Засов сдвинулся до конца, влекомый заклинанием отпирания , дверь тихо скрипнула, медленно отворяясь, и пропуская внутрь странную белую фигуру, похожую на дух. Фигура вошла в комнату, притворила дверь и бесшумно прокралась к кровати.

— Ну что за новости? — буркнул Нед, оглядываясь по сторонам и не находя, чем прикрыть зад. Впрочем — и перед — тоже.

— Что ты делаешь в моей комнате в такое время? Кто тебе позволил? Уходи!

— Прости...я хотела поговорить — пролепетала Амела, заливаясь краской стыда. Впрочем — Нед все равно не видел, как она покраснела от пяток до макушки. Темно.

Нед проскочил мимо нее и забрался под одеяло, вложив клинки в ножны. Потом снова обратил сердитый взгляд к девушке, потерянно стоящей возле кровати, и вздохнув, спросил:

— Что хотела сказать? Что случилось? Говори, и уходи. Негоже молоденькой девушке ночью находиться рядом с голым молодым человеком. Женатым, притом. Слухов потом не оберешься.

— А гоже молодой девушке убивать людей? — усмехнулась Амела — я и хотела с тобой поговорить по этому поводу. Можно, я присяду?

— Присаживайся — хмыкнул Нед — ненадолго. Вообще — как ты решилась на это? А если бы я не разобрал в темноте и снес бы тебе голову? Ты представляешь, что бы со мной было?

— А что было бы? — с живым интересом осведомилась Амела — ты бы расстроился, да?

— Дурочка! — захохотал Нед — расстроился, точно. Так, ко мне не двигаться. Вот там сиди, и все.

— Боишься за свою невинность? — коварно осведомилась Амела, придвигаясь поближе и ложась на подушку лицом к Неду — вроде это мне надо опасаться за мою невинность, тебе-то чего бояться? Ты же мужчина!

— Так! Ты чего пришла? Спросить? Спрашивай и вали отсюда — рассердился Нед — а если спрашивать нечего, а пришла меня соблазнять — пошла вон. Все уже сказано, все выяснено. Ты для меня как сестренка, и другого не будет. У меня есть жена, которую я люблю. Все. Закрыли тему. Уходишь?

— Нет, не ухожу — вздохнула девушка — сегодня я убила больше десятка человек. И не испытала ни-че-го. Не считая усталости и чувства удовольствия от хорошо выполненной работы. Как так может быть? Я видела — Бордонара рвало. Думала когда-то — убью человека, как я отреагирую? Рассказывали — людей рвет, они теряют сознание, переживают. А я — ничего. Совсем ничего! Что я за монстр?

— Ну и спросила бы у Харалда. Чего ко мне-то пришла?

— К тебе? Потому, что я тебя люблю. И ты мне ближе всех. Не считая дедушки — просто сказала Амела, вызвав у Неда неожиданный приступ кашля — к кому мне еще прийти? Да еще — в тебе память Юрагора, прожившего так долго, что и представить нельзя. Лет сто, да? Вот. Кто мне еще объяснит — нормальная я, или нет? Или превратилась в кровавую убийцу, как тетка! Я не хочу быть похожей не нее. Не хочу. Она красивая, да...но это красота змеи, это холодная, жестокая красота. Не хочу быть такой. И вот теперь объясни — что со мной не так?

Нед помолчал, собираясь с мыслями, вспоминая, прислушиваясь к своим ощущениях и глядя на лицо девушки, находящееся на расстоянии вытянутой руки от него. Потом вздохнул, как бы решаясь, и сказал:

— Дед сделал из тебя убийцу. У тебя сняты барьеры страха, не позволяющие обычным людям лишать жизни человека. Не каждый может убить. Люди готовы рисковать собой и своими близкими, не в силах перешагнуть этот барьер, поставленный перед ними природой. Понимаешь...как бы тебе это сказать...человек не должен убивать себе подобных. Это заложено в нем с рождения. Если он будет уничтожать себе подобных — род людской погибнет. И лишь после многих тысячелетий этот барьер стал падать, стираться. Создатель сделал людей миролюбивыми существами, не способными убить себе подобных, но... Я тебе расскажу историю, про крыс. Знаешь, как делают крысу-убийцу? Крысу-крысоеда?

