Человек

Добравшись до кухни, и осмотревшись, мы после недолгих дебатов пришли к выводу, что готовить будем пюре картофельное с гуляшом. Правда, минут через десять с начала готовки, Икари признался, что понятия не имеет, как его готовить, но я успокоил его тем, что я знаю.

С легкой опаской, он согласился рискнуть. Отважный парень. Рисковый даже, я бы сказал. Час промелькнул незаметно, и вскоре мы втроем сидели за столом, вкушая результаты нашего с Синдзи труда. Мисато даже изумилась:

-Это вы приготовили? Рецепт наверняка твой, Айн-кун? Никогда не пробовала такого раньше. И где тебя научили так замечательно готовить? -с улыбкой поинтересовалась Кацураги, однако глаза ее своего выражения не изменили.

Подавив прочувствованную речь на тему того, что если бы капитан знала о моих кулинарных талантах, то не видать бы мне отдельной квартирки, я скромно опустив взгляд в тарелку, ответил:

-Меня учили готовить, да и кроме того, мне помогал Синдзи. У него талант. -улыбнулся я, чувствуя, как с непривычки сводит скулы.

-Да, вы вместе смогли приготовить просто шедевр. -довольно кивнула капитан.

-Ну, это все Айн-кун. Я о таком рецепте и не слышал. -чуть слышно признался Икари. Какой-то он неуверенный в себе, недовольно констатировал я. И потому убежденно заявил, надеясь, что это хоть чуть-чуть приподнимет самооценку парня:

-Ты тоже помог. Без тебя я бы не справился.

-Ладно, хватит вам дифирамбы петь, а то совсем загордитесь. -весело фыркнула капитан. И отставляя от себя пустую тарелку, вдруг взяла, и меня бедного-несчастного просто убила:

-Айн-кун, ты, кстати, зачислен в тот же класс, что и Синдзи. Так что в школу будете ходить вместе.

Вспомнив, что я уже два раза изучил ВЕСЬ школьный курс, и сейчас меня подписываю на третий, внутренне я взвыл, но сохраняя каменное выражение лица, все же рискнул попробовать отбрехаться:

-Тут, наверное, какая-то ошибка. Я уже прошел весь школьный курс, вплоть до выпускного класса. И университетский тоже.

-Это не имеет значения. -покачала головой Кацураги, собирая тарелки, и становясь у раковины — мыть посуду.

-Я не вижу смысла изучать уже пройденный материал. -заявил я, невольно повышая голос, ибо шум воды мешал мне говорить.

-Увы, Айн-кун, это приказ. Всем пилотам положено ходить в школу. -пожала плечами капитан.

-Причина? -недовольно насупился я, с тоской представляя себе серые тусклые дни в окружении стада малолетних долбо... подростков.

-Если не знания, то социальная адаптация, вам нужно общаться со сверстниками. -наставительно подняла палец вверх Кацураги.

-Но может быть, все возможен компромисс? -предпринял я последнюю попытку, но в ответ прозвучало бездушное:

-Вообще никак.

-Злая вы, Кацураги-сан. -осуждающе помотал я головой.

-М-И-С-А-Т-О! Только так. И не злая я, это приказ Командующего. Вы должны отвлекаться от пилотирования, иначе просто с ума сойдете. Как-то так. Это ради вас же самих. -как можно более проще объяснила точку зрения командования капитан, и мне осталось только согласиться:

-Ясно. -сказал я.

Это слово вырвалось у меня одновременно с тяжким вздохом, и полным укоризны и мученичества взгляда в спину жесткосердной командиршы. Который был полностью игнорирован, ибо Кацураги беззаботно напевая какую-то песню, мыла посуду. Оторвалась она от своего занятия только чтобы предупредить:

-Завтра у всех пилотов синхротесты, в девять. А затем, Айн-кун, мы проверим уровень твоей подготовки.

-Есть сомнения в моей подготовке? -вопросительно приподнял бровь я, ибо капитан наконец повернулась к нам.

-Проверить не помешает, хочу знать на что ты способен. -пожала плечами женщина, не обращая внимания на стекающую по руке воду прямо на пол. Синдзи морщился, глядя на это зрелище, но ни слова не сказал.

