Преддверие бури (-23) Алан Фостер

— Есть! — внезапно воскликнул он. — Нынешняя ситуация все равно может принести нам пользу. Среди выживших воинов появилось несметное количество личных врагов этих джедаев.

— Прекрасно, о великий. Нижайше прошу извинить меня, но если моя скромная персона вам больше не нужна, то я отправлюсь выполнять распоряжения, — Огомоор начал пятиться из кабинета. — Партия твеарских шкур из Авиприна уже на подходе…

— Нет так быстро, — прервал его тираду хозяин, управляющий вынужден был остановиться. — Я хочу, чтобы ты ежесекундно держал руку на пульсе, понятно? Умный купец не пропускает для себя ни одной выгодной возможности. А потому постарайся отыскать за пределами Ансиона таких воинов, которые завершат начатое дело без сучка и задоринки. Если дело закончится удачно, то джедаи перестанут лезть не только в политические дела кочевников, но и коммерческие дела купцов Ансиона… В том числе и те, что касаются торговли твеарскими шкурами. Доклады о проделанной работе — незамедлительно. По любым вопросам обращайся в личном порядке; я постараюсь обеспечить для этого дела всестороннюю помощь. Незваные гости должны быть остановлены, либо для нас настанут черные времена. Я достаточно четко выражаюсь? Низко поклонившись, Огомоор ответил:

— Абсолютно, мой повелитель. Хатт громко фыркнул и рассудительно произнес:

— Такова уж моя природа… Я всегда отдаю крайне четкие приказания.

— В назидание ваших недалеких слуг, о величайший и мудрейший покровитель!

Выбравшись, наконец, из комнаты хозяина, он стремглав бросился к себе в кабинет. Не обращая внимания на привычные смешки прислуги и домашних, он поспешно закрыл за собой дверь. Мне предстоит очень большое дело, подумал он, а потому не следует отвлекаться по мелочам. Хотя, если рассудить… Смерть двух рыцарей — джедаев с их, падаванами — это же сущая ерунда. При надлежащем подходе к делу с ним справится даже деревенский простофиля, снабженный крайне умеренным количеством мозгов… Все дело в четком планировании и неукоснительном выполнении распоряжений.

Испуганный Огомоор прекрасно знал, что в случае провала ему не жить — опасность могла прийти либо со стороны джедаев, либо от любимого и горячо почитаемого хатта. Что говорил этот жирный вонючий мешок? Кажется, у джедаев развито чутье на засаду. Надо попытаться использовать иной подход, теперь мы зайдем с флангов.

* * *

— Затея не сработала.

Соергг понуро остановился около передатчика с многочисленным количеством кнопок. Сейчас на нем светилась голограмма президента гильдии купцов, к которой хатт уже давно испытывал огромное уважение. Нельзя сказать, чтобы эта маленькая женщина нравилась хатту по личным качествам, просто Шу Май добилась огромных успехов на ниве коммерческой деятельности своего предприятия, а Соергг, как истинный честолюбивый купец, прекрасно понимал, чего стоят подобные достижения.

— Что случилось? — коротко спросила она.

— Дело в том, что второй джедай со своим падаваном прибыли гораздо раньше назначенного срока; по этой причине они успели помочь нашим первоначальным жертвам, — Соергг наклонился ближе к передатчику. — Та информация, которую я подал первоначально, была ложной… Погибло достаточно большое количество наемников, — хмыкнув, он продолжил: — Я понес значительные издержки.

Но Шу Май была неумолима.

— Только не выговаривай мне о причинах своего провала. Вам предоставили максимальное количество информации, которая была известна к моменту начала операции. Думаешь, охота на джедая сродни флирту с молодой куртизанкой на званом балу? Тебе же прекрасно известно, что они не афишируют свои планы…

Тем более что касается путешествий и перемещений в пространстве, — у женщины испортилось настроение; это было заметно даже по ее голосу. — Теперь мне придется передавать эту неприятную информацию дальше по инстанциям… Может, ты представишь мне план своих дальнейших действий? Нынешняя ситуация не укладывается ни в какие рамки!

— Приказ уже отдан, досточтимый президент, джедаи не смогут помешать нашим планам.

— Не забывай, что Ансион — это избранная тобою родина, — напомнила Шу Май. — Тебе, вообще, интересна дальнейшая судьба этой планеты?

Соергг громко шмыгнул.

— Дом хатта там, где его деловые интересы. Президент кивнула.

— Честно говоря, даже члены гильдии купцов не проявляют такой меркантильности.

— Прекрасные слова — особенно если учесть, что они исходят от основателя столь могущественной организации.

На лице президента появилась улыбка.

— Откуда тебе известно об этом? Для человека, который владеет такой секретной информацией, уничтожение двух джедаев с их падаванами должно представляться плевым делом.

