Немезида

-Ну, прости, прости, — извинился я. — Я сразу не понял, что ты такая взрослая. Надеюсь, все же в куклы еще играешь? А то я тебе привез набор кукол Барби с гардеробом.

— Меня Есения зовут, — сообщила девочка сразу ставшая дружелюбней. — А где куклы?

После того, как куклы ей были вручены, Есения коротко поблагодарив, хотела убежать с ними к себе. Но мать ее остановила.

— Еська! Разве так благодарят? Как тебе не стыдно? Скажи спасибо дяде Саше, — воскликнула она.

— Оставь дочь в покое, разве не понимаешь? Она просто стесняется, — шепнул я Лизе.

— Ладно, иди к себе, — сказала она дочери, и та с облегченным вздохом ушла в свою комнату.

Повесив пуховик на вешалку, я прошел в большую комнату.

Да уж, то, что здесь проживает женщина-хирург, было заметно с первого взгляда. Все вокруг пропахло куревом. В бедно обставленной комнате царил идеальный порядок, собственно мебели, как таковой имелся минимум. Фанерный шифоньер в углу, рядом с ним железная пружинная кровать, посредине комнаты раздвижной круглый стол, несколько стульев и в дальнем углу у окна на тумбочке стоял небольшой японский телевизор Тошиба. Только несколько полок с медицинской литературой говорили о том, что здесь живет врач.

Лиза смотрела на меня с вызовом, как бы ожидая, от меня вопросов по поводу обстановки, но я благоразумно молчал, понимая, что лучше не говорить по этому поводу ничего.

Вместо этого оживленно потер руки и спросил:

-Ну, что в этом доме гостя будут кормить, или нет?

Семенова пришла к жизни и виновато заговорила:

— Саша проходи в ванную комнату, сполоснешь руки с дороги. Может, ты сразу ванну примешь? Или после ужина?

-Давай после ужина, — не думая ответил я и направился к ванной комнате.

За столом мы сидели втроем. Есению еле удалось оторвать от кукол. За столом она не задержалась, как только допила чай, сразу ускакала к себе.

— Саша, не надо было так тратиться, — укоризненно сказала Лиза. — Эти куклы такие дорогущие, и вообще не надо было столько продуктов привозить. Я неплохо зарабатываю, нам хватает.

— Ага, конечно, так я и поверил, — думалось мне. — По квартире сразу видно, как ты зарабатываешь, небось, на полторы ставки пашешь, ночных дежурств тебе в любом случае из-за дочки много не взять.

— А с кем ты Есению оставляешь, когда на дежурство уходишь? — не подумав, спросил я.

Лиза порозовела, догадаться о причине вопроса было нетрудно.

— У соседки по площадке оставляю, — сообщила она,— та пожилая пенсионерка, они с Есенией общий язык нашли. Приходится, правда ей приплачивать немного.

-Понятно, — вздохнул я. — Ну ладно, давай выпьем за встречу по чуть-чуть.

— Давай, — согласилась Лиза. — Только действительно по чуть-чуть, мне завтра на работу.

Болтали мы с ней долго, вспоминали учебу, однокурсников, делились впечатления о работе, только о своих семейных проблемах особо не распространялись.

Ближе к девяти вечера, Лиза отправила меня мыться, а когда я вышел из ванны то обнаружил, что Есения из своей комнаты переехала к Лизе и они собираются спать вдвоем на кровати.

Меня же проводили в комнату девочки. К сожалению, ее диван для меня был слишком мал, поэтому пришлось устраиваться на полу.

Как всегда на новом месте сна у меня не было ни в одном глазу. Тем более, что на тонком матраце спать было довольно жестко.

Все же, на некоторое время я задремал. Проснулся оттого, что рядом со мной появилось чье-то горячее тело.

От неожиданности я вздрогнул.

— Это всего лишь я, не волнуйся,— теплым дыханием шепнула Лиза и прижалась ко мне немалой грудью.

Со сна я не сразу пришел в себя.

— Лиза, а Есения не проснется? — спросил я, обнимая женщину.

