Гобблин Шо. Короткая встреча на несколько лет.

Логин резко затормозил и повернулся к Гилу.

— Слушай, Гил. Давай договоримся? А?

— О чём? — не понял резкого перехода тот.

— У каждого из нас есть какие-то свои подробности биографии, которые нет желания обсуждать, так?

— Так...

— Вот и давай договоримся их не касаться? Ненавижу это неловкое молчание, когда хочется спросить, но не знаешь как... Просто не будем спрашивать? Идёт? — протянул Гилу руку Логин.

— Идёт, — улыбнулся и пожал её Гил.

* * *

Уран... Город, который я строил. Город, который я перестраивал. Город, который я завоёвывал и оборонял, рушил и возводил из руин. Родной, можно сказать, мой город в этом мире. Именно в этот город я провалился без гроша в кармане, двести восемьдесят с лишним тысяч лет назад, по счёту этого мира и триста девяносто по моему собственному счёту.

Он и назывался тогда точно так же — Уран. Столица Урского Королевства. Страна белых людей с чёрными волосами.

Уран, город давший мне титул принца. Город, взявший у меня стольких женщин... То что я был верен одной, не значит, что другие не вырывали куски моего сердца. Я их всех любил. Всех. Но слишком боялся интимной близости. Впрочем, теперь это уже не важно. Я женат и счастлив в браке. Даже сейчас скучаю по своей Машеньке... Но та самая, прихотливая сила, что забросила меня в иные миры четыреста тысяч лет назад, продолжает бросать и теперь.

Вот она и забросила меня нынче в Уран. Прямо на Академическую площадь в день вступительного экзамена. Как ещё можно было толковать этот знак? Вот теперь я студент. Иду по Урану в компании Гилберта Саурона, шестнадцатилетнего принца Корбанта, сбежавшего вчера из дворца. конечно он мне ни чего этого не рассказал. Но, что же я, кровь не почую, того рода, что вот уже пятнадцать тысяч лет мне присягу приносит? Этот самый Гилберт, кстати, мне тоже Клятву Рода приносил в пять лет.

Эх, и что же мне теперь с ним делать? Хотя... Что, что... к отцу оттащу, пусть сам разбирается. Георг — мужик умный.

Я пытался беседу поддерживать, но малыш больше по сторонам глазел, чем слушал. Так мы до самого банка и добрались.

— Ну вот и пришли, парень! — сказал я ему, пропуская в дверь. Рослый охранник существенно напрягся, увидев на нас форму Академии. Ещё бы! Студенты Голдурана издревле на особом положении. Казнить и миловать их право имеет только Ректор. Ни стража, ни гвардия, ни тем паче разведка, ни кто из них не может арестовать студента. Да они его даже задержать не имеют права. Максимум имя спросить. Чтобы потом жалобу подать в Академию. Именно жалобу. Не приказ, не требование, а именно жалобу. А вот что с этой жалобой делать, решает только Ректор. Когда эту должность Тёмный Властелин Миха Саурон занимал, так теми жалобами камин топили... в основном. Если ж, что-то серьёзное было, то Саурон просто убивал провинившегося, самолично.

Сейчас пост ректора занимает Великий Маг Миклош Арман Грод. Мужик строгий, но справедливый. Даром, что ли до Центуриона Триария в Легионе дослужился в своё время? Мелочами, он по прежней привычке от учителя доставшейся (естественно Миха Саурон его учителем был... хотя, скорее не учителем, а партнёром) камины топит. А вот чем посерьёзнее... тоже камины топит. Причём публично. Весь Корбант знает, что он с этими жалобами делает. Но не весь знает, что со студентами провинившимися происходит. На моей памяти, он троих лично убил, а шестерых в Грортер отправил.

Охранник напрягся и подал сигнал куда-то дальше вглубь здания. Внешне это почти ни как не проявилось. Гилберт, к примеру, даже и не заметил ни чего. просто, я в этом банке не первую тысячу раз. И даже кое-как лапку приложил к его созданию.