-Ага. Тогда пойду уже спать. Завтра зайдете? -с надеждой спросил я, ибо дорогу до базы помнил довольно смутно.

-Синдзи тебя разбудит часов в семь, хорошо Син-тян? -Кацураги вопросительно воззрилась на парня, неторопливо допивающего слишком горячий для него чай.

-Эээ... Да. -кивнул тот, не сразу сообразив, что обращаются к нему.

Поднимаюсь со стула, иду в прихожую, одеваюсь, и уже на пороге слышу пожелание доброй ночи — бодрое от Мисато, и еле слышное от Икари-младшего. Улыбаюсь, иду к себе. Не раздеваясь, ложусь на пыльный футон. Спать. Не хочу ни о чем думать, просто хочу спать...

* * *

Глава 3

Я лежал на футоне, и тупо смотрел в потолок. Ни трещинки. Взгляду попросту не за что зацепиться. Скучный потолок. Вот на базе, где я очнулся, у меня в комнате был всем потолкам потолок. Сеть трещин, неровная поверхность, и широкий след от удара — то ли ломом зацепили, то ли еще чем-то.

Хотя, трудно себе представить такой лом. О боги, о чем я вообще думаю? Вот почему по утрам и вечерам в голову идет такая хрень? Какая мне вообще разница, какой здесь потолок?

Решаю заняться более полезным делом. Я думаю. Благо есть о чем, и пока что есть чем. Мне необходимо идти на синхротесты, и если учесть, что я не тот, за кого меня принимают, есть вероятность того, что синхра покажет ноль.

И тогда что? Вивисекция или просто утилизация? А если не ноль, а наоборот — слишком много? Тогда, как ни странно, тоже плохо. Могут оставить себе для лабораторных исследований, несмотря на то что как пилот я нужнее.

В надежде на то, что если вскрыть череп такой аномалии, можно улучшить и других пилотов... хотя нет, вряд ли. Слишком долго будут идти исследования, и вдобавок — вероятность того что они увенчаются успехом, гораздо ниже ста процентов.

А если приплести сюда и нормальную подготовку по курсам спецназа. Нормальную, в сравнении с остальными пилотами. Конечно при использовании Евангелиона возникнет своя специфика, но все же не думаю, что в спарринге я не смогу вынести кого-то из пилотов.

По крайней мере не в Евангелионах. А вот в Евангелионах — все будет зависеть от синхронизации. Ну и еще, помня о том, что Икари-младший — тот еще читер, там все тоже неопределенно.

Вздохнув, прикидываю время. Без пяти семь. Пора, стало быть. Делать нечего — встаю с футона, бреду к двери. Открываю, и вполне ожидаемо за оной обнаруживаю Синдзи, мнущегося в ожидании назначенного времени.

Бросив ему, чтобы чуть подождал, не закрывая дверь, ищу взглядом вещи. Накидываю на себя куртку, обуваюсь. Одевшись, проверяю карманы. Пропуск, пистолет — на месте, вроде бы ничего больше не забыл, по той простой причине что больше ничего и нет.

Выхожу, и мы идем к лифту. Оный приезжает необычайно быстро, мы заходим внутрь, и тут же я блокирую механизма закрытия дверцы, дабы подождать Мисато. Но Синдзи говорит, что она уже внизу.

Спускаемся, выходим из подъезда. На улице погода просто замечательная — и солнышко светит, и свежо. Магазин открывают, что-то рано мы. Хотя, дети в школу уже идут. Дети... Сам-то кто сейчас?

Ищу взглядом машину этого Шумахера в юбке, и обнаруживаю, что Синдзи уже в машине, причем на заднем сидении, и уже походу пристегнулся... вот что значит опыт!

Сзади ведь не видно, как Мисато едет, да и шансов выжить побольше. Нет, все же в Икари-младшем скрыт большой потенциал. Хоть и тихий, и какой-то зашуганный, но при этом реально умный. И хитрый.

Сажусь на переднее сиденье, в темпе пристегиваюсь, и вовремя — только я защелкнул ремень, как мы стартовали. Описывать езду не буду, не хочу снова вспоминать все произошедшее, скажу только одно — пять минут страха, и мы на месте. В голову приходит замечательная мысль — если скоро бой, надо будет всю дорогу от базы до дома разломать, и тогда Мисато лихачить не сможет!

