— Как скоро? — зарычал калека, — эта планета кишит имперцами с тех пор, как мятежники взорвали Звезду Смерти около десяти месяцев назад. Я преодолел весь этот путь не для того, чтобы попасть в такую пробку.

— Подожди только один день, Каркас и у тебя не будет никаких опасений насчет имперцев, — ответил Хатт.

Каркас? — подумал Зак. Разве имперцы не искали кого-то с именем Каркас? Что он делал здесь? Почему Джабба помогал ему, если собирался выдать его для награды?

Щелк! Щелк! Щелк!

Зак услышал звуки позади себя, на лестнице. Паук-мозгоносец, видимо, понял, где находится Зак, и последовал за ним. Если Джабба и его компаньон услышали этот шум, то полностью проигнорировали его.

— Только один день, — согласился Каркас.

Щелк! Щелк! Щелк! Зак осмотрелся. Рядом не было никого.

— До встречи, — сказал ему Джабба и он услышал, как хатт пополз по каменному полу.

— Как раз вовремя, — подумал Зак и помчался вперед. Голоса шли слева, поэтому он свернул направо и бежал так быстро насколько мог.

Перебегая мрачными коридорами, петляя в них, наконец, он нашел открытую дверь. Он вошел в нее, надеясь найти другой коридор, который приведет его к более высоким уровням. Вместо этого, пройдя немного, он увидел лишь три глухих стены. Зак оказался в тупике.

Зак обернулся как раз тогда, чтобы увидеть, как тяжелые двери закрываются за ним. В двери, окованной пластинами, было лишь небольшое оконце. Зак вошел в одну из тюремных камер Джаббы. И теперь он оказался в ней заперт.

Глава 7

— Эй, — кричал Зак, — кто-нибудь! Освободите меня!

Щелк! Щелк! Щелк!

Зак сквозь щели в двери видел, как приближается к нему паук-мозгоносец. Он подполз ближе к двери, а потом поднялся на задние ноги, поднимая мозг выше, насколько он мог. Мозг, казалось, изучал Зака из своей прозрачной колбы.

Зак вздрогнул.

— По крайней мере, тебе до меня не добраться. И это хорошо, — прошептал он, — итак, почему бы тебе не вернуться к твоим изучениям или размышлениям, или чем вы там еще занимаетесь.

Паук постоял еще некоторое время и ушел прочь.

Как только он это сделал, Зак набрал в легкие воздуха столько, сколько мог и закричал во весь голос: "Помогите! Я заперт здесь! Освободите меня!"

Он кричал, пока его голос не стал хриплым. Тогда он замолчал и начал слушать. Ему ответил голос.

— У тебя ничего не получится.

Голос звучал с другого конца коридора. Света было немного, но Зак смог разобрать другую камеру напротив, а в ней заключенного, смотрящего в решетчатое окошко.

— Но я вошел сюда случайно, — объяснил Зак.

— Я знаю, — ответил тот, — я видел тебя. Но это не имеет никакого значения. Никто не приходит сюда, кроме гаморреанских стражников, а они не говорят на общегалактическом.

— Вы имеете в виду, что я обречен быть здесь?

Заключенный кивнул.

— Но это не будет продолжаться долгое время. То, что я слышал здесь, ни один из заключенных не остается тут надолго.

— Вы имеете в виду, что их освобождают? — спросил Зак.

— Я этого не говорил, — ответил мужчина.

Зак сглотнул.

— Когда они увидят меня, то поймут, что это ошибка. Они узнают, что я ничего не сделал.

В ответ прозвучал лишь громкий смех.

— Я тоже так думал, когда прибыл сюда, чтобы присоединиться к монахам Б'омарра. Я думал, что они примут меня, и даже прошел некоторые испытания. Один из них сказал, что у меня есть большой потенциал. А следующим было то, что жлобы Джаббы бросили меня в тюрьму.

Монахи Б'омарра. Зак все больше укреплялся в плохом мнении о них. Почему они были настолько скрытны? Почему один из пауков-мозгоносцев преследовал его? И почему они позволили Джаббе бросить этого мужчину в темницу? Зак печально вздохнул. Если бы Таш была с ним, то вместе они бы нашли ответы на вопросы.