— Нет — шепнула Амела и дернувшись, ненамного придвинулась к Неду — расскажи.

— Ловят здоровенного крысюка, стараются взять самого сильного, самого большого. Кидают его в медную бочку, которую он не сможет прогрызть, чтобы вылезть. И выпрыгнуть не может. И держат там без еды много дней. А потом кидают умирающему от голода крысюку труп крысы. Вначале он его не ест. А потом...потом решает, что надо есть. И ест. Привыкает. Жить-то хочется. И тогда ему кидают полудохлую крысу. И не дают трупов. И тогда этот крыс решает, что э полудохлая крыса заслуживает того, чтобы ее съели. И убивает — впервые. А потом — убивает легко, просто, здоровых особей, которых к нему бросают, не ожидающих того, что их убьют. Он делается сытым, сильным. Тогда его выпускают на волю. И крыс начинает убивать соплеменников. Общество крыс быстро узнает о происходящем, и что же они делают?

— Что? — выдохнула Амела, заворожено глядя на мерцающие в темноте глаза Неда.

— Они уходят. Потому что если уподобиться этому монстру, и убить своего — пусть даже и преступника, родятся дети, которые решат, что можно убивать соплеменников. И будут убивать. И уничтожат всех. Не сразу, постепенно, но уничтожат. Вот так...

— И я...как та крыса, да?

— Да. И я. И Харалд. И многие другие. У нас нет барьера, не допускающего убийство. С детства тебе вдалбливалось в голову, что убийство это нормально, что это в порядке вещей. Мишени выглядели как люди — с лицами, с нарисованными частями тела. И теперь ты удивляешься, что смогла безболезненно, легко убить людей?

Нед вздохнул, расправил на груди одеяло и другим, теплым голосом сказал:

— Не переживай. Ты не убила никого ради...ради..плохой цели. Вот. Ты убила негодяев, угрожавших хорошим людям, и совершивших множество преступлений. Пусть тебя не мучает совесть. Впрочем — она тебя и так не мучает. Иди к себе и усни. Скоро рассвет, а мы тут с тобой болтаем. Завтра поедем в горы искать бандитский склад. Или ты здесь останешься, охранять лошадей?

— Только посмей меня тут оставить! — яростно выдохнула Амела — и в голову же придет такое! Я тебя...я...не знаю, что с тобой сделаю, если ты меня с собой не возьмешь!

— Да поедешь, поедешь — усмехнулся Нед — иди, и ляг спать. Все. Хватит.

— Я тут полежу, ладно? — жалобно сказал девушка — там за стеной Герлат храпит, аж треск стоит! Я тебе не помешаю, я с краешку! И одеяло у меня есть, видишь?

— Вижу — хрипло сказал Нед, отворачиваясь от блеснувшего под светом красной луны обнаженного тела девушки — накрывайся, и спи. Будешь приставать — выкину за дверь!

Амела радостно хихикнула, завозилась, и свернувшись калачиком улеглась на краю кровати. Через несколько минут она уже спала, выводя рулады курносым носиком.

Нед же долго не мог уснуть. Его волновала девушка, лежавшая так близко, что протяни руку, и коснешься ее упругой груди, шелкового бедра, полных губ, раскрывшихся во сне... Ему до безумия хотелось прижать ее к себе, сжать так, чтобы она пискнула, чтобы забилась в его объятьях, как пойманная птичка...а потом уснула у него на руке, улыбаясь во сне, раскрасневшаяся от любовных игр.

Но как тогда Санда? Это же предательство по отношению к ней. А еще хуже — по отношению к Амеле. Ведь она заслуживает большего, чем мимолетные соития на продавленной сотнями посетителей кровати гостиницы. У нее должна быть нормальная семья, дети, как он может ее обмануть? То, что ей безразлично, женат Нед, или нет — ничего не значит. В глубине души каждая женщина хочет владеть мужчиной, и не отдать его никому. Забрать без остатка, поглотить, как морское чудовище поглощает рыбацкуюлодку, или даже целый корабль. И если дать Амеле повод подумать, что он может принадлежать ей...последствия могут быть непредсказуемы. Влюбленные женщины коварны и неразборчивы в выборе средств, когда это касается их любви.

