-Тут такое дело...— начал капитан.
-Не волнуйтесь, я умею держать язык за зубами,— подбодрил Шаман, смутно догадываясь о причине нерешительности этого сильного человека.
-Не могу я спать с бабами. Хочу, а никак! Команда шепчется, мол, спекся. Поможешь?— на одном дыхании выдал капитан.
-Да,— твердо ответил Шаман, понимая, что сейчас не стоит юлить и кидать туманные фразы.
Капитан резко выдохнул, скрипнула дверь. Бросил кому-то:
-Никого не впускать!
Задвинул щеколду, в глазах стояла боль, обреченно спросил у Шамана:
-Что мне делать?
Крепко его приперло, раз доверился первому встречному магу! Шаман усадил больного на стул. В паху у капитана затаился тромб величиной с грецкий орех, щупальца тянулись по сосудам, почти полностью перекрывая доступ крови к мужскому достоинству. Шаман размял руки, выросшие лучики зацепили пробку, он повел, повел тромб наружу через мочеиспускательный канал. Капитан заорал, будто его свежевали вживую. Снаружи забарабанили. Маг продолжил работу. Не дождавшись ответа, пираты стали ломать дверь. Тромб застрял, отростки цеплялись по венам. На лбу у Шамана бисеринками высыпал пот. Пальцы дрожали от напряжения, но вот сгусток мутной крови размягчился, еще усилие и...
Дверь слетела с петель, в каюту ворвались разъяренные пираты. Шаман без сил откинулся к переборке, а капитан умолк. Глаза всех присутствующих уставились на мокрые штаны с дырой и гордо стоящий пенис.
ГЛАВА 4
Шаман с наслаждением сбривал щетину опасной бритвой, подаренной капитаном Диком. Шхуны на всех парусах шли к острову Танделла, где расположилась пиратская база. Попутный ветер наполнял паруса, капитан в нетерпении мерил шагами каюту, словно заключенный в день освобождения.
-А какие нас ждут девочки!— в сотый раз начал расписывать он прелести островных красоток.
После исцеления Дик преобразился волшебно. Угрюмый мужик сбросил лет двадцать, напоминая теперь молодого жеребца. Капитан сулил Шаману все сокровища мира и уговаривал остаться, но тот отнекивался — впереди ждала учеба. Да и команда "Пушинки" его сторонилась. Вчера подслушал разговор в кубрике:
-Видел? Он капитана махом от немощи исцелил, а представь, если разозлится?
-Говорят, из скалы вышел. Настоящий колдун, хоть и молод. Такой дунет — и в камень обратишься, булькнешь в море!
-А что? И очень даже возможно,— послышался боцманский говорок.
Шаман пристрастился к трубке, которую ему презентовал Коул. Маг с наслаждением вдыхал ароматный табак, не чета сигаретному. Дым наполнял легкие, альвеолы сморщивались, коричневая слизь покрывала стенки налетом. Если бы курильщики видели все эти ужасы, то сразу бы бросили вредную привычку. Шаман-то видел, но у него имелись некоторые способности, нейтрализующие действие никотина. А как откажешься от пары затяжек после плотного обеда да стаканчика рома? Хорошо — бутылки, но суть от этого не меняется.
-Моравия издавна в натянутых отношениях с Невгаром, а нам это на руку,— рассказывал Дик, в очередной раз наполняя стаканы.— Купцы невгарские везут с рудников хладон, камешки драгоценные, серебро, золото и железо, а мы тут как тут. Зазря народ не губим, офицеры и моряки после выкупа домой возвращаются. Его величество Норк не вмешивается, Моравии тоже польза. Король ни рупии не потратил, а флот у противника редеет. А мы потом Невгару через надежных людей все и продаем, а куда денутся? Большинство рудников в Закатной Тени расположены. Два раза, получается, покупают, ха-ха! А пушки в Арвиле откуда, знаешь? Опять наша заслуга. Их невгарский орден Изобретателей делает, открытой продажи нет, а секрет производства блюдут. Хотя, я слышал, раньше и в Моравии изготавливали разное, но много ли сохранилось?
