Адепт тьмы

Быстро соображающий Стас уже взял у гаишника, карту.

— Расход у этих автомобилей на шоссе 5,6 литра на сто километров,— продолжал Никита, — значит, преступник побывал в каком-то месте, находящемся на расстоянии примерно сорок пять, плюс-минус пять километров от бензоколонки.

Никита откуда-то достал линейку и склонился над картой.

— Подходит северная часть райцентра, деревни Зазулино и Выселки, — объявил он, закончив измерения.

— Выселки можно отбросить? — тоном знатока заявил старлей. — Там народ покупал дома под дачи, а как свалку в двух километрах от деревни открыли, все поразбежались.

При этих словах Ерёмины и майор переглянулись и кинулись к машинам. — Показывай дорогу, — крикнул на ходу Стас оторопевшему гаишнику.

Охотник за властью

Когда Витя Кретов увидел через витрину знакомого пузатого гаишника, у него внизу живота появилось неприятно чувство. Он даже хотел бежать в туалет, опасаясь, что его сейчас вырвет посреди торгового зала. Но сумел сдержаться и быстрым уверенным шагом пошёл в раздевалку. Там схватил ветровку, сумочку с деньгами и документами и, уже не скрываясь, выбежал через служебный выход во двор и дальше через арку на параллельную улицу. Влез в подошедший троллейбус, проехал остановку, вышел, не спеша перешёл улицу, нырнул в переулок, ускорил шаг, стараясь, как можно дальше удалиться от магазина, где подстерегала опасность. Хотел спуститься в метро, но вовремя вспомнил статью, в которой рассказывалось, что весь метрополитен напичкан камерами слежения. Проехал ещё несколько остановок на автобусе и, наконец, сел передохнуть в маленьком, слегка замусоренном скверике.

Как-то его вычислили. Старший лейтенант появился неспроста. В конце апреля, этот самый милиционер остановил его за скорость, а в это время в багажнике лежала девчонка, которую он подарил себе на день рожденья. Эта дата его и спасла, гаишник, глянув в права, взял бабки и, слегка пожурив, отпустил. После встряски Виктор так перепугался, что решил завязать. Крепился больше месяца, но сегодня не выдержал и раненько утром выехал на охоту. Похоже, спонтанность и подвела. Где-то допустил промашку и вот сейчас, как загнанный зверь, бродит по городу.

Откуда им знать про дом, который он снял у совершенно незнакомого человека? С мужиком этим он познакомился в пивняке, услышав, как тот жалуется приятелям, что всего в пятидесяти километрах от Москвы у него пропадает дом в деревне, доставшийся по наследству от родителей.

— Чуть-чуть Горбачёв со своей перестройкой опоздал, — рассказывал мужичок своим похожим на него, как родные братья, друзьям, — комуняки успели рядом с деревней свалку устроить, а то был бы я сейчас олигархом.

Неудавшийся олигарх допил пиво и с тоской в глазах огляделся, было очевидно — деньги кончились.

Виктор поймал его взгляд и приглашающее указал на нетронутую кружку пива, стоящую рядом с солёными сухариками у себя на столе.

Мужик поколебался, но подошёл.

— Пей, — предложил Виктор, — поговорить надо.

Приободрившийся домовладелец одним глотком осушил сразу половину кружки и тыльной стороной ладони вытер рот.

— О чём говорить будем? — деловито спросил он.

— Дом твой в деревне хочу снять. Услышав это, мужик сразу увял.

— Со свалки ветер подует, сразу уехать захочешь, — мрачно сказал он, — и деньги назад потребуешь.

— У меня обоняние пониженное — болезнь такая , — Виктор импровизировал на ходу и у него это неплохо получалось. — Книгу я пишу, тишина нужна. Чтобы ты не беспокоился, деньги вперёд дам, а съеду, ничего требовать не буду.

— Ну, если так, то пожалуйста, — мужик снова оживился и представился, протянув заскорузлую ладонь. — Виктор я.

— А мы тёзки, — улыбнулся Кретов, — это дело надо обмыть.

