Тайна третьей планеты

— Безопасник-то наш ещё и дня не отработал, а уже свою секретаршу повел окучивать.

— А чё, красивая бабенка. Я бы ей тоже засадил по самые помидоры, — ответил другой. Но сажалка спросом не пользуется у таких вертихвосток.

— Конечно, Ленка сейчас довольная, а то бы ей пришлось обслуживать старого хрыча Дрёмова. А этот молоденький. И как он на эту должность попал? Даже чекистского полкана смёл.

— Видимо, у него папаша покруче будет.

— Видимо.

А Елена действительно была довольна — шеф такой молодой и красивый. Но и она сама не уродка, и ей только двадцать.

— Лена, что тебе заказать? — спросил Сороковиков.

— Я позавтракала, но кофе можно, — ответила она.

Иван заказал два кофе и попросил:

— Лена, я человек в банке новый, расскажи мне о нем — кто правит, кто под кем ходит, какие группы есть и так далее.

— Директор человек порядочный, но слабовольный. Кардиналом Дрёмов был, а сейчас не знаю, что будет.

— Но Дрёмов же не был заместителем Сомова, — возразил Иван.

— Не был. Но он был заместителем Дроздова, который на пенсию ушел с этой должности. Он тут всё и решал — кого на работу взять, кого уволить, кому кредит дать и так далее.

— А кадры? — спросил Иван.

— А что кадры? Кадровичка спала с Дрёмовым и была полностью под ним. Приносила готовые приказы директору, а тот подмахивал их не глядя, образно говоря. Не хотел ссориться с конторой.

— А ты, Лена, давно секретарем стала? — спросил Иван.

— Два года уже. Но прежде я была секретарем у зама по рознице. Это Дрёмов меня перевел, считая, что получит вашу должность.

— Понятно, Лена, спасибо за информацию. Пойдем в банк.

А в это время Дрёмов зашел к директору банка.

— Игорь Валентинович, это как получилось, что на должность заместителя был назначен какой-то там мальчик? Что это за прыщ такой. Уже к полудню я буду знать о нём все, а через несколько дней он вылетит из банка, как пробка. Вы понимаете, Игорь Валентинович, против кого вы пошли? Фартовый в этом случае вас вряд ли спасет.

— Но это его приказ. Что я мог сделать? — оправдывался директор.

— Ладно, я разберусь тут. Но больше никакой самостоятельности, Сомов, никакой. Это понятно?

— Понятно, — ответил директор, а после ухода из кабинета Дрёмова добавил: — А вот хрен тебе — с Фартовым тебе не воевать, весовая категория не та.

Сороковиков позвонил Фартовому:

— Николай Иванович, кадровик нужен. Есть на примете кто?

— Найдем, зайдет к тебе сегодня от моего имени.

— Понял, жду.

В обед Дрёмову позвонил начальник УФСБ, сообщил кратко:

— Информация по твоему клиенту под грифом особо секретно и доступа у меня к ней нет. Что это значит — сам понимаешь. Поэтому бодаться с ним даже не смей, запрещаю.

Дрёмов так и осел в кресле. "Ничего себе — под грифом особо секретно! Он из разведки что ли или из чекистского УСБ? Из УСБ вряд ли, а вот из разведки может — банк же сотрудничает с Европой и Америкой. С таким действительно бодаться себе дороже. Надо как-то к нему в кабинет попасть и забрать жучки. Заберу, это не вопрос", — рассуждал мысленно Дрёмов.

После обеда секретарша Елена сообщила Сороковикову, что в 15 часов у директора состоится кредитный комитет.

На комитете Сомов сообщил, что рассматриваются три крупных кредита.

— И поскольку проверку проводил, Дрёмов, то он и будет докладчиком.

— Нет, — уверенно возразил Сороковиков, — он не будет докладчиком. Гражданин Дрёмов желает написать заявление на увольнение по собственному желанию без отработки. Так, гражданин Дрёмов, я не ошибся в ваших желаниях?

Сороковиков незаметно показал ему изъятые жучки в пакетике. Дрёмов всё понял и заявил, что действительно желает немедленно уволиться. В кабинете директора повисла гнетущая тишина. Все присутствующие смотрели на Сороковикова с удивленным страхом. А он заявил, что если директор на против, то кредитный комитет переносится на завтра на тоже время.

