Белка

— Чего вы испугались? Действуйте! Гоните их обратно в клетку! Это ведь всего только пикси, — кричал Локонс.

Он засучил рукава, взмахнул волшебной палочкой и быстро произнёс:

— Пескипикси пестерноми!

Его слова, однако, не укротили разбушевавшуюся нечисть. Один даже выхватил у Локонса волшебную палочку и выбросил в окно. Локонс охнул и нырнул под собственный стол. Очень вовремя — люстра не выдержала и Невилл упал прямо на то место, где секунду назад стоял профессор.

Тут как раз прозвенел звонок, и весь класс ринулся к двери. В кабинете стало потише, Локонс вылез из-под стола, увидел неразлучную троицу, готовую уже выскочить за дверь, и приказал:

— Прошу вас, друзья, загоните оставшихся пикси обратно в клетку.

Профессор резво пронёсся мимо них и захлопнул дверь перед их носом.

* * *

*

Мисс Барашкинс потирала свои копытца. Только что ее план начал реализовываться и первый "одичавший" хищник был пойман мэром. Уже скоро к нему присоединится и второй. Мэр не сможет ничего сделать и будет вынужден или уйти в отставку, если сможет сохранить одичание и похищение одичавших в тайне, или в тюрьму, если не сможет. В любом случае именно она займет его место!

Хотя было бы лучше, если все же в тюрьму. Она придет к нему туда и будет смотреть как он умоляет его выпустить, извиняется за свое поведение, умоляет ее простить его... Ах эти мечты!

А еще лучше было бы заставить его уже сейчас ползать перед ней, целуя ее копытца, и вымаливать прощение! Жаль, что это не осуществимо. Златогрив мужик достаточно твердый и решительный, ведь сразу же организовал место содержания для одичавшего и смог все сохранить под своим контролем. Но она хорошо изучила его и знает, что он может сделать, и любые его действия послужат его краху! И не помогут ему ни твердость, ни смелость, ни решительность! Будет плакаться на плече у своей жены... Хотя жены у него нет.

Хмм... Она ведь и так почти все за него делает и знает о нем почти все... И если она станет для него... Ведь он будет плакаться на свои проблемы, организованные ей, ей же... Униженный, сломленный — он будет стоять перед ней, а она будет решать: хватит пока с него или еще добавить... хе-хе-хе. Она станет для Златогрива всем и будет мстить ему всю его жизнь!

Уже на следующий день она начала подготовку к осуществлению своего плана. А именно записалась в спортзал, сделать более упругой попку и подтянутей фигуру точно не помешает никогда, и начала более пристально следить за девушками мера, чтобы узнать его вкусы.

Спустя несколько новых одичавших хищников, когда попка стала более упругой чем была и вкусы Леодора определены, а сам он расстался с очередной пассией, она начала действовать.

Изменить стиль одежды, подчеркнув ставшие более тонкой талию и упругой попу. Сменить немного прическу и очки, сделав более милым личико и выразительнее глаза. Это все поможет привлечь внимание.

Слегка уменьшить размер одежды, несколько раз "случайно" прижаться к нему, соблазнительно наклониться и невинно взглянуть — поможет разжечь желание.

А постоянное нахождение рядом, несколько советов и небольшой флирт у него на глазах с другими — удержать все это и еще больше разжечь.

Она замечала, как изменились его взгляды на нее. Теперь он не заваливал ее заданиями и отправлял в кабинет разбираться с ними, а старался делать все вместе с ней. Сам старался дотронуться до нее.

Но ведь она "глупая маленькая овечка" и совершенно "не замечает" изменившегося отношения! Да еще и сама стала уделять ему меньше внимания, больше флиртуя с другими!

В общем Леодор Златогрив был почти готов, и мисс Барашкинс оставалось только подсечь клюнувшую на крючок рыбку. Что она и сделала: засидевшись с ним допоздна за работой, потянулась от чего слегка обнажилась грудь, приковав внимание мужчины. Затем "как будто не поняв его реакцию" заметила что они устали, сочувственно погладив его и похвалив, невинно смотря в глаза — и уже мгновение спустя отбиваться от его поцелуев.

