Планета двойников 2.0

— Ромыч, что за двигатель думаешь? Почему такую уматную хохоряшку туда воткнули? — вопросил Борисов, я пожал плечами, — А Зоська хороший чойс-бич нашла... Ладно, это фонарь, забудь...

— У меня есть одно предположение за этот движок. Ты бензин на землю не проливал? — теперь плечами пожал Борисов, — В общем, экологический стандарт Евро-5 перешёл в стандарт Евро-5 жирный плюс. Давай один пистолет для леди, — щёлкнул тангеткой рации. — Эльза, как слышно, приём?..

— Слышу хорошо, но вы забыли ключи. Приём.

— Роджер, — обрезал ханум и погнал Зосю за ключиками, матерясь про себя о начавшихся, прямо вдруг неувязках и поправляя кепи немецкого фасона времён ВМВ.

Потом, постояв погазовав, включил первую передачу и не отпуская педаль сцепления сказал Борисову:

— По углам не зажиматься, смотреть в четыре глаза, рацию держать на пионерском расстоянии. Моя поехаль...

Если вы думаете, что мы поехали сразу, как залили воду, то — ошибаетесь. Николаич машину протестировал на профпригодность нашего налёта на ОПС. Он раз двадцать туда-сюда сделал. И садились мы по местам, постояв минут, пять в дверях форта...

— Если ЗиР заглохнет, попроси мужиков, чтобы волами до форта дотянули, — просьба по рации, — И, майор, захвати там моё, ну ты понял, что...

Что захватить из дохматов Борисова я совсем не понял, губы у меня искривила улыбка за мужиков-казаков, а сзади раздался визг лялек.

— Что? И?.. А валидола у меня нет... Блин, терминаторши, где вы видите зелёные стрелки?.. Сюда? К этому домусу? К тому?.. Откуда я знаю, что такое серен тшиит!..

На беду, девушкам им досталась малая по времени задумка о киборге-убийце с красным глазом — Терминаторе T-800 CSM 101, наверное, версия 2.4+ с эксклюзивом — 'зелені стрілки'. Которые и привели наш экипаж к домовладению в британском стиле.

Из ЗиРа выбирались уже под сгустившимися на небе тучами и при безлюдье. И я хмурился, а девушки нервно секретничали. Слева от меня находились редко стоящие крайние домики проулка, да и вообще станицы, справа — дома побогаче. Переулок Восточный 7 — числилось на табличке на обшарпанном заборе. Насупленным зашёл в калитку. Первое впечатление о территории — хозяин работает на вахте, впрочем, весь двор был в ухоженных клумбах с цветами. Увидал розы, тюльпаны, буркун, хмель на немалых растяжках по углам двора. Состаренная двухэтажка глядела на улицу пятью окнами с не обычными створками, а с подъёмными секциями; была не полностью побелена, так же, как и недокрашенная серебрянкой дверца гаражика. Дорожки были из стёртого кирпича, и показалось, что из-за дома сейчас выйдут Гарри Поттер, а лучше — Гермиона. Но вышла большая овчарка и улеглась перед дверью в дом. Сзади на мои 'крылья переговорщика' надавили мекнувщие Зося и Лиэль. Оглянулся. Чёрт! Перед калиткой сидела ещё одна овчарка!

— Проходите на кухню, — донёсся мужской голос. — Они не кусаются...

Хозяин встречал нас в летней кухне с русской печью и гарнитуром, 100%-но похожим на наши стол и стулья, только старенных временем. Ляльки зашептались и застреляли глазками. О, как! Военный?! Я с пристрастием разглядывал привставшего из-за стола хозяина. Комплекция Борисова, лет 30-35, темноволосый, румяный, с усами "карандаш", синие глаза строго смотрели в упор. Приодет в военную сорочку с короткими рукавами серо-зелёного колера, без погон, но с хлястиками от них, и домашние портки. На столе самовар, два стакана в подстаканниках, сахарница и трость прислонена к столешнице.

— Майор Борн. Это Лиэль и Зося, — представился, а девушки сделали синхронный книксен, — Нам нужно обсудить с вами вопрос о, э, сосуществовании. С кем имею честь разговаривать?..

— Капитан Шатров, девятая бронекопытная. Присаживайтесь, герр майор. Фройляйн, ...битте...

А дальше пошли этакие словесные пляски с бубнами. Шаг вперёд, шаг назад, зависание. Весь разговор пошёл не так. В обстановке не съиграли стереотипы. Они накладывались горой кирпичей. И вдобавок капитан после слов Зоси о его соседях, перешёл на немецкий язык. Я с Лиэль тут же заскучали; Зося на тяжеловесные фразы Шатрова стала азартно отвечать, но капитан хмурился, потом обозлился и проговорил:

— Хорошо, оставим в покое Гегеля и Ницше, фройляйн Зося... Как вам это выражение — barbarous hic ego sum, quia non intelligor ulli ('Варваром я здесь кажусь, потому что никто меня не понимает').