Когда его глаза немного привыкли к мраку камеры, Зак осмотрел ее. В ней не было никаких стульев, не было кровати. На полу, недалеко от двери лежал скелет. Одна рука была протянута вперед, пытаясь дотянуться до двери. Кости были ломкими. Кто бы не был этот заключенный, он давно умер. А судя по нетронутым костям, охрана, просто забыла о нем.

Рассмотрев внимательнее, Зак увидел, что заключенный не просто царапал дверь. В его руках был осколок камня, к которому было прикреплено небольшое лезвие. Оно уже заржавело, но все еще было твердым и острым. Стараясь не касаться старых костей, Зак взял у скелета в руки нож.

Исследуя камень, где работал заключенный, Зак увидел, куда стремился тот.

— Должно быть, где-то здесь есть механизм управления дверью, — сказал он.

Несчастный мертвый пленник почти нашел выход из своей темницы, но, должно быть, он был слишком слаб, чтобы закончить свою работу. Перехватив удобнее нож, Зак приступил к работе.

— Надеюсь, что вы не будете возражать, если я закончу работу, — сказал он скелету, — я не хочу оказаться рядом с вами.

Зак почти добрался до проводов, которые управляли дверьми.

— Эй, что ты там делаешь? — позвал его голос из камеры напротив.

— Пытаюсь выйти отсюда, — ответил Зак в перерывах между ударами своим ржавым ножом, — и это почти получилось.

— Эй, — крикнул ему заключенный, — если ты выйдешь, ты освободишь меня?

Зак не ответил. Он знал о жестокой репутации Джаббы Хатта. И он понимал, что другой заключенный мог быть невиновным, также как и сам Зак. С другой стороны, он мог быть и реальным преступником. Зак помнил, что Джабба уже выдал трех разыскиваемых Империей преступников. Может быть, это был еще один убийца.

— Я не знаю, — сказал он, — как я могу быть уверен в том, что вы находитесь здесь не заслуженно.

— Я ничего не сделал,— закричал мужчина, — ты должен верить мне!

Еще один удар и нож вскрыл небольшое отверстие в стене, открывая путаницу проводов. Зак не знал, который из них открывает дверь, поэтому он быстро перерезал все. Заскрипели металлические детали, замки и тюремные запоры открылись. Зак пытался ее отворить. Дверь была тяжелой, но мальчику удалось открыть ее достаточно широко, чтобы выйти из камеры.

— Ты сделал это! — крикнул заключенный напротив, — теперь, пожалуйста, освободи меня.

Зак подошел ближе к другой камере. Заключенный был человеком, с большим носом и длинными волосами. Его лицо было гладким. Он походил больше на ученого, чем на преступника.

Зак сомневался. Предположим, что он сделает ошибку и освободит разыскиваемого преступника? Разве это не сделает его сообщником?

Но если бы мужчина был действительно невиновным, и он бы оставил его, он помог бы Джаббе совершить еще одно преступление. Зак вздрогнул от подобной перспективы. Любое его решение оставляло риск совершить огромную ошибку.

— Если вы невиновны, — сказал он, — почему Джабба бросил вас в тюрьму?

— Я же уже сказал вам, что не знаю, — ответил мужчина, — пожалуйста, помогите мне!

Зак принял решение. Мужчина не был похож на преступника. Он нашел, где находится панель управления дверью, и открыл камеру. Дверь открылась, и человек вышел. Он был худой. Раздался вздох облегчения.

— Спасибо! Я обязан вам жизнью, — сказал мужчина, — теперь я покидаю это место так быстро, насколько могу.

Он скрылся в темноте.

Зак собирался последовать за ним, но пять острых когтей вцепились в его плечо, и голос прорычал в ухо: "Что ты здесь делаешь?"

Глава 8

Зак резко обернулся и стал напротив бледного лица Биба Фортуны. Острые зубы твиллека кусали его нижнюю губу, и он пристально смотрел на Зака.