Новый знакомый тут же представил Виктору своих друзей, и вскоре они вместе приговаривали купленную в честь знакомства бутылку водки. Так у Вити Кретова появилось убежище, о котором можно только мечтать.

После смерти матери в январе, Виктор как-то привёл к себе домой маленькую бродяжку, сбежавшую из шайки попрошаек. Он раздел её и повёл в ванну мыться, но девчонка поняла это по-своему и схватила рукой за вздыбившийся член. Вите стало не до мытья, и он тут же в ванной жестоко изнасиловал её. А потом наступила реакция. Он испытал отвращение к себе и этой грязной шлюшке. В нём просто бурлила злость на девчонку, которая испортила первоначальный план проделать всё красиво. Виктор, уже не сознавая, что делает, схватил её за тоненькую шейку и придушил, как цыплёнка. Тут же испытал повторный оргазм и сразу понял, что это то, чего ему всегда хотелось. Новоиспечённый маньяк не испытывал к задушенному ребёнку ни сострадания, ни жалости, а только восторг от вновь и вновь прокручиваемого в мозгу нового ощущения.

Надо было что-то делать с трупом. Маленькое тельце уместилось в коробку из-под телевизора, туда же убийца бросил все вещи жертвы и заклеил сверху клейкой лентой. Вот только вывезти этот страшный груз было не на чем. Старенький мотоцикл, на котором передвигался Виктор никак для этого не подходил. Тогда и решился на отчаянный шаг: продать картины из отцовской коллекции. После смерти матери он понемногу начал преодолевать внушённый ею запрет на неприкосновенность отцовского наследия. Загнал несколько гравюр, купив себе плоский телевизор и ноутбук. Но тронуть основной фонд пока даже не помышлял. А вот теперь решился.

Виктор позвонил коллекционерам, которые приходили к нему сразу после похорон, чтобы проверить намеренья нового хозяина и оставили свои визитки. Двое договорились встретиться утром, зато третий, не слушая возражений, заявился в квартиру среди ночи с огромным, как шкаф охранником и полной сумкой наличности. В итоге, на стене кабинета появились три тёмных прямоугольника, а сумка с деньгами перешла в собственность Виктора. Назавтра, отпросившись с работы, поехал покупать автомобиль, который давно приглядел. Потом среди бела дня вынес коробку и засунул в багажник. Оказалось вовремя. Направляясь назад к подъезду, Виктор нос к носу столкнулся с сестрой.

Валентина ушла из дома, как только окончила школу. Сестра отца, умершего от рака, когда они были ещё маленькими, устроила работать племянницу к себе в бригаду проводницей. Работа не ахти какая, но после жизни со строгой до деспотичности матерью даже маленькое купе в вагоне казалось раем. Про смерть матери она узнала только что, вернувшись из рейса.

Даже не поздоровавшись, сестра пропустила его вперёд и зашагала следом. В квартире первым делом ринулась в кабинет и увидела то, чего больше всего опасалась. Самые лучшие картины уплыли.

— Где запасной ключ? — спросила Валя брата, вернувшись в прихожую.

— Зачем тебе? — перед напором сестры Витя оробел.

— Жить тут буду, — зло выкрикнула та. — Надеюсь, не забыл, что я тут прописана. А коллекция, которую ты начал продавать, принадлежит и мне тоже.

Даже сейчас, по прошествии почти полугода, Виктор вспомнил злобу и досаду охватившие его. Не удались тогда Валя вглубь квартиры для осмотра, неизвестно чем бы это кончилось. А так всплеск эмоций приняла на себя стенка, по которой он саданул кулаком.

Об использовании для новой страсти квартиры можно было забыть, поэтому подвернувшийся дом в вонючей деревне был как нельзя кстати. Это было и к лучшему, городская квартира никак не подходила для него — слишком много глаз вокруг, не то, что дом за забором в почти пустой деревеньке.

