Падение Города

-Брата во Христе...не надо... воистину грех... — бормотал мужичок, истово крестясь, только вот почему-то слева — направо.

Уверенность резко покинула Алексея, ноги стали ватными.

"Черт! А если реально по воздуху передается... это же я уже... Господи..."

На улице стояла тишина, сквозь две двери не доносилось уже почти никаких звуков.

Он подошел к кулеру, налил в ладонь себе воды, и сполоснул лицо: — "И все равно! Близко к нам не подходи! Подойдешь, убью!" — устало плюхнулся на пол и прикрыл глаза.

-Не буду я к вам подходить, я вот лучше попью еще. Пить очень хочется. У меня всегда так, когда нервничаю, — бормотал мужик себе под нос.

"Это глупо — угрожать и не делать... он же видит, что ты не готов выполнить свое обещание. Вот и пусть попробует! Я его предупредил..."

Какое-то время они сидели молча, Лена подняла с пола упавшую икону, и теперь сидела на диване, неотрывно разглядывая ее.

Пол ударил под зад, здание ощутимо тряхнуло, где-то совсем рядом раздался оглушительный взрыв. Вслед за ним еще один сильный, но далекий взрыв. Тишина. Такая, что слышно как отсчитывает шаги секундная стрелка в часах на стене. От нечего делать. Алексей поднялся и пошел к Леночкиному компьютеру.

-Можно? — он ткнул рукой в компьютер, но Лена его не слышала. Она по-прежнему сидела, не моргая, уставившись на икону в руках.

За компьютером было привычно, он вселял уверенность. Пришла идея по аське отписаться на работу, однако, ярлычки коллег по работе, показывающие присутствие людей в сети, горели красным.

"Куда они все подевались то? Может их эвакуировали? Так что тут у нас еще есть... куда бы залезть?"

Додумать ему не дали, с улицы донеслись какие-то голоса. Они приближались.

Лена встала и решительно направилась к двери, по-прежнему не выпуская из рук икону.

-Стой! Куда? Сказали же — сидеть по домам.

-Все равно тут никакой герметизации нет. — Она досадливо поморщилась и игнорируя Алексея подошла к двери.

Открыла внутреннюю дверь, послышался звук отодвигаемой щеколды и резкий вдох Лены, переходящий в хрип.

"Мммать! Вдохнула! Вздохнула зараженный воздух... ща нам всем придет..."

Он уже несся к двери, когда запоздало понял, что вряд ли зараза убивает мгновенно, а следовательно — хрип был из-за чего то другого.

На улице, перед дверью стояла Леночка и крестилась со скоростью пулемета. Было темно и холодно, несмотря на то, что часы показывали четыре часа дня. Дождя не было, но черные и низкие облака закрывали все небо. Тротуар был завален разорванными телами, гранитная тротуарная плитка дымилась во многих местах, от попадания пуль. В десятке шагов горела брошенная на обочине машина, и рядом с ней в груде разбитого стекла вокруг, стояла покореженная автобусная остановка. Алексей сам не заметил, как вышел на улицу.

-Эй, православные! — Справа приближались двое мужчин, один в черном одеянии священнослужителя, второй в мирском, но в специфический шапочке, выдававшей в нем, лицо, приближенное к церкви.

-Мы с "Церковной лавки" на углу, — он махнул рукой себе за спину. — Пойдемте скорее в храм!

-Какой храм! Вы о чем? Лучше бы нам вообще-то всем было в помещениях оставаться — вы же слышали обращение штаба? — Савинов с досадой понял, что он сам оказался на улице и с все возрастающей паникой осознал, что он совершенно не знает, что дальше делать.

-Сын мой, какой штаб!? Видишь? — Священник показал на землю, — Ты видишь их? То не люди! То орудья дьявольские! Это последний час мира! И подобает нам, как православным, встретить его в Храме, с молитвою!