— Не проснется, она спит очень крепко, — шепнула Лиза и хихикнула.

— Почему ты смеешься? — удивился я.

— Сегодня ночью ты закончишь то, что не доделал в Новый год в общежитии, когда мы учились на втором курсе, — сообщила она, и впилась поцелуем в мои губы. А ее рука скользнула вниз по моему животу.

Утро добрым не бывает, в этом я никогда не сомневался. Лиза, дорвавшаяся до бесплатного, долго от меня не уходила. Да и сам я что-то не по делу разошелся.

В результате выспаться не смог совершенно. А в семь часов на столе уже зазвенел будильник. Есении нужно было собираться в школу, поэтому меня быстро подняли и отправили досыпать в другую комнату на кровать хозяйки.

Спать я, естественно, не лег. А пока мама с дочкой собирались, тихонько сидел в уголке, стараясь не быть пятым колесом в телеге.

— В общем, так, — сообщила Лиза перед уходом. — Завтрак на столе, ключа я тебе не дам, нет запасного, к сожалению. Когда будешь уходить, просто захлопни дверь.

— Хорошо, так и сделаю, — согласился я.

— Ты точно, еще на ночь останешься? — в который раз спросила она, глядя на меня жалобным собачьим взглядом.

— Останусь, я же говорил, — пришлось ответить мне тоже не в первый раз.

— Кой черт меня дернул остановиться у Лизки! — мысленно ругал я себя, глядя в глаза своей институтской подруге. — Сейчас бы не чувствовал себя такой сволочью. Идиот старый!

После ухода мамы с дочкой, я первым делом забрался в ванну. Сполоснувшись, позавтракал геркулесовой кашей и чаем с булкой. После чего собрался уходить. Несколько раз посмотрел, не забыл ли чего, ведь если захлопну дверь, обратно до вечера попасть в квартиру не смогу.

Выйдя на улицу, поежился от резкого ветра и энергично зашагал в сторону автобусной остановки. Мой путь лежал до ближайшей станции метро, а оттуда в дирекцию Московского метрополитена.

В прошлой жизни мне пришлось мотаться по Москве несколько дней, пока не смог решить вопрос с книгами. В этой жизни мне всего лишь оставалось идти по проторенной дорожке, чем я и занимался.

Геркулесовая каша довольно быстро рассосалась в моем желудке, поэтому первым делом, попав в дирекцию, я зашел в столовую и позавтракал во второй раз. После чего поднялся на второй этаж, где занял очередь к заместителю директора по экономическим вопросам. В очереди сидели трое молодых ребят. По модным прическам, кожаным курткам было понятно, что ребята -коммерсанты и пришли с целью открыть свои торговые точки на станциях метро.

Очередь двигалась быстро, так, что вскоре я зашел в знакомый кабинет.

Минут через сорок, слегка вспотевший, я вышел в коридор, стараясь скрыть довольное выражение лица.

У меня все получилось. Конечно, для Толи Кадырханова договор не принес особых доходов. Но пусть будет доволен, что останется при своих интересах, и даже чуток заработает.

А пока надо поспешить на стоянку, где скучают мои водители и, не дай бог, они решили развеять скуку спиртным.

Когда подошел к фуре, сиротливо стоявшей у бетонного забора, на выпавшем тонком слое снега следов вокруг нее не наблюдалось. Но дизель работал на холостых оборотах.

С нехорошими предчувствиями попытался открыть дверь. Но она оказалась заблокирована.

После долгого стука в окне показалась мрачная физиономия Цымбала.

Увидев меня, он криво улыбнулся и открыл дверь.

Вид у него был, как будто он всю ночь работал кочегаром.

— Что это с тобой произошло? — поинтересовался я.

-Да, блин! Керогаз хренов плохо работает, коптит, как не знаю что, — сообщил Витька и сразу перешел в наступление.

— Тебе то хорошо, у бабы всю ночь зависал, вон какой свежий и налаженный! — заявил он с неприкрытой завистью.

Не посчитав нужным отвечать на его эскападу, я спросил:

— А куда Валера пропал?