Вторую девочку он похитил почти случайно. По пути в деревню прикупил стройматериалов для мелкого ремонта своего нового пристанища и только отъехал от магазина, как увидел на краю парка детей играющих в какую-то незнакомую ему игру. Виктор остановил машину на грунтовке под деревьями, решив понаблюдать за ними, как за возможным в будущем вариантом. Но тут вмешался случай. Одна девочка захотела в туалет и, недолго думая, побежала в кусты всего в нескольких метрах от машины. Проснувшийся в Викторе хищник действовал почти автоматически. Быстро и бесшумно прокрался среди деревьев, со всего маху ударил ребёнка по голове и, оттащив обмякшее тело к машине, засунул его в багажник, отодвинув в сторону пакеты с покупками.

На этот раз изнасилованием не ограничился. Он заставлял свою девочку плясать перед ним, петь песни и даже писать диктанты. Причём чувствовал, что безраздельная власть над жертвой приносит ему большее удовлетворение, чем секс.

Парнем Витя был не мелким, но страдал от врождённого порока сердца, поэтому его всегда освобождали от уроков физкультуры (болезнь помогла избежать призыва в армию). Физическая недоразвитость и трусость, вбитая в него строгой до деспотичности матерью, привели к тому, что над ним измывались все, кому не лень. И вот теперь он отыгрывался на беззащитном ребёнке.

Оля продержалась неделю. Однажды она оступилась во время танца и упала с возвышения в дальнем конце парной, служившего импровизированной сценой, на пол. Боль от падения, страх, безнадёжность смешались, и девочка разрыдалась. Виктора это почему-то ужасно взбесило. Он подбежал к ребёнку, схватил её левой рукой за волосы, а правой за горло.

— Прекрати, прекрати! — кричал он, сдавливая рукой шею.

Девочка захрипела и затихла, а Виктор продолжал душить её, пока не осознал, что перед ним уже мёртвое тело. Ужас от содеянного и сладкая дрожь от того же слились в непередаваемое ощущение.

Новое похищение он готовил почти две недели, приурочив его к своему дню рождения. Везти ребёнка в багажнике через всю Москву Виктор посчитал опасным, поэтому для охоты выбрал район, расположенный недалеко от трассы, ведущей к деревне. Наконец, нашёл то, что нужно. Девочки, занимавшиеся чем-то в спортзале, выходили из спорткомплекса довольно поздно, после восьми вечера. Витю привлекла одна из них, которая шла короткой дорогой, экономя никому не нужные минуты. Он делал вид, что копается в моторе, потом — удар по голове и девочка в багажнике. Несколько неприятных минут на посту ГАИ, и вот добыча в бане. Для новой жертвы были приготовлены плётки, ошейник и миска с едой в углу, как для собаки. Секс ему уже был не интересен. Куда больше Виктора интересовало унижение и подавление в девочке всего человеческого. Своего он добился на пятый день. Таня перестала адекватно реагировать на окружающее и лишь слегка вздрагивала от ударов плетью. Виктор задушил её без всякого сожаления и стал обдумывать, что сделает со своей следующей жертвой.

Полезная вещь интернет, именно там Виктор прочитал, что подходит под модель охотника за властью и очень этим гордился. Такое определение как бы снимало с него ответственность за убийства и издевательства. Там же он обнаружил подсказку, что жертву можно не только подстерегать, но и заманить. Всё прошло, как по маслу, вот только почему его разыскивает милиция? От возвращения в действительность у Виктора заныло под ложечкой. Расслабленность, навеянная воспоминаниями, пропала, и в голове заметались мысли о безвыходности нынешнего положения.

Тут вдруг возникла простая, но спасительная идея: 'Девчонку — на свалку, и против меня у ментов ничего нет, даже если найдут дом''.

Виктор вскочил со скамейки, сгорая от желания действовать.

— Моцл у Сашки в гараже, ключ у меня есть, — в голове уже выстраивался план действий.

Через арку Виктор быстрым шагом делового человека вышел на улицу и поймал такси. Ехать было недалеко, минут через двадцать уже стоял перед воротами гаражей.

— А что с тачкой новой? — удивлённо спросил сторож дядя Миша.

