Скс Режим бога 1-я книга

Следом нарисовалась и еще одна проблема. И как по заказу, тоже совершенно тупая. Наш классный "мачо", Стас Лущинин, почувствовал во мне конкурента. И не придумав ничего лучше, стал меня задевать своими совершенно детскими подколками, и разумеется, старался это сделать только прилюдно.

Я это отметил, мысленно посмеялся, и ответил полным игнором. От девочки по психологии наш красавчик, видимо, не сильно отличался — поскольку свои наезды только усилил. Закончилось это закономерно.

Перед началом урока биологии я зашел в класс, и по привычке направился к задней парте, откуда Димка уже призывно махал мне рукой. Тут-то мне и "прилетело" с громким хлопком пониже спины. Я обернулся и увидел лыбящуюся рожу Лущинина. Этот балбес врезал мне по заднице учебником, и теперь с довольным видом громко заявил:

— Селезнев пернул! Зажимайте носы!

Несколько человек захихикали.

— Вот, Господи, идиот... — только и смог я сказать, отвернулся, и пошел к Димкиной парте. Тут мне в спину врезалась брошенная книга. Этот надутый индюк не придумал ничего лучшего, как кинуть мне в спину свой учебник биологии.

— Ты как меня назвал, недоносок?

Я с удивлением смотрел на искаженное злобой лицо Лущинина. Дело в том, что слова "дурак", "идиот", "дура", "придурок", "слабоумный" и т.п., постоянно звучали у нас в классе в общении между собой. А вот мата практически не было.

Поэтому с "общественной" точки зрения я не сказал ничего, заслуживающего внимания или обиды. Впрочем, и удар меня книгой по заду тоже тут был " в порядке вещей". А вот кидание учебника и "недоносок" были уже за гранью обыденного.

Лущинин шагнул вперед и ухватил правой рукой меня за лацкан форменного пиджака. Класс притих.

— Ты чего, Селезнев, совсем оборзел? — и он попытался меня потрясти за лацкан вперед-назад. В его захват попал мой пионерский галстук, который в наступившей тишине надорвался с противным треском.

— "БLя, как меня все вы достали!" — едва успела мелькнуть мысль, как я справа залепил кулаком в наглую Лущининскую морду.

На этом тут же все и закончилось. Нет, нас не кинулись разнимать, не вмешалась зашедшая учительница — просто голову Лущинина откинуло назад, а его самого сбило с ног. Я, несколько удивленный получившимся результатом, посмотрел на лежащего придурка, развернулся и пошел к Димке, стоящему, как и полкласса, с открытым ртом.

По пути наткнулся на валявшийся на полу учебник. Нагнулся, подобрал его, и обернувшись, швырнул с энергией нерастраченного адреналина в Лущинина. Тот только начал отрывать голову от пола, как учебник прилетел ему прямо в нос, из которого уже двумя ручьями лилась кровища.

Биологию я провел в кабинете директора школы, где состоялся "разбор полетов" — дежурные крики и угрозы вызвать родителей в школу. На этом, собственно, все и закончилось. Весь класс был свидетелем, что Лущинин выступил зачинщиком, а свою "бешеную" — по мнению директрисы — реакцию, я объяснял порванным пионерским галстуком. Что было идеологически неубиваемым аргументом!

Криками и угрозами все ограничилось еще и потому, что Лущинин был на хорошем счету — хорошо учился, и не имел проблем с поведением. Я так же не был зачинщиком драки, и у меня был порван пионерский галстук, так же не был хулиганом и хорошо учился.

К тому же Лущинин лежал на кушетке в школьном медкабинете с разбитым носом, и на экзекуции присутствовать не мог.

Так что директриса, видимо, решила 'не раздувать'.

* * *

Домой из школы я шел слегка озадаченный. "Разборка" у директора школы оставила меня совершенно равнодушным — ну что она мне сделает? Да и не за что, по сути. Нет, лицом я конечно изображал полное раскаяние, но внутри просто равнодушно ждал, когда ее нотации закончатся. Со своим опытом она что-то все-таки почувствовала, и это стоило мне лишних десяти минут нравоучений и угроз.