Потирая ударенный об дверь локоть, выхожу. Следом за мной вываливается сменивший оттенок на благородно зеленый Икари-младший. Мисато, закрыв дверцу, желает нам удачи и испаряется в неизвестном направлении.

Мы же медленно ползем в царство Акаги. При этом Синдзи держится за стену, но бледность постепенно сходит, да и шаг уверенней становится. В итоге, когда мы дошли до научного отдела, он уже пришел в себя. Только зашли, как нас тут же погнали в раздевалку.

Повторяя за Икари переоблачаюсь в комбез, он интересной расцветки — городской камуфляж, при этом у Синдзи он какой-то бело-сине-черный. Странный разброс цветовых решений. Как и то, что комбезы, видимо, строго индивидуально делают. А не серийно. Слишком уж все аккуратно подогнано. Настолько аккуратно, что его попросту не чувствуешь — движений он не стесняет.

Вообще, само устройство радует. Видно, что проектировал матерый параноик. Ознакомившись с краткой инструкцией, я узнал, что на груди толстые пластины не просто так, там дефибриллятор и автодок, представляющий из себя аптечку с широким набором различных лекарственных веществ, типа антишока, адреналина, и только боги знают, чего еще.

В случае чего, способен работать в самостоятельном режиме. На левой руке небольшой сенсорный экран, на нем сейчас отображается текущая информация о пилоте — то есть обо мне, и еще есть инфа по самому костюму.

Параметров немало, начиная от запаса энергии самого костюма, и заканчивая биометрическими данными. Поиграться с мини-компом, моим старшим братом, мне не дали — позвали на тесты.

Идем по коридору, и выходим в просторный зал. У дальней стены стоят три капсулы. Капсулы выполнены из сплошного металла, и они довольно крупные. С запозданием до меня доходит, что передо мной не те капсулы, в которых я мариновался до этого, а полноценный центр управления Евангелионом. Система связи пилота с нервом А10. В моем случае, с нервом А11. Чтобы это не значило.

Капсулы нижней частью уходят в пол, и вдобавок увешаны различными аппаратами так, что кое-где обшивки не видно. В центре стоит очень большой, в смысле, широкий стол, и за ним восседает Акаги, в окружении примерно десятка мониторов, пары клавиатур, каких-то приборов, и прочего технологического хлама последнего поколения. Даже не буду пытаться разобраться в том, какого именно.

Подходим ближе к капсулам, и я замечаю, что за последней в ряду капсулой стоит девочка. Она облачена в абсолютно белый комбез, и не узнать ее я просто не могу. Это Рэй Аянами.

Правда, на анимешную она хоть и похожа, но отдаленно. Та Рэй была рослой, хорошо развитой девушкой. С парой неоспоримых... достоинств. Передо мной же стоит девочка, почти ребенок, с хрупким, и каким-то болезненным телосложением.

Кожа невероятно белоснежная, глаза красные, но не цвета крови, а цвета заката. Волосы ни разу не бледно-синие, а скорее цвета платины. Очень приятные черты лица, в которых проглядывает что-то восточное. Только вот на лице ни единой эмоции.

Приглядываюсь к ней внимательнее, и в какой-то момент понимаю, что выражение самого лица, и глаз — это тоска, безысходность, одиночество и скука, пусть они и скрыты под маской безразличия.

Мне отчасти знакомы эти чувства. Наверное, именно поэтому я увидел не бесстрастную маску, а лицо человека, который грустит и тонет в одиночестве. Человека, который настолько привык к одиночеству, что уже не замечает его.

Медленно, но верно, в душе поднимается ярость. Иррациональная, я сам не понимаю ее источник, но твердо уверен в одном — не знаю, чего мне это будет стоить, но я исправлю это. Не должна девчонка ее возраста ТАК смотреть на мир.

К черту Ангелов, SEEL, размышления о том, что надо или не надо защищать человечество. Какое к черту человечество имеет право на существование, если так издевается над детьми? Мгновение, правда, здравый смысл борется со мной.