Поп выглядел внушающе. Дело было не в его размерах, нет — он как раз не был крупным мужчиной, но уверенность в своих словах, казалось, увеличивала его вдвое. Мощный поставленный голос дополнял эту картину — каждое слово, произносимое им, звучало, как с большой буквы. В другой момент, Алексей, по привычке, окрысился бы на подобное отношение. Он не терпел обращение к себе "сын мой". Но сейчас даже не обратил внимания на это.

Густо усыпав тротуар, лежали тела. И это действительно не были тела людей. Похожие скорее на ожившие мумии, с оскаленными ртами, полными пожелтевших острых зубов. Серого цвета, эти тела были частично наги и покрыты язвами, порезами, запекшейся кровью. На многих была вполне узнаваемая одежда — кроссовки, майки. В десяти шагах от Алексея лежала девушка, точнее когда-то это было девушкой, длинные и вероятно красивые раньше русые волосы, были сейчас спутаны и покрыты грязью, часть лица отсутствовала. Бросалась в глаза ее абсолютно чистая белоснежная футболка с надписью "mamma said knock you out"

"Это что... было людьми? Что с ними? Так фотомодели выглядят без макияжа, слышал, они там все через одну больны анорексией. Но тут, даже их переплюнули. Это же зомби какие-то"

Сознание мгновенно подсунуло привычный мозгу геймера образ.

"Зомби... это значит, что... да ничего это не значит... может это оружие такое. Кто его знает, что там военные изобретут... Господи, что же делать то теперь?"

Голова категорически отказывалась работать, паника и все нарастающий страх начали брать свое. Савинов даже под близким обстрелом, так не испугался. И чем больше нарастала паника, тем более внушительней смотрелся священник, и тем более неоспоримыми смотрелись его доводы.

— Но бактериологическая.... власти же сказали... — голос Алексея дрожал и звучал прямо сказать — жалко, но он не старался даже поправиться, ему уже было все равно.

-Власти? Сын мой, где твои власти? Оглянись! Ты их видишь? Только Господь прибежище людей в час, когда наступает Страшный Суд!

И действительно никаких солдат или полиции вокруг не наблюдалось. Только на пересечении Невского с площадью, ровным высоким пламенем, горел одинокий танк без башни, из него доносились звуки рвущихся в огне боеприпасов, а к нему от флигеля, закрывавшего площадь от вестибюля метро тянулась особо густая дорожка из серых тел.

-Но рядом с нами мясной магазин, во дворе есть аптека, мы можем забаррикадироваться и выжить, — Савинов, как последнюю попытку, уже на чистом упрямстве, тихо произнес, смотря на Лену.

-Леша, хочешь — оставайся, ключи я тебе оставлю. Мы сейчас уходим. — Лена как-то безразлично и немного брезгливо смотрела на него. — Даниила только возьму и пойдем.

"Остаться!? Одному?! Да не ни за что!"

Она решительно обогнула, Алексея, вошла в офис и через минуту показалась оттуда, ведя за руку пошатывающегося Даниила. Алексею уже было вообще почти все безразлично. Привычный мир для него рухнул. А новую реальность мозг еще не воспринимал. Поэтому он не стал заново возмущаться фактом опасности нахождения рядом с зараженным Даниилом.

"Какая разница теперь действительно..."

Они обогнули горящий танк, стараясь держаться подальше от дорожки из серых тел. Со стороны вестибюля станции метро доносились какие-то булькающие хрипы, однако на площади было все тихо, ничто не двигалось, куда-то делись все военные. Даже трупов на площади и тех почти не было. Взгляд приковывал к себе мост. Он был абсолютно пуст, за исключением двух остовов военных грузовиков, горящих по бокам на краю среднего пролета. А вот сам средний пролет моста отсутствовал, с площади четко просматривался рваный край бетонной конструкции висящей над водой.

"Они взорвали мост! Нас бросили... Бросили! Они взорвали мост и отступили"

Похоже, единственным выходом оставалось действительно пойти в Лавру.