Рыбка поймана.

Конечно почувствовав, что она отбивается, он останавливается и пытается извинится и объясниться. Но она выслушивает его и сознается, что тоже заинтересована — но нельзя же! А он услышав, что тоже интересен, уже рад и готов на все ради нее. И она уступает, давая рыбке самой выбраться на берег и приготовить себя к жарке.

Леодор был ее.

А когда позже, благодаря некой Джуди Хопс, его арестовали, то и кресло мэра стало ее. Она ведь ничего не знала про одичавших! Но теперь, как мэр, приложит все силы для решения проблемы!

И прикладывает! Благодаря ей найдено лекарство! И теперь хищники ей благодарны, что не дичают, а травоядные — что в безопасности от хищников! Её позиции, как мэра, прочны как ни у кого.

Но про Леодора она не забывает и навещает его. Рассказывает, что кризис преодолен, немного поддерживает и журит, что так действовал. И даже дожидается его выхода из тюрьмы и выходит за него замуж! Теперь Леодор обитает дома, заботясь о хозяйстве, и выполняя любые капризы жены...

* * *

Ну и ересь мне приснилась!! При чем тут бараны, кролики и львы?? Почему я видел сон про овцу, а не про, хотя бы, барана? И какого мне приснился секс между львов и овцой?!

Бррр... Надо сходить к куратору и попросить пересчитать мою анифрму, а то мало ли что!

* * *

В начале года Локонс устроил в классе схватку с корнуэльскими пикси, схватка кончилась не очень успешно. С тех пор он читал ученикам на уроках отрывки из собственных книг или разыгрывал взятые оттуда сцены, на его взгляд самые впечатляющие. Себя, волшебника, играл он сам, а на прочие роли обычно брал Гарри. Так же проходил и этот урок.

Наконец прозвенел звонок, и Локонс встал из-за стола.

— Домашнее задание: сочинить стихи о моей победе над оборотнем из Вага-Вага. Автору лучших — экземпляр моей книги "Я — волшебник" с автографом.

Ученики повалили в коридор, но сегодня, в отличие от предыдущих занятий, кое-кто остался. Мисс Грейнджер, которая так хорошо ответила на его проверочный тест, явно хотела о чем-то с ним поговорить.

Она подошла к Локонсу, нервно сжимая в руке листок бумаги. — П... профессор Локонс, я бы... э-э... хотела взять в библиотеке вот эту книгу. Хотела её почитать, — запинаясь, начала Гермиона и протянула ему дрожащей рукой бумагу с названием. — Но, видите ли, она в Особой секции, и поэтому... э-э... нужно разрешение учителя. Я хотела разобраться в медленнодействующих ядах, о которых вы пишете в "Увеселении с упырями"...

— А, "Увеселение с упырями". — Локонс взял бумагу и широко улыбнулся. — Пожалуй, это моя любимая книга. Вам она нравится?

— Очень нравится, — живо отозвалась Гермиона. — Как ловко вы тогда отцедили яд с помощью чайного ситечка!

— Что ж, помочь лучшей ученице мой долг, — улыбнулся Локонс и достал огромное павлинье перо. Он вывел замысловатый росчерк и вернул бумагу Гермионе, та торопливо свернула её и спрятала в портфель.

* * *

Куратор, на мой рассказ о сне, только пробурчал о впечатлительных белоручках не способных даже держать себя в руках от простейшей смеси трав. Сказал, что все просчитано верно и проблемы у меня не с аниформой, а с головой. И рекомендовал подойти через пару дней, когда дурь из головы чуть выветрится, а там мы продолжим.

* * *

Обеденные столы были убраны, под бархатно-чёрным потолком горели свечи, вдоль одной стены возведены золотые подмостки. Собралась чуть ли не вся школа — в руках волшебные палочки, лица взволнованны.

