Клинки Керитона 1 часть.

— Да уж, будь так любезен. А с Вейзо поступим так: я дам ему другое задание, самостоятельное. Заодно и посмотрим, на что он действительно способен. Твои же полномочия я расширяю. Получишь вторую полосу и дииоровый бир-хорат. Не забывай, за всё отвечаешь ты. С головы Тэйда, без моего ведома, не должно упасть ни единого волоска.

— Как скажете, кеэнтор. Как быть с самим Мааном са Раву и его помощниками, если они вступят в игру? — спросил он.

— У него есть помощники?

— Как минимум у него есть друзья. Сиурт Воды Слейх, например. Сиурты Воздуха Конз и Коввил...

— Это все?

— Нет.

— Кто ещё?

— Риффэн...

— Риффэн не в счёт, есть кто-то, о ком я не знаю?

— Думаю, нет.

— Хорошо, хоть так, — Венсор вздохнул.

...К великому сожалению кеэнтора, Текантулу не было доподлинно известно, действует ли сиурт Огня Маан са Раву в одиночку или же делает это от имени Дэклата, и потому орден не мог себе позволить вступить в открытое противостояние с сиуртами обители Шосуа. Кеэнтор ра'Хон предпочитал действовать скрытно и осторожно, никак не обозначая свою заинтересованность. Все попытки помешать Маану собирать так называемые камни Тор-Ахо были тщетны, все усилия казались напрасными — камни каким-то непостижимым образом исчезали прямо из-под носа кеэнтора...

— А как бы ты поступил?

— Вопрос непростой, — попытался уйти от ответа Левиор.

— Но я задал его, ответишь?

— Нет... пока нет.

— Камни Тор-Ахо могут дать Маану са Раву силу самих Богов! — сказал Венсор. — Впрочем, его можно понять, он хочет защитить свой народ, но и мы хотим того же, вот только 'свои народы' у нас разные.

— Полагаю, Маан должен понимать, что опасность в том, что с Тор-Ахо он может фактически привести мир к гибели, — твёрдо заявил Левиор, отчётливо осознавая, что говорит сейчас о том, в чём ничего не смыслит. На самом деле он толком ничего не знал о камнях и заложенной в них Силе и, дабы не потерять лицо, вынужден был рисковать, демонстрируя ложную осведомлённость.

Он почесал лоб и продолжил так же уверенно, как и начал:

— Но пока у Маана камней нет, и, вообще, будь они у него, я сомневаюсь, что кто-либо в Дэклате знает, как обращаться с заложенной в них Благодатью.

— Это так, — согласился Венсор, не чувствуя подвоха. — Маан са Раву на самом деле верит, что приближается смутное время.

Левиор сделал вид, что обеспокоен.

— А оно приближается?

— Откуда ж мне знать, — хмыкнул Венсор. — Мир был слишком хрупок даже в лучшие времена. Нам-то, мой дорогой Левиор, нечего бояться Сида Сароса. Зарокийцы — прямые потомки греолов! Наши вены полны изумрудным Уино, а вовсе не этой жидкой красноватой жижей, что зовётся у людей кровью. Грядёт наше время — эпоха Детей Сароса, потомков богоподобных греолов! А люди, феа и, конечно же, отвратительные, премерзкие онталары... О Великий Сарос, как же я их ненавижу!.. никак не должны выжить. Представь, что бродяга Ганис вернётся, наконец, домой — в лоно Сароса, отца своего. Почувствуй, как божественный свет невиданной силы и безбрежные океаны Уино заполняют пространство! Мы с нашей предрасположенностью к этой божественной субстанции должны, наконец, занять своё законное место и стать полноправными властителями Ганиса. А вот остальным я не завидую: те из них, кого не разнесёт в клочья от переизбытка Силы, либо сдохнут от голода, либо станут добычей для обезумевших зверей...

— А сколько камней не хватает Маану са Раву, кеэнтор?

— Хороший вопрос, Левиор. Надеюсь, ты отыщешь ответ на него.

'Попробую'.

В это время дверь за их спинами скрипнула, Венсор обернулся, махнул кому-то рукой.

— Я оставлю тебя одного ненадолго, — сказал он и, не дожидаясь ответа Левиора, зашагал к двери.