Не успели мы и десятка шагов сделать, а к нам уже бодрой рысью выкатился администратор. Им оказался среднего возраста гном, с ухоженной бородой и короткой стрижкой. Одет он был в серый неброский костюм из дорогой, качественной ткани и серые же ботинки, ни чем по качеству костюму не уступающие.

Этого гнома я знал. Торик Топор его звали. И был он не много ни мало, управляющим Уранским Отделением Банка. Удивительно, как точно охранник смог определить статус посетителей. Или просто перебздел, увидев форму Академии, или действительно мужик бывалый.

Торик поднял на меня глаза и остановился. Посмотрел мне в лицо. Потом перевёл глаза на форму. Снова на лицо... Сложил два и два... И глаза его начали стремительно вылезать из орбит.Помоему, он даже не заметил, что перестал дышать.

Его офигевший видок изрядно смог меня повеселить. Правда не долго. Всё же занимать такой пост, абы кому не доверят. Он пришёл в себя, прокашлялся и жестом пригласил следовать за ним. Не далеко. В мою персональную комнату (да-да, в этом Банке у меня имелась своя личная комната для ведения дел — удобно быть долгожителем).

Гилберт всё так же глазея по сторонам прошёл с нами. Я уселся на диване, специально для этого тут поставленном, придвинул к себе стилус и прошёл процедуру аутентификации приложив ладонь к специально для этого предназначенному месту на столе. Гном терпеливо ждал завершения этих моих действий, стоя сбоку от стола.

— Торик, мне нужно шесть тысяч танолов, стандартный походный набор и чековую книжку, — сказал я ему. Он кивнул и поспешно удалился.

— Ты его знаешь? — удивился устроившийся рядом со мной Гилберт.

— Ну да, это Торик Топор — средний сын Сольвина Топора, короля гномов. Он управляющий Столичного отделения Банка, — пояснил я ему, просматривая состояние своего счёта. Гилберт округлил глаза.

Я, тем временем, активировал доступ к личной почте. Из стола выдвинулся ящик с письмами, коих оказалось шесть штук.

Удивительно. Мне обычно редко пишут.

На первом стояла королевская печать светлых эльфов — Эдвин, как всегда официален.

На втором печать Барона Готар.

На третьем личная печать Фореста Кентерберийского.

На четвёртом Королевская печать Корбанта.

Пятое припечатано перстнем с изображением головы дракона.

Шестое было в чистом конверте, и сургуч припечатан решкой медяка.

Гилберт глянул мне через плечо на письма и от первых трёх выпал в осадок. Видимо был неплохо знаком с этими гербами и с тем, что они означают.

Меня же, куда больше заинтересовало последнее письмо. Тут надо сказать несколько слов о самом устройстве банковской почтовой системы Континента. Да и о самой системе Банка.

Сам проект 'Банк' был начат в 2135 году от сотворения мира. И начат он был с теоретической разработки концепции.

Концепция прорабатывалась двадцать лет командой из трёхсот спецов не магов (сначала самых толковых и оборотистых купцов, а после того самых скользких и ушлых мошенников). И сто лет реализовывалась командой из трёхсот магов, десять из которых были уровня ВМ (Великий Маг). Каждый создавал свою часть общей схемы. И каждый узел был шедевром. Общую сборку осуществляла группа из трёх лучших магов и координатора.. Собственно, что получилось в итоге.

Первый надёжный банк с охватом всего Континента. В этом банке, из любого его филиала (а они есть во всех основных точках карты) можно получить доступ к своей ячейке основного хранилища. Ну и плюс к депозитарию обычный набор услуг современного мне банка, как-то: переводы, безналичные финансовые операции, обналичивание и пополнение личного счёта. Единственное, чего эта система напрочь лишена — это кредитование. Плюс единая цена депозитной ячейки. Жёсткая цена всех финансовых операций.