К концу дня охрана выкинула его и кадровичку из банка. А новый кадровик был принят на работу.

Расстроенный Дрёмов ехал на машине домой. Но сердце внезапно остановилось, и он врезался в ограждение. Начальник УФСБ уверенно посчитал, что не просто так Дрёмов скончался за рулем, но никому и ничего не сказал. С лицом, находящимся под грифом особо секретно, он воевать не желал. И проверку смерти ФСБ не проводила, ссылаясь на заключение медэксперта — острая сердечно-сосудистая недостаточность.

Насыщенный день Сороковикова закончился, и он поехал домой. Открыл дверь и оторопел — дома почти пусто. Исчезла посуда из кухни, постельное бельё, его одежда и обувь, некоторая бытовая техника. Осталась только мебель и на столе записка: "Я в коттедже".

Иван понял, что Ирина перевезла в коттедж исчезнувшие вещи из квартиры. Значит, он ей понравился. И это хорошо. Замкнув квартиру, он поехал в коттедж. Довольная Ирина встречала его на крыльце.

VIII

В банке Сороковиков решил поутру посетить Сомова. В приемной секретарь сразу же заявила:

— Подождите, Иван Федорович, я сейчас доложу о вас.

Он посмотрел на тридцатилетнюю секретаршу Викторию, подумал: "Их специально подбирают с длинными ножками и хорошей фигуркой?"

— Я, Вика, в банке могу проходить куда угодно без доклада. Кроме ваших трусиков, конечно. Понятно? — повысил он голос.

Она испуганно ответила, что понятно. А когда он скрылся в кабинете директора, тихо произнесла: "Юный красавчик, я бы тебя и без доклада в себя впустила". Виктория вздохнула и уселась на стул.

Сороковиков вошел, поздоровался и сразу спросил:

— Игорь Валентинович, без Дрёмова легче дышать стало?

Директор был из тех людей, которые боятся всего. Отсюда их нерешительность в действиях. Дрёмова не стало, но ФСБ-то осталась.

— Поживем — увидим, — ответил директор. — Но как вы смогли догадаться, Иван Федорович, что Дрёмов желает уволиться?

— Я не догадался, я сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться. Вот и всё.

Сороковиков встал и ушел. Больше с директором ему было говорить не о чем. В своей приёмной Елена напомнила ему, что в 15 часов у директора состоится кредитный комитет.

— Спасибо, Лена, я помню, — ответил он.

Сороковиков решил пойти в ресторан пораньше — поздний завтрак, а заодно и обед. Зайдя, он с удивлением увидел, что его Ирина сидит за столиком с каким-то мужиком лет тридцати на вид. Мужик пожирает её глазами и всё норовит схватить за руки. Иван подошел и присел к ним за столик.

Удивленная Куроптева даже не успела ничего спросить, как мужчина возмутился?

— Тебе чего, парень, мест мало? Вали отсюда, ублюдок.

— Сам дважды ублюдок и вали отсюда, — ответил Иван.

Было видно, что лицо мужика налилось яростью, и он резко ударил Ивана, метя в челюсть. Иван убрал голову из-под удара, но мужик сразу же попытался нанести второй удар. Иван перехватил его кулак и вывернул руку в лучезапястном суставе. Со стороны это смотрелось, как необычное рукопожатие, от которого мужчина приподнялся, застонал и застучал свободной рукой по столу, приговаривая: "Всё, парень, всё — отпусти, не прав я, не прав".

— Ты что наделал, Иван? — возмутилась Куроптева. — Это наш главный редактор...

— Главный редактор журнала "Ублюдок и бокс"? — с ехидцей спросил Иван.

— Мы обсуждали моё повышение по службе, Ваня, — возразила Куроптева.

— Повышение за раздвижные ножки? — снова съехидничал Сороковиков, — глазами он тебя уже всю от имел. А ты, главный ублюдок, — Иван обратился к мужчине, — если посмеешь прикоснуться к ней, то я тебе лодыжку отломаю. И будешь ты именоваться в прессе Колченогим Роже, как Геббельс.

