Любимая игрушка

— Лина. А тебя как называть?

Лина. Не настоящее имя, а просто какая-то кличка. А второй вопрос вообще проигнорировала. Не доверяет. Неужели я ожидал чего-то другого? Невероятно, но из-за Долга я должен назвать ей свое родовое имя.

— Мое имя Турвон Дей Далибор. Можешь звать меня по второму имени, Дей. И ты не ответила, что ты хочешь за мое спасение.

Взгляд девчонки стал задумчив. И на секунду мне показалось, что она вот-вот заплачет. Вот только сырости мне не хватало! Ненавижу женщин за это. Постоянно плачут, по поводу и без. Мерзость.

— Ничего из того, что я хочу, Дей, ты мне дать не можешь. Разве что поможешь выбрать оружие и транспорт. Поможешь? Ну, вот и будем квиты.

Она за кого меня принимает? За жалкого раба, жизнь которого не стоит даже денег, только двух советов, которых ей могут надавать целую гору на любом рынке и абсолютно бесплатно. Или она специально хочет меня унизить? Если так, то я вызову ее на поединок Справедливости и убью! Никто не смеет оскорблять темо.

— Я не ослышался? Ты оценила мою жизнь в два пустяковых совета?

— Ой...

Тихое восклицание девчонки привело меня частично в чувстве. И что же я вижу? Девчонка уже прижата к стене, а я нависаю над ней и беспрерывно скалю зубы, пытаясь сдержать рык. И что самое странное, в ее глазах нет того смертельного ужаса, к которому я привык. Скорей ожидание неизбежного, неприятие и легкая досада. И злость. Но какая-то странная и направленная не на меня.

— Если вдруг не рассчитаешь силу, то 'радужное' зелье в сумке. Тебе ведь трупы не нужны?

Ледяное спокойствие в голосе. Неужели она мне начинает нравиться? Не знаю как на счет симпатии, но восхищение она уже у меня вызывает. Так спокойно смотреть в глаза смертельной опасности! Схвати ее за руку, я постарался сжать его так, чтобы она застонала от боли. От щек человечки отхлынула кровь, но не один мускул не дернулся, а в глазах кроме спокойного ожидания появилось отвращение. И ни слова, ни стона. Впервые я сам себя почувствовал ничтожеством. И это новое чувство злило.

Медленно, очень медленно, я разжал свою руку, увидев, как на нежной коже Лины проявляются красные следы, обещающие стать синяками. Судя по всему, я перестарался, и действовать рукой в ближайшие дни она не сможет.

— Ты не боишься боли, человек?

Я еще не встречал людей с таким качеством.

— Почему не боюсь? Очень даже боюсь. Но не физической боли, а той, которую ты мне причинить не можешь... кнерт.

И снова ни слова лжи. Как может человеческая самка не бояться боли? Кажется, последний вопрос я задал в слух.

— Знаешь, человек такая тварь, что может ко всему привыкнуть. Правда, к хорошему быстрее, чем к плохому.

Я хмыкнул. Хорошо сказано. Главное, по сути, верно. Когда-то давно люди пришли в наш мир. Слабые, ничтожные, они выжили лишь потому, что быстро размножались и приспосабливались к новым, незнакомым условиям. Даже эльфов выжили из их лесов. Почти все эти ушастики надменные бежали за моря на свои острова, где их никто не может достать.

— Ты удивляешь меня Лина. Ты не боишься боли. Ты знаешь, что я кнерт, но и этот факт тебя не пугает. Ты подчинила индэрга, а их опасаются даже мои сородичи. И ты можешь потребовать с меня Клятву за спасение жизни и получить меня в рабство, притом, что я занимаю довольно высокое положение. Или даже можешь потребовать выкуп золотом. А вместо этого хочешь лишь два совета. У тебя с головой все в порядке?

Подозрительно изучив свою руку и огорченно вздохнув, она снова взглянула мне в глаза.