— Я потерялся, — объяснил мальчик, — я случайно вошел в одну из тюремных камер, и мне потребовалось время, чтобы выйти оттуда.

Фортуна осмотрел две открытые двери.

— Где другой заключенный? — спросил он.

— Заключенный? — переспросил Зак, — какой заключенный?

Твиллек что-то злобно прошипел на своем языке. А потом добавил:

— Не имеет значения. Это запрещенное место. Не приходи сюда вновь, или ты станешь тут постоянным жителем.

Зак не спорил. Фортуна показал ему выход, и Зак поспешил назад, к верхним этажам. Он примчался в комнату Хула, где нашел шиидо, внимательно изучающего рукописи Б'омарра.

— Весьма интересно, — сказал Хул, обращаясь больше к себе, чем к Заку, — эти монахи Б'омарра развили некоторое просто уникальные методы.

Он показал что-то написанное в свитках, что Заку показалось лишь каракулями, нежели текстом, который можно прочесть.

— Посмотри сюда, — позвал его Хул, — иногда монахи Б'омарра используют уловки, чтобы убедить своих послушников, чтобы могут управлять сознанием. Одной из таких уловок являются камни люме или светящиеся камни.

— Действительно, камни люме, — сказал Зак, пытаясь отдышаться, — но дядя Хул...

— Они весьма умны, — продолжил Хул, — кажется, что они испускают свет и жар, но фактически они не обжигают кожу. Монахи Б'омарра предлагают начинающим послушникам подержать их в руках, чтобы они считали, что могут управляя сознанием, сопротивляться высокой температуре.

Это заинтересовало Зака. Он вспомнил испытания Граймпена для Таш.

— Горячие угли, не жгут, — проворчал он.

— Что ты сказал? — спросил его Хул.

Но Зак громче спросил его: "Вы считаете, что эти монахи всего лишь фальшивка?"

— Не совсем, — объяснил Хул, — это уловки используются для того, чтобы привлечь новых послушников и стимулировать их развитие. Монахи полагают, что если ученики будут делать, что-либо долго, то в конце концов смогут сделать совершенно. Кроме того, монахи — это единственные существа, которые достигли совершенства в технике пересадки мозга. И...

— Дядя Хул, послушайте, — перебил его Зак, — здесь происходит что-то действительно странное. Сначала меня преследовал паук-мозгоносец, потом оказался заперт в камере. Потом я встретил там того, который, как я считаю, был невиновным, поэтому я освободил его. И...

— Подожди минутку, — сказал Хул. Он пристально посмотрел на Зака и его взгляд заставил сердце молодого Арранды забиться чаще, — ты вошел в темницу Джаббы? Ты оказался там заперт? Это было очень неблагоразумно.

— Это еще не все, — продолжил Зак, — я слышал, как Джабба Хатт разговаривал с кем-то по имени Каркас. Это тот самый преступник, которого разыскивают имперцы. И разговор звучал так, как будто бы они работали вместе.

Хул кивнул.

— Хорошо, Зак. Спасибо за информацию. Теперь, пожалуйста, больше не уходи далеко от наших комнат.

Он вернулся к изучению свитков. У Зака отвисла челюсть.

— Дядя Хул! Разве вы не собираетесь делать что-нибудь?

Хул обернулся.

— Что я должен сделать?

Зак был обескуражен. Это был действительно его дядя? Хул обычно первым выступал за то, чтобы что-то делать, если что-либо шло не так.

— Я не знаю, — ответил Зак, — например, вызвать имперские силы, чтобы они разобрались с Джаббой. Каркас разыскивается, по меньшей мере, в двух дюжинах звездных систем.

Хул вздохнул.

— Зак, Джабба — гангстер. Уверен, что ты кое в чем и прав. Но нет никакого способа, которым бы я мог помешать ему. И особенно в то время, когда мы находимся в его дворце. Я не согласен с его методами, но мощь Джаббы велика, а в настоящее время мы мало что можем сделать. Ты немного наивен.

— Наивен? — Зак попробовал переспросить о значении его нового слова.

— Это означает молодой и верящий всему, — объяснил Хул.