— Ну... это уже... — Куроптева не стала договаривать, достала из сумочки ключи от обеих домов и бросила их Ивану. Встала и ушла.

— Это твоя баба что ли? — спросил редактор.

— Бабы картошку копают, а тебе я всё сказал, похотливый ублюдок. Тронешь её и на костылях будешь всю жизнь ходить.

Сороковиков ушел, так и не пообедав. Но вскоре вернулся в серверную ресторана и попросил сбросить ему на телефон случившийся инцидент. Он понимал, что у Ирины выбора не было: или увольняться, или идти на повышение и спать с этим уродом. И она металась. Видимо согласилась, а в последующем как-то бы отказалась. Но теперь уже решение с её стороны принято без слов. И Иван возражать не станет.

На кредитном комитете рассматривали выдачу кредита нескольким фирмам. Сороковиков слушал и не возражал. Решение принималось большинством голосов, но он имел право наложить на решение "вето".

В последнюю очередь рассматривали выдачу кредита фирме ООО "Сант-плюс" в сумме двадцати миллионов рублей. На комитет пригласили непосредственных исполнителей проверки фирмы. Первым докладывал кредитный инспектор. Дебит, кредит, тэ дэ и тэ пэ... Всё вроде бы хорошо. Вторым докладывал безопасник — и тоже всё хорошо. В залог предлагалось промышленное здание по кадастровой стоимости пятьдесят миллионов рублей.

— Будем голосовать. Надеюсь все "за"? — спросил Сомов.

— Подождите голо совать, — возразил Сороковиков. Зам директора по бизнесу Антипина Вера Трофимовна, тихонько захихикала, поняв смысл. — Разобраться ещё надо. Когда вы выезжали на проверку фирмы? — спросил он безопасника и кредитного инспектора.

— Так мы не выезжали, Дрёмов лично поручился за эту фирму, и я написал заключение под его диктовку. Надежная фирма. Сто процентов, — ответил безопасник.

— Я составила заключение по представленным финансовым документам, там всё в порядке, — отчиталась кредитный инспектор.

— Что скажете вы, Вера Трофимовна? — спросил Сороковиков.

— Скажу, что голо совать иногда надо, — ответила она с улыбкой.

— Конечно, ситуации бывают разные, — вроде бы согласился Сороковиков. Но кто банку вернет двадцать миллионов и проценты? — недовольно спросил Сороковиков.

— Не поняла? Какие двадцать миллионов и проценты? — спросила удивленная Антипина.

— Эти самые, которые вы сейчас пытаетесь голо засунуть в несуществующую фирму, — резко высказался Сороковиков. — Вы преступная сообщница Дрёмова или просто так ушами хлопали на своём рабочем месте? Компетентные органы с этим вопросом ещё разберутся. А сейчас я предлагаю директору объявить Антипиной строгий выговор, а кредитного инспектора и безопасника уволить по недоверию. Вы согласны, товарищ директор?

— Это ещё доказать надо, — ответил он.

— Ах, доказать!? — возмутился Сороковиков, — так загляните в ЕГРЮЛ и сразу увидите, что таковой фирмы нет. Вообще нет. Дрёмовщину здесь развели, пальцем пошевелить не хотели! Или вы здесь все на оборотня чекистского работали? Возражать мне в будущем не рекомендую, Сомов. Ты всё понял, директор?

— Понял, — ответил он трясущимися губами.

Шокированная "публика" разошлась по своим кабинетам. Антипина сразу же в своем кабинете вошла на ЕГРЮЛ и не нашла там фирмы ООО "Сант-плюс". Так и осела в кресле, не понимая, как так могла осрамиться. Но на нового зама обижаться не стоит — он прав и не предложил увольнение. Зато классно отодрал директора. Директор — грамотный банкир, но тюфяк и этим некоторые пользуются. Под конец рабочего дня она зашла к Сороковикову.

— Иван Федорович, пришла извиниться и поблагодарить вас за урок. Хочу пригласить вас на ужин в ресторан, — предложила Антипина.

Она не села за приставной столик, а уселась немного в стороне, чтобы было видно всё её тело. Женщины всегда почему-то старались показать грудь и ножки, как будто ничего другого и не было вовсе.