Озадачивало меня другое... Сила, с которой я отправил Лущинина в нокаут. В этом детстве я регулярно, к радости мамы, делал зарядку, и в процессе этого обратил внимание, что вес гантелей мне явно маловат. Причем в "первом детстве" такие мысли меня не посещали никогда. Я даже попросил маму купить гантели потяжелее, но она мудрёно ответила, что "Пока нельзя неокрепший костяк подвергать повышенным нагрузкам". Заморачиваться я не стал — просто во время упражнения брал обе гантели в каждую руку поочередно, и увеличил нагрузку на пресс и отжимания.

В процессе раздумий у меня родилась теория: если есть мышечная память — то почему бы не быть "памяти сознания", что ли? Типа — я знаю, как бить, я знаю, какие должны быть последствия от моего удара — поэтому и получается удар не как у ребенка, а значительно сильнее. Теория, откровенно говоря, "так себе" — но ее захотелось проверить. Поскольку — ну, может, просто удачно попал кулаком.

По пути домой я постоянно проходил мимо районного спортивного зала, размещающегося на первом этаже жилого дома. В пятом классе я даже полгода ходил туда в секцию вольной борьбы. Потом ушел тренер, и секция распалась. На самом деле нам всем предлагали перейти в секцию бокса — но мама была против, и я не пошел.

...В спортивном зале было многолюдно — кто-то разбился на пары, кто-то работал в одиночку. По центру зала, на возвышении, располагался ринг. На нем пара мужиков мутузили друг друга.

— Тебе чего, мальчик? — передо мной стоял коренастый и широкоплечий "чурка" невысокого роста, и вопросительно на меня смотрел. От "чурок" нашего времени его отличало полное отсутствие агрессии, и интеллект во взгляде. Впрочем, сломанный нос красоты ему не добавлял, заметный кавказский акцент тоже был в наличии.

— Запись в секцию будет осенью — тогда приходи, да?

— Я извиняюсь — просто хотел бы с тренером поговорить. — вежливо попросил я.

— Я — тренер, меня зовут Ильяс Муталимович... Что ты хотел? — не менее вежливо поинтересовался "чурка".

— Видите ли, Ильяс Муталимович, я бы хотел заниматься боксом — но, может быть, это просто не мой вид спорта. Не в том дело, что у меня может не быть способностей к нему, или таланта — просто, возможно, я трус — и буду бояться, что меня ударят. Или буду боли бояться, или зажмуриваться буду при ударе. Я этого не знаю. И не хотелось бы ждать осени, чтобы это узнать. Может, уже надо подбирать другие секции. Поэтому хотел бы Вас попросить уделить пять минут, чтобы в этом разобраться. И если все плохо, я не приду у Вас отнимать время осенью. — я замолчал. Пока говорил, окружающие стали прислушиваться к нашему разговору, многие прекратили заниматься.

Все время моего монолога, тренер молча разглядывал меня. Когда я замолчал, он еще какое-то время смотрел на меня, и затем спросил:

— Сколько тебе лет?

— Четырнадцать.

— Где живешь?

— В соседнем доме, пятом.

— Боксом раньше занимался?

— Нет.

— Как ты хочешь проверять?

— Ну, не знаю даже... — протянул я — Поставьте меня с кем-то на ринге — если после того, как меня побьют, я приду осенью — значит, все в порядке.

Тренер еще раз внимательно на меня посмотрел, и кивнул:

— Форма есть?

— Нет, я же не на бой, а так... чуть-чуть постоять на ринге... Пиджак с рубашкой сниму.

Тренер обернулся в глубину зала и крикнул: — Леонид, иди сюда!

К нам подбежал парень на пару лет старше меня, одетый в синие трусы и майку с эмблемой "Динамо", на руках у него были черные боксерские перчатки. Он был взмокший, черные волосы прилипли к вспотевшему лбу. Учащенное дыхание показывало, что его оторвали от тренировки. — "С ним будешь. " — сказал мне Ильяс, и кивнул на Леонида.