— Опять молодой, — простонал Зак, — вы говорите так же, как и Таш.

— Кстати, — спросил шиидо, — где твоя сестра? Обычно вы двое неразлучны.

Зак скривился.

— Она подружилась с одним из монахов Б'омарра. Видимо, она считает, что ей лучше быть с ним, чем со мной, — Зак надеялся, что его дядя услышит очень расстроенные ноты в его голосе, но Хул был слишком озабочен.

— Учитывая все, что ты сказал мне, считаю, что будет лучше, если ты и Таш будете некоторое время здесь. Пожалуйста, спустись в туннели Б'омарра и разыщи ее. И Зак, — Хул пристально посмотрел на мальчика, — держись подальше от дел Джаббы Хатта.

Зак ворчал про себя, оставляя комнату Хула. Сначала его сестра оставила его, потом дядя назвал его наивным, теперь он стал мальчиком на посылках.

Он спустился вниз, в зал, где они были раньше. Он нервничал, опасаясь, что кто-нибудь нападет на него. Но ничего не случилось. По дороге он встретил двух или трех существ, которые не обращали на него никакого внимания. Ему перешел дорогу Биб Фортуна, но и он не заметил молодого человека. Все было настолько нормально, сколь это было возможно во дворце Джаббы Хатта.

Дядя Хул был прав, думал Зак, продолжая спускаться в туннели Б'омарра. Я должен помнить, где я. Преступники и невинные заключенные — здесь обычное явление. Для меня нет ничего, о чем бы я должен был волноваться.

Внизу было пусто. Зак внимательно осматривался, опасаясь пауков-мозгоносцев, пытаясь вспомнить, где расположена чайная комната монахов, надеясь на то, что там он найдет того, кто поможет ему определить местонахождение Таш.

— Тссс! Зак! — прошептал рядом голос.

Зак осмотрелся вокруг. Никого рядом не было.

— Сюда! — голос звучал из темного угла, где коридор делал поворот. Подойдя ближе, Зак увидел, что там стоит брат Беидло. Он выглядел напуганным.

— Что случилось? — спросил его Зак.

— Тише! — предупредил Беидло.

По коридору шли два монаха, и Беидло утянул Зака в темноту. Молодой монах вжался спиной в стену, пока Б'омарра не прошли.

— Мы должны уйти отсюда, — испуганно прошептал Беидло Заку, — либо мы сделаем это. Либо все тут умрем.

Глава 9

Зак подумал, что Беидло сошел с ума, настолько тот выглядел испуганным.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он, — сегодня утром ты говорил, что все было прекрасно.

— Это было до того, — сглотнул Беидло, — до того, как я узнал о пересадке мозга.

Зак пощупал его голову. Его впечатление о Беидло еще больше запуталось.

— Но ты же сам рассказал нам о переносе мозга. Ты же показал нам это.

— Я знаю! Знаю! — объяснил Беидло, — это тоже было до того, как все началось. Как оказывается, вчера там там не должно было быть церемонии переноса мозга. Меня это заинтересовало. Недавно я узнал, что происходят и другие операции. А также и то, что пауков-мозгоносцев стало примерно вдвое больше, чем когда я присоединился к монахам Б'омарра несколько месяцев назад.

— И что? — спросил Зак, — не говорит ли это о том, что больше монахов становятся просвещенными?

— Или то, — сказал Беидло дрожащим голосом, — что кто-то пересаживает их мозг вопреки их желаниям.

— Что? — недоверчиво переспросил Зак, — это вообще не имеет смысла. Зачем кому-то стараться поместить их мозг в стеклянные колбы? Кроме того, дядя Хул сказал мне, что только монахи Б'омарра знают, как выполнить эту операцию. Получается, что они делают это сами себе.

Беидло покачал головой.

— Нет, гораздо хуже. За последние несколько месяцев десять монахов стали просвещенными. А всего было 15 операций пересадок мозга. И говорю тебе, что пауков-мозгоносцев стало куда больше. И все ведут себя очень странно.

Зак вспомнил паука-мозгоносца, который преследовал его.