— Хозяин, русский поэт Тютчев об этом чуть по-другому сказал... Или для вас лучше — ubi bene ibi patria? А в нашей ситуации лучше всего подходит поговорка: где родился, там и пригодился!

— Хм, лучше?! Где уж там, лучше! Ubi bene ibi patria, понимаешь, — ответ с раздражением и опущенными сжатыми кулаками под стол, что мне совсем не понравилось, — особливо, когда приезжает гарнизонный наряд с форта, в виде немецкой семейки, начинает тыкать в лицо свой аусвайс, затем — Papier auf die Räumung и катись, капитан, из дома деда... Куда?.. Тук-тук... Под Астрахань, герр майор? Или в калмыцкие степи?

— А зачем вы постучали?.. — спросила молчавшая до этого Лиэль. — Ой, собачки пришли!..

— Какие бумаги на выселение? — 'Зося, что перевела фразу Шатрова?' — Роман Михайлович, вы что-нибудь понимаете?.. Ой!..

Брр. Какой понимать! Возле моей уже укушенной руки была морда лучшего друга человека! А капитан сидел с изумлёнными глазами и не торопился нас понимать ...и собак убирать.

— К-капитан, а можно собачку убрать? И мы начнём разговор ...заново...

— Лёва, место... Фу, кому сказал!.. Горыныч, место!..

'Лёва?! Да это же самый настоящий Лев! А второй — Горыныч?! Во, дела!' — пронеслось в голове. Собаки, повиливая хвостами, ушли, но у Льва было выражение на морде: Ну, и зачем тогда нас звал, капитан-голова?..

— Благодарю, капитан. Девушки доставайте до... паспорта. И если, хозяин дома найдёт там хотя бы слово по-немецки, мы молча, уедем...

Пок-пок... Камбэк состоялся! Шатров оказался тёзкой Борна по имени-отчеству и ну очень дотошным военным, наши паспорта на зуб только не попробовал! И только после показа Самойловой 'Стрижа-17' капитан как-то сразу сдался. Я на это по мирному смотрел, Лиэль, накормив псов шоколадными батончиками, водила по нашей группе мобильником, снимала истормомент.

Зося стала расспрашивать тёзку о житье-бытье при ...немецкой оккупации. Услышав такое, я челюсть уронил об степь. А капитан, хмурясь, долго отвечал, затем почесался и, подав что-то в руки Лескиной, пообещал мне заехать по утру в форт...

Возле ЗиРа находился один местный, из соседей, персонаж — старичок в парадной форме времён ...надцатой русско-турецкой, с румяными щёчками и лицом бэби: слюнки пускал, незнаемо на что, и мирно молчал. Наше здрасте он вообще не услышал....

Со смешанными чувствами уезжал от Шатрова, и сзади были хмурости, 'немки' тихо делились впечатлениями:

— Бедный, из-за перелома ноги дома сидит, — сказала Зося. — Фи, эдакий мальчик-солдафон, важный, тупой и с замашками.

— А что капитан здешний? А где у нас стоит девятая танковая?.. Но я бы не сказала, что Шатров невежа и солдафон. Зря ты так, Зося...

— Не зря, ...этот старательный тугодум, вместо цветов вот что мне презентовал...

Пришлось останавливаться и проводить инструктаж по обращению с оружием. А что делать — Зося в меня тыкнула дамским пистолетиком Browning M1906, который — 'Бэби'.

Затем был тест-драйв для броневика — тормоза отзывчивые, руль лёгкий, ход авто — спортивный, жестковатый. О чём и сказал Николаичу по рации...

Во дворе почты подогнал ЗиР к двери склада. Жмут ключей в шесть рук, и разбежались. В кабинете начальника был рабочий бардак, Лялин Леонид Леонидович, как значилось на табличке, забыл закрыть сейф. Оттуда, под спокойным взглядом седоватого мужика в костюме — Рагозин? — достал трудовые книжки, пооглядывался и решил прибрать к рукам телевизор, новый чайный сервиз, ПК и кресло. А вот потом... На столе наткнулся на интересный 'манускрипт' с оглавлением — 'Роспашь станiцы Ясная'. На листе А4 была и схема: переулки и улицы с высоты птичьего полёта, дороги — авто и ж/д, речка Чеплак, вспаханные поля за ж/д вокзалом на западе от форта. Асфальт и ж/д рельсы пропечатывали букву Ѣ — 'ер'. А вот фортеция наша обозначена не была, но наша местность называлась — Диким полем, листок сложил и — в карман.

