— Не успел, — вздохнул Андре.
— Неуд, — радостным тоном преподавателя-садиста постановила я.
— Что не успели? — опасливо спросил Галон.
— Доктор, из-за вас я только что провалил экзамен! — возмутился Андре.
— По математике? — участливо спросил врач.
— По естествознанию! — припечатал Андре.
— Сколько будет тридцать плюс восемнадцать? — требовательно спросила я.
— И часто вы проходите такие экзамены? — вкрадчиво поинтересовался доктор.
— Сорок восемь! — убеждённо заявил Андре, выразительно глядя ему в глаза.
— Чем отличается рояль от ночного горшка? — задала каверзный вопрос я.
Андре эту загадку не знал. Видимо, среди аристократов она популярностью не пользовалась. Он хмурился, выискивая подвох.
— Не знаю, — признал он наконец.
— У, в таком случае тебя нельзя пускать в приличное общество! — ужаснулась я.
Андре рассмеялся.
Врач снова подошёл к решётке поближе.
— Простите, пожалуйста, господин Дельмонде, а что вас так насмешило? — поинтересовался он.
Мы с Андре рассмеялись на пару.
— Всё понятно, — постановил врач, поворачиваясь к стражникам.
Те закивали.
— Не расслабляйся! — рявкнула я Андре в самое ухо, что заставило его резко вздрогнуть. — Двадцать плюс три.
— Двадцать три! — с готовностью отрапортовал он.
Доктор и стражники удалились.
Больше за Андре не приходили.
Глава 3.
Просто мы сегодня оказались похожи
Вопреки любым гороскопам Земли
Канцлер Ги, "Баллада про скелеты в шкафу"
В первую ночь после пыток Андре спал, как убитый. А вот к следующей, по-видимому, успел отдохнуть в достаточной степени, чтобы пропустить в своё сознание кошмары. Вернувшись после непродолжительной прогулки, я увидела, как он мечется во сне, вертит головой то вправо, то влево, беззвучно шевелит губами. Вскоре с них сорвался короткий стон.
Я спустилась к Андре поближе. Сама толком не понимая, что именно делаю и как собираюсь это исполнить, осторожно коснулась его сознания. И, постаравшись настроиться на сон, направила в него волну спокойствия. Расслабленности. Уверенности в собственной безопасности. Неожиданно для меня самой Андре притих. Голова перестала метаться из стороны в сторону, дыхание стало более ровным. Обнадёженная успехом, я решила продолжить. На этот раз добавила в сон немного солнечного света. Запах свежей весенней травы. Манящий огонёк земляники, выглядывающей из-под листа. И так потихоньку, шажок за шажочком, открыла дорогу к его собственным приятным воспоминаниям. К тем снам, вспомнив которые человек, может, и приходит к выводу, что это был страшный бред, но которые при этом смотрит с наслаждением, поскольку видит и ощущает в них что-то СВОЁ.
Закончив, но так до конца и не зная, насколько хорошо получилось, я вернулась на своё место и до утра сидела там. Андре проснулся в приподнятом настроении. Я бы сказала даже "в отличном", но всё следует соотносить со спецификой нашего положения. На вопрос о том, как ему спалось, он ответил "Чудесно". Я больше ничего на эту тему не сказала, но на следующую ночь снова спустилась к нему и повторила вчерашнюю процедуру. На сей раз это оказалось значительно проще; теперь я точно помнила, что и как надо делать.
Я стала воздействовать на сны Андре каждую ночь. Засомневалась в том, правильно ли поступаю, лишь однажды. Как-то утром (утром по нашему распорядку, безотносительно того, что творилось снаружи) Андре долго сидел, мрачно глядя в одну точку, а после того, как я спросила его, что случилось, ответил, что лучше бы не просыпался. Мне подумалось: возможно, я перестаралась. Жизнь была настолько безрадостна, что между снами и явью возникал чересчур сильный контраст. После хороших снов слишком тяжело просыпаться в тёмной тюремной камере. С другой стороны, уж если жизнь такова, какова она есть, пускай хотя бы сны будут хорошие. И большую часть времени они поднимали Андре настроение, а не наоборот. Поэтому я продолжила действовать, как прежде.