Та трусливая часть, что есть в каждом человеке, шепчет — "не вмешивайся". Это обоснованно, ибо если я поведу себя не так, как ожидают аналитики, если я стану защищать кого-то без всякой на то причины, меня могут ожидать немалые проблемы. Вплоть до вскрытия черепной коробки.

Но все эти доводы рассыпаются в пыль, когда я вижу ее мертвый взгляд. С непонятным весельем приходит мысль — я уже умирал. Плохо помню, как это было. Но смерти я не боюсь. Девчонке я помочь обязан. Хотя бы потому, что никто не помог мне. И может быть, именно поэтому, несмотря на то что я умер там, я не жалею о своей смерти. Мне там просто терять было нечего.

Пока все эти мысли проносились у меня в мозгу, я стоял, отрешившись от реальности. И только приняв решение, наконец вернулся в реальный мир. И обнаружил на себе внимательный взгляд красных глаз. Подойдя ближе представился:

-Здравствуй. Меня зовут Айн Фаллен. Пилот. Надеюсь, мы станем хорошими друзьями. -оттарабанил я, и чуть поклонился. Аянами смотрит на меня удивленно, тоже слегка кланяется, и представляется в ответ:

-Аянами Рэй, пилот Евангелиона.

Синдзи, до этого переводящий взгляд с меня на Рэй и обратно, замечает:

-Вы очень похожи. Почему? Вы родственники? -чуть хмурится он, явно о чем-то задумавшись.

-Нет. Мы не родственники. -качаю я головой. Аянами, внимательно осмотрев меня, тоже отрицательно качает головой.

Кинув взгляд в сторону Акаги, азартно стучащей по клавиатуре, прихожу к выводу что еще немного времени у нас есть. И стараясь подавить свою нервозность перед синхротестом, пытаюсь включить девчонку в беседу:

-Рэй, меня зачислили в один класс с Синдзи. А ты тоже там учишься?

-Да. -отвечает Аянами, и я снова вижу в ее глазах удивление.

-И как там? Нормально? Тебя не обижают? -спрашиваю я, и сам поражаюсь своим вопросом. Что со мной? Скосив глаза чуть в сторону, замечаю, что на лице Синдзи написан тот же вопрос. Что случилось с пилотом Фалленом?

-Нормально? Обижают? Что ты имеешь в виду? -чуть хмурит бровки девочка. Приходится пояснить:

-Дети бывают жестоки к тем, кто отличается от них, а ты отличаешься. Поэтому и спрашиваю, не обижают ли.

-Рэй не очень общительна. -сообщает Синдзи чуть обижено.

-Меня тоже не назовешь душой компании. Поэтому мне будет полезно узнать мнение человека, похожего на меня. -пожимаю я плечами, чуть покривив душой. Ну или не чуть...

-Я не часто общаюсь со сверстниками. И с учителями — тоже. -отвечает Рэй, отчего-то ни капли не усомнившись в том, что я, по сути посторонний ей человек, имею право устроить ей подобный допрос. Тем не менее, я подло пользуюсь моментом, и интересуюсь:

— Почему?

— Не уверена, но наверное, им неприятно со мной общаться. Я не умею поддерживать беседу. Я отличаюсь от остальных. Я другая. -ненадолго задумавшись, информирует нас Рэй. Именно информирует, в ее голосе нет эмоций. В глазах... пусто. Она смирилась со своим неумением, отчужденностью. Через силу улыбаюсь, старательно избавляясь от мыслей, что я похож на дебила.

-Теперь в классе будет сразу два необычных ученика. Я тоже выгляжу не так как все, и тоже не всегда понимаю людей. Теперь можешь общаться со мной. -с гордостью заканчиваю я свою мысль, стараясь не обращать внимания на то, как Синдзи смотрит на нас. Особенно на меня. В основном — на меня.

-Общаться? Зачем? -недоуменно хмурится Аянами. Чуть заметно, но мне хватает чтобы это понять.

-Общение влияет на людей, это может стать полезным для тебя — ты узнаешь много нового. -чуть запнувшись с формулировкой, сообщаю я как великое откровение, вычитанную где-то когда-то цитату. Видоизмененную.