Цивилизаtion 2

— То есть существует решение?!

— Конечно, — широко улыбнулся он в ответ и подмигнул двумя глазами.

Седой поднялся и принялся надевать сохнувшее на камнях исподнее.

— Как в анекдоте. Пошли два философа в баню. Заодно и помылись, — Седой оделся и завязал шнурок на стальной жилетке, — Представляю, как бы органично вписались в этот разговор твои кореша.

— Ладно тебе. Не начинай. Понял я.

— Прогрессируешь на глазах. Похвально. — Седой еще раз сосредоточенно посмотрел в черное небо, запрокинув голову. — Пойду в свой шалашик, покимарю. С легким паром.

И он ушел, оставив меня наедине с бездонным космосом, из которого многозначительно глядели усопшие души лопухов и остальных детей эволюции.

* * *

* * *

Глава 8

Наступило воскресенье, которое в календаре Седого именовалось вторником. К игровому полю стекались густые ручьи жадных до зрелищ туземцев. Поглядеть, как будут биться воины, покрытые чешуей, желали многие.

— Мы так и не решили, на что играем? — Раздался глас Седого у меня за спиной

— Обязательно на что-то? Сам факт победы тебя не устроит?

— Факт домой не отнесешь. Ты сам то что хочешь?

— Костюмчик, как у тебя. Металлический, — мечтательно сказал я, — и белье.

— Латы и труселя значит. Заметано. Это если твоя команда победит. А если моя — то отдай мне свою скво.

— Пхо. Ты с ума сошел. На нее играть не буду, — я обиженно скрестил руки на груди.

— Погоди, Гном, у тебя же шесть команд выйдет. А у меня всего две. Шансы три к одному.

— Все равно. Выбирай что-то из вещей.

— Ладно. Тогда не навсегда, а на пару месяцев. Научит моих теток чаи заваривать да кролика фаршировать и домой. А я твоему Быку и Тыкто еще латы выкрою.

Я задумался. Соблазн был, конечно, велик. На нашей стороне опыт и число команд. Против — темные лошадки Седого.

— По рукам?

— Нет, — решительно ответил я, — она мне жизнь спасла. На нее играть не буду, хоть всех нас в броню обряди. Думай, что еще тебе отсюда нужно.

— Вот строптивец. Ладно. Давай двух ослов тогда, животновод.

На том и порешили.

Жеребьевку впервые провели по честному. Единственное условие, чтобы две команды Седого не встречались друг с другом раньше финала. Перед самой игрой пятнадцать человек сняли латы, оставшись в холщовых повязках и сразу напомнивших мне картинки с египетскими рабами. Я уж было подумал, что Седой оставит их бегать в амуниции. Вторая команда была построена тут же, но железо с себя не сняла. Воины стояли стройным рядом, сжимая копья. Все-таки Дядя не может расслабиться даже тут.

Первая команда схлестнулась с подопечными Ахомита. Как и ожидалось, Седой не напрасно провел два дня в изнурительных тренировках. Его ребята отлично уходили от столкновений, упрямо продвигаясь к воротам соперника. Игра в пас получалась слабая — все-таки опыта дальних бросков и ловли мяча у игроков не было. Зато команда отлично организовывала коридор взявшему в руки мяч. К атакующему мгновенно подскакивали два бойца, грудью отражающие все попытки приблизиться к человеку с мячом. После формирования подобной тройки вся надежда была только на вратаря. Игроки Ахомита, обескураженные новой тактикой, разваливались как намокший рис в суши. Уже во втором тайме все было кончено.

Седой взирал на бой с видом Ганнибала у Тразименского озера. Игра, похоже, шла по намеченному плану. Повернувшись, он подмигнул мне, а затем, и стоящему рядом Быку. Костяшки на сжатых кулаках громилы побелели.

Тем временем сыгравшие витязи снова облачились в латы, и на поле, раздевшись, вышла новая пятерка. На этот раз против одной из команд Гека. Через минуту выяснилось, что Седой не стал баловать нас разнообразием тактик. Мячи под охраной монотонно перемещались в ворота соперника. Видя, куда все катится, я подошел к деморализованному Геку и предложил поменять стиль игры.