Дошагал до открытой на улицу 'Транзитной', и пошёл вынос награбленного. Что брали? Да многое — от туалетной бумаги до мобильных телефонов и ещё одного ноутбука Лиэль. И кое-какую мелочь. Это всё было в коробках, пакетах, упаковках и россыпью. Где-то с тонну. И дело хорошо шло, ибо имелась частичная механизация погрузки-разгрузки — тележки как в супермаркетах. Одну поставил в кузов ЗиРа. Девушки, поставив кабинет — Эльзы? — на сигнализацию, притащили огромный оранжевый мешок, и он был лишним.

'Стоп. А 'Микра' в гараже!?..'

В гараже стояло ещё два вездехода, и была очень хорошая мастерская. Мне, после того как нашёл схему с расположением Ясной на границе с Диким полем совсем расхотелось оставаться в форте. Можно было перевести кровати сюда, но ...там защита включалась, и виды на залив были дюже неплохие. 'Тяжко... Хоть разорвись'...

Деваки на появление 'Микры', как подарка от 'мистера БИНа' ответили апатичным вниманием. Не фанатели-с... Ладно, переживём.

И на не переживай, припожаловали два старорежимных камрада — говорливый почтмейстер Иван Николаевич Артёмов и занудный молчун заместитель директора по чистоте Вася, с грабельками. И этими грабками он мог погребсти метра на четыре — пять...

Первый натиск коллег о нашем отсутствующем по уважительным причинам начальстве отбивали девушки. А во второй части, когда почтмейстер в тужурке с петлицами так чина X-XII класса, завёл разговор, что-де двор с лабазом и конюшней принадлежит купцу второй гильдии Собакину, я высказал претензию:

— Господин Артёмов, а у купца асфальт во дворе был? Нет?.. А аппаратура телеграфа хорошо работает? — и поправил кобуру...

И случился казус. Напуганный моим коротким па начальник почтовой конторы, сделав чёткий поворот через левое плечо, начал своё отступление с правой ноги. И бац... Держак граблей влепил ему по носу. Мда, как Борисову что-то прилетело...

— Ну, зачем вы так, Роман Михайлович? Иван Николаевич, милейший человек!.. — риторика от Лиэль, и продолжение: — А кто такие терминаторши и что такое стринги?..

— Шеф, я тут за Шатрова подумала, ...врёт товарищ капитан. Если бы здесь была немецкая оккупация, как он заявил, то он был бы по званию гаутманом, на калитке был бы шильдик — Ост-гассе или Остштрассе и блуза была бы не такая, как у него... А Артёмов нас за феминисток принял. Кстати, я, кажется, нашла себе несколько нарядов...

'Вот уж дамочка!.. Двадцать дел делала и думала она!..'

Показал знаком — заводи, и сел в ЗиР. Правильная девушка, Лиэль — водитель которая, не знающая четыре вида трусов для загара поехала направо, через два квартала застряла в пробке — толпе, и мне пришлось включать клаксон-сирену, как посоветовал Николаич... В зеркало заднего вида увидал убегающего священника, по бокам — удивлённые лица принаряженных станичников, вывеску 'Бакалея Сидоркина', а перед собой — карантинный проезд с кучей тявкающих псов... Две из своры преследовали нас метров пятьсот, до поворота направо...

В цитадели, слава богу, разгрузились. Закрыл 'Микру', все двери и покатил тележку с гигиеной к складам: один под 'химию', вторая камора — продовольсвенно-вещевая. Ага, она стала ещё и примерочной. Коллеги занимались там, прямо-таки, богоугодным делом — потрошили посылки и бандероли. Лиэль, сбросив форму 'гонщицы от своры собак', принарядилась в лёгкое летнее платьице и туфли на высоченном каблуке с устрашающими металлическими шипами, Зося сетовала на то, что 'откуда у этой Парчевской столько денег — туфельки стоят пятьсот рублей', а сладкая парочка охранников влезли в нестандартно — большую посылку с электроинкубатором. Я прислонился плечом к штабелю ящиков — вот же чёрт! — консервов 'Ролтон', переотдохнуть чуть-чуть...

— Хо! Лабутены-на! Эдак за штуку амеров...