— Будь так добр, держи дистанцию — ты вторгаешься в мое личное пространство. Вытерпеть я это могу, но все же испытываю легкий дискомфорт, когда посторонние находятся так близко. Начнем с того, что еще три месяца назад слова 'индэрг' и 'кнерт' для меня ничего не значили. Да и всеобщего я не знала. Клятва мне твоя не нужна — я против рабства во всех его формах. А уж самый страшный кошмар, это твое постоянное присутствие рядом. Насчет денег — я тебя не ради денег спасала, а ради своей совести. Золото я и сама могу заработать. Мне для этого ни мужчины, ни тем более кверты не нужны. А если тебе советов жалко, так как только почувствуешь, что здоров — отправляйся своим путем.

Сколько пафоса и наивности. Нет, она правда ненормальная. Рассуждения пятилетней девчонки, заигравшейся в благородство. Неужели жизнь ее еще ничему не учила?

— Чтож человечка, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Я, Турвон Дей Далибор, второй сын Суреша Амрита Далибора, в третий день Звездного5 месяца 39562 года от начала правления Императора признаю за собой Долг Жизни и приношу Клятву человеческой женщине, спасшей мою жизнь в первый день Звездного месяца того же года. Своей Клятвой обязуюсь беречь ее и защищать каждый свой вдох до тех пор, пока она не посчитает Долг возвращенным, а Боги не подтвердят ее слова. Пусть будет так!

Если бы она была парнем, для скрепления Клятвы хватило бы рукопожатия, но она девушка, поэтому я с каким-то мрачным удовольствием довольно жестко ее поцеловал. По всему телу пробежал разряд — Боги приняли мою Клятву. А вот девчонка снова съездила мне по нежно лелеемому месту. Да что у нее за рефлексы?!

Глава 4. Шопоголики.

Видеть тебя — одно удовольствие! Не видеть — другое...

NN

Ангелина

— Красавица, купи крем, и пятна с твоего личика исчезнут. От ухажеров отбою не будет!

Глянув на торговца так, что тот счел благом спрятаться за прилавок с головой, я раздраженно тряхнула головой. Нет, ну сколько можно неприятностей за один день? Во-первых, этот назойливый кнерт. Вот нафига ему надо было приносить Клятву? Как мне теперь от него избавиться? Как мне избавиться от этого настырного, наглого, невоспитанного хама, считающего что он неотразим? Да еще и этот поход на рынок. На кой черт мы с моим, теперь уже точно не отвяжусь, спутником поперлись через косметические ряды? Это уже третий торговец, предлагающий мне крем от веснушек. Ненавижу всех. Убью. Нет, точно убью кого-нибудь.

— Ой, девушка, вам просто жизненно необходим...

Зарычав, я схватила очередного настырного продавца за ворот и притянула к себе.

— Слушай ты, выкидыш гамадрила, мне НЕ НУЖЕН крем от пятен на лице. Потому что это веснушки. И мне они НРАВЯТСЯ! А кому не нравится — могут не смотреть. Я не собираюсь подстраиваться под чьи-то каноны. Ты меня понял?!!

Я трясла его, и продавец обреченно кивал, даже не пытаясь вырваться. Вокруг собралась довольно приличная толпа, но никто не спешил вмешиваться, даже стража. Потому что рядом со мной стоял Дей и улыбался какой-то странной улыбкой. Как бы описать это зрелище? Ну, представьте, что вы кусочек истекающего кровью парного мяса, и к вам направляется радостно оскалившаяся акула. Вот, примерно тоже ощущеньеце.

— Дей, что у тебя с зубами?

Отвлекшись на кнерта, я немного ослабила хватку. В результате противный торговец вырвался и убежал, мгновенно затерявшись в толпе. Проводив его вспотевшую спину задумчивым взглядом и констатировав в вдогонку, что он трусливый дебил и маменькин сынок, я вновь повернулась к Дею.

— А что тебе не нравится в моих зубах?

Он вновь улыбнулся, продемонстрировав вполне человеческий набор зубов. Так и хотелось схватить его за подбородок, заставить открыть рот и изучить подробно. Ведь и ежу понятно, что здесь что-то не чисто, но вот что?

— Да так, показалось что кариес. А оплачивать тебе еще и стоматолога...

