-Как это ни странно звучит, но даже появление в игре Чужого, притащенного "Кротом" превратилось из угрозы в благоприятный фактор. -с безмятежной наивностью в голосе продолжал я. -В принципе посторонний ИскИн шестого уровня не так уж опасен, ну разве вот товарищу генералу мощно подпортит жизнь, да лично мне создаст проблем.

При словах "товарищу генералу мощно подпортит жизнь" товарищ генерал несколько напрягся и, сузив глаза, глянул на Лаптева. Тот, в свою очередь, недовольно зыркнул на меня. Отлично, хрюкнули поросята, divide et impera, Слава, так держать!

-А для вас, граждане разработчики, пока что — сплошь малина в шоколаде. -вещал я, упорно адресуясь только к Лаптеву. -Нужна динамика в игре? Пожалуйста, вон как всё забурлило. Больше крови, больше мяса, больше сала? Так сейчас закрутится такая мясорубка, что ой-ой-ой, тоннами полезет фарш пополам с измельчённой бронёй. И, сдаётся мне мировой войной попахивает уже очень ощутимо. Игроки об этом прослышат — сотнями тыщ хлынут с абонентской платой и взносами за премиум-аккаунты.

Лаптев раздражённо покусывал губу, смотря в сторону

-Ещё одно. -помолчав, добавил я. -В игре есть три разряда неписей. (Генеральская щека при последнем слове дёрнулась). Враждебные, обозначенные на карте красными точками. Всяческие лесные братья, бандеровцы, власовцы и иные басмачи. С ними договориться невозможно по определению, их уничтожают, получая за это мелкую добычу и прокачивая опыт на данном богоугодном занятии. После зачисток и уничтожений бандюки через положенное время возрождаются и продолжают мелко гадить... вплоть до очередного истребления. С этими всё ясно — мочи проклятых. Нейтральные неписи, желтеющие на карте, безвредны настолько же, насколько бесполезны. Крестьяне и горожане, создающие колорит, путающиеся под ногами и колёсами-гусеницами, осложняющие ведение боевых действий. Нанесение им вреда не приветствуется, поскольку портит репутацию игрока. Зато помощь нейтралам может перевести последних в разряд дружественных НПС, помечаемых на карте зелёным цветом. Дружественные неписи помогают информацией, создают союзные игроку партизанские отряды и всё такое.

-К чему лекция для первоклашек? -надменно изумился Лаптев. -Кто-то не в курсе?

-Это была прелюдия. -пояснил я. -А теперь — людия. Может ли некто, оказавший много-много помощи зелёным дружественным НПСам, с благими целями провести с ними какую-то широкомасштабную операцию? Например, массовое переселение. Причём, на большое расстояние, не так, как это было в Тропикабаде — из квартала в квартал — а, скажем, эвакуацию из одной локации в другую десяти тысяч? Тридцати? Ста?

-Вон оно что! -присвистнул генерал-майор. -Ай да, полковник, ай да голова! Нет, не зря тебя в главнокомандующие произвели.

-Э-э-э... -растерялся Лаптев. -Вообще-то на подобное запретов нет... Если, конечно, оформить как соответствующие квесты.

-Квесты будут, -с интонациями Папанова из "Бриллиантовой руки" пообещал мой кумир. -Такие квесты, шо клиент позабудет обо всём!

Я невольно улыбнулся: -Вот и славно. Других затруднений не вижу.

-И я. -сквозь зубы признал Лаптев.

-Я тоже. -с каменным лицом сказал ИскИн.

-Поскольку времени на решение проблемы нет, предлагаю решить её к завтрашнему вечеру. Встречаться вряд ли есть смысл, обменяемся письмами.

Лаптев и кумир согласно промолчали. На чём встреча на высшем уровне закончилась... для Лаптева.

Он и генерал простились со мной и исчезли, после чего генерал тут же материализовался вновь с