Кольцо Викинга

— Короче, мент, — внезапно сменив тон и манеры, рявкнул "урка". — Чего вы там, в лесу, нарыли? Колись. Чего такого, что своего подельника там же, не отходя от кассы, прибрали?

И тут же, сменив грозный рык на пасторскую интонацию, окончил: — Да и ладно, не хочешь, не говори... Только я тут подумал, раз ты мне за навет должен, то и клад этот, или чего там... следует у тебя конфисковать. В погашение, так сказать, морального и материального ущерба, — закончил набивший руку в словопрениях авторитет.

"Вот и ответ, — понял Игорь. — О покойных плохо говорить, конечно, нехорошо, но трепло Миша был тот еще. Видно, похвастал, кому не следовало, что, мол, отыскал интересную "захоронку". Звон и пошел. А тут и наш пострел. Ему в голову ничего, кроме золота и бриллиантов, естественно, прийти и не может. А когда узнал, что с Михаилом такое случилось, вовсе загорелся. Рассудив по себе, что добыча выходит вкусная, если приятели ее поделить не сумели. А про деда — это он так, дуркует, издевается".

"Странный народ, эти авторитетные предприниматели, — подумалось пленнику. — Казалось бы, есть у тебя кусок, жирный. Так сиди себе под корягой, жуй его. Нет, норовят в каждую крошку, что мимо плывет, вцепиться".

— Ты, конечно, можешь отказаться, — дав переварить информацию, продолжил мафиози. — Но я тебе не советую.

— Короче, сейчас тебя развяжут, даже рот освободят. Только помни, вот этот, который справа, он тебе и один головенку отвернуть сумет. Ты ведь не Рембо.

Правда?

Что и говорить, "Рембой" Абрек не был. Это в кино все менты резкие и отчаянные. Семерых могут раскидать, а остальных повяжут. Игорь, конечно, мог приложить разок-другой от души в челюсть, при удачном раскладе и в нокдаун отправить, но и только.

Спорить с превосходящими тебя втрое противниками, причем, двое из которых наверняка вооружены, себе дороже.

Никто и не дернется. Ну, стрельнуло чего-то у соседей. Кому какое дело?

Он хмуро замер, ожидая, когда один из братьев, глумливо ухмыляясь, разрезал стягивающие руки веревки.

Пластырь оторвал сам, помахал сведенными руками и вопросительно глянул на незваных гостей.

— Может, хоть одеться разрешишь? — спросил и потянулся к сваленным в угол вещам.

— Стоять, — выдернул из-за спины руку с зажатым в кулаке пистолетом Слон. Навел оружие, а его брат сноровисто прошелся по карманам в поисках опасных предметов. Кивнул и сдвинулся в сторону.

— Одевай, — разрешил Лазарь. И вновь покачал головой. — Точно нашли. Иначе в таком виде в город бы не поперлись.

— Ну что, мент, какое твое решение? — дождавшись, когда Игорь натянет заскорузлые тряпки, продолжил он беседу.

Абрек, который уже успел прокачать все варианты развития ситуации, вздохнул: "Тут, как в сказке, чем дальше, тем страшнее. Будь все так, как намечалось, найди они этот несчастный сейф, отдал бы, не задумываясь. Это Михаилу он был интересен, а бандиту на фиг не нужны старые бумажки и барахло. Даже даром. Ну, может, навтыкали бы им с расстройства по лицу Лазаревские гоблины, да отпустили с миром. А вот теперь, когда в багажнике старого "уазика" лежит клад стоимостью в три, а то и в четыре сотни тысяч не рублей, никакой перспективы у Игоря остаться в живых, нету. Они и за четверть такого куска десяток свидетелей положат, не задумываясь. А уж за весь и подавно.

Игорь вновь потер запястья и, наконец, произнес, тоскливо глядя в окно: — Сам Михаил помер. От сердца. Как увидел, что отыскали, вот его и стукнуло.

— Да что ты говоришь? — весело не поверил урка. — Это чего ж вы такое нашли, что у него сердце отказало?

— Клад норманнский, — вынужденно признал Игорь. — Серебро в монетах, килограмм с полсотни.

— Сколько? — удивленно переспросил Лазарь?