Цымбал махнул рукой.

— Да ну его, гения секса. Мы вчера кинули жребий кому в машине ночевать, он выиграл и сразу смылся, сказал, что у него выбор большой по Москве, поэтому конкретно у какой бабы остановится, не имеет понятия.

— А когда вернется, не говорил?

— Сказал, что часам к двенадцати будет, — буркнул Витька и продолжил.

— Слушай, посиди в машине полчаса, я в столовку сбегаю, может и Валерка за это время подойдет.

— Лады, только ты поторопись, нам нужно будет сегодня разгрузиться, — вздохнул я и уселся на просиженное сиденье.

— Да ты что! Серьезно?! — радостно воскликнул Витька. — Да я моментом сгоняю туда, обратно. А Валерке, если не придет, на стене напишем, чтобы нас тут ждал до победного конца.

После того, как Цымбал вернулся, мы еще часа полтора ожидали нашего загулявшего товарища и только после этого решили ехать. Но Валера к нашему отъезду все же успел. Витька как раз выворачивал фуру на дорогу, когда в зеркало увидел бегущего к нам мужика, размахивающего объемистой сумкой.

— О, блин! Еле догнал, — довольным голосом выдохнул Арефьев, умащивая свой тощий зад на сиденье. — А чего меня не дождались?

— Ты бы еще дольше кальсоны надевал и со своей прошмандовкой прощался, — сообщил Цымбал. — Пришлось бы тогда нас до вечера здесь дожидаться. Вон, видишь, письмо тебе на стене написано.

Витька мотнул головой в сторону забора.

На сером бетоне действительно красовалось послание, написанное жирным угольком.

— Валера, е.. тв..м.. Никуда не уходи, жди нас здесь. Когда приедем, тогда приедем. Не хер опаздывать.

— Ну, раз так, хер и я с вами поделюсь, — сообщил Валера и, открыв сумку, вытащил оттуда пирожок и начал его демонстративно жевать.

По кабине распространился умопомрачительный запах свежей выпечки.

У меня сразу началось непроизвольное слюнотечение, у Витьки, похоже, тоже.

— Валерка, не будь гадом, поделись! — воскликнул Цымбал.

— То-то, поняли, как вам повезло, — сообщил Валера, оделяя нас пирожками.

-Если бы уехали без меня, я бы пока вас ждал, все пирожки приговорил. Витька, дошло, наконец, как на меня бабы кидаются? Не всякому мужику с утра пироги печь будут.

— Понял, понял, — невнятно ответил Цымбал, откусив сразу полпирожка с мясом.

Пробравшись через столичные закоулки, выбирая, где можно проехать фуре, мы заехали на склады метрополитена. И после недолгих поисков нашли нужный.

Для разгрузки пришлось денежно простимулировать местных грузчиков, да и водители, воодушевленные возможностью скорого отъезда домой, тоже присоединились к ним.

Удовлетворенно осмотрев, пустую фуру Цымбал закрыл дверь и вопросительно глянул на меня.

— Ну, что, шеф, по коням?

Я улыбнулся.

— Вы, парни, езжайте, а у меня здесь еще кое-какие дела остались.

Водители понимающе переглянулись, и Витька спросил у Арефьева.

— Валера, может, ты тоже у своей марухи останешься на недельку? она тебя хоть пирогами откормит, а то больно ты тощий.

— Не, парни, я домой, меня жена дома ждет, — скромно ответил Валера и полез за руль.

Машина, посветив на прощание красными фонарями, скрылась за ближайшим зданием, а я прогулочным шагом двинулся к проходной. Там, зайдя к вахтеру, вызвал такси.

Пока дожидался приезда машины, пришлось выслушать множество историй от пожилого пенсионера. Тому было скучно, поэтому он не закрывал рот до тех пор, пока подъехавшая Волга не посигналила у ворот.

Таксист, слава богу, таким разговорчивым не был, так, что мы мирно доехали до дома Семеновой, не сказав друг другу не слова.