— Мотоцикл понадобился, не оставлять же её здесь, — легко отбрехался он от любопытного охранника, проходя через калитку.

Дядя Миша ещё что-то сказал вслед, но Витя его уже не слышал, он продумывал маршрут, по которому будет пробираться в Выселки. По центральным трассам пересекать окружную нельзя, менты могут уже знать о существовании мотоцикла и теперь ждут его на постах. Но это не проблема, Виктор знал почти все просёлки вдоль окружной и был уверен, что доберётся до деревни незамеченным.

Так и получилось. Железный конь не подвёл, и через полчаса он остановился около свалки. Можно было проехать и дальше, но рисковать ему не хотелось, да и пару километров лёгким бегом — для молодого парня просто разминка. Виктор спрятал мотоцикл в лесочке и побежал по знакомой дороге.

На краю Выселок залёг в траву и затаился. Из деревни не доходило ни одного незнакомого звука. Он подполз ближе и огляделся. Всё было, как обычно. Нигде не было видно посторонних, точнее, вообще никого не было.

— Успел! — радостно подумал Виктор и, не таясь, пошёл к дому.

Пролез через дыру в заборе, открыл навесной замок и вошёл в предбанник. Привычно щёлкнул сразу двумя выключателями. Резкий удар откинутой щеколды, неожиданно громко прозвучавший в тишине, заставил его вздрогнуть и замереть, но длилось это только мгновенье, в следующую секунду он решительно толкнул дверь. Петли надсадно заскрипели.

Настя

Мало кто знает, как непроста жизнь второклассницы, без пяти минут третьеклассницы. Настя чувствовала себя почти взрослой, а к ней продолжали относиться, как к ребёнку. Откуда ей было знать, что это удел младших в семье.

Брат особой нежностью не отличался, но поскольку был на три года старше, служил надёжной защитой в школьных конфликтах. Серёжа не относился к группе дисциплинированных отличников и был вполне уважаем в среде пятиклассников и ниже. Жаль только, что послушно выполнял приказ мамы, сопровождать сестру по дороге в школу и обратно. Даже когда прогуливал уроки, как штык ждал у школьных дверей к концу продлёнки. Частенько при этом злился, что оторвался от более интересных дел, и вымещал злость на Насте. Нет, брат её не бил, но по поводу и без, называл Настю дурой и рохлей, не задумываясь, насколько это обидно.

Сегодня Серёжка заболел. Настя понимала, что радоваться болезни брата нехорошо, да уж больно замечательно всё складывалось. Куда делись важность и заносчивость, он сам стал нытиком и рохлей. А ещё Настю мама отправила в школу одну, и возможно возвращаться домой тоже придётся самостоятельно. Есть шанс, что мама поймёт, что дочка уже выросла и не нуждается в постоянном присмотре.

Так или примерно так думала Настя, когда слегка подпрыгивая от возбуждения, шла в школу, стараясь догнать подружек.

— Девочка, ты не знаешь, чей он? — услышала она совсем рядом с собой чей-то голос.

Метрах в трёх около серебристого автомобиля стоял дяденька и улыбался. Багажник машины был открыт, и оттуда, опираясь на передние лапы, на неё смотрел совсем маленький щенок. Он склонил голову набок и внимательно разглядывал чёрными блестящими глазами Настю, хвостик размером в полкарандаша ходил ходуном. Заворошенная этим зрелищем девочка подошла ближе и погладила собачёнку по нежной шелковистой шёрстке.

А дальше начался кошмар. Она почувствовала, как поднимается в воздух и летит головой вперёд, вглубь машины. Крышка багажника, клацнув, закрылась и сразу наступила темнота.

Настя даже не успела испугаться, её больше волновало — не случилось ли что-нибудь с Малышом (так она про себя окрестила щенка). Немного придя в себя, она пошарила вокруг и нащупала шевелящийся тёплый комочек. Щенок задвигал всем телом, высвобождаясь от Настиной хватки, а потом неожиданно лизнул в раскрытую ладошку. И вот тут до девочки дошло, что случилось то, от чего оберегали мама и Серёжа — её похитили.