К острову подплыли в сумерках. Верткие шхуны по фарватеру обогнули прибрежные рифы. В уютной гавани, закрытой скалами от ветра, бросили якорь. В сторонке угадывалась небольшая верфь, на берегу теснились тростниковые бунгало. Раздались приветственные крики, из домиков высыпали встречающие. Пираты вернулись домой.
Пировали неделю, по-местному — кварту. К Шаману привыкли, пираты уже не шарахались от его белого плаща. Дик не хотел отпускать, Шаман настаивал, сошлись на обещании мага заглянуть в гости после учебы. Близилось время осенних штормов, если уплывать, то сейчас. На "Пушинке" подняли моравский флаг: на желтом фоне — подкова, под ней — гора с молотом. Капитан прощался сразу с тремя смешливыми черноглазыми молодками. По лицу было видно: если бы не морские суеверия, взял бы на корабль не раздумывая. Шаман тоже высматривал кого-то.
Плавание обошлось без приключений, лишь один раз вдалеке шумно вспучилось море — глубинный слон вынырнул на поверхность, преследуя косяк рыбы. Зета рассказала, что Внутреннее море относительно безопасно, а вот во Внешнем обитают невиданные чудовища, стерегущие покой затонувшей земли титанов. Портовую таможню с утра прошли быстро — капитана "Пушинки" тут знали. Пара золотых усатому клерку — и досмотр на этом закончился. Боцман Коул с пятью матросами сошел на берег пополнять припасы, а Дик повел Шамана на базар — выбирать нара. Как бы терпимо ни относились в Арвиле — столице Моравии — к магам, но до всеобщей любви было ох как далеко!
Город раскинулся на берегу Внутреннего моря разноцветным ковром с лоскутами зеленых садов. Улицы лучами разбегались от порта, дома карабкались в гору к массивному королевскому дворцу. Базар заполнял припортовые тупики, ряды ширились, и торговля лавиной выплескивалась на узкие улочки. Шум кругом стоял, как над гнездовьем чаек. В палатках бойко торговались, через лотки тянули руки к прохожим купцы, приглашая только оценить (и тут же купить) самый лучший и дешевый кувшин, халат, корабль, воздух...
-Рыба свежая?
-Конечно, дорогой!
-А почему воняет?
-А ты когда спишь, себя контролируешь?
Шаман крутил головой во все стороны. Один сразу бы потерялся — народу бродит море, людская толчея засасывает водоворотом. Капитан шел впереди, мышцы на спине бугрились через рубаху, раздвигал живой поток, словно ледокол торосы, и отдергивал Шамана, когда тот склонялся над очередной диковинкой.
-Жизни не хватит, чтобы все тут осмотреть!
Шаман где-то читал про "Эрмитаж", что если проводить у каждого экспоната, выставленного в музее, по несколько секунд, то времени на осмотр уйдет минимум три года. А здесь еще придется торговаться, рискуя сорвать голос, отбиваться от назойливых продавцов. Пожалуй, несколько жизней положишь точно на знакомство с арвилским базаром!
Загоны наров располагались вдали от моря, поскольку животных пугало такое количество воды. Капитан с магом свернули на боковую улочку. Впереди послышался стук копыт. Навстречу неслись три всадника, поджарые лошадки приседали под весом грузных воинов. Те были обнажены до пояса, толстые руки пережимали золотые браслеты, гладко-выбритые черепа блестели на солнце. Дик предусмотрительно отступил к стене дома, Шаман замешкался. Передний конь всхрапнул, глаза налились кровью, встал на дыбы. Всадник взмахнул плеткой, воздух прорезал свист.
-Пшел прочь, магик!
Шаман от удара рухнул на мостовую, руку ожгло, перекатился прочь от копыт. Раздался язвительный смех. Маг вскочил на ноги и... повис в воздухе — капитан держал, крепко обхватив за пояс. Горло свело от обиды, в груди клокотал гнев.
-Пусти, я убью их!
-А ты уже убивал?— спокойно спросил Дик.
-Нет...
-Лучше и не начинай.
Шаман поник. Дик ослабил захват. Всадники уже скрылись. Капитан пошел впереди, посматривая через плечо. Шаман на ходу баюкал руку, боль отступала. Дик рассказал про обидчиков:
-Янычары кагана Мо го. Живут в степях, у Моравии с ними мир, приплывают торговать скотом и лошадьми. Лучше с ними не связываться. Дикие, поклоняются зверобогу Кразалу. Маги у них живут хуже рабов.
