Её слова, обращённые к Джейсену, звучали одновременно вопросом и утверждением. Тот задумчиво кивнул и потянул вино из бокала.
— Да, похоже на то. Он начинает понимать Силу… и людей. А если он относится ко всему этому с капелькой подозрения, то для него это к лучшему. Медленно и осторожно, но он идёт вперёд. Вряд ли он поддастся искушениям тёмной стороны… даже и под действием подростковых гормональных изменений.
Во время войны с юужан—вонгами Бен был ещё ребёнком. Уже тогда он проникся страхом и подозрением в отношении Силы и избегал её, даже несмотря на все унаследованные способности. Только в качестве неофициального ученика Джейсена он начал преодолевать детские эмоциональные травмы.
Мара вздоргнула.
— Не упоминай здесь о подростковых гормональных изменениях.
— Ещё не готова стать бабушкой? — фыркнула Лея.
— Сначала брошусь на собственный световой меч.
— А я, кажется, готова, — улыбнулась Лея. — Похоже, я стану вредной бабушкой, подающей внукам дурной пример, — она обернулась к Джейсену. — Сколько мне ещё ждать?
Тот предостерегающе на неё посмотрел.
— Если пытаешься меня смутить, то ты говоришь в неработающий комлинк.
— Нет, я лишь пытаюсь узнать, что меня ждёт.
— Тогда лучше спроси Джейну.
— А она сказала спросить тебя, — Лея наигранно расстроилась.
— Тогда Зекка. Уверен, он уже всё рассчитал. Только Джейне не сказал.
— Мне нужно придумать подходящее наказание для Хэна, — Лея покачала головой, склонившись над бокалом. — За то, что у наших детей острые языки и напрочь отсутствуют манеры.
— Если отбросить все шутки, я тебе очень благодарна, Джейсен, — заметила Мара. — Бен изменился к лучшему. Я несколько лет боялась, что он не сможет совладать с собой, с наследием джедая, со всем тем, от чего ему никогда не убежать. Ты наглядно показал, что я могу не беспокоиться.
— Без проблем. Хотя, как говорит мама, мне нужно придумать для тебя подходящее наказание.
— Ты о чём? — удивилась Мара.
— Ну, если, как говорит мама, острый язык и отсутствие манер у детей Соло досталось им от отца, это означает, что эти способности явно не от семьи Скайуокеров. Правильно? Тогда язык и манеры Бена явно достались ему от тебя. Придётся мне придумать подходящий способ мести.
Мара ухмыльнулась. К ней вернулось хорошее настроение. Она погладила световой меч на поясе.
— У тебя есть любимый протезист? Могу заказать тебе протез заранее.
— Джейсен, — Люк вошёл в гостиную из коридора, ведущего к комнате связи. — Мы могли бы поговорить?
— Конечно, — Джейсен встал.
Всем было хорошо известно, что простая просьба «Мы могли бы поговорить?» при этих обстоятельствах означает «Пора поговорить о делах».
Они вышли в дверь, которую Хэн и Лея не так давно намеревались прикрывать бластерным огнём. Через полутёмный коридор они прошли к огромной двери, которая временами вибрировала. Из—за неё доносился приглушённый гул и рёв корускантского ночного движения. При их приближении дверь поднялась, и снаружи предстал водоворот цветов: бегущие огни проносящихся мимо кораблей — от двухместных спидеров до небольших неуклюжих фрахтовиков. В нескольких метрах от подвесного тротуара за дверью пролегала колея воздушного сообщения.
Когда дверь за ними закрылась, они на мгновение остановились у перил и глянули с высоты двухсотого этажа на землю Корусканта. В ночное время, хотя окна всех этажей между ними и землёй горели, равно как и рекламные щиты, поверхность планеты казалась слишком далёкой, чтобы её можно было рассмотреть.
Ребёнком Джейсен однажды заблудился на нижнем уровне Корусканта вместе с Джейной. Он не боялся глубины. Даже сейчас, через почти двадцать лет, это место казалось ему таинственным и притягательным.
Но это был уже не Корускант его детства. Вонговская формовка преобразила в юужан—вонговском духе многое. Сейчас, по прошествии многих лет, огромные магистрали, которые раньше простирались от полюса до полюса, оставались ночью тёмными, кишащими фауной, а на земле и под землёй водились ползающие и скользящие твари, завезённые юужан—вонгами. Многие из таких существ были смертельно опасны.
И всё же с этой высоты трудно было разглядеть напоминания о поражении Корусканта и Новой Республики. Отсюда планета казалась такой, какая она была в те дни — с неутихающим воздушным движением, с высокими жилыми домами, сверкающими миллионами окон.
Этот тротуар проходил вдоль здания над пространством, похожим на каньон. Мосты, некоторые с куполом, другие — открытые небу или нависающим сверху небоскрёбам, заполняли пустоты между зданиями. Эти подвешенные пешеходные пути меняли облик, текстуру поверхности и способ освещения через каждые несколько сот метров, пересекаясь с другими переходами. Если тебе не нужно работать, если у тебя неограниченный кредит, а ноги тверды, как дюрабетон, можешь обойти весь Корускант по таким высотным мостам.