Если проще, то представьте 'банк' любой онлайн игрушки и вы примерно представите как работает 'Банк' Континента. Останется только представить ещё идентификацию по биометрическим параметрам через прикладывание ладони к специальной панели, идентификация по подписи, оставляемой 'стилусом' (специальной палочкой для письма на специальной панели), управление операциями при помощи всё того же 'стилуса', и всплывающие активные меню на специальной панели. Теперь образ практически полон.

Ещё на базе всей этой системы есть услуга 'почтовый ящик'.

Представляет она собой специальную личную ячейку, доступ к которой есть из любого отделения банка. И доступ к ней защищён стольже качественно, что и к денежному счёту. Через эту ячейку можно отправить письмо (настоящее бумажное письмо или небольшой пакет, или большой, но за отдельную плату) другому владельцу такой ячейки. Собственно самих физических ящиков два — в один кладёшь письмо для отправки, из другого достаёшь, то что отправили тебе.

Вся сложность в том, что для отправки послания нужно знать точное имя, под которым открыта почтовая ячейка того, кому отправляется послание. А в качестве имени может быть использован и набор цифр, если владелец не хочет себя афишировать.

Удобство такой системы в том, что никто посторонний добраться до послания не сможет. А недостаток, что совершенно неизвестно, когда конкретно послание попадёт к нужному человеку. Оно может там веками лежать, пока его не достанут. Срока давности для 'Банка' не существует впринципе. Кстати, именно по этому поводу и появилась поговорка 'Отправить письмом Королю Демону', имеющая значение спрятать навечно.

Вот теперь вопрос — и кто же это такой, что знает мой Банковский адрес, а он как раз из второй категории, и настолько невежлив, что не подписался?

Я взял этот загадочный конверт и сломал печать. Внутри оказались несколько белых листков исписанных мелкими ровными строчками. На душе у меня потеплело, а губы непроизвольно растянулись в счастливую улыбку, больше похожую на улыбку идиота.

Каори, девочка моя. Больше пяти лет я от неё уже не получал весточек. Как-то там она сейчас? Что жива, я точно уверен. А вот, сыта ли, в тепле ли... эх!

Я занялся прочтением послания. И так увлёкся, что даже не заметил, как подошёл Торик. Он вежливо не стал мешать, а дождался, пока я закончу.

— Ваше Сиятельство, — поклонился он мне и выставил на стол запрошенные мной суммы.

Шесть тысяч танолов уместились в шестьдесят сотенных слитов.

Вообще к денежной системе Корбанта. Самая мелкая монетка — медная. И называется она 'медяк'. Чуть покрупнее — тоже медная, с названием 'грош', за ней идёт десяти 'грошовая' монетка не имеющая собственного названия. Затем идёт мелкая серебряная монета — 'гунт'.После неё монетка покрупнее 'дагон'. Потом десяти 'дагоновая' серебрушка. И наконец золотая монета 'танол'.

'Танол' — это самая крупная денежная единица. Но не самая крупная монета. Есть ещё 'слиты'. Монеты достоинством по десять, пятьдесят и сто танолов. Одно время пытались ввести тысяча таноловый слит, но как-то он не прижился. Так вот, за один грош дают сотню медяков. За один грош корову купить можно. За один гунт дают сто грошей. За дагон пятьдесят гунтов. А за танол сто дагонов. В просторечии танол звали просто 'золотым', дагон — 'серебряным', гунт — 'серебрушкой'.

Походный набор, запрошенный мной у гнома, представлял собой три небольших горки монет: золотых, серебряных и медных. Общей суммой на двадцать танолов.

Немного об истории 'походного набора'. Признаюсь честно, что к реализации проекта 'Банк', я лично немного приложил свою лапку. От того и VIP кабинетик у меня тут, и ячейка блатная, и вообще... Так вот, 'походный набор ввёл я. С чисто эгоистичной целью — чтобы им пользоваться. Ведь жизнь в этом мире была у меня насыщенная и активная. К услугам Банка прибегать приходилось часто. И на основе этого вот опыта и выработались чёткие требования к содержимому кошелька вольного приключенца. А именно: большую сумму таскать с собой неудобно. А маленькой не хватит на непредвиденные траты. Двадцать танолов в разнокалиберной монете лично мне хватало оптимально. Как позже выяснилось — не только мне. Отсюда и пошло на вооружении банка это словосочетание.