"Там люди. Организация. Церковь всегда была государством в государстве — вместе не пропадем"

В сознании Алексея, в этот момент, слово "организация" ассоциировалось с хорошо укрепленным лагерем, разветвленной системой окопов, пулеметных дотов и прочими фортификационными сооружениями. Да и крупное скопление людей манило к себе, обещая кусочек утраченного мира. Ведь люди это не только тела, это еще и то, что они несут в себе и создают вокруг себя. Их культура, их мир. А окружающий мир, вокруг Алексея разваливался на части и погружался в черную пропасть.

"Только бы топор не отобрали. Не отдам!"

Он только сейчас осознал, что по-прежнему крепко сжимал топор, взятый в офисе. И уже не важно было, зачем он его взял изначально. Сейчас — этот топор был для него, как для Лены ее икона, последним барьером на пути окончательной победы страха. Он молча и отупело переставлял ноги, замыкая цепочку людей, в сумерках, пробиравшихся по брусчатке внутренней улочки комплекса лавры.

При входе в центральное здание комплекса Лавры, никакой организации не наблюдалось. По крайней мере, в понимании Алексея, там ее совсем не было. Нет, конечно, он не ожидал тут увидеть классическую средневековую крепость ощетиненную стволами пушек, но все же.... Ярко горел свет, но это был, пожалуй, единственный приятный момент. Люди беспорядочно бегали, кто-то кого-то звал, кто-то плакал. Многие были ранены, пол на входе был завален использованными бинтами и еще какими-то окровавленными тряпками.

"Мужчин почти нет вообще, в основном — женщины и дети" — автоматически отметил Алексей про себя.

В проеме дверей стоял священник и принимал всех входящих. Приведший их сюда святой отец, подошел к нему и стал спрашивать про какого-то епископа Арсения. Как Алексей понял, он хотел доложиться вышестоящему начальству о своем прибытии. Только вот начальства не было.

-За мост ушли. Забрали с собой кассу, бумаги, им военные помогали все это собирать, бардак стоял страшный, все полы изгваздали. — Отвечал встречающий.

-Кто тогда за старшего? — Похоже, что приведший их сюда, если и был смущен, то совсем не много, или виду не подавал.

-Из братьев мало кто тут остался. Кто к Монастырке ушел, кто погиб,— монах вздохнул. — За старшего можно сейчас, верно, считать дьякона Ивана. Он тут все обустроил, назначил ухаживающих за ранеными, велел, вон, какой есть инвентарь искать. — Монах кивнул в сторону пожарного багра, прислоненного к двери.

-Дьякон сейчас вернется, он пошел пулемет смазывать, выбил из военных, когда те уходили... он сам раньше воевал, так что опыт есть, — продолжал монах. — Да вы проходите, располагайтесь. Вон там, в углу, стоит бочка с водой, можно промыть раны, если у кого есть. Сейчас брат Иван придет и назначит, что кому делать.

"Мало того, что мужчин мало, дак они еще и не вооружены. Вон, у того монаха вилы, у того старика палка какая-то ... Один пулемет на всех?! Да вы шутите! Там танк не выжил, а они одним пулемётом надеются спастись? Одна надежда на двери — они вроде толстые и прочные"

Алексей, отошел в сторону к стене и сел на скамейку. Делать ничего не хотелось, понимание того, что последняя надежда на спасение плавно уплывает, выбило его из сил. Хотелось пить и почему-то сильно чесались глаза.

"Может уже заразился? Этот тоже все пил и пил пока не стал сереть. Кстати где он?"

Даниил с Леной стояли в углу сбоку от входа и осматривали его руку.