А вот не надо меня злить. Я когда злюсь — сама себя боюсь. Особенно в последнее время, когда тормоза в рабстве перегорели.

С мрачным удовольствием понаблюдав как вытягивается лицо у Дея, я начала осматривать толпу. Местная стража топталась в трех шагах от нас и, кажется, не знала что делать.

— Госпожа...

Так, это явно ко мне. И кто же так неуверен в себе? Оказалось, что это кто-то вроде десятника.

— Госпожа, вы знаете, что рядом с вами стоит... демон?

Внимательно оглядевшись, я наградила подозрительным взглядом кнерта, снисходительно мне улыбнувшегося.

— Знаете, рядом со мной стоит не демон, а кнерт. А что-то не так? Может он преступник и его нужно посадить? Так я не против — можете арестовать его прямо сейчас. Очень обяжете.

Мда, не судьба так по легкому от него отделаться, копчиком чувствую. А копчик меня еще ни разу не обманывал. Самый точный детектор неприятностей на моей памяти.

— Нет, что вы госпожа. Мы просто хотели узнать кем он вам приходится.

— Да уж не родственником, слава Богам...

И почему этот кнерт не вмешается? Я ведь могу и что-то оскорбительное ляпнуть — будет потом обижаться. Так, стоп, с каких пор меня волнует, будет ли этот хам обижаться? Да у меня в сто раз больше причин на него дуться! И все-таки волнует. Вот ведь, перестарались мои учителя с их стремлением навязывать чувства настоящего интеллигентного человека. И что теперь делать? Обижать его не хочется (вдруг еще руку за это сломает?), но и страже надо что-то ответить.

— Ну, если убрать пару неприятных моментов, то можно сказать, что этот кнерт мой друг. И, если хотите, то я за него ручаюсь.

Я вздохнула тяжело, а вот стража — с облегчением. Откозыряв на прощание, они быстро удалились. Еще один (теперь уже завистливый — есть возможность слинять от этой угрозы спокойствию) вздох в их адрес, и я нашла в себе силы продолжить путь к оружейным рядам.

Толпа передо мной расступалась, как перед прокаженным. Это минус. Но торговцы больше не разу не пристали с кремами от веснушек. И это плюс. Но почему я сказала, что Дей мой друг? Не может у меня в этом мире быть друзей. Здесь все — враги, которых надо опасаться, а в случае направленной на меня агрессии — уничтожать. Так почему же я ляпнула эту очевидную глупость? Не считаю я его другом. Даже товарищем. Я ему вообще не доверяю. Да и о каком доверии может быть речь между человеком и кнертом, если мирный договор между Империей, домом Дея, и Содружеством Королевств подписан только год назад? И мне нет до этого дела — я иду домой.

Вскоре мы выбрались из косметических рядов и, наконец, попали в оружейные. Разительное отличие. Нет такой толпы, торговцы не тянут покупателей за руки, чтобы показать свой товар. И вообще, больше мужчин — женщин считанные единицы.

— Эй, дамочка, не желаете ли провести время с настоящими мужчинами?

Дорогу мне загородил высокий стройный парень с немытыми волосами и целым ореолом противного запаха пота и грязи.

— Нет спасибо, в другой раз. Дайте, пожалуйста, пройти, я спешу.

Пару раз моргнув, он повернулся к довольно большой компании таких же не мытых типов и закричал:

— Представляете, эта уродина мне отказывает...

Компания загоготала, да и парень тоже. Я уже совсем собралась его обойти, когда он схватил меня за руку. Левую. Ту самую, которую так тщательно калечил Дей. С трудом сдержав стон, я все-таки рухнула на колени — черные круги перед глазами мешали сосредоточиться.

Впрочем, мой мучитель скоро оказался лежащим передо мной и руку все-таки выпустил. Прижав ее к груди, я пережидала боль, когда кто-то поднял меня за шиворот.

— Ты в порядке, Лина?

Ну, кто еще кроме кнерта мог себе позволить такую наглость? Ради разнообразия, я не стала распускать ноги. А руки были заняты

Компания перестала гоготать и, угрожающе нахмурившись в наш адрес, стала приближаться к живописно распластавшемуся товарищу. Приглядевшись, я поняла, что горе-любовнику Дей одним ударом сломал нос. Еще немного и убил бы!