На ринг меня не пустили — помогли одеть и зашнуровать перчатки, сунули в рот неудобную капу, и поставили рядом с рингом на матах. Пиджак и рубашку я снял, остался в белой футболке, тёмно-синих форменных брюках и туфлях из школьной "сменки".

Все, кто был в зале — человек пятнадцать — столпились вокруг, выделив нам с Леонидом небольшой пятачок. Видимо, занималась "взрослая" группа, а Леонид был самый молодой. Он был на полголовы выше меня, шире в плечах, и на руках играли солидные мускулы. Впрочем, все остальные были еще крупнее и здоровее.

Мне идея уже не казалась такой удачной, но я не особо переживал, так как хорошо понимал, что никто на самом деле меня бить не будет. Я видел, что Ильяс подошел к моему противнику и что-то ему настоятельно втолковал — несложно предположить, что предупреждал всерьез ребенка 'не стукать'!

Тренеру я слегка соврал. В ТОЙ жизни я "почти" занимался боксом. Примерно полгода на Кубе, Карлос — брат моей тамошней подруги Алисии, и член сборной страны по боксу — натаскивал меня на пару-тройку связок и учил двигаться. Спасибо ему большое — пару раз в жизни пригодилось!

А позже — лет через семь, уже в Питере — в фитнес-клубе "World Class"а я около года, раз в неделю, занимался с персональным тренером "боксом для толстопузых чайников". Впрочем, в ЭТОЙ жизни я боксом не занимался никогда.

Ильяс еще раз внимательно посмотрел мне в глаза, и спросил:

— Готов?

— Да.

— Тогда начали. — и дал нам с Леонидом отмашку.

Я поднял руки, закрыл голову, и двинулся навстречу противнику. Тот стоял на месте и ждал меня, опустив руки. В зале стояла тишина — никто не занимался и не разговаривал. Не проявляя никаких эмоций, никого из нас не подбадривая и не подначивая, мужики просто стояли и смотрели. Без особого, надо отметить, интереса.

Что собрался делать Леонид, я уже по его поведению более-менее представлял. Сейчас поуклоняется от нескольких моих ударов, покачает корпусом, потом примет несколько ударов в перчатки и сам пару раз несильно меня стукнет. После этого бой прервут, меня назовут молодцом, и скажут приходить осенью. Но мне нужно не это — я хочу знать, не стал ли я сильнее, чем должен быть подросток в моем возрасте.

Я сделал пару шагов и оказался рядом с Леонидом. Сымитировал робкий удар в голову. Не сходя с места, Леонид легко уклонился. Затем, сделав вид, что снова собираюсь левой бить в голову, я подприсев с шагом вперед, нанес изо всех сил правой рукой удар в живот. Леонид хекнул и согнулся, выронив капу. Я сымитировал удар коленом в лицо, и отскочил назад одновременно с тренерским воплем: "Брэк!!!".

* * *

— "Ха... Насыщенный денек выдался!" — я потянулся, поудобнее устраиваясь в кровати. Программа "Время" закончилась, и "будущего Повелителя Вселенной" отправили спать. Однако сна не было ни в одном глазу, а вот о чем подумать — было. Даже очень.

Драка с Лущининым и последующее "выступление" в спортзале меня мало тронули, хотя и натолкнули на определенные мысли. Оба действа закончились для меня вполне благополучно. В школе обошлось вообще без видимых последствий — директриса даже замечание в дневник не написала. А в спортзале...

Я уже заканчивал одеваться, когда ко мне подошел тренер, который до этого вместе с остальными мужиками довольно долго возился с поверженным мною "царем Леонидом". Ха...

— Пойдем со мной. — Ильяс мотнул головой в сторону выхода. Я спокойно последовал за ним, не ожидая никаких эксцессов. Бой прошел честно, да и подлые времена пока не наступили. Около гардероба тренер остановился, и принялся опять сверлить меня взглядом:

— Значит, говоришь, никогда не занимался боксом раньше?