— Так оно и есть, — согласился Соергг. — Но мне необходима надлежащая помощь. Скажите, вы способны предоставить мне достойных исполнителей?

Шу Май отрицательно покачала головой.

— У меня имеются строгие инструкции, которые запрещают совершать любые действия, способные привлечь излишнее внимание со стороны совета Ордена. Согласно моим представлением, твоя просьба как; раз подпадает под эти условия. Наш друг окажется под огромным давлением — с него начнут требовать объяснения… Так что тебе придется иметь дело только с местными источниками. В самом начале операции меня заверяли, что подобных мер вполне хватит, разве не так? Назвался груздем — полезай в кузов.

— Дело оказалось не таким простым, как это представлялось с самого начала, — горько произнес Соергг.

Президент гильдии купцов настолько близко наклонилась к передаточной камере, что изображение ее лица заполнило собою весь монитор.

— Предлагаю тебе сделку, хатт. Я занимаюсь этими надоедливыми джедаями самостоятельно, а ты прибываешь сюда и принимаешься за работу с одним из представителей моего окружения, идет?

Соергг задумался о предложении президента, но этот процесс не занял у его много времени. Хатты никогда не лезли на рожон — это было у них в крови. А если Шу Май станет излишне настойчивой и резкой, то Соергг воспользуется имеющимся про запас дополнительным обходным путем. В конце концов, можно будет просто перепрыгнуть через ее голову.

Хотел ли Соергг делать это? Честно говоря, пока он был совсем не готов узнать об истинной причине той поспешности, которая сквозила последнее время в решениях гильдии купцов. По крайней мере, решил он, сам я не сунусь туда ни за что.

* * *

— Я чувствую беспокойство, тревогу и открытую враждебность, — произнес Оби-Ван, шествуя во главе процессии.

За ним угрюмо плелся Анакин Скайвокер. Наконец-то друзья приблизились к городскому муниципалитету Куипернама, где должна была состояться встреча с формальными представителями Сообщества. Конечно, государственное правление на планете Ансион давно потеряло реальный смысл, но в свете официальных распоряжений совета джедаи вынуждены были пойти на подобный визит. Шествуя по направлению к муниципалитету, Оби-Ван напомнил себе, что в роли представителей власти на планете Ансион находятся сейчас те люди, которые ведут свой народ к полному выходу из состава Республики. Понимая возможные последствия подобного случая, джедаи настроил себя на серьезный разговор.

В подтверждении слов своего товарища Луминара многозначительно кивнула.

— Другими словами, здесь собралась горстка нервных политиканов, — взглянув на Баррисс, она продолжала: — В Галактике существует несколько констант, моя дорогая, которые не зависят ни от времени, ни от места твоего пребывания. Примером может служить скорость света, ход мюонов, а также нежелание политиков вступать в переговоры, которые способны подорвать их авторитет.

Как обычно, падаван тщательно обдумала слова наставницы и лишь затем ответила:

— В таком случае, каким же образом нам удастся внушить им, что выход Ансиона из состава Республики приведет к краху не только их родины, но и всей великой системы?

— К счастью, некоторые люди очень жадны до денег, — саркастически вставил Оби-Ван. — Странно сказать, но большинство вопросов в этом мире решается именно с их помощью… Но джедай всегда должен помнить, что, несмотря на царящий в округе хаос, сам он никогда не должен попадать под власть денег. В отличие от политиков джедай не могут покупать уважение и власть за обещания финансовой помощи и содействия в политических играх. Вместо того, у нас имеются в запасе только лишь добрая воля и здравый смысл. Кстати сказать, последние средства при их правильном применении являются очень действенными.

Джедаям не было нужды объявлять клеркам и охранникам о своем прибытии; судя по всему, здесь их уже давно ждали. Здание муниципалитета выглядело внушительно даже по стандартам Куипернама: каменные панно на боковых поверхностях многочисленных этажей изображали исторические сцены ансионской жизни; судя по яркому блеску, фигурки людей были высечены из цельного кварца. Весьма вероятно, что основной целью красочных барельефов являлась необходимость создания величественной атмосферы… По крайней мере, так должны были думать люди, приходящие сюда за какими бы то ни было прошениями. Оби-Ван мысленно усмехнулся: на Корусканте подобные творения не вызвали бы любопытства ни у единого прохожего… Здесь же, пожалуй, подобное средство было все еще действенно. В самом начале своего обучения Оби-Ван понял могущественную силу знаний. Каждый человек с достаточным количеством денег мог купить себе пышные облачения, большой дом, огромное количество прислуги… Но истинная мудрость постигалась только лишь собственным трудом; судя по всему, жители Ансиона в своем развитии пока еще не дошли до этой простейшей истины. По этой причине они и продолжали преклоняться перед старинными барельефами, которые, кстати сказать, являлись грубыми копиями корускантской школы мастеров камня.