-Зачем вообще держат?— спросил Шаман.
-Ха, а кто лечить будет, хладон открывать, оружие заговаривать? Колдунов только в Невгаре жгут на кострах, орден научился обходиться без них.
-Я не колдун,— буркнул Шаман.
-Еще какой!— искренне сказал Дик.
Показались загоны с наропулами. Тут же подскочил дочерна загоревший торговец:
-Отличные нары, выносливые, быстрые! Подберем со всем пристрастием! Господам на прогулку, в караван или на скачки?
-Пустыню чтоб перешел и не сдох,— ответил Дик.
-Вах, как можно! Вот, самый лучший,— указал торговец. Дик скривился, глядя на тощего нара.
-Что-то дохловат, покажи-ка его зубы.
-Ну кто нару в рот заглядывает? Посмотри лучше на копыта, заскользит в песках, точно по льду!
-Ага, как корова. Ты лед-то хоть раз видел?
-Вот что,— вмешался Шаман,— мне нужен нар, знающий путь до Последнего магистрата.
-Что же сразу не сказали?— укорил торговец.— Да я и сам мог бы догадаться по халату...
Торговец отделил от стада рослого красавца с мускулистыми ногами. Тот надменно жевал пучок веток, в глазах сквозило презрение к окружающим. Настоящий корабль пустыни или скорее лайнер. Наропул сплюнул, липкая масса шлепнулась Шаману под ноги. Торговец ощерился, монеты исчезли в ладони, шепнул на прощание:
-Мастеру Аль Мавиру привет от Хасана. Передай, снадобье помогло, жена ребеночка ждет.
На животное погрузили мешок провизии, баклажки с водой. Капитан проводил до южных ворот во избежание сюрпризов. Прощаясь, всучил набитый кошель. Шаман пробовал возразить, но безуспешно.
-Про уговор не забудь, ты на Танделле желанный гость,— напутствовал Дик.— Как выучишься на своего магистра, приходи в бар "Подкова". Бармен — надежный человек, у него узнаешь, где я. Да и Лейла будет ждать.
Дик подмигнул. Шаман покраснел. Пронюхал как-то, хитрый лис!
С Лейлой он познакомился в первое утро на Танделле. Невгарский ром предпочитали тут всем другим спиртным напиткам. Шаман попробовал — напоминал виски длительной выдержки. Выпил еще чарку — пошла легко, а спустя пару часов напробовался до изумления.
Утро — самое мерзкое время суток. Непреложная истина для любого алкоголика. Горло превратилось в раскаленную пустыню, в голове кто-то установил гудящую трансформаторную будку, будто другого места не нашел. Шаман открыл глаза, с трудом сфокусировал взгляд на обстановке.
Через щели в крыше бунгало струился солнечный свет. Снаружи до отвращения радостно заливался местный соловей, а рядом с кроватью сидел сущий ангел.
-Плохо?— спросил ангел.
-Очень,— прошамкал пересохшими губами Шаман.
-Меня зовут Лейла,— сказал ангел и превратился в красивую молодую девушку.
-Ша... ох!.. ман.
Лейла тряхнула копной светло-русых волос, в комнате колокольчиками зазвенел смех.
-Выпей это, помогает.
Шаман доверчиво приник к горлышку кувшина. Прохладная жидкость отдавала медом, травами и чуть горчила. Девушка наклонилась и приподняла донышко сосуда. Взгляд Шамана помимо воли нырнул в вырез белого платья, где колыхнулись спелые груди. Незнакомый напиток вкупе с приятным зрелищем произвел должный эффект. Захотелось жить и даже сесть. Шаман допил бальзам, ноги спустил с кровати. Закрыл глаза, обхватив голову, от чего трансформатор наконец-то смолк. Маг осторожно встал. Девушка исчезла, точно привиделась.
Только Шаман решил идти на поиски, как в бунгало вихрем влетел капитан Дик — лицо сияло, сильные руки оторвали мага от пола.
-Работает! До утра проверял!
-Чего?