— Может, чуть меньше, — Абрек, понимая, что сам металл для уголовника цены особой не имеет, добавил: — Леший его в триста тысяч баксов оценил, минимум. Вот и ...

— Да... — после долгой паузы признал солидность суммы авторитет. — Такой ломоть любого может торкнуть.

— Так и чего? — не выдержал увлеченный рассказом Слон. — Где хабар-то?

Лазарь недобро покосился на подручного, но смолчал.

— В лесу оставили, — Абрек дернул плечом. — Побоялись, что нас на трассе тормознут. Не отговориться. Прикопали там же, где отыскали.

— Значит, клад? — авторитет прищурился, словно пытаясь проникнуть в душу Абрека. — Не врешь?

— Стал бы... — Игорь пожал плечами. — Куда я такую кучу добра дену? Только домой. А тут пусто. Да и снова говорю, друг он мне был, не до клада...

— Ну, что ж. Проверить это не сложно, — Лазарь кивнул стоящему за спиной. — Пройдись, Витя, глянь.

Слон протопал на кухню, заглянул в ванную комнату, на балкон и вернулся обратно.

— Чисто, — доложил он вопросительно глядящему на негоЛазарю и добавил, обращаясь к Абреку. — Ты, мент, хоть бы мебель себе прикупил, а то, как в сарае, живешь.

Абрек, отдавший при разделе с женой все вещи, промолчал. Какой смысл ругаться, только лишний раз в ухо получить.

Сейчас его куда больше заботило, что делать: "Даже если Лазарь ему поверил, это лишь временная отсрочка. В живых его не оставят. Как-никак — лишний свидетель".

"А вот интересно, знают ли про Вовку? — кольнула его мысль. — Если да, то все напрасно".

Словно подслушав мысли Абрека, Лазарь прошелся по узенькой комнате и замер у окна. — Дружок-то твой где? Спортсмен который? — вдруг спросил он. — Как в воду пропал. Не знаешь?

Абрек мотнул головой, пряча глаза: — Нет. Может, в похоронное агентство уехал. Он собирался.

— Может и так, — согласно кивнул слушатель. — Или обратно в лес? А? Как полагаешь?

— Чего он один в лесу забыл?

— Не скажи, — развел урка губы в ухмылке. — Триста на одного куда приятнее, чем по сто пятьдесят на двоих. Так что, возможны варианты.

— Короче. Деваться тебе, мусор, некуда. Сейчас спускаемся вниз и по холодку, до места. Сдай серебришко и... и свободен. В расчете будем. Понял?

Игорь задумался: "Ехать с ними в лес — удовольствие сомнительное, но и признаваться, что клад здесь — тоже не выход. В том боксе меня и удавят. А так, пока едем, вдруг и удастся вывернуться? — с надеждой подумал он. — Гаишники тормознут, или на посту проверят. Авось повезет".

Он выдохнул и решительно кивнул: — Только обещай, что отпустишь?

Вопрос был, конечно, глуповат, но задать его требовалось.

— Зуб даю, — легко отозвался Лазарь. — Даже чутка отмаксаю, за труды.

Легкость, с которой авторитет это сказал, стала лишним доказательством его истинных намерений.

"Отпустит он, ага", — хмыкнул Абрек, вспоминая недобрую славу авторитетного предпринимателя, за которым висел не один исчезнувший, но, к сожалению, не доказанный, конкурент.

"Не ждать до последнего, — решился Игорь, следуя между сопящих надзирателей по узкой лестничной площадке к лифту. — Прямо во дворе и срываться. Вряд ли станут стрелять, авось уйду". Он протянул руку к подпаленной кнопке вызова.

— Эй, а двери? — окликнул его идущий следом авторитет. Абрек недоуменно обернулся, и в то же мгновение в голове взорвался фейерверк искр. Ноги подкосились, и, не ожидавший прямого в челюсть, Игорь рухнул на пол.

Парочка здоровяков выволокла поддавшего товарища из подъезда и осторожно погрузила в черный блестящий джип.

— Надо же, так надрался с утра, — весело прокомментировал сидящий на скамейке дедок. — Нормальные на работе, а эти только и знают — водку жрать. Сволочи.

Старик сплюнул и отвернулся в сторону от ползущего по двору тонированного монстра.