Несмотря на подобные соображения, четверо гостей с удовольствием осматривали величественное строение до тех пор, пока на пороге не показалась секретарша одного из выдающихся деятелей города и не препроводила их в зал заседаний. Последний представлял собой длинную узкую комнату, в центре которой стоял огромный красный стол, вырезанный из цельного дерева кселл. За столом сидело семеро представителей муниципалитета, которые внимательно смотрели на вошедших гостей. Двое из делегатов были людьми, четверо — ансионцами и еще один — армалат.

Луминара начала тщательный осмотр с ансионцев. Имея более низкий рост по сравнению с человеком, подавляющая часть жителей Ансиона представляла из себя крепких, жилистых и выносливых существ. Желтоватый оттенок их кожи, в зависимости от времени года, мог варьировать вплоть до ярко-золотистого. Как мужской, так и женский пол ансионцев был практически лысым, за исключением небольшой щетины шириной около пятнадцати и высотой порядка семи сантиметров, которая начиналась возле лба, шла по спине и заканчивалась в области пятнадцатисантиметрового хвоста. Под теплой меховой одеждой ансионцев скрывалась чистая кожа, которая могла варьировать от красного до фиолетового спектра. Большие черные глаза имели округлые зрачки, обычно красного цвета, которые в зависимости от настроения могли изменяться от желтого до розовато-лилового. Три ряда зубов, выглядывающих порой из-под губы, производили впечатление весьма опасного оружия. Несмотря на всеядность, коренные жители Ансиона предпочитали питаться только лишь мясом — ив этом заключалось их главное отличие от людей.

То же самое, напомнила себе женщина, относится и к алвари.

В зале, естественно, не было ни одного представителя кочевников; судя по всему, муниципалитет рассудил, что их мнением на данном собрании никто интересоваться не будет. Последнее время кочевники начали избегать больших городов и поселков, предпочитая им дикие прерии, которые, согласно топографической карте, занимали большую часть поверхности Ансиона. После тысячелетней истории беспрестанных конфликтов между кочевниками и местными жителями шаткий мир был установлен около двухсот лет назад. Теперь же межзвездные политики хотели разрушить это хрупкое равновесие, ускорив тем самым выход планеты из состава Республики.

Что же касается кочевников, те, конечно, страстно желали остаться под республиканской властью. Фабула конфликта была налицо, но в отношении способов его разрешения ясности не было никакой. Луминара отдавала себе отчет, что если им удастся решить все существующие на Ансионе противоречия, то планета, скорее всего, так и останется в составе Республики. Но местные конфликты всегда имели тенденцию выливаться за пределы своей страны, принимая всепланетный или даже всегалактический масштаб. Судя по всему, нынешние представители враждующих сторон (а точнее сказать, враждующей стороны) абсолютно не понимали тех последствий, которые могли повлечь их сегодняшние действия. Усиление же спора вело к еще большему расколу общества.

За ситуацией на Ансионе следили не только те люди, которые были связаны с планетой торговыми соглашениями и договорами, но и просто любопытствующие граждане Галактики. Благодаря своему стратегическому географическому положению планета являлась, по сути, ключом к благоденствию всей Республики. И стоило только вытащить из огромной дамбы, запруженной бурлящей водой, маленькую пробку, как огромный поток снес бы со своего пути всех и вся.

Ансионцы, которые поднялись из-за стола, поприветствовали по местному обычаю всех пришедших. Остальные представители муниципалитета так и остались сидеть на своих местах.

— Меня зовут Ранжийн, — произнес самый рослый ансионец. — Вместе с коллегами я представляю здесь единое Сообщество городов и жителей нашей планеты.

Луминара припомнила, что большинство коренных жителей Ансиона имели одно и то же имя. Шерсть этого представителя была выкрашена, словно у зебры, в чередующиеся черные и белые полоски. Далее Ранжийн принялся представлять делегатов. Джедай догадалась, что никто из присутствующих здесь не обладает Силой, а потому не может ощутить той внутренней напряженности, которая сковала всех четырех гостей с пессимистической подачи Оби-Вана. Закончив представления, Ранжийн произнес:

— От имени больших и малых городов мы приветствуем вас, представители совета Ордена, на славной планете Ансион. Позвольте заверить, что мы приложим все свои усилия, дабы обеспечить максимальную степень нашего взаимодействия.

Прекрасные слова, подумал Анакин. Учитель Оби-Ван потратил огромное количество времени, дабы удовлетворить мой интерес в сфере межзвездной политики. Но больше всего мне запомнилась его первая фраза: пустые обещания — эта та разменная монета, с помощью которой политики играют в грязные игры.