Андре сидел, прислонившись спиной к стене, и перебирал пальцами сухие соломинки. Он сильно похудел за время своего заключения, хотя от лишнего веса не страдал и раньше. Щёки и подбородок скрывала густая борода. Но чувствовал он себя значительно лучше. Настолько хорошо, конечно, насколько может чувствовать себя человек, лишённый свежего воздуха и солнечного цвета и ограниченный в пище. Но после пыток он во всяком случае оправился. Даже возобновил кое-какие упражнения, правда, в более умеренном режиме.
— Что будем делать? — спросил Андре, глядя прямо перед собой. За эти недели он перестал всякий раз безуспешно искать меня взглядом. — Только предупреждаю: играть в города не буду. Думаю, за это время я зазубрил названия всех городов и городков на трёх материках. Они набили мне оскомину.
— В города не будем, — согласилась я. Такое решение меня более чем устраивало: всё равно я постоянно проигрывала сокамернику, как ни старалась. — Вот лучше скажи, куда бы ты прямо сейчас отправился, если бы отсюда вышел. Представь себе, что перед тобой открыли портал, позволяющий перебраться в любое место.
— Таких не бывает, — критически поморщился Андре.
— Не бывает, — подтвердила я. — А ты представь. Ну, куда бы ты пошёл? Только, чур, честно! Я — призрак, мне можно говорить, как на духу! В трактир? В бордель?
— Домой, — оборвал поток моих вариантов Андре. — Домой, разумеется.
— В графский замок? Или в герцогский дворец? — уточнила я.
— Я же сказал: домой, — повторил он. — Герцогский дворец — это не дом. Скорее уж работа. Нет, если бы я мог уйти туда, куда захочу, забурился бы в свою спальню или свой кабинет, какие к чёрту бордели или трактиры. В конце концов, еду, выпивку и женщин могут доставить и туда.
— Логично, — признала я.
— А ты бы куда отправилась? — осведомился Андре, закладывая руки за голову.
— Почём мне знать? — откликнулась я. — Я ведь никаких мест не помню. А за время своего пребывания здесь только и видела, что тюремный двор, да окружающие башню леса. Туда не хочу, там неинтересно.
— Ладно, тогда пошли со мной, — щедро предложил Андре.
— Ух ты, какое неожиданное приглашение! — обрадовалась я. — А как там у тебя в замке к призракам относятся?
— Положительно, — хмыкнул он. — При условии, что эти призраки находятся там с моего ведома.
— Ну ладно, — немного поломавшись, решилась я. — Тогда я согласна! Готова немного у тебя погостить.
— Ну вот и договорились, — усмехнулся Андре.
— Надеюсь, у тебя по крайней мере есть кого попугать? — капризно спросила я. — Кто-нибудь, за кем можно вдоволь погоняться со свистом и улюлюканьем?
— Вот с этим похуже, — признался Андре, стряхивая с рук остатки соломинок. — У меня в замке пугливых мало.
— Плохо, — попеняла я. — Ну, хоть старая экономка есть? Не помню, откуда, но я точно знаю, что привидений боятся старые экономки.
В глазах Андре заиграли смешинки, уголки губ поползли вверх.
— Экономка есть, и действительно в возрасте, — обрадовал меня он. Но радость была недолгой. — Вот только она совсем не робкого десятка. Я бы сказал, она смелее большинства мужчин, с которыми мне доводилось встречаться. И уж призрака точно не испугается.
— Да? — расстроенно, даже обиженно вздохнула я. — А если он сделает вот так?
Подлетев к самому уху Андре, я громко и протяжно заверещала:
— У-у-у-у-у!
Сокамерник даже не дрогнул, и только когда я затихла, поднёс руку к уху и потряс головой.
— Думаю, что в этом случае она схватится за свою знаменитую мухобойку, которой боятся все лакеи, — сообщил он. — И я бы на твоём месте не был уверен, что она промахнётся.