У большинства мужчин, женщин и других существ, проходящих по этим тротуарам — Джейсен насчитал около тридцати с обеих сторон — видимо, были не столь важные дела. Джейсен замечал прогуливающихся состоятельных бизнес—существ, многих в сопровождении явных и замаскированных телохранителей; молодых влюблённых и семьи с высоким уровнем дохода, ходящих без охраны. Многие из них не задумывались об опасностях, с которыми можно столкнуться, гуляя вдали от защищённых мест. А некоторые, наверное, были защищены лучше, чем казалось.
Люк указал налево, где тротуар переходил в последовательность коротких пятиметровых лестничных пролётов, поднимавшихся на пятьдесят метров вверх, и они пошли туда.
— Твой отец меня удивил, когда сказал, что джедаи будут ходить по правительственным залам в Кореллии, — начал Люк.
— Удивил тебя? — задумался Джейсен. — Он же не параноик, совсем не параноик. Тут планы внутри планов.
Люк мрачно кивнул. Он поднял капюшон и плотнее завернулся в плащ, чтобы скрыть световой меч.
Джейсен последовал его примеру. К ним приближалась молодая парочка, толкающая детскую коляску на репульсорах, в сопровождении двух одетых в тёмное телохранителей, один из которых был человеком, другой — родианцем. Люк и Джейсен в своих плащах, обычных для путников, слегка выделялись из общей толпы, так как на этой высоте люди одевались по—другому… но, опять же, обитатели здешних высот часто одевались весьма экстравагантно, поэтому всё равно одежда джедаев вряд ли могла показаться кому—то подозрительной. Со скрытыми под капюшонами лицами джедаи прошли, незамеченные ни парочкой, ни их бдительными охранниками.
Когда они прошли мимо путников, Джейсен сказал:
— Похоже, ситуация близка к чрезвычайной. Или Галактический Альянс решил свернуть переговоры с Кореллией?
— Альянсу стали известны некоторые факты, которые не попали в сводки голоновостей, — сообщил Люк. — Например, кореллианцы не слишком искренни в своих заверениях. Они водят представителей Альянса за нос, не делая никаких шагов навстречу в плане выполнения новых договорённостей. Например, кореллианцы тайно подговаривают другие системы оказывать нам подобное сопротивление. Например… — Люк вдруг запнулся. — Всё, что я говорю тебе, является большой тайной.
— Понятно.
— Правительство Кореллии или кто—то из него строит штурмовой флот для захвата планеты. Тайком.
Джейсен нахмурился. Исторически можно было найти лишь одну причину для строительства флота, к тому же тайного: для вероломного нападения на другую систему.
— Против кого они собираются его использовать?
— Хороший вопрос. Пока военная разведка не даёт ответа, — пожал плечами Люк. — Но версий может быть десятки. Большая часть займов, которые Кореллия получила после войны с юужан—вонгами, так и осталась непогашенной, а кореллианцев уже стали донимать судебными тяжбами. Может быть, они замыслили захват ресурсов? Тут слишком много вариантов, чтобы гадать просто так.
— Почему ты думаешь, что это правительство Кореллии или «кто—то из него»? Нам известно, кто за этим стоит?
Люк помотал головой.
— На самом деле данные разведслужбы основываются на анализе закупочных схем, а также длинной истории назначения подозрительных личностей.
— Подожди. Идея существования флота основана на бухгалтерских отчётах?
Люк усмехнулся.
— А что ты имеешь против бухгалтеров?
— Вроде, ничего.
— Проблема с этими данными в том, что мы не можем из них понять, где же на самом деле идёт строительство флота. Только то, что они строят его почти десять лет. Наши спецы по материально—техническому обеспечению думают, что завершение уже близко.
Джейсен на мгновение задумался и спросил:
— То есть, ты хочешь, чтобы я нашёл эти предполагаемые верфи и подтвердил данные разведки?
— Если бы всё было так просто, — помотал головой Люк. — Адмирал Пеллеон уверен, что скоро военная разведка раскроет местонахождение базы. Мы бы хотели, чтобы ты занялся более насущным вопросом.
— Более насущным, чем возможный захват другой планеты?
— Именно, — Люк глубоко вздохнул. — Кореллианское правительство почти восстановило работоспособность станции «Балансир».
Джейсен остановился, где стоял, и уставился на Люка. Дядя лишь кивнул в ответ на удивлённый взгляд.
Станция «Балансир» была реликвией, артефактом древней цивилизации, которая, в некотором смысле, создала звёздную систему Кореллии, собрав в одном месте несколько необитаемых планет и удачно расставив их по орбитам. Несколько сот километров в диаметре, больше даже Звезды Смерти, созданной Империей для борьбы с восставшими планетами несколько десятков лет назад, на протяжении веков она была объектом внутренних и внешних посягательств самых разных политиков и военных, которые так и не научились ей пользоваться.