-Инструмент мой работает!
Дик отпустил Шамана, в голове у того что-то булькнуло. Капитан увлек мага за собой. На поляне двое пиратов жарили кабанчика, остальные разгружали шхуны.
-Усердный труд любой хмель из башки вышибает,— изрек капитан.
Хмурые пираты явно были не согласны, стаканчик рома тоже бы помог, но перечить не смели. Надрывалась боцманская дудка, Коул по привычке подгонял команду:
-Навались, русалочье племя! Растудыть вам якорь с цепью в придачу!
-Сегодня нужно доставить груз скупщикам,— пояснил Дик.— Ты с нами?
-Ой нет! Лучше тут позагораю,— ответил Шаман.
При мысли о качке желудок прыгнул под горло.
Груз рассортировали, после обеда "Пушинка" ушла в море. Капитан обещал вернуться через три дня, но шторм задержал шхуну на неделю. Шаман впоследствии нисколько не пожалел об этом.
К вечеру женщины накрыли столы прямо на берегу моря. На блюдах теснились горками мандарины, кокосы, бананы. В развалах зелени и лука выглядывали, как из окопов, кувшины с вином и ромом. На почетное место взгромоздились жареные кабанчики, истекающие соком. Поесть пираты любили, особенно после удачного рейда, и толк в этом знали. Шаман переключился на вино, сладкое и легкое. Вокруг похвалялись добычей, звучали морские байки, девушки только успевали уворачиваться от объятий. Лейлы среди них не было.
Вино коварно ударило в голову, захотелось петь и плясать. За деревьями мелькнуло белое платье. Шаман вгляделся: нет, не почудилось. Встал из-за стола, ноги слушались плохо, и пошел в сторону зарослей. Тропинка пряталась в темноте. Маг ломился через кустарник, как буйвол, пока не выскочил на пляж. Скинутое платье сиротливо лежало на песке, а его хозяйка покачивалась в лунной дорожке на поверхности моря. Шаман сбросил одежду, рубашка зацепилась за обруч — еле выпутался. Вода без всплеска приняла разгоряченное тело, маг подплыл под девушку, царапая животом дно, и дернул за ноги, как шутил когда-то в школьном бассейне. Лейла хлебнула воды, ее колено врезалось Шаману в лоб, и... девушка оказалась у него в объятиях.
-Да я это, я!— пробулькал Шаман, отбиваясь от кулачков.
-Дурак! У меня сердце чуть не выпрыгнуло! Я думала — чудище какое.
Препираясь, выбрались на берег. Шаман обиженно тер ушибленный лоб. Лейла отвела его руку, губами ласково коснулась больного места. Маг блаженно застыл, но нимфа отвлеклась на жезл Рагнара. Тот дипломатично переместился на тыльную часть руки, давая понять, что у хозяина и самого найдется, чем удивить. Шаман мысленно поблагодарил, от купания хмель почти вышел, но голова кружилась, ведь Лейла так близко! Струйки воды с волос струились меж грудей, глаза смотрели внимательно и загадочно. Он коснулся ее плеч — по телу девушки прошла дрожь — и уверенно притянул к себе. Лейла тяжело задышала, влажно блеснули губы, она запрокинула голову. Уже опускаясь на песок, Шаман отключил венец — нечего им подглядывать.
Нар неторопливо трусил по пустыне, всадник попался спокойный. Когда Шаман думал о Лейле, внутри теплело. Иногда хмыкал смущенно, вспоминая особо смелые эксперименты, чаще мечтательно улыбался. Почти неделю он встречался с девушкой на удаленном пляже. Их пляже. Вернулась потрепанная штормом "Пушинка", и Шаман узнал, что боцман Коул — отец Лейлы. А еще девушка рассказала, как папаша гонялся по острову за ее первым ухажером, молодым юнгой. Несчастный прыгнул в море, спасаясь от разгневанного боцмана и его абордажной сабли. Больше юношу никто не видел. Конечно, девушка горевала, но недолго. Полюбить друг друга они не успели.
-Но сейчас совсем по-другому, правда?— спрашивала Лейла.— Знаю, что уйдешь, но я буду ждать. Ты ко мне вернешься, а папочке мы ничего не скажем.