Глава 4. Лис и Ягнёнок

Н.Д. Начало осени. 1164 год от рождения пророка Аравы

о. Ойхорот. д. Два Пня

На затерянную средь гор и дремотных лесов деревеньку опускалась тихая беззвездная ночь. Тяжёлые, свинцово-серые облака плыли по небу с величавой медлительностью. Лёгкий ветерок покачивал бронзовых: обжору Лиса и друга его, выпивоху Ягнёнка, печальным посвистом убаюкивая уставших за день зверюшек. Хорошо было — тихо и благостно.

Трактирщик Барг стоял на крыльце и, лениво позёвывая, глядел на облезлого кота Паську, обстоятельно и скрупулёзно исследовавшего содержимое мусорной кучи. Посетителей в 'Лисе' было предостаточно, но у столов суетились жена трактирщика Фюта, две служанки и сыновья Дикс и Атер, и, пока основная масса народа ещё не нахлынула, Барг мог позволить себе небольшую передышку.

Ветер усилился, на улице заметно похолодало. Трактирщик зябко поёжился, кинул осуждающий взгляд на небо, облака и аморфный ещё Оллат.

— Иди уже домой, Пасямка, — позвал облезлого следопыта Барг и шагнул на порог.

Притворив поплотнее дверь, он с удовольствием потянулся, до хруста в суставах, и неспешно заковылял к большому камину, с подкоптившейся дубовой полкой и кабаньей головой над ней, гостеприимно и жарко пыхтевшему у дальней стены.

В просторном общем зале 'Лиса' расположилось около трёх десятков посетителей, в основном заезжие торговцы, охотники и зажиточные ремесленники. Одни сидели за деревянными столами, другие потягивали эль и вайру, пристроившись на высоких табуретах у стойки, а если некоторые из них и выглядели не совсем трезвыми и благоразумными, то и не столь глубоко в питие погрузившимися, чтобы это резало глаз.

Недалеко, у камина, на небольшом возвышении, в центре круга слушателей сидел старина Хабуа. Онталар самозабвенно, смежив от наслаждения веки, рассказывал историю грехопадения Сеортии — красивейшей из смертных дев, познавшей великие тайны греха, искусства любви и безудержной страсти. Благодарные слушатели внимали ему, раскрыв рты и затаив дыхание. В коротких паузах старик смачно сёрпал, отхлёбывая изрядную порцию эля, и нежно оглаживал массивную деревянную кружку морщинистыми ладонями.

Завершив повествование, Хабуа, проигнорировав уговоры толпы, направился к свободному столику, где намеревался скоротать остаток вечера за кружкой-другой эля. Сидевшие по соседству Саима и Тэйд почтительно, при его приближении, встали и поклонились.

— Как, ребятки, дела ваши? Долго ещё в этом клоповнике зады парить собираетесь? Я вижу, вам не подали, подсаживайтесь-ка ко мне. Давайте-давайте — это, к вашему сведению, лучший столик в 'Лисе', если не сказать большего. Знаете, кто за ним сиживал? Нет? Ну, так знайте: однажды тут останавливался великий мудрец Вакуз Фалерро — автор 'Вальфирагских рассказов' — и сиживал он в аккурат за этим самым столом, — длинные пальцы онталара заскользили по торцу столешницы. — Тут где-то табличка была... сейчас-сейчас, где-то здесь... Опять содрали, варвары, — досадливо фыркнул он. — Надо напомнить Баргу, чтоб новую привесил, а то как-то несолидно... Ну, так что, долго вас звать? Идёте, аль нет?

Саима и Тэйд послушно перебрались за его столик.

— Бог мой Тамбуо! — Хабуа достал трубку, выложил на стол кисет. — Кого только эти стены не видали. Местечко-то знатное, коль кто из северных земель на юг собрался, так наших Пней ему никак не миновать.

Служанка Нара продефилировала меж столов с подносом в руках, радужно улыбнулась Саиме и Тэйду.

Рука Хабуа дёрнулась, два астрагала загромыхали по отполированному зеркалу стола.

— Сыграем?

— Можно. Но сперва ужин, — остановил его Саима.

— Согласен. — Хабуа привычным движением сгрёб камни.