"Ну да. Теперь он ее не скрывает. Хотя, какая мне теперь разница. Тут половина из присутствующих тоже покусаны, вон, женщина лежит — вся рука искусана и на шее рана"

Осмотр был прерван появлением двух здоровенных монахов. Тот, что шел впереди был облачен в позолоченную сверкающую накидку и нес в руках пулемет Калашникова. Батюшка был высок. Под два метра ростом, ширины в плечах немалой, да еще и одежда увеличивала его визуально вширь. Смотрелся он монументально.

"Во! Вот так должен сейчас выглядеть воин Христов! Эээх сюда бы сотню таких, тогда б все по-другому воспринималось."

Второй монах выглядел не так внушительно, хотя его фигура говорила о том, что он далеко не слабак. В руках он держал бейсбольную биту.

К вошедшим поспешил второй мужчина из монастырской лавки. Стал у них о чем-то спрашивать. Савинов не слышал вопросов, но вот ответ услышал.

-Нет, мы не можем уйти — мы не вправе бросить здесь этих людей. Если хочешь уйти — уходи, никто тебя не держит.

Мужчина в мирском схватился одной рукой за свою шапочку и начал пытаться его в чем-то уверять.

-Нет, я же сказал тебе. Мы не вправе бросить паству и отдать на разграбление церковь. Мы остаемся и будем делать то, что должно. А ты можешь идти.

Разговор был прерван выкриком, донесшимся из-за дверей: — "Идут! Много!" — В двери влетел какой-то подросток.

-Закрывайте двери! Быстро! Берите те ящики и заваливайте дверь, как только ее закроют. — "Золотой монах" начал громко выкрикивать команды.

Народ подналег на двери и начал их закрывать. И, наверное, все бы получилось. По крайней мере, двери отгородили бы их от нападающих. Только, видимо, лимит везения на сегодня был исчерпан. Даниил, стоявший у стены рядом с дверьми, внезапно завопил и бросился на одного из людей, закрывавших двери. Началась свалка. Он успел вцепиться зубами одному из мужчин в шею и повалить на землю второго, а потом напасть на подростка-дозорного. В этот момент, в зал, огибая дерущихся, уже вбегал первый зомби.

-Назад! Все мужчины встают сзади меня и готовятся их встретить! Женщины и дети выходят через служебный вход за сестрой Натальей!

"Золотой" дал короткую очередь и первого зомби сбило с ног и откинуло назад. Его товарищ шагнул вперед, и одним ударом биты по голове, успокоил по-прежнему нападавшего Даниила. Раздался сухой треск и Даниил осел на пол.

Я сказал, всем назад!— Дьякон повернул голову в сторону Алексея, и они встретились взглядом.

-Ээх, — махнул батюшка рукой с разочарованием, увидев, что Савинов выглядит не бойцом и вряд ли вообще собирается драться.

Однако, Леша не собирался помирать совсем уж безропотно.

"Это как в шутере. Куда в первую очередь бежит враг при штурме помещения? В центр — туда направлена большая часть его внимания. Если суметь затаиться и пропустить вглубь врага, то можно атаковать его со спины"

В зал вбегало уже все больше зомби. Они морщились от яркого света и останавливались в нерешительности на входе.

-Братия! Как один! — "Золотой" выдал первую, уже длинную, очередь по скоплению мертвяков и начал громко и четко на весь зал читать молитву.

-Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него....

Зомби полетели за дверь как кегли, однако, новые и новые уже вбегали в нее заново.

"Это их вера... Не пытайся поверить в нее сейчас, все равно ничего не получится. Просто бей! Просто верь в свой топор! Тут не надо никакой веры, ты точно знаешь, что он способен проломить голову. Не думай! БЕЕЙ!"

Алексей привстал со скамейки и в таком полусогнутом положении стал ждать вбегающих внутрь тварей. Страх выдуло практически полностью. Он просто понял, что сейчас, он будет их бить и это уже точно и определенно. Больше никакой неопределенности. Вот он враг. Все мысли отошли на второй план. В голове, вдруг, всплыла популярная на YouTube песня, посвященная компьютерной игре.

"Cтраха нет! И нет боли!