— Нет. — отвечаю спокойно, и предельно честно гляжу ему в глаза. Тренер помолчал, отвел взгляд, потом кивнул каким-то своим мыслям и спросил:

— Как в школе учишься, оценки какие?

Я достал из портфеля дневник и молча протянул. Ильяс так же молча его полистал, вернул, а потом предложил:

— Приходи послезавтра к трём часам в секцию — можно не ждать осени.

— Спасибо, я приду... Я не стал подходить к Леониду, чтобы не попасть под горячую руку. Вы, Ильяс Муталимович, передайте ему пожалуйста мои извинения. Я не хотел так сильно — с испугу просто вложился в удар.

Ильяс с опять вспыхнувшим в глазах непонятным подозрением уставился на меня, затем буркнул:

— Хорошо, передам. До послезавтра. В три ровно. — развернулся и ушел в зал.

На бокс я решил походить. Во-первых — для общего физического развития, во-вторых — чтобы уметь защитить себя более профессионально, что ли... В-третьих — чтобы сделать фигуру спортивной и накачанной, чего сейчас особо не наблюдалось. Ну, еще и посексуальней хотелось бы выглядеть, а то с Ирочкой 'ловить' будет нечего.

Что же касается мамы, то ей сначала что-нибудь совру про секцию борьбы, которая возобновила работу, а потом посмотрим... Я опять потянулся, и поудобнее подоткнул подушку.

Но все это фигня! Самое важное было другое! Наконец я отыскал что-то конкретное о кладе!

Продолжая лопатить интернет в поисках путей своего моментального обогащения, я на сайте "Журнала об археологах и кладоискателях" наткнулся, среди прочего, на следующую заметку:

"14.05.97. В Ленинградской области нашли клад советских денег. Жительница поселка Репино, Ленинградской области, Марина Лукина оказалась владелицей не вполне обычного клада. Готовясь к свадьбе дочери, женщина решила избавиться от надоевшей старой мебели и обновить интерьер. Собираясь выбросить старую кровать, привезенную в поселок ее покойным дедом-генералом после окончания войны, хозяйка антикварной мебели попросила соседа помочь справиться с этой задачей. Сосед в свою очередь посчитал, что старинная немецкая кровать может представлять интерес для коллекционеров, и обратился к знакомому антиквару. Кровать заинтересовала специалиста не только интересным дизайном. Осматривая мебель, антиквар обратил внимание, что на днище кровати имеются следы подозрительных работ. Разрезав обивочную ткань, он обнаружил настоящий клад, состоявший из советских банкнот номиналом двадцать пять, пятьдесят и сто рублей 1961 года выпуска. Аккуратно переложенные соломой, деньги были пришиты к наполнителю кровати веревками. Всего в кровати было спрятано более двухсот пятидесяти тысяч рублей — немыслимая для советских времен сумма, а сегодня бесполезные бумажки. Дед Марины Лукиной после войны работал руководителем Ленводопроекта, и не мог просто скопить столь огромную сумму. Внучка предположила, что спрятанные в кровати деньги могли быть выручены ее дедом за немецкие трофеи, которые он привез из Германии — но сама она их никогда не видела, а только слышала от своей покойной бабушки. По какой причине на протяжении многих лет банкноты оставались нетронутыми, остается загадкой. Возможно, владелец состояния не хотел привлекать к своей персоне лишнего внимания. Тем более, что супругой его была немка. Узнав о находке, Марина Лукина проверила всю мебель в доме, однако спрятанных денег больше не обнаружила."

БИНГО!!! Готовые, живые деньги — и не нужно связываться со смертельно опасной продажей золота-бриллиантов! Правда, необходимо залезть в чужой дом, вспороть кровать, и еще суметь смыться. Но в любом случае, это, кажется, легче, чем искать того, кто купит у подростка слиток золота или бриллиантовую диадему!

В своем "первом детстве" я точно не решился бы осуществить такую операцию — но сейчас сомнений не возникало вообще. Тем более, что деньги были спрятаны на даче, а не в городской квартире.