Ножки у замши были славненькие, конечно, и грудь впечатляла, а талия с лицом притягивали. "Сколько же её лет? — рассуждал Иван, — наверное тридцать плюс-минус. Но и что? Я же не собираюсь жениться. И что делать, если жизнь такая? Кто-то из-за желания физиологической потребности спит, кто-то из-за выгоды, кто-то из-за любви. Но последних почему-то не так много, оказывается. Жизнь...

— Пригласить в ресторан, — повторил Иван, — но понравится ли это приглашение вашему мужу?

— Он у меня преподает в университете. Девочки-студентки — соблазнов у него больше, и мы ему ничего не скажем. А если предположить, что узнает, то виду не подаст.

— Свободные отношения... но я тоже никаких обязательств предложить не смогу, — пояснил Иван.

— Хорошо, буду ждать вас после работы в ресторане "Беркут".

— Договорились, — ответил Иван.

Он бы сразу пригласил её в двухкомнатную квартиру, но Ирина вывезла оттуда всю посуду и постельное белье. А в коттедж времянок он приглашать не хотел. Проституток, может быть, но не времянок по обоюдному желанию. С проститутками тоже ничего бы не вышло — многовато уже было желающих дам познать юное тело красавца.

Когда он пришел в "Беркут", Вера уже сидела за столиком. Он пригласил её в отдельный "кабинет" за шторками.

— Меня так не обслуживали ни в одном ресторане — официанты не бегают, они просто летают, — заявила Антипина.

— Так приказала хозяйка. Видимо, она увидела во мне сына, — пояснил Иван.

Парочка покушала, выпила и Вера не сдержалась — расстегнула блузку, прижалась грудью к Ивану и стала поглаживать ладонью его ширинку. Он брал её прямо на обеденном столе...

На следующее утро Иван подъехал к банку, а там его уже ждал наряд полиции. "Быстро, однако", — подумал Иван.

— Сороковиков? — спросил лейтенант, старший наряда ППС.

— Верно, — ответил он.

— Вам придется проехать с нами.

Лейтенант открыл дверцу отсека для задержанных.

— Может быть, представитесь для начала и объясните причину задержания? — попросил Сороковиков.

— Тебе почки отбить или всё же сам в каталажку сядешь? — с ухмылкой произнес полицейский, постукивая резиновой дубинкой о ладонь левой руки.

— Лучше сам, — ответил Сороковиков и зашел в отсек.

Пока его везли в отдел, Сороковиков успел позвонить в УСБ и только потом подумал: "Почему его не обыскали? Потому и не обыскали, что он ППСникам не нужен — попросили доставить: они и доставят".

В отделе полиции мужчина в гражданке сразу же стал наезжать:

— Ну что, допрыгался козлик банковский, петушок-гребешок? Пиши чистуху и срок получишь поменьше, суд это учтет.

— Может быть, вы представитесь для начала и объясните мне причину доставки в отсеке для задержанных без всяких на то оснований?

— Что? — отчего-то даже взревел гражданский, — ты не понял куда попал, тварь? В отношении тебя возбуждено уголовное дело по сто одиннадцатой статье — нанесение тяжких телесных повреждений. Есть заявитель и два свидетеля. Так что надолго сядешь, а банкиров в тюрьме не любят, но попку твою страстно полюбят. Будешь ты петушок-гребешок, маслина головушка.

— И всё-таки, что я нарушил по вашему мнению? И кто вы — сантехник, менеджер по уборке территорий, дворник, зашедший в полицейский отдел отдохнуть? Кто вы, гражданин? — спрашивал и спрашивал Сороковиков.

А в это время начальник УСБ, получивший звонок, размышлял. Звонивший не представился. Но в том-то и дело, что вся полицейская система являлась палочной статистикой. Сколько выявлено преступлений за отчетный период в сравнении с прошлым, сколько раскрыто и так далее. И у начальника управления собственной безопасности (УСБ) тоже была своя статистика — сколько ментов посадил, образно говоря. Статистика у него была не очень, и начальнику местного отдела полиции он не симпатизировал вовсе. Решил поехать в отдел сам и всё проверить.