Снежная Кэрол

— Вы ведь приехали с юга, мистер...? — замурлыкала она, приближаясь почти вплотную. Я невольно немного отстранился, но отказать женщине... это не в моих силах.

— Да, госпожа. Там, где я раньше жил, было намного теплее, — как можно более безразлично, ответил я, стараясь скрыть надвигающуюся панику и невольно пытаясь отыскать в толпе за шторкой госпожу Кэрол.

— Ну, это по вам видно, — еще ближе, — такая загорелая кожа, — девушка провела пальцем по внешней стороне моей ладони. — Вам не кажется, что эти джинсы вам немного велики? — она переложила свою ладонь на моё бедро, чуть сжимая через плотную ткань. — Думаю, вам больше пойдет вариант с заниженной талией.

— В более узких, мне будет не очень удобно, госпожа. — Давя в себе попытки к бегству, тихо пролепетал я.

— Даже так!? — она изумленно уставилась мне в район паха, буквально пожирая глазами. Этого я уже совсем не смог вытерпеть и, со словами: "Простите, госпожа", я практически пулей выскочил из кабинки. Эта девушка — спец, и моя госпожа поручила ей только подобрать мне одежду, а больше ничего не разрешала!

Найдя взглядом госпожу Кэрол, с облегчением пристроился, как и требовали новые правила, сбоку и чуть позади, при этом старательно отводя всё еще блестящий паникой взгляд в сторону и делая вид, что меня заинтересовали воооон те непонятные финтифлюшки.

Та самая женщина-спец, выложила на специальный стол всю отобранную для меня одежду и снова постаралась подойти ко мне поближе, под предлогом объяснений, но на этот раз Матерь Всего Сущего услышала мои молитвы, и госпожа, наконец, обратила на меня внимание.

На её вопрос я ответил честно: мне ничего на этом прилавке не понравилось. Но... если бы я начал спорить и отказываться от оказанной милости, пришлось бы задержаться в этом безумном месте ещё на несколько невыносимых минут. Так что я схватил первое, что попалось под руку, и передал это госпоже. И потому очень удивился, когда со словами "это — твоё" мне в руки вложили маленькое зеркальце странной формы. Девушка-спец тоже за всем этим наблюдала. Это сумасшедший мир!

Глава 3. Посёлок рудокопов

— Кэрол

В торговом центре мы всё-таки провозились очень долго, городские пробки тоже не добавили времени. Так что, на ходу перекусывая парой блинчиков с мясом из уличного бистро, только и успели забрать мои вещи из гостиницы и галопом бежать в космопорт.

Кай, глухо застёгнутый на все пуговицы, в шапке с опущенными ушами смотрелся слегка комично в столичной осени. Хотя, конечно, стыдно придираться — не привык человек к холоду, да и промёрз с утра. Тем более три большие сумки в руках делали его вполне обычным новичком рудокопом.

Челнок на мою базу должен был стартовать в четыре утра. Уже в три мы были в космопорте. Как оказалось, тютелька в тютельку, чтобы успеть с оформлением. Женщины в столе регистрации сначала очень неспешно прочитали документы Кая и наш договор, после чего, косясь на меня, как на чумную, принялись так же неспешно оформлять пропуск на поле. На мнение этих тёток мне было плевать. Даже если по компании пойдёт слух, что начальники рудников начали обзаводиться рабами. Даже если там начнёт мелькать моё имя. Переживу! Больше волновало время: не успеем взлететь в выделенное окно, проболтаемся тут ещё с полсуток, минимум.

Прочувствовав всю бумажную волокиту в полном объеме, к четырём мы всё-таки отыскали на взлётных площадках компании свой челнок. Знакомый мне пилот возился у шасси, отскабливая палкой что-то, прилипшее к практически утонувшему в грязи колесу.

— О! Кэрол... тля, вас двое, а у меня полсалона коробками забито... Ты вроде одна всегда была, я взял...

Я заглянула в салон. Местечко осталось только на одного пассажира.

— А что в коробках?

— Оборудование измерительное. Грузовым его не отправить, у него требование по предельной вибрации. Марта просила взять.

Я скинула куртку и забралась в салон.