В самом центре станции «Балансир» находилось устройство, способное фокусировать гравитацию и перемещать планеты, а также влиять на орбиты звёзд. Она могла перемещать их и повреждать; а при более энергичном воздействии — даже уничтожать. В какой—то момент кореллианцы и иже с ними были близки к тому, чтобы использовать станцию в качестве мощного орудия разрушения. Но уже в течение долгих лет она была запрограммирована на управление одним—единственным человеком, с конкретными биометрическими данными. Это был Энакин Соло.
Последний раз станцию использовали во время войны с юужан—вонгами. После долгих лет бездействия «Балансир» оказался востребован благодаря тому простому факту, что был запечатлён на биометрические данные Энакина Соло. В те времена Джейсен настаивал, что станцию нельзя использовать ни против юужан—вонгов, ни против кого другого — слишком уж мощным и непредсказуемым было это оружие. Энакин Соло возражал, что её использование удержит юужан—вонгов от уничтожения миллионов жизней.
В итоге Энакин включил станцию. Тракен Сал—Соло произвёл выстрел, который не привёл ни к чему хорошему, а уничтожил большую часть мощного военного флота из скопления Хэйпс, одного из союзников Новой Республики. Вскоре Энакин погиб, и возможность управления станцией была утеряна.
Джейсен почувствовал себя немного неуютно. Убеждения его молодости не позволяли использовать «Балансир». Сейчас он, при тех же обстоятельствах, воспользовался бы станцией, утратив за прошедшие годы большую часть былой мнительности. Его и самого удивила столь разительная перемена, случившая весьма и весьма незаметно.
Джейсен десятилетней давности пропал так же, как погиб в то время Энакин. Он глубоко и медленно вздохнул. Почему его не печалит ни та, ни другая потеря?
— А как им удалось её включить? — спросил он.
— По имеющимся у нас сведениям, они научились копировать важнейшие биометрические данные Энакина: отпечатки пальцев, рисунок сетчатки, мозговые волны — даже в отсутствии живого человека, — пожал плечами Люк.
Джейсен почувствовал, как внутри разгорается гнев. Подделка данных брата свидетельствовала о полном неуважении к погибшему. В этом было что—то омерзительное, чего Джейсен бы никогда не одобрил. Однако он понимал, что его реакция нелогична и не имеет сейчас значения, поэтому отогнал подобные мысли.
— То есть, Альянс опасается, что кореллианцы захотят использовать станцию как орудие против него?
— Не совсем… не сразу. Но если кореллианцы направят свой новый флот напасть на какую—нибудь систему, то смогут шантажировать Галактический Альянс использованием «Балансира», если тот захочет вмешаться. А даже если окажется, что они вовсе не планируют вероломного нападения, Глава Омас опасается, что, если Галактический Альянс будет усиливать центральную власть, кореллианцы воспользуются станцией для сохранения своей независимости и самостоятельности.
— Но это… — Джейсен осёкся. Он чуть не сказал: «Но это не так уж и страшно». Однако нет: если кореллианцы, получившие печальную славу в связи с навязчивым желанием сохранить независимость планеты от всех и вся, доберутся до самого мощного оружия в галактике без обязательств использовать его только во благо галактической цивилизации (точнее, они явно будут использовать его в своих целях), это будет действительно страшно. Очень страшно. Джейсен обратил свой разум в будущее, в возможное будущее, если сбудутся опасения Люка. Он увидел образы огромных боевых флотов, изрытые бомбардировками поверхности планет, братьев и сестёр, стреляющих друг в друга. От этого видения у него всё внутри перевернулось. — Значит, Галактический Альянс просит помощи у Ордена джедаев.
— Точнее, адмирал Пеллеон считает, что неприкрытый сепаратизм многих звёздных систем — прямой результат продолжающегося бездействия Галактического Альянса, — кивнул Люк. — На это же указывают некоторые данные его компьютерного моделирования событий, как, собственно, и его чутьё. Другие адмиралы, с которыми он консультировался, согласны с его мнением. Кэл Омас тоже поддержал его план.
Джейсен задумался и глубоко вздохнул. Адмирал Пеллеон, который десятилетиями оберегал гордость, независимость и этические нормы в Остатке Империи, был избран верховным главнокомандующим Галактического Альянса несколько лет назад, что явно указывало на повышение влияния Остатка внутри Альянса. Если Пеллеон считает, что скрытность кореллианцев — прямая дорога к гражданской войне, Джейсен при всём желании с трудом опровергнет такие выводы.
— И что будем делать?
Люк не стал отвечать прямо.
— Среди учёных и обслуживающего персонала, которые изучали «Балансир», есть и шпионы Галактического Альянса. Заслать туда эскадроны элитных солдат, чтобы вывести станцию из игры, будет нелегко. Но одного или двух лазутчиков провести туда они смогут. А один или два человека, стоящие целого подразделения…