Спустя пару минут, перед ними появился трактирщик Барг с тремя мисками тушёных овощей, двумя тёплыми караваями и большим блюдом ароматно дымящегося мяса. В несколько привычных движений он уместил всё это на столе перед посетителями. Следом за ним появились Дикс и Нара и с ловкостью уличных акробатов принялись заполнять стол кружками и тарелками.

* * *

Приблизительно в это же время Крэч, затаившийся у стены дома напротив, наблюдал за дверью 'Лиса и Ягнёнка'.

Ветер, как и раньше, играл опавшими листьями. Повсюду расстилался густой зелёный туман. А безмолвный Сарос беззаботно дремал на грозовых облаках.

Улицы деревни были пусты, но, несмотря на поздний час, окна нескольких домов светились. Дверь 'Лиса' открылась, выпуская на свежий воздух парочку жарко о чём-то спорящих посетителей; волна громкого смеха вырвалась наружу и покатилась по ночной улице. Дверца тут же захлопнулась, а музыка и смех, приглушённые толстыми стенами утихли. Теперь, восстановившуюся в утерянных правах тишину нарушали лишь шорохи кота Паськи (несмотря на уговоры Барга так домой вернутся и не пожелавшего) и нудные поскрипы бронзовой вывески.

Крэч поглядел на опустевшую улицу, и вдруг на какое-то мгновение ему показалось, что и за ним кто-то наблюдает. Он отступил на шаг, прижался спиной к высокому борту телеги; застыл и одними глазами оглядел узенькую улочку, уходящую вправо: не считая кота, копошившегося у дождевой бочки, она была пуста; ничто не тревожило зеркальную гладь лужи, и диск Сароса в ней; ничто не шелохнулось в темноте, не раздалось ни единого звука... Увы, странное ощущение постороннего присутствия не только не исчезло, но, наоборот, усилилось.

Волоски на левой руке Крэча зашевелились, по спине пробежали мурашки. Он стиснул рукоять рап-саха и прищурился, глядя через плечо...

Человек подходил к нему всё ближе, пальцы Крэча с каждым шагом незнакомца сжимались всё сильнее. И вдруг тот остановился... И хотя черный плащ скрывал фигуру незнакомца, а капюшон был надвинут так глубоко, что не позволял разглядеть практически никаких подробностей, Древорук сразу понял, кто сейчас перед ним, и, дрогнув душой, вжался спиной в холодную стену. Чарэс Томмар находился так близко, что у Крэча возникло ощущение, что тот смотрит прямо ему в глаза. Он медленно отпустил рукоять меча и, отведя в сторону край плаща, провёл сверху вниз ладонью, ощущая кончиками пальцев ряд рукоятей метательных ножей, остановил дыхание и замер...

Он стоял как завороженный, не отводя взгляда, смотрел в упор на слугу господина Левиора. А ещё ему показалось, что от имперца повеяло магией: совсем чуть-чуть, почти незаметно, но было же...

'Как это? Быть того не может', — он сглотнул, и этот ничтожный звук показался ему таким громким...

Но неожиданно для обоих имперец сделал неосторожное движение рукой и зацепил приставленные к повозке вилы — те с грохотом повалились на пол. Чарэс отшатнулся, споткнувшись о подвернувшийся под ногу камень, негромко выругался и, нервно отшвырнув вилы ногой в сторону, быстрым шагом двинулся вдоль улицы. Древорук с облегчением опустил веки и вдохнул, наконец: ещё немного, и он наверняка грохнулся бы наземь.

Едва Чарэс Томмар скрылся в окутавших улицу тенях, Крэч, призвав себе в помощь покровителей всех феа — Великого и Всемогущего Тэннара — поспешил следом. Северянин же, обогнув конюшню слева, неожиданно остановился, а из ближайших кустов ему навстречу вынырнули четыре тёмные фигуры.

Древорук замер, прислушиваясь. Ветер доносил до него лишь обрывки фраз:

— ...второе слева окно открыто...

— ...свежих лошадей нет, а эти... что если я через окошко тихонечко?

— ...я сказал — нет! Думай, что... если увидят...

— ...но я...