— Попробуй притормозить бегущих, и нападай сзади.

Второй тайм прошел уже без явного преимущества со стороны Дяди. Тройка стала давать сбои, все реже добегая до наших ворот. Гек подтянулся и проигрывал уже 7:5. Все должно было решиться в третьем периоде.

Седой заметил перемены в игре и еще не дожидаясь окончания второго времени отправился к готовящимся выйти игрокам. Отдав новые вводные он вернулся на трибуны.

— Сливаем воду, Гном?

— Посмотрим. Ты в полуфинале на Быка налетишь, а он такие команды как первая на завтрак ест.

— Уверенность — это хорошо, — со снисходительной иронией отметил Седой, — Кстати, мое предложение сыграть на Пхо еще в силе. И полные карманы карамелек насыплю. Соглашайся.

Я посмотрел на Пхо, стоящую в рядах зрителей. Она действительно выделялась среди остальных. Аккуратная, хорошо одетая, в украшениях. Сколько ей, интересно? Двадцать два, может чуть больше? Седой тоже оценивал девушку придирчивым взглядом. Неожиданно я понял, что дело тут не только в обучении по завариванию чая. От этой мысли мне стало противно.

— Нет, — я еще раз подтвердил свое решение, — Даже если дашь фору. Нет и всё.

Седой молча похлопал меня по плечу. Начинался третий период.

В последней пятерке против нас была элита. Бойцы были выше, бегали быстрее и защищали мяч значительно сильнее. Несмотря на все старания, Гек проиграл со счетом 10:8. Нужно было что-то менять.

Попросив капитанов не выкладываться в четвертьфинале, дабы сохранить силы на команды Седого, я оставил консультации до того, как определятся победители во всех парах. Билась первая команда Чука с воинами Тыкто и Бык с еще одним составом команчей. Никто не хотел вылетать сейчас. Желание наказать заносчивых новичков ярким пламенем горело в глазах у всех, и особенно у моих генералов. Это означало только одно. К полуфиналу мы подойдем изрядно измотанные.

Я не ошибся. Победив команчей, Бык и Тыкто все же вывели своих подшефных на финишную прямую, но вид победителей удручал необыкновенно. Пока витязи Дяди Леши копили силы сидя на бревнышках, мои дикари рвали последние жилы. Я заметно погрустнел.

— Это хорошо, что они у тебя такие честные, Гном, — я вздрогнул и обернулся. За спиной стоял преисполненный сарказма Седой, — я уж думал договоритесь. А они вон что. Как моряки Магеллана по возвращении. Что делать то будешь?

— Выигрывать, — коротко ответил я, — извини, мне нужно перетереть со своими.

Собрав Тыкто, Быка и их команды, я пытался найти верную игру несмотря на истерзанный материал. Надо бить в слабое место, и мне казалось, что я нашел его.

— Хватит болтать, начинаем! — раздался бас Седого. Как же ему не хотелось давать моим даже лишней минуты для отдыха.

На поле вышла самая отдохнувшая пятерка из обоймы Тыкто. Мне во что бы то ни стало нужно было забрать уверенность противника и передать ее своей команде. И вот, матч начался. К удивлению соперника, мои бойцы не мчались на прорыв, а стали играть в длинный пас. Точные передачи заставляли дядиных воинов метаться по площадке, не имея возможности заполучить мяч. Перегнав подобной игрой в 'собачку' людей на правую половину поля, мы дали далекий но точный пас влево и не встречая сопротивления игрок понесся к воротам. Обманный удар в нижний угол и гол в верхний — открыли счет.

Трибуны взорвались одобрительным гулом. Этот мяч стоил партии. Розыгрыш, длившийся несколько минут, создал гигантскую психологическую брешь, через которую рекой вытекала уверенность Седого в победе. Теперь главное все сделать аккуратно. Не отдавать мяч и ждать подходящего момента, совершая двадцатиметровые пасы. Противник стал выдыхаться. Последние пять минут прошли в почти полном отсутствие беготни — соперники просто пытались закрывать моих игроков, которые не гнушались трусливой по мнению Седого тактики — отдать мяч своему вратарю. Период окончился со счетом 4:1 и полным моральным доминированием над тактикой Дяди.