— Не боись, влезем! Кай, давай сумки. — Моя покупка аккуратно, по одной передал мне наши вещи, и я растолкала их на коробки. — Теперь твою куртку и шапку, а то запаришься, пока долетим.

Уже менее охотно Кай передал мне свою одежду. Затолкав по углам и её, я выпрыгнула из салона.

— Залазь. Ага, вот ту сумку под ноги, ту — под локоть... А я сверху!

Я захлопнула дверь челнока, втиснулась на коленки мужчины и махнула пилоту:

— Всё, мы готовы лететь.

— Гейда:

День не задался с самого утра. Стоило открыть глаза — вспомнилась вчерашняя истерика. Бли-и-и-н! Как я могла так сорваться?! Тоже мне госпожа! Взрослая! И вою в ванной, как девчонка. Хотелось пнуть себя хорошенько. Муж опять же видел... Взрослая!

Отскребла себя от кровати и поплелась в ванную. Ну вот, так и знала! В зеркале отражалось черт знает что, а не одна из первых красавиц Венгсити. Большие фиалковые глаза выглядят опухшими, на щеке — отпечаток подушки. А волосы? Белокурые локоны, которые столько раз воспевали в стихах все, кому не лень, перепутались, превратившись во что-то среднее между гнездом и взрывом. Не, ну это надо так пустить всё на самотёк!

А все — нервы, будь они неладны. Когда я уже научусь держать себя в руках, как настоящая госпожа? Хорошо, что хотя бы на фигуру всё это не влияет. Я покрутилась перед зеркалом. Подтянутый животик, длинные стройные ножки. Взгляд опять вернулся к лицу. Нет, лучше бы не возвращался, надо смотреть вниз. Внизу — хорошо, сверху — плохо. Ойлейну придется попотеть, чтобы привести меня в порядок.

Кстати, об Ойлейне. Надо как-то донести до него, что рассказывать маме о вчерашней истерике не стоит. Выпорю! Хотя... мама порет лучше, и это неоспоримый факт. Вот ведь! Ладно, соберись, Гейда. Ты не зря носишь гордую фамилию Файкрайт. Подбородок вверх, даже если тебе очень стыдно. Ты справишься!

Из спальни я выплыла ледяной королевой, излучающей уверенность в своей непогрешимости. Ойлейн, как обычно, ждал меня на коленях в смиренной позе, ни коим образом не выражая, что вчера я вела себя как маленькая девочка. От этого стало как-то ещё больше стыдно. Так что сказала я совсем не то, что собиралась:

— Как твой зад? Покажи.

Муж повернулся ко мне спиной, распустил завязки штанов, и они упали к ногам.

— Всё хорошо, госпожа. У меня было немного Иши, я намазал. Думаю, следов не останется. Вы были очень аккуратны. Спасибо.

Следов действительно не было. Иши — чудодейственная мазь. Даже если я вчера перестаралась, а я перестаралась, раз муж обратился к запасам столь недешёвого средства. Госпожа, блин!

— Давай завтрак. Потом причешешь меня и сделаешь макияж. Я должна выглядеть безупречно. И приготовь, наверное, зеленый брючный костюм.

Ойлейн поднялся, обратно завязывая штаны, и широко улыбнулся, всё так же не поднимая глаз:

— Вы в нём всегда ослепительны, госпожа!

Подлиза! Но настроение всё равно улучшилось, сделалось каким-то бодрым, боевым. В моей семье очень давно не было военных. Как-то так получалось, что никто из моих кузин, тёть или племянниц не выбрал в качестве образования военную академию в Амазонсити. Может, и зря. Сейчас я вот чувствовала в себе очень даже бравый гвардейский дух!

Через полтора часа я прекрасной павой вплывала в ДИС, имея в голове чёткий план действий и решимость осуществить его до конца. Еще через двадцать минут вылетела из этого самого ДИСа злая, как чёрт, готовая рвать и метать. Да что же это творится такое? Эти... эти гэйвэйрэйтэ, черти их раздери, даже разговаривать со мной не стали. Что ж они все такие правильные-то сегодня?! Их словно заклинило: "Приносим свои извинения, но ничем не можем помочь. Эта информация не предназначена для открытого доступа". Уж я и улыбалась, и комплиментами сыпала, и уговаривала на все лады. Даже умоляла. Все без толку. Бюрократки!