— Слушай, что тебе говорят, собака ты безухая! — голос Чарэса звучал тихо, но сурово и властно. Похоже было, что он отчитывал четверых молодцев из свиты господина Левиора, и они, смиренно кивая, жадно ловили каждое его слово.

Троих из них Древорук видел вполне отчётливо, но один, стоявший к нему спиной, по-прежнему оставался чёрной фигурой.

'Ктырь?!'

Время от времени 'черный' неловко дёргал головой, пытаясь обернуться, но властный тон Чарэса Томмара, обращавшегося непосредственно к нему, заставлял его смотреть перед собой.

'Похоже он!'

Крэч осторожно двинулся вдоль стены. Остановился и замер он лишь, приблизившись настолько что смог различать все слова. Сейчас его и тёмную пятерку разделяли всего несколько шагов и хлипкая перегородка из неплотно пригнанных друг к дружке досок.

В тот самый миг, когда он остановился, 'чёрный' скользнул по краю светового пятна и, наконец, улучив момент, повернул голову. Лицо Крэча потемнело, бешено заколотилось переполненное ненавистью сердце: Вейзо смотрел точно на то место, где он находился минуту назад. А то, что Древорук услышал мгновением позже, заставило его ужаснуться. Начало фразы он пропустил, но суть её была понятна и так:

— ...не ваша это забота. Я сделаю так, что они побегут из 'Лиса', как крысы с тонущего хаорда. Ваше дело — сидеть здесь и ждать... А как появятся, прибрать их, без шума и лишней возни. Или, если не получится, просто проследить за ними.

Непроизвольно Крэч царапнул ногтями кожаные ножны, и тут же ему показалось, что плечи ненавистного онталара дёрнулись.

'Услышал и хотел повернуться? — Древорук застыл и на время забыл, как дышать. — Вроде нет... на этот раз, кажись, пронесло! А ведь моим мальчикам угрожает нешуточная опасность. Как всё-таки хорошо вышло, и я не отдал Саиме камень, — капелька пота проползла по виску, и Крэч бесшумно смахнул её, мысленно хваля себя за прозорливость. — Вот что интересно: господину Левиору, — отчего-то Крэч ни на секунду не сомневался, что всё это происходит с его ведома, — нужен камень или Саима с Тэйдом? Если камень, то откуда он о нём знает? Даже не так: почему он думает, что камень у них... Стоп! Раз он знает о камне, значит, знает и обо мне?! Так-так-так, нет, это совсем не интересно! И что мне прикажете с этим всем делать?'

— Обоих прибрать? — спросил Вейзо зловещим шёпотом.

— Я же сказал: онталар не нужен, — подтвердил приговор Чарэс, раздражаясь. — А вот Тэйда вяжите крепче и сразу ко мне. Смотрите, чтобы ни один волосок с его головы не упал!

'Ага, им нужен только Тэйд. А зачем?'

— Что с пееро делать?

— Экий ты всё же дурак, Вейзо! Ещё один такой вопрос! — шикнул северянин. — Пееро мне нужен так же, как и онталар. Понятно?!

— Как скажешь, Чарэс, как скажешь. — Ктырь дёрнул головой, кивая в ответ на слова старшего, и тут же обернулся — резко, неожиданно... Но Крэча у стен конюшни уже не было.

* * *

— Билу, дружище!

Со второго этажа вниз по лестнице спускался молодой человек. Услышав Саиму, он радостно помахал ему рукой.

Не дойдя до столика совсем чуть-чуть, молодой человек остановился и принялся церемонно раскланиваться, однако комизма и фиглярства в его поклонах явно было гораздо больше, чем такта. Он был высок и хорошо сложен, русые волосы зачёсаны назад и закручены улиткой, как того требовала имперская мода. Если бы ни добротная шерстяная безрукавка, он выглядел бы несколько фатовато в своей белоснежной рубашке с просторными рукавами и широком, в две ладони, кожаном поясе с тиснёным узором.

— А что вы тут такое вкусненькое едите? — потирая руки, спросил Билу, усаживаясь на свободный стул. — Два круга выпивки за мой счёт. Заказывайте. Нара, — остановил он служанку, — будь любезна: тушёную свинину, грибной рулет и Истинское. Саима? Тэйд?

— Вайру, — поднял палец онталар.