В себя Игорь приходил по частям. Сперва почувствовал тошноту, потом слабость, и, наконец, разглядел в ароматном сумраке салона затылок Лазаря.

Сам пленник оказался плотно зажат с двух сторон братьями на заднем сидении.

— Так это..., Лазарь, — несвязно поинтересовался один из конвоиров. — Что, прям сейчас и поедем?

— А чего тянуть? — хмыкнул авторитет. — Ежели все, как сказал, заберем и обратно. Ну а если обманул, там его и прикопаем.

— Ну, потеряем с полдня. Ничего, на "мусора" время не жаль. Я так и так собирался, — нечаянно проговорился хозяин.

— Так, а бабло как же? — недоуменно вскинулся второй. — Этого понятно, а клад?

— А второй на что? — усмехнулся, глядя вперед, Лазарь. — Тот все и расскажет, коли этот нам лапшу на уши повесил.

— Эй, мент, вставай, хорош придуриваться... слышишь, может, передумал? — ощутимо толкнул в бок Слоненок. — Ты смотри, если я из-за тебя, сука драная, полдня в тачке зря просижу, сам на шашлык покромсаю. Понял?

— Там он, — просипел Абрек пересохшим горлом. — В раскопе.

Машина, не обращая внимания на расступающиеся попутные легковушки, летела по третьей полосе.

— Куда рулить? — спросил водитель, до этого сидевший молча.

— Тебя спрашивают, чего заснул? — повторил сидящий справа от Игоря амбал.

— На смоленскую трассу, и по ней триста километров, — отозвался Абрек, озадаченно соображая, что ему предпринять, если блатные номера и солидность машины отпугнут засевших в кустах мытарей дороги.

Однообразие езды утомляет. Не прошло и получаса, как сторожа начали клевать носом и наваливаться на пленника.

"Может, рискнуть", — незаметно глянул на дремлющих здоровяков Игорь.

— Эй, водила, тормозни, а, в кусты сходить. Вы ж меня с постели взяли... Сил нет. — Попросил он.

Лазарь кивнул рулевому и толкнул дремлющего Слона в плечо:

— Сходи с ним. Пусть облегчится.

Машина замерла у обочины, дверца распахнулась, и пассажир с выбрался на дорогу.

— Пошли, — тускло предложил здоровяк, прикрыв ствол полой пиджака. — Вздумаешь свинтить, не промахнусь. Я из десяти выстрелов девяносто пять очков набиваю, так что, будь спокоен, не уйдешь.

Абрек двинулся в сторону растущих за откосом деревьев. "Ну что, рискнуть? — он замер возле высокого дерева. — Стоит недалеко, если прыгнуть в ноги, можно и достать, вот только, как дальше?"

"А, бог даст, повезет", — он приготовился и совсем было собрался рвануться к беззаботно стоящему вполоборота конвоиру, как взгляд выхватил несоответствие.

Метрах в десяти от них стоял второй надзиратель. Ствол его пистолета смотрел прямо на справляющего нужду пленника.

Заметив, что его увидели, дублер оскалился в ухмылке и махнул рукой, предлагая выбираться на дорогу.

"Блин. Таких сволочей на пустой крючок не поймаешь", — расстроился Игорь, забираясь в машину.

Поняв, что сторожат его всерьез, расслабился и задремал. Проснулся от толчка в бок. — Эй, ты, чего дальше? — спросил Лазарь, обернувшись.

Абрек прикинул пройденное ими расстояние и ориентиры, нехотя отозвался: — Метров через пятьсот будет разломанное дерево, рядом сверток, а там по бездорожью.

— Вперед, — скомандовал авторитетный предприниматель.

Возвращение к знакомой полянке вышло совсем невеселым. В душу закрался неприятный холодок. "Похоже, обратно мне отсюда и не выбраться, — с обжигающей ясностью понял Абрек. — Хорошо всем этим коммандос. Рванулся, сшиб одного, другого, только его и видели. А тут любой из них меня в одиночку уделает, не говоря про то, что у них, у каждого ствол в кармане".

"Плохая примета — ехать в лес в багажнике чужой машины..." — пришла на память затертая и казавшаяся ранее довольно смешной шуточка.