Опыт обманных ударов, длинных и метких бросков — это было то, чего так не хватало нашим новичкам и чем мы в полной мере воспользовались. Победив со счетом 10:4, команда Тыкто ушла с поля под штормовой рев толпы. Следующий матч закончился еще большим разгромом и Бык, по моему, впервые в жизни улыбнулся. Седой подошел ко мне и пожал руку.

— Молодец, стратег. Разделал ты меня. Поздравляю.

Я ждал обиды, злобы, ехидных ругательств, но вместо этого получил искренние поздравления и дружескую улыбку. Седой умел проигрывать.

Досмотрев финал, в котором ожидаемо победил Тыкто, я поздравил победителей. На удивление, к нам с трибун подошел Седой, и вручил вождю короткий, с длиной лезвия не больше ладони, стальной кинжал. Тыкто вопросительно посмотрел на меня, и я показал кивком, что подарок стоит принять. Нож был много прочнее и острее наших поделок. Такому гостинцу позавидовал бы даже я.

С помпой отпраздновав победу наших, я решил выйти на разговор о торговле. Так как ужина при таком банкете не планировалось, я предложил Седому пройтись и мы побрели в сторону большой плотины, подальше от посторонних ушей.

— Ты по поводу своей бессмертной души решил посоветоваться? Или размер доспехов обсудить? Если второе, то не переживай. Подберем подходящего мальчишку на манекен.

— Да ну тебя. Я про наши товарно-денежные отношения хочу поговорить. Составить список что тебе нужно, ты скажешь что у тебя есть, определим цены и начнем торговать.

— Дело говоришь. Только за цены я бы не парился . Мы же молочные братья у нашей мамы современности. А какие могут быть деньги у родственников?

— То есть?

— Ты правильно сказал, надо определить что кому нужно и поменяться этим.

— Например мне нужны трусы и я меняю их на двух ослов?!

— Нет. Ты пишешь набор, что тебе нужно. Реально. Не отмораживаясь. И я пишу такой же список. Котел на котел, понял?

Надувательством каким-то попахивает, решил я.

— Давай тогда этот список сначала напишем. Я так не могу, не глядя.

— Эх ты. Барыга. Ну давай прям здесь, что ли и начнем. Возвращаться лень.

Седой сел на землю, взял острый камень, и раскроил лежащую перед ним землю пополам.

— Тут твоя колонка. Я пишу: Доспехи, 1 шт., Труселя 1 шт., — или парочку?

— Вообще-то это ты проиграл сегодня, можешь не писать.

— Ну какая разница. Тебе ж это надо. Считай караван в дорогу собираем. Итак, что еше?

— Давай конфет твоих, килограмма два. Можно?

— Отчего ж нет. Записал. Дальше?

— Хрен еще хочу, и лук. Килограмм по десять каждого, чтобы на рассаду.

— Хрен получишь. В смысле не дам. Ты ж его начнешь выращивать и что я потом менять буду?

Я аж вскочил.

— Нормально ты придумал! Кто только что про братьев то соловьем пел? Тогда тебе тоже хрен а не зерно.

— Ладно, шучу, шучу. Записал твои корешки. Еще что будете заказывать?

— Давай ты теперь свое пиши. Интересно, какие у тебя аппетиты.

— Аппетиты у меня огромные. Сам знаешь, — Седой похлопал себя по пузу. — Ячменя сколько дашь?

— Я говорил, у меня пара центнеров осталось. Килограмм тридцать, пожалуй, дам.

— Гном, Гноооом, — протянул Дядя, — Я ж тебя потом пивом буду угощать. Да после баньки. Дай хотя бы сотню.

— Окей. Только тогда с тебя латы для Быка и Тыкто. Полный обвес. С юбочкой, как у тебя, на руки и шлем.

Седой отложил камень.

— Ты давай не борзей, коммерсант пещерный. Сравнил семьдесят кило ячменя и латы.