Врем уже было около семи вечера, поэтому я первым делом отправился в ближайший гастроном. В Москве в конце осени 1989 года в гастрономе было бедновато. Но это для местного люда. Им подавай мясо, свежую рыбу, и прочие деликатесы. Для меня же после Петрозаводска выбор оказался достаточно богат. Достаточно сказать, что на прилавке свободно лежала ливерная колбаса и даже сливочное масло.

Набрав половину авоськи продуктов, я двинулся к Лизе.

— Думала, ты уехал, — сообщила Семенова, открыв дверь.

— С чего это ты так решила, я же еще утром сказал, что останусь до завтра?— пришлось обидеться мне.

— Женщина пожала плечами.

— Ну, мне так показалось.

— Есения, как и вчера стояла рядом с мамой, только сегодня смотрела меня вопросительно карими глазами, как бы спрашивая:

— А не ты ли мой папа?

— Держи подарок,— сказал я, протягивая ей большое шоколадное яйцо.

— Есения! Не открывай! Мы еще не ужинали, — воскликнула Лиза. — Убери, съешь потом.

— Спасибо, дядя Саша, как ты догадался, что я люблю шоколад? — спросила девочка.

— Все девочки любят шоколад, — наставительно сказал я и легонько щелкнул ее по носу.

Вечер прошел, практически, как вчера. Разве, что Есения немного привыкла к моему присутствию и вела себя свободней. По крайней мере, рот у нее не закрывался, когда она рассказывала о школьных новостях, красавчике Юре Шатунове и Викторе Цое.. Ведь в них влюблены все девочки в ее классе.

На прямой вопрос влюблена ли она, девочка молча замотала головой и покраснела.

-Влюблена, — решили мы с Лизой, переглянувшись.

Уже поздно вечером Лиза неожиданно спросила:

— Саш, ты, когда уезжаешь?

— Завтра поздно вечером на мурманском поезде. А в чем проблема?

— Понимаешь, — тут она замялась, а потом смущенно продолжила. — завтра суббота, у меня дневное дежурство, А Татьяна Ивановна уедет на выходные к дочери, мне не с кем оставить Есению. Может быть, ты сможешь забрать ее из школы и побыть до моего прихода?

— Однако, быстро меня припахали, — насмешливо подумал я. — Ведь так и знал, что не стоит останавливаться у Лизы. Только дай палец, всю руку откусят.

— А что по этому поводу думает сама Есения? — спросил я.

— Ой, что она может думать, — махнула рукой Лиза. — Я ей сказала, что ты ее в кафе мороженое сводишь, так, что она даже спать раньше легла, чтобы быстрее завтра наступило.

Завтра наступило быстро. В семь часов опять зазвенел будильник. Я со стоном уселся, разминая затекшие бока.

Лиза этой ночью, фигурально выражаясь, меня заездила. И успокоилась только ближе к пяти часам, когда у меня уже ничего не поднималось всеми доступными ей методами.

Не выспался я капитально. Но пришлось вставать. Надо выполнять свое обещание. Поэтому придется, для начала прогуляться с Есенией до школы, чтобы знать, куда нужно идти, чтобы встретить ее после уроков.

Странное чувство испытывал я, когда рядом со мной в припрыжку шла девочка, доверчиво держа меня за руку и рассказывая последние школьные новости.

В прошлой жизни, у меня не было детей, несмотря на два брака. Здесь их тоже пока не намечалось.

Я шел и мысленно завидовал Лизе, что у нее есть такая дочка. Периодически в голове появлялись необычные идеи типа остаться в Москве у Лизы жить вместе с ней и Есенией, устроиться здесь на работу и послать подальше идеи стать миллионером.

С такими мыслями мы подошли к зданию школы. У входа столпилось множество школьников разного возраста, они смеялись, шумно переговаривались.

Несколько девчонок возраста Есении пристально уставились на нас.

Неожиданно ладошка девочки спокойно лежащая в моей, напряглась.

Есения остановилась у школьной ограды и, прижавшись ко мне, громко спросила:

— Папа, ты ведь обещал сегодня сходить со мной в кафе-мороженое?