"Да, уж, но и в салоне с этими ехать тоже радости маловато, — со вздохом констатировал он. — Может, и впрямь, пока не поздно, сказать им, где мешок, может..."

Однако машина уже перевалила последний взгорок и выползла на место стоянки.

"Ничего не изменилось, — взглянул на холм Абрек. — Сейчас они и без меня тут все обыскать могут".

В голове мелькнула идиотская надежда: "А может, это викинг, в смерти Мишкиной, виноват. Вдруг сторожит могилу свою?"

Глупая и наивная мысль, вызванная нешуточным страхом, сейчас, среди белого дня, показалась все же слегка притянутой за уши: "Какой викинг?.. Ты сам скоро в той же яме окажешься. Им даже копать не придется".

"А может, попробовать вырыть поглубже? Вдруг еще что-то найдется?" — страх уже вовсе лишил его способности здраво рассуждать.

Старший из Слонов выпрыгнул на траву и мрачно взглянул на Игоря, предлагая пленнику выбираться из машины.

— Ну, где там наш клад? — Лазарь потянулся, разминая спину и закрутил головой. — Ага, вижу. Вот и место нечаянной находки, — он подошел к яме. — Та-ак?

— И куда вы спрятали сокровища? — уставился он на глядящего под ноги Абрека.

— Только не говори мне, что ты пошутил. Ох, не рискуй. Помирать, оно ведь можно по-разному. А место здесь глухое. Никто тебя не услышит. Итак. Попытка только одна, она же зачетная.

— Здесь? — указал пальцем на раскоп. — Ты чего стоишь, как не родной, давай, откапывай.

Игорь медленно, словно автомат, двинулся вперед.

Подошел к яме и заглянул вниз. "Вот и все, — кольнуло острое сожаление. — И все кончится". Он сжал зубы, и спрыгнул в раскоп. — На, — протянул ему лопатку водитель. Он тоже выбрался из машины и с интересом наблюдал за событиями.

Абрек подбросил маленькую, похожую на саперную, туристскую титановую лопатку с коротким черенком на ладони, аккуратно положил на бровку и, не видя больше смысла тянуть, поднял голову, глядя на стоящих вокруг ямы зрителей.

— Нету там серебра, — угрюмо произнес он. — Хрен вам, а не клад. Суки. Стреляйте.

Он зажмурил глаза. Зачем-то сунул мокрые от пота ладони в карманы куртки и сжал кулаки.

— Огорчил ты меня, "мусор", — произнес Лазарь. — Что ж, за смелость хвалю. Потому, быстро все закончим. — Щелкнул взведенный курок.

Игорь, едва сдерживая себя, чтобы устоять на подкашивающихся от слабости ногах, сжался в ожидании горячего удара.

Волна возникла где-то в глубине почвы. Непостижимо, без какого-либо логического объяснения, проникла в ступни ног и мгновенно охватила все его существо.

В голове вспыхнуло, и наступила тьма.

Конунг не понял, что с ним. Да и не собирался выяснять. Было главное. Перед ним стояли враги. Они хотели его смерти. Рванул наружу зажатую в узкой, неудобной прорехе своей одежды руку и ухватил верный меч. Вместо плотной кожаной рукояти, ладонь сжала гладкий кусок дерева с насаженным на конце плоским, почти невесомым, лезвием.

Рывок еще секунды назад сломленной, безвольной жертвы ошеломил палачей.

Заточенный край лопатки полоснул по ногам того, что стоял к нему ближе всех.

Лопатка рассекла сухожилия и вонзилась в кость.

Бандит дико визгнул и дернул руку с взведенным уже курком в сторону. Треснул выстрел, и посреди лба Лазаря возникло аккуратное отверстие. Авторитет качнулся и начал заваливаться на стоящего в яме. Однако когда тело главаря рухнуло в раскоп, там уже никого не было.

Словно подброшенный подкидной доской, пленник взлетел на метровую высоту и, крутанулся по истоптанной траве, уходя в сторону. А еще через секунду сверкнула перед глазами водителя острый край титановой лопатки.

Свистнул воздух в распластанной трахее, забулькала алая кровь.

Ноги Слона подкосились, и, уже падая, он почувствовал, как вспыхнула в груди острая боль... Хрустнула дорогая ткань, и липкая лопасть глубоко, до самого упора, вошла в тело.