На подмостки вышел Златопуст Локонс в великолепной лиловой мантии, сопровождаемый Снеггом в чёрном будничном одеянии.

Локонс взмахнул рукой, требуя тишины.

— Подойдите поближе! Ещё! Меня всем видно? Всем слышно? Прекрасно! Профессор Дамблдор одобрил моё предложение создать в школе Дуэльный клуб.

* * *

И вот я перед очередной дилеммой: что мне делать дальше? Анимагию удалось освоить и моя форма не овца и не баран, а простая белка. Зверь не крупный и не хищный, что не только минус, но и плюс из-за возможности спрятаться и большого ареала обитания.

Тот странный сон не показывал мне мою аниформу, а был обычным бредом, хотя в чем-то даже пророческим. Ведь пока, по совету наставника, проветривал голову, смог познакомиться с девушкой, оказавшейся схожей на мисс Барашкинс. Она так само поставила себе цель и шла к ней, по пути растоптав и меня. Как же мне, после нашего расставания хотелось крушить все вокруг и убить кого-то... Но удалось пройти этот этап без жертв, разве что выплеснул чувства на бумагу и написал очередную книгу, которую никто не прочитает.

И именно когда я определялся с планами, меня нашла сова с письмом.

* * *

...Златопуст Локонс буквально впорхнул в аудиторию, его жизнерадостное появление приковало к нему взоры всего класса. Другие преподаватели стали суровее, молчаливее, но Локонс не утратил ни говорливости, ни лучезарной улыбки.

— А вот и я! — воскликнул он. — По какому случаю постные лица?

Ученики мрачно переглянулись, но промолчали.

— Я вижу, до вас не доходит вся важность произошедшего. — Локонс выговаривал слова слишком тщательно, как обращался бы к умственно отсталым. — Опасность миновала! Преступник найден!

— Кто это вам сказал? — повысив голос, спросил Дин Томас.

— Милый юноша, министр магии никогда не арестовал бы Хагрида, не будь он уверен в его виновности на все сто процентов, — ответил Локонс тоном, каким объясняют, что один плюс один равняется двум.

* * *

Странное письмо... Какое-то издательство хочет издать мои книги... Откуда они вообще могли узнать о том, что я пишу, и как могли это прочитать? Странно, надо бы разобраться... Но зато теперь точно знаю, что буду делать, и вопрос"чем бы мне заняться?" можно отложить.

* * *

После полудня Златопуст Локонс сопровождал учеников на историю волшебства.

Локонс, сто раз на день повторял, что опасности больше нет (это как раз могло свидетельствовать об обратном), был искренне убеждён, что платит непомерную цену за дежурства и другие охранные меры: волосы у него были не завиты и золотом не отливали — ещё бы, ведь он полночи провёл на ногах, патрулируя четвёртый этаж.

— Помяните моё слово, — начал он, когда класс свернул за угол, — первое, что скажут ожившие изваяния: "Это был Хагрид". Говоря откровенно, я поражаюсь, почему профессор МакГонагалл до сих пор не отменила эти обременительные меры безопасности.

— Полностью согласен с вами, сэр, — поддакнул Гарри, отчего Рон в изумлении выронил книги.

— Спасибо, Гарри, — благосклонно ответил Локонс и остановил гриффиндорцев, пропуская длинную колонну пуффендуйцев.

— К чему все эти ночные бдения, прогулки с учениками между уроками, у преподавателей и без того хватает дел! Излишняя предосторожность!

— Вы совершенно правы, сэр, — кивнул Гарри.

— Почему бы, сэр, вам прямо сейчас не отказаться от этой чепухи? — сказал Рон. — Осталось всего-то пройти один коридор...

— А ты знаешь, Уизли, я, пожалуй, последую твоему совету, — решил Локонс. — Мне надо пойти подготовиться к следующему уроку.

И Локонс поспешно удалился.