Пример — Санда, которая окрутила его во мгновение ока. Он и оглянуться не успел, как оказался перед алтарем в храме Селеры и жрец спрашивал, готов ли он взять в жены Санду Нитуль.

Наконец, кое-как усмирив плоть дыхательными упражнениями и медитацией, Нед успокоился и заснул, заложив себе задание — встать до рассвета и выпроводить Амелу из комнаты — чтобы не было лишних разговоров.

Рассвет он проспал. Солнце заглянуло через незавешенные окна и буквально ткнуло ему в глаза растопыренными желтыми лучами-пальцами. Нед встрепенулся — Амела!

Резко сел на кровати...Амелы не было. Будто приснилась. И лишь тонкий запах женских благовоний, идущий от постели, да легкая вмятина на подушке говорила о том, что девушка и вправду была здесь ночью.

Нед улыбнулся, помотал головой — все-таки, при всей ее взбалмошности, Амела, как и Санда, отличалась практичным умом и замечательной сообразительностью. В этом его жена и Амела были очень похожи.

Интересно, так ли похожи их фигуры? — вдруг стукнуло ему в мозг и встряхнувшись, он изгнал крамольную мысль из головы, вскочив, и начав делать упражнения разминки.

Попрыгав минут пятнадцать, уселся, и стал медитировать, отпив из заветной бутылочки. Каждый день, утром и вечером, без отдыха и пропусков он занимался лечебной медитацией — только так, по словам Сенерада, он мог скоро восстановить свои магические умения.

Да, у него была заветная бутылочка с гораздо более сильным средством, но выживаемость после употребления ее содержимого составляла всего десять процентов. И Нед не был уверен, что он — один из тех десяти процентов. Рисковать Нед не мог — кто, кроме него доставит противоядие жене и разбудит ее, спящую вечным, нескончаемым сном, который был сродни смерти...

* * *

В зале трактира уже был накрыт стол — длинный, составленный из двух обычных столов, чтобы уместились все из компании Неда. Во главе стола сидел принц — он был благодушен, весел, и с видимым удовольствием пил сок, подливая его из высокого кувшина в глиняную кружку. Возле него лежали огрызки лепешки — видимо уже успел хорошенько позавтракать. Все остальные тоже были на месте. Нед пришел последним, что, впрочем, его никак не смутило. Он поздоровался с присутствующими, уселся на свободное место в противоположном от принце конце стола, и погрузившись в свои мысли стал меланхолично поглощать то, что перед ним поставила расторопная подавальщица, не ощущая вкуса и запаха. Ел для того, чтобы поддержать организм в боевом состоянии — не более того.

Его что-то спрашивали, он что-то отвечал, но мысли текли совсем в другом направлении...

— И что ты доказал? Ты болван, пастух! Девочка сама пришла к тебе, призналась в любви — и как ты отреагировал на ее слова? Как ты отреагировал на ее предложение? Ты тупой скот, вот ты кто!

— Заткнись! Уж не тебе говорить, кто скот, а кто не скот! Ты всю свою жизнь использовал женщин лишь для удовлетворения похоти, и ты мне говоришь о любви? Это ты скот!

— И не всю жизнь. Была у меня любовь. И не раз. Так что ты врешь. Лучше бы пользовался памятью старшего товарища, и тогда бы ты знал, что следует делать с девушкой, пришедшей голышом в твою постель! Рассказать? Или посмотришь картинки?

— Твои картинки, это...это грязь! Это пакость! Кстати — последнюю твою любовь ты убил — не забыл?

— Убил, да. Так нечего было изменять мне с молодым атроком. И атрока убил. А его причиндалы повесил ей на грудь, как трофей. И она видела, как я его убиваю. Славно придумано было, не правда ли?

— Ну ты и маньяк...если она его полюбила — взял бы, да отпустил ее! Раз ты ее так любил.