— Так я доплачу. Посчитаем сколько часов у тебя на изготовление уходит, и разницу деньгами добьем.

В ответ я получил взгляд, полный брезгливого презрения.

— Оловянными кружочками доплатишь? И что я из них потом? Пирамидки буду складывать?

— Почему, — обиделся я, — будешь расплачиваться за товары. Ты сам видел — на рынке можно купить что хочешь. Цены все фиксированные.

— Это кем они фиксированные? А если я все твое зерно скуплю? Ценник сразу до небес взлетит.

— Так ты не покупай все. Это же экономика.

— Нет, дружище, это не экономика. Это эмиссия твоих фантиков в оловянном обличье. Ты считал сколько у тебя себестоимость монеты в сто рублей?

— Чатлов, а не рублей. Нет. Не считал, но ниже, конечно, чем сто.

— Ну вот ты сам и ответил. Поэтому оставь чатлы для своих игр.

— Так я не понял, латы я могу на что-то поменять?

— Можешь. Пхо дай мне на пару месяцев.

— Леха, ты достал уже, правда.

— Муки тогда хочу. Я видел амбарчик. Намолол ты прилично. Делись давай.

— Вообще я муку на железо хотел у тебя поменять. Ручной труд все-таки. По сложности как металл.

Седой задумался, что-то прикидывая.

— Пойдет, — наконец ответил он, — Только без твоих заморочек с ценой. Просто — один к одному по весу. Я тебе в брусочках железяк притащу в следующий раз. Килограмм на пятьдесят.

— Хорошо. Тогда как притащишь — муку и отдам.

— Гном, ты не на выборах, не обманут. Я у себя взвешу. Чего затягивать то. И обратный караван сразу запущу. У тебя через дней десять после моего ухода все уже будет.

Я почувствовал себя неловко.

— Извини. Конечно я тебе доверяю. Чего у нас в итоге получается?

— Пхо, значит, не дашь?

Я не ответил, скрестив руки на груди.

— Да не злись ты. Ишь, засопел ежик. Значит с тебя: сто кило ячменя, пятьдесят муки, двух ослов, меди еще дай килограмма два. Звездочки на погоны наделаю. Мыла кусков пять. А я тебе в ответ пятьдесят кило железа, пару кило леденцов, исподнее с доспехами и по десять кило хрена и лука.

— А доспехи для Тыкто и Быка?

— А Пхо?

— Седой! Ты задрал!!

В ответ мне было лишь добродушное ржание.

— Как же я соскучился по твоей раздражительности, Гномяка. Тогда пока на этом остановимся. Для первого раза хватит.

Получив дружеский шлепок по спине, я отправился обратно, подгоняемый шутками Седого. Он действительно умел выводить меня из себя, достигнув в этом высочайшего мастерства. На следующий день, к великому удовольствию Тыкто, гости начали собираться обратно. Подготовив товары для обмена мы выдали воинам большие горшки с мукой, нагрузив двух ослов тюками с ячменем.

— Когда снова в гости? — Я уже две минуты тискал одетого в сталь Седого, прощаясь как на фронт, — может останешься?

— Ты эти сантименты брось. Месяца через два-три тебя навещу. У меня дел немеряно. Поход в сторону Ростова намечается. Повезет если — начну уголь каменный оттуда таскать. Потом, осенью, в планах на юг сходить, через Грузию в Турцию, может даже до Персии. Хочешь — присоединяйся. Фиников найдем. Павлина поймаем.

Я обернулся, и посмотрел на своих дикарей, стоящих нестройной стеной.

— Давай в следующий раз придешь — обсудим про финики. Не затягивай, только. Это была лучшая неделя в моей жизни.

Седой схватил меня за затылок и прижал голову к своему лбу.

— Не кисни, Гном. Изобрети лучше что-нибудь полезное. Будь здоров!

Махнув на прощание рукой в сторону плотной толпы туземцев, Дядя Леша отбыл сопровождаемый прямоугольным строем рыцарей и двумя навьюченными ослами. Через пятнадцать минут они окончательно скрылись из виду. Все стало как раньше.

И в то же время все стало совсем под другому.

* * *

Глава 8а