Ну и чековая книжка, она и есть чековая книжка, в каком бы мире она не была.

— Спасибо, Торик, — кивнул я ему и передал стилус. Он чуть поклонился и быстро ввёл нужные суммы на списание с моего счёта. Я мельком глянул на цифры и подтвердил изменения.

— Два кошелька ты ведь можешь мне предоставить? — уточнил я у него.

— Четыре 'медяка', — бесстрасно ответил он. Я улыбнулся и подвинул ему четыре монетки из 'походного набора'. Вот же скряга! Монеты исчезли так быстро, что я едва успел заметить его движение.

Торик удалился, а я открыл специальный ящик в столе, где хранились чистые листы и принадлежности для письма. Этот ящик являлся моей личной маленькой привилегией в системе Банка — долго жить иногда удобно.

Пока Торика не было, я успел по-быстрому набросать послание Георгу. Совсем короткое — всего одна строчка:

'Через час у меня дома. Не придёшь — пожалеешь.'

Закрыл конверт, надписал адрес, покопался в ящике со своей почтой (у меня там где-то личная печать валяться должна была), нашёл и припечатал ей послание. (Одним из удобств серьёзных контор, типа Банка, является наличие качественных дорогих материалов, в частности специального сургуча с магическим разогревом. Представляет он собой небольшой, размером с полсигары карандаш, с кольцом светлого металла на вершинке. В употреблении чрезвычайно прост: поворачиваешь на пол-оборота кольцо, ждёшь пару секунд, после чего просто прикладываешь к конверту. На бумаге получается аккуратная лужица сургуча, которую и остаётся только припечатать чем-нибудь для создания оттиска.)

Всё это время Гилберт сидел тихо, как мышка, видимо под впечатлением от печатей на моей корреспонденции. Интересно даже, что за мысли у него сейчас бегают в голове?

Я же приступил к прочтению остальных писем. И с первым же письмом... как бы это получше сказать... 'обалдел'? 'выпал в осадок'? Что-то навроде того. Эдвин сообщил, что нашёл себе преемника! Причём не только на трон, но и на место в Ордене! И преемник этот — его зять. Вот зараза ушастая — даже на свадьбу не позвал! Я бы всё равно не пришёл, меня в этом мире не было, но позвать-то мог!

Второе письмо заставило мою челюсть отвиснуть самым неэстетичным образом. Барон Готар так же сообщает о преемнике на баронский титул и на место в Ордене. Как он изящно выразился:'всвязи с моей скорой смертью'. И преемник этот — его жена. И этот на свадьбу не позвал!!!

Письмо Фореста я отложил в сторонку. Мало ли... А то, если и этот преемника нашёл... Не улыбается мне челюсть вправлять.

Георг в своём письме сообщил, что Барон Готар умер, воскрес и ушёл со своего поста главы ЗП КПГ Готар. После чего покинул замок и больше не появлялся. На его месте теперь Ванда де Готар прозванная Чёрной Вдовой, как написал этот любитель изящной словесности: 'из-за особенностей первой брачной ночи, плавно перешедшей в похороны'.

Я устало откинулся на спинку дивана и потёр переносицу. Как много я оказывается интересного пропустил. Даже обидно. А всего-то пять лет меня не было.

Подняв глаза, я заметил вернувшегося Торика. Тот вежливо продолжал изображать статую чуть в стороне от стола.

— Торик, — обратился я к нему и протянул письмо для Георга, — Как хочешь, но не позже чем через полчаса, письмо должно быть у адресата. Лично у него. Хорошо меня понял? — Торик принял конверт, посмотрел на адрес, нервно попытался ослабить ворот, словно ему внезапно перестало хватать воздуха и кивнул.