— Потому и не отпустил. Пусть не достанется никому! И ты — если будешь выпускать из рук то, что принадлежит тебе, в конце концов, останешься ни с чем! Глупец...какой же ты глупец...ты плохо используешь мою память. Из рук вон плохо! Ты посмотри, как на тебя смотрит эта девочка! Как увлажнились ее глаза! Как она хочет тебя! Почему ты не дашь ей возможность получить то, что она хочет? Ты обделил ее, ты крадешь у нее любовь!

— Вот ты гад...как все вывернул-то. Уходи. Не до тебя.

— Кстати — будь осторожен. Не нравится мне эта пещера, где обитали разбойники. Я помню старые летописи, так вот, где-то в радиусе пятидесяти ли от столицы некогда находился тайный пещерный город, невероятно древний, такой древний, что уже никто не помнил, когда он тут образовался. Столицы тогда еще не было, а подземелья под ней это часть системы подземных ходов, идущих от этого самого подземного города. И где-то тут был храм богини Смерть — откуда мы все и вышли. Говорили, что Ширдуан суть остатки древнего ордена, жалкие его остатки. Я всегда мечтал возродить величие нашей веры, сделать так, чтобы она была государственной религией. Именно она одна, а не все эти сопливые верования о Создателе и богине любви. Нет ничего сильнее Смерти, и она одна повелительница сущего.

— И чем тогда она тебе не нравится, эта пещера? Ты должен радоваться, что ее нашли. Ты же искал ее.

— Искал, и не нашел. Но посмотри-ка в памяти — эти пещеры заряжены множеством ловушек. Если хочешь сберечь свою задницу — будь осторожен.

— Командир! Эй, командир! Заснул, что ли — послышался голос Харалда, и потом тихий его шепот — это ты, Букаха, его заездила? Ходила ведь к нему, я знаю.

— А по морде? — голос Амелы бы холодным, как ледники гор — я взрослая женщина и хожу туда, куда мне хочется. И к кому хочется. Надо будет — насовсем поселюсь у него в комнате! А он, скорее, всего, медитирует!

— За обеденным столом? Впрочем — от него все можно ожидать... Нед, нам пора! Все уже на улице, очнись!

Нед выплыл из своих размышлений, как выныривает ныряльщик из-под толщи воды, и непонимающе уставился в лица, витающие над ним в вышине. Секунду он не мог осознать где находится. Потом встряхнул головой и медленно встал с места:

— Я готов.

— Что с тобой было такое? — жесткое лицо Харалда было озабоченным, он искренне переживал за друга. Амела же закусила губу и чуть не плакала. Видно было, что ей хочется бросится на шею Неда и расплакаться — так она за него перепугалась.

— Не знаю — задумчиво сказал Нед, , осматриваясь по сторонам — похоже, что я очень глубоко ушел в память Юрагора, и...задержался там. Ну, ну — чего ты расстроилась? Все в порядке, букашечка!

Нед улыбнулся и легонько щелкнул по курносому носу Амелы:

— Все в порядке. Поехали сокровища добывать?

— Не зови меня букашкой! — насупилась девушка, но не выдержав серьезной физиономии расплылась в улыбке, и...все-таки бросилась ему на шею, впившись в губы поцелуем. Потом бросила его и побежала к дверям, на ходу поправляя перевязь мечей.

Нед задумчиво посмотрел ей вслед, и беспомощно спросил у друга:

— И вот что мне делать, а? Ты же видишь, что происходит? Что мне делать?

Харалд серьезно посмотрел на Неда, вздохнул:

— А что сделаешь? Она любит тебя. И пусть будет, что будет. Я не против. Иса тоже не против. Ты — лучшее, что она может получить в этом мире. Так почему бы и нет? Она провела ночь у тебя, так? Я видел, не отказывайся.

— Она приходила поговорить — грустно сказал Нед, проверяя, как расправлена перевязь, закрепленная на древней кольчуге — у нас ничего не было, если ты это имеешь в виду. Мы просто разговаривали. Лежали в постели и разговаривали. Она переживала, что ненормально реагирует на убийства людей. Я ей объяснил, что все нормально. Вот и все.