Я опустилась на скамейку. Так, надо успокоиться. Вспомнить о технике дыхания, посмотреть на что-то красивое, как учила мастер-гуру. Я огляделась вокруг. Вот этот куст вроде ничего, симпатичный, листики зеленые в тоненьких прожилках. Они колышутся на легком ветерке, внося покой и умиротворение... покой и умиротворение. Да пошел он черту, этот куст! Дальше что делать?!

Стоп! Вот я "любительница сложных решений"! У Мойрисы же тетка — сотрудница ДИСа. А если учесть, что любимая подруга должна мне услугу, то... Меньше чем через час, большая часть которого ушла на пустую трескотню с болтушкой Мойрисой, у меня было имя и адрес сотрудницы Департамента, сопровождавшей Кая в агентство по продаже рабов.

Довольная, я оглядела куст с зелеными листиками в тоненьких прожилках. Он был восхитительным. Просто идеал гармонии и красоты. До чего же мудрая женщина мастер-гуру!

Не стала терять времени даром, решив отправиться прямиком по добытому адресу. Надо хватать удачу, пока она машет мне этим своим хвостом. А что? Зеркальная витрина отразила улыбающуюся восхитительно юную и прекрасную госпожу. Уж не знаю, чем там колдовал Ойлейн, какими мазями-примочками, но получилось великолепно. И волосы легли идеальной волной, почти до талии, и даже ветер не растрепал их. Да и шёлк этого костюма мне идёт. Ну, разве такой можно отказать? Я решительно чиркнула карточкой по терминалу вызова аэрошки.

— Кай:

Я замерз. Нет, не так, я ЗАМЕРЗ! Несколько слоёв одежды почему-то мало помогали согреться. И я даже понимал почему. Не раз замечал, что когда сильно волнуюсь, кончики пальцев леденеют, но сейчас всё это ещё и поддерживалось неприятной погодой. Так что мне казалось, что ступни и кисти буквально вымораживает.

Меховая шапка закрывала половину обзора, но зато спасала от ветра. А три большие сумки приятно оттягивали руки, напоминая мне, что я уже больше недели не был в качалке, и не плохо бы было размять мышцы. А ещё мне хотелось вздохнуть с облегчением. Ведь сейчас мы полетим к госпоже домой, где точно уже не будет всей этой толпы непонятных людей и сумасшедшей мешанины всего и вся. И можно будет привычно сесть на колени на мягком ковре у её кровати. А если совсем повезет, то в меня уже сегодня поиграют, и я смогу доказать госпоже, что она не ошиблась с выбором.

Окрыленный мечтами и привычно следующий за своей госпожой, спокойно прошёл всё оформление. И очнулся лишь тогда, когда очередной мужчина-спец окликнул мою госпожу. ПО ИМЕНИ! Да что он себе позволяет? Я с негодованием уставился на нахала, с каким-то сладким предвкушением ожидая, как этого самоубийцу осадят. Но госпожа отреагировала на удивление миролюбиво и не разозлилась даже тогда, когда этот чёртов спец сказал, что у него нет места, и ютиться госпоже придётся среди коробок. Такое отношение к женщине выходило за рамки моего понимания.

Хотя, госпожа и мне велела называть её по имени... Припомнив ещё и поведение мужчин на том своеобразном рынке, я тяжело вздохнул. Возможно, тут так заведено, но зачем тогда женщине, привычной к совершенно другому отношению, нужен такой, как я? Зачем она купила именно раба с Венги? Если я смогу это понять, то очень многое прояснится.

По приказу госпожи передал ей сумки, а затем, немного поколебавшись, и свою верхнюю одежду. Мокрый снег тут же напомнил о себе, неприятно покалывая кожу. Так, сесть сюда, сумку положить тут, а госпожа...ЧТО!? Ко мне на колени?!