'Я же всё закрыл?!' Меня как током ударило от этого чужого голоса за спиной, до передёргивания плечами. Медленно оглянулся. В шагах пяти стоял невысокий, сухопарый чернявый хлопчик в "прикиде" и со здоровенным револьвером... Инопланетянин для меня: растаманские косички, серёжки в ушах, козлиная бородка, чёрная футболка, дырявые чиносы с заплатками и серо-розовые сандалии. Инопланетность подчёркивалась рисунком на груди — девица с короной и надпись: "Все бабы как бабы, а я прынцеса". Полный улёт, мля! Это от второго пе-пе-персонажа! Парень был крупный, приодет в спортивные серые штаны и майку-безрукавку салатного цвета с эмблемой ЦДКА, был босым и с коричневым дипломатом. Фигура накачанная, хорошо сложен, но вот лицо!.. Под тёмной гривой волос аля Эйс Вентура была мордень с двумя шрамами и ожогом, занимающим всю правую сторону 'лица'. Брр...

'Вот же влипли! Не зря говорят: смени позу!' Здоровяк достал из чемоданчика раритет — немецкий ПП МП-38, в золотом исполнении ...повёл стволом, пресекая наши попытки достать ручное оружие...

Затем, самое интересное, агрессоры, молча забрав наши пистолеты, повели нас на террасу и рассадили в ряд на стульях — я, Лиэль, Эльза, Зося с мобильником, Борисов. А крепыш, отодвинув столик, стоящий рядом со мной, положил на него аккуратно три наших 'Стрижа', дипломат и ПП. Растаман пошёл осматриваться...

— Дожили, блин! — громко проговорила Эльза. — Вот кто себе сейчас будет гарем набирать!

— А я согласна... Только ему надо пластику лица сделать, — произнесла Лиэль и прикусила под фырканье Зоси нижнюю губку...

— Никитос, а номера тут хорошие, вот такие траходромы! — от вышедшего из среднего номера поклонника субкультуры Джа. — Откуда шум?..

— Стоп! Хенде хох!..

На террасе появились ещё двое персонажей. Вкарабкались на балкон снизу. Здрасте! Мдя, два милиционера — пробковые шлемы, гимнастёрки, сапоги, галифе, ТТ в руках, и чихающие..., и они мне не понравились, пропылёнными были до последней нитки на хромовых сапогах. И снизу несколько раз чихнули. Мы, сидевшие, вздрогнули и ручки подняли. Зося последняя.

— Хенде хох! Шнель! — грозный окрик — опять по-немецки?! — от левого офицера, которому достался обожатель дредов. — Чё... Апчхи...

Цедековец стал медленно поднимать руки, растаман их в стороны развёл, а эмвэдэшники годов так 40-50-х растерялись. Для них стала большой загадкой кто, стоял — сидел перед ними. Растаман в наколках, но 'Индия' на голове и одежда странная. У 'Годзиллы' — эмблема ЦДКА, но босой. Эльза в белой блузке с какой-то табличкой и с необычным цветом волос, Лиэль в туфлях — угрозах, а остальные вроде, как военные, но каких вот только армий? И МП-38 на столике...

— Макс, танцуем! — выкрик от Никиты под чиханье стражей порядка, скорее всего, сталинского разлива, и пошла баталия, как в MMA, АРБ и боевом самбо...

Четыре действа буйных понабежавших на наше добро. Вначале, Никита, воспользовался удобным случаем — Лиэль выставила вперёд свои грозные лабутены — бросил клич и неуловимым движением руки отправил ТТ под стул Лиэль, после этого, крутанув соперника, выставил его перед собой, пережимая тому локтем шею. Второй опер, нацелился на Никиту своим пистолетом, крикнул: Немедленно отпусти сотрудника угро! Крикнул и чихнул, совсем некстати. Макс, совсем простым детским приёмом, выбил ТТ и тот также улетел под стул Лиэль, но и его громыхало через миг улетела, вообще за пределы 'ринга' от удара сапогом. Правая пара от меня в это время, перешла к следующему действию — размахиванию конечностями. Вначале советский офицер милиции потоптался по голым ступням Никиты своими сапогами, ударил сапожищем по столу и чемодан с пистолетами и ПП очутился на моих коленях. 'Прямо, гут, чё!' А офицер вывернулся, принял боксёрскую стойку и первым же ударом, но по касательной, зацепил, гм, лицо Никиты. С досады 'монстр' лягнул пяткой сотрудника угро в голову с оседанием того на пятую точку. Чистый нокаут. Левая пара также быстро выявила победителя олимпийского полуфинала — растаман получил двоечку в голову и приобнял другой столик своей тушкой. И здесь был нокаут... И пошла рубка финалистов. Два микро-тайма под — хех, кья!.. Хуки-апперкоты-свинги-драйвы по точкам на голове. И отскочили. А затем лёгкий перекур для условного 'Динамо' закончился вылетом в пердив от скрытого удара ногой в печень от условного 'ЦСКА'. И, конечно, добивание коленом в челюсть...