* * *

В издательстве выяснилась интересная вещь: Дамблдор издал мои "произведения". Как и почему — это надо говорить с ним самим, а пока выяснилось, что моя писанина оказалась популярной и её покупали! Более того, издательство завалено письмами ко мне от поклонников! Так что издатель спрашивал: когда я заберу свои письма и написано ли у меня еще что-то?

Деньги за продажи, причитающиеся мне как автору, по договоренности с Дамблдором, издатель переводил на мой счет в Гринготсе, так что если уже все издано и все "работает", то с ним мне говорить особо не о чем. Отдав ему написанное на Ибице, я отправился поговорить с Дамблдором.

* * *

*

Дверь учительской опять распахнулась с громким стуком. На краткий миг у Гарри мелькнула безумная надежда, что войдёт Дамблдор. Но это был, как всегда, сияющий Локонс.

— Простите, что опоздал, просто сплю на ходу! Пропустил что-то важное?

По-видимому, он не замечал, что присутствующие смотрят на него не то с ненавистью, не то с отвращением.

— Вот тот, кто нам нужен! — выступил вперёд Снегг. — Да, именно он. Послушайте, Локонс, монстр похитил девочку. Утащил её в Тайную комнату. Коллега, наконец пробил ваш час.

Локонс побледнел.

— В самом деле, Златопуст, — вмешалась профессор Стебль. — Не вы ли вчера вечером объявили, что вам доподлинно известно, где вход в Тайную комнату?

— Я... Ну да... Я... — залепетал Локонс.

— Вы меня уверяли не далее как вчера, что знаете, кто там обитает, — всхлипнув, перебил его Флитвик.

— Я? Ув-уверял? Н-не припомню...

— А вот я абсолютно точно помню, как вы сетовали, что вам не удалось продемонстрировать всем нам свою волшебную силу: преступника, то есть Хагрида, успели арестовать, — продолжал Снегг. — Вы укоряли нас, что вам с самого начала не предоставили свободу действий — тогда бы никаких бед в школе не произошло.

На лицах коллег не было ни капли сочувствия.

— Я... Я, честное слово... Вы, видимо, превратно меня поняли...

— Словом, профессор Локонс, мы хотим загладить допущенную несправедливость. Поручаем вам сразиться с чудовищем, — заключила профессор МакГонагалл. — Сегодня вечером у вас наконец-то будут развязаны руки. И вы совершите подвиг — избавите Хогвартс от чудовища.

Локонс потерянно озирался. Увы! Ни одного сочувственного взгляда. И он разом утратил весь свой лоск, губы тряслись, белозубая улыбка исчезла, он выглядел слабым и ничтожным.

— О-очень хорошо, — промямлил он, запинаясь. — Ну я... пошёл. Буду у себя в кабинете... подготовлюсь...

И Локонс поспешил покинуть учительскую.

* * *

— Квирриус, мальчик мой, у нас контракт! — Ласковым тоном говорил директор.

Мы с ним уже битый час обговаривали это. Сначала, как я прибыл, на мои вопросы он объяснил, что хотел извинится за прошлый год и, как извинение, решил, что мне будет приятно если мои произведения прочитают.

Если бы это говорилось перед отправкой книг в издательство, я бы поспорил, но когда книги уже изданы и имеют некоторую популярность — приходилось признать, что эта популярность тешит мое самомнение, и мне действительно приятно. Так что с этим спорить я не стал, а просто признал это. Но после он напомнил про контракт.

Оказывается, я забыл разорвать контракт с школой! Моего заявления "Я ухожу!" — совершенно недостаточно для этого ибо в контракте оговаривается процедура, а она не ограничивается сказанной мной фразой. Я пытался спорить, но в контракте и правда все было прописано, и еще месяц назад я бы мог уволиться, но теперь, когда до начала нового учебного года осталось так мало — шансов у меня не было. Это знали и я и Дамблдор, который только улыбался на мои попытки.

— Ладно, директор, — все же смирился я.

— Вот и отлично, мой мальчик! — Довольно улыбнулся директор. — Ещё чаю?