Я замер испуганной шушеркой, стараясь даже не дышать. Матерь Всего Сущего, за что ты так со мной? Хорошо, что госпожа не видит сейчас моего выражения лица. Мне оказали большую честь, а я наверняка выгляжу так, будто мне напиток прощания предлагают. Да и то, думаю, если бы мне его сейчас предложили, я бы не так паниковал. Всё же, мне уже тридцать лет. Я сидел и молил мироздание лишь о том, чтобы госпожа не услышала, как быстро стучит моё сердце. Хотя мне самому казалось, что оно практически выпрыгивает из груди и колотится настолько громко, что звук разносится набатом по всему салону.

Госпожа заерзала, садясь поудобнее, вызывая волны сладкой дрожи по всему телу, похоже, к концу поездки я схвачу сердечный приступ.

— Тебе удобно? Не тяжело? — вдруг спросила она.

— Кха... — В пересохшем горле резко запершило, но я поспешил ответить: — Всё в порядке, госпожа. — Она не глядя кивнула.

— Нам лететь около шести часов. Челнок, конечно, транспорт не самый комфортабельный, но на север больше ничего не летает.

На север? Я не удержался от тихого стона отчаяния. Там будет ещё холоднее?! Но тут же резко одернул себя — госпожа слишком близко и вполне могла уловить моё неудовольствие. Так что, постаравшись добавить в голос как можно больше раскаяния, прошептал:

— Простите, госпожа.

Она удивлённо покосилась:

— За что?

Госпожа проверяет, знаю ли я правила? Что ж, я, конечно, в Джордане не учился, но жизнь тоже многому учит.

— Я излишне проявил свои эмоции, госпожа, и должен быть наказан.

— На Венге наказывают за эмоции? Странный обычай. Нет, если ты устроишь истерику или кричать начнёшь, мне тоже не понравится. Но, вообще, по-моему, эмоции должны быть. Без эмоций — это не мужчина, а кукла какая-то.

Госпожа любит эмоции? Поэтому постоянно доводит меня до паники? Но при этом она не желает видеть истерику или слышать крики. Её наказания настолько жестоки, что доводят рабов до такого состояния? Но уточнить всё же надо:

— Какие эмоции предпочитает видеть госпожа? — леденея от своей наглости, спросил я. Я знаю, в доме было много женщин, которые, к примеру, любили видеть страх. Это было вполне понятно. Страх мужчины придаёт госпоже внутренней уверенности и силы. Но меня госпожа Фейяйна держала при себе именно по той причине, что я практически всегда был спокоен.

Женщина на моих коленях пожала плечами:

— Самые обычные. Радость, удовольствие, растерянность, заинтересованность, возбуждение. Короче, самые обыкновенные человеческие эмоции.

"Самые обычные эмоции... — другого мира", — горько усмехнулся я. Думаю, я ещё не раз и не два задам себе этот вопрос: — "Зачем меня купили?". С каждым её жестом, с каждым её словом я понимаю — ей не нужен РАБ.

Устало откинув голову на коробки, я практически беззвучно спросил, ужасаясь собственной наглости:

— Зачем Вы меня купили, госпожа?

Она пожала плечами:

— Для души, для секса, для приятной компании. Разве такие контракты ещё для чего-то заключают?

Для секса... ну хоть что-то понятное и знакомое. Но что значит — для души? Чем может быть приятна компания раба?

— Я... Я не понимаю Вас, госпожа! — Внутри будто лопнула долго натягиваемая струна, моя душа буквально кричала, слова вылетали непроизвольно, казалось, ещё немного, и я сорвусь на отчаянный крик: — Я ваш раб, госпожа! Я сделаю всё, что вы пожелаете! Но... но зачем вы так, госпожа?! — Матерь всего сущего, что я такое несу?!

Она посмотрела на меня как-то озадаченно:

— Тшшш. Я разве не говорила, что истерики не люблю. Сейчас пилота напугаешь, он свернёт куда-нибудь не туда. Завезёт нас в какой-нибудь необитаемый сугроб. — Она усмехнулась и погладила меня по щеке. — Давай, колись, что тебя так пугает?

В голове взрывалась сверхновая, хотелось одновременно и плакать, и смеяться, и лишь тепло руки госпожи удерживало меня от падения в бездну. Глаза в панике распахнулись, запоздало начало приходить некое осознание. Госпожа сказала, что не потерпит истерики, а я только что чуть не ослушался её приказа.