От шайки отделился низкорослый бородатый уродец. Как я поняла — главарь.

— Кто тебе позволил бить моего человека, пришлый?

Дей опять улыбнулся, показав пасть акулы. Нет, ну что за фокус? Я тоже так хочу.

— А кто позволил твоему человеку трогать мою тээнерин6?

Главарь посерел, я же не поняла значения явно чужеродного слова. И, судя по всему, я одна такая, необразованная. Обидно. Особенно если учесть, что сказано обо мне. В вдруг что-то плохое?

— Прошу прощения, господин. Кто же мог знать, что эта человеческая девушка — принявшая твою Клятву. Она ведь не носит медальон на виду. Мне жаль — мой человек совершил ошибку. Возможно, пятьдесят золотых уладят дело, и между нами не будет больше обид.

Ага, значит тээнерин переводится как 'принявшая клятву'. Понятно. А вот про медальон не понятно. Какой такой медальон я должна носить на виду? Придется устроить кнерту допрос. Попозже.

— Что скажешь, Лина-тээнерин? Тебе хватит пятидесяти золотых, чтобы забыть обиду?

Чего? Каких золотых? Так, будем импровизировать.

— Нет, не хватит. Сто золотых и лучшее обезболивающее.

Главарь скривился, но согласно кивнул, отправив подчиненного за деньгами. По-прежнему прижимая к телу левую руку, я перестала закусывать губу. Нет, она еще болела, но эта была привычная тупая боль, на которую я при желании даже могу не обращать внимания. Правда, не слишком долго. А уж, какой у меня при этом невозмутимый вид. Сама себе завидую, потому что внутри корчусь. Но свою слабость нельзя показывать — это как предложение всем унизить меня и причинить боль.

— Дай руку, я посмотрю.

Уже подготовив тираду о том, что скорей удавлюсь, чем доверю демону (нет, все-таки правильно люди прозвали кнертов) еще хоть одну конечность, я запнулась, поняв, что он не спрашивает, а констатирует факт. Дей даже договорить не успел, как в жестком захвате зафиксировал пострадавшую часть тела, закатал рукав и начал осторожно ощупывать. Губу я уже прокусила так, что кровь тонкой струйкой потекла по подбородку, но стонать себе позволила, напоминая себе в сотый раз, что только дураки показывают свои слабость и страх. Их потом используют как оружие против тебя же. Боишься боли — будет тебе океан боли, пока не подчинишься. Боишься за своих друзей — они будут страдать, пока ты не сдашься. И так всегда.

— Повреждены мышцы, небольшая трещина. Стоит наложить тугую повязку и некоторое время руку не беспокоить.

Тоже мне, клуб знатоков отвечает на вопрос о деле врачей, слово у капитана команды, Дея. Профессор, блин.

— Ты что рентгеном подрабатываешь?

Мой голос прямо-таки источал сладкий яд. Ну все, меня кто-то уже достал так, что на моей совести вот-вот появится еще один трупик.

— Нет, просто я знаю основы магического целительства. Настроившись на твою ауру, я узнал обо всех твоих болячках, коих великое множество. Старые переломы, почти зажившие повреждения внутренних органов как от тяжелых побоев, почти зажившие трещины в ребрах, физическое истощение и небольшая лихорадка. Это не считая руки. Тебе нужно к лекарю.

И опять таки меня не спросил. Взяв у главаря два тяжелых кошелька, он, почувствовав настрой на сопротивление, просто перекинул меня, дергающуюся от возмущения, через плечо и бодренько зашагал. Сначала я попыталась лягнуться — без толку, мои ноги он держал крепко. Колотить одной лишь правой рукой по этой каменной спине оказалось тоже бесполезным. Сверлить взглядом поясницу непрошенного помощника — дохлый номер. Разочарованный вздох подавить не удалось, но разжалобить этим кнерта не получилось. Пришлось смириться. Грррр, ненавижу кнертов!!! Боги, вот зачем вы их создали? Или это была такая неудачная шутка?