— Ну, я так не играю, — вконец огорчилась я. — Что же у тебя за замок такой, если там совсем попугать некого?
— А тебе непременно подавай кого-нибудь испугать? — с усмешкой спросил Андре. — До чего же ты вредная!
— Эгей, о мёртвых либо хорошо, либо ничего! — предупредила я.
— Да? Хорошо же ты устроилась! — возмутился он.
— Не жалуюсь, — парировала я. — Должны и в моём положении быть какие-то преимущества.
— Ну, ладно, ладно, — сдался Андре. — Есть там пара человек, которых ты, наверное, сможешь напугать.
— Да? — радостно спросила я. — Кто же?
— Один из камердинеров и мальчишка-конюх, — как-то кисло отозвался сокамерник. — Последний верит в кучу всякой чуши. Я как-то попытался вправить ему мозги... Бессмысленно.
Он безнадёжно махнул рукой.
— Ладно. — С вопросом фурора, который я произведу в замке, мы определились; теперь следовало как-то продолжить разговор. — А где я буду жить? Надеюсь, у тебя есть приличная комната для гостей, со всеми условиями? Я настаиваю на горячей ванне.
— А зачем тебе комната для гостей? — хитро прищурился Андре. — Ты будешь спать со мной, в моей спальне.
— С тобой??? — изумилась я. — Нет, это не годится. Так неправильно. Я — порядочная девушка. Была. Может быть. — Я с сомнением покосилась на своё тело, но ответа там не нашла. — В общем, перебьёшься, я буду ночевать отдельно.
Андре, однако же, проявил себя как мужчина, который легко не сдаётся, упорно шагая к избранной цели.
— Сейчас же ты живёшь со мной в одном помещении, и ничего, — аргументировал свою позицию он.
— Это совсем другое, — возразила я. — То тюрьма, а то приличный дом. Нет, я не согласная. И потом, как же девушки, которых ты собирался притащить к себе в спальню?
— А они тебе что, помешают?
Андре постарался изобразить на своём лице искреннее удивление.
— Нет, скорее боюсь, что это я могу им помешать, — елейным голосом сообщила я. — Представляешь, если в самый ответственный момент не удержусь и начну давать советы? Рекомендации сексуально подкованного призрака, звучащие из ниоткуда? Думаешь, хоть одна девушка сможет дожить до утра, не поседев?
— А ты сексуально подкована? — мигом нашёл к чему прицепиться Андре, разом утратив интерес к прочим аспектам обсуждения.
— А не знаю! — ядовитым тоном ответила я. — Но факт остаётся фактом: требую отдельной комнаты! Иначе в гости к тебе не полечу.
— Боюсь, мне без тебя теперь будет как-то некомфортно, — признался сокамерник. — Ладно, если жить в моей спальне тебе мешает девичья честь, есть очень простой способ это решить. Выходи за меня замуж!
— Кто, я?! — Я бы, наверное, зарделась, если бы имела такую возможность. — Ой, это как-то неожиданно... Мне надо подумать, взвесить другие варианты... Ну ладно, я согласна! — поспешно заявила я, пока он не сообразил язвительно сообщить, что больше призрачная жена никому сто лет не нужна.
— Ну, вот и хорошо.
Андре улёгся на солому, заложив руки за голову и согнув ноги в коленях. К теме собственного брака он явно относился крайне легкомысленно.
— Интересная получится свадьба, — задумчиво проговорила я.
— А что тебе не нравится? — пожал плечами Андре. — Проведём церемонию в часовне, в узком кругу.
— Настолько узком, что на свадьбе даже не будет невесты, — хохотнула я. — Да и подружек невесты тоже... Ну ничего, их можно заменить подружками жениха.
— Нет, — поморщился Андре. — Подружки жениха на свадьбе — это дурной тон.
— Ух ты, какой ты, оказывается, правильный! — съехидничала я.
Он снова равнодушно передёрнул плечами.
— Священника только жалко, — продолжила развивать тему я. — Он будет недоумевать, почему же во время церемонии у алтаря стоит только жених. А потом ка-ак услышит из ниоткуда голос "Согласна!". Только вот ещё с брачной ночью проблема. Хотя.. Я подлетела поближе к Андре и томным голосом произнесла в самое ухо: "На мне надета белая полупрозрачная ночная рубашка и длинные кружевные чулки. Я медленно снимаю левый чулок..."
Жаль, что на Андре не было очков. Потому что то, как он попытался в этот момент на меня посмотреть, очень напоминало именно взгляд поверх очков. Он собирался, конечно, отреагировать и вербально, но тут я громко зашипела: "Ш-ш-ш!" и взлетела вверх.
Я что-то ощутила в воздухе, даже не вибрацию, скорее преддверие вибрации и метнулась выше, против обыкновения, прямо сквозь потолок. Время словно остановилось, точнее сказать, его практически не потребовалось на мои перемещения. Вернувшись назад ещё более стремительно, я закричала:
— Быстро! Отойди как можно дальше от двери! Ложись на пол и накрой голову руками!
— Что? — непонимающе нахмурился Андре.
— Делай, как я говорю! — рявкнула я.
Он продолжил хмуриться, но всё-таки последовал моим указаниям. А потом грянул взрыв.
Кажется, взрыв был даже не один, а несколько одновременно, и поразили они разные уровни тюрьмы. Должно быть, тот, кто это устроил, использовал тлорны, взрывающиеся шары магической природы, могущие, помимо всего прочего, зарываться в землю на приличную глубину и приводиться в действие уже после этого. Понятия не имею, откуда я это помню, однако особенных сомнений на данный счёт не возникало.
Послышался грохот, когда в нескольких камерах и отдельных частях коридора с потолка посыпались тяжёлые камни. Нашу решётку сорвало с петель, и она, как следуя погнутая, упала внутрь. А следом из коридора полетели булыжники, мелкие обломки, каменная крошка. Она же посыпалась с потолка, а затем, видимо, не удержавшись под давлением происходящего этажом выше, крупный булыжник рухнул на пол в том самом месте, где несколькими секундами ранее лежал Андре. По одной из стен пробежали две длинные косые трещины. Откуда-то издалека послышались крики, впрочем, очень быстро затихшие.
А затем наступила тишина. Такая пронзительная, такая внезапная после предшествовавшего ей адского грохота, что именно она казалась теперь по-настоящему оглушающей. Наконец, её разорвало шуршание и скрип каменной крошки, когда Андре опустил руки и, оглядевшись, поднялся на ноги. Первым делом он метнулся к моему телу. К счастью, я висела у противоположной от входа стены, и крупные камни не успели до меня добраться. Мелкие, конечно, оставили на теле порезы, но по сравнению с моим общим состоянием это была ерунда.
— Откуда ты узнала?
Андре опустил голову, чтобы стряхнуть с волос обильно усыпавшую их каменную пыль. Получилось весьма относительно.
— Почувствовала, — лаконично ответила я. — Подожди здесь.
Я устремилась наружу через открывшийся теперь проход. Быстро облетела наш этаж, поднялась наверх и, оглядевшись, снова возвратилась в камеру.
— Отсюда можно выйти, — торопливо проинформировала Андре я. — Коридор частично завалило, лестницу тоже, но пробраться всё равно реально. Так что у тебя есть шанс спастись. Скорее, другой возможности не будет.
— Охрана? — коротко спросил он.
— Много погибших. Тем, кто выжил, не до тебя. Если действовать осторожно, можно выбраться. Гарантий не даю, но шанс есть. Давай! — поторопила я. — Я проведу тебя, скажу, где лучше перебраться через завалы, и предупрежу, если кто-нибудь появится на горизонте.
— А что будет с тобой?
Андре задал этот вопрос, подняв голову и, кажется, надеясь поймать меня взглядом.
Причин лгать не было.
— Я проведу тебя, чтобы убедиться, что ты благополучно выбрался, и вернусь сюда. Останусь здесь, со своим телом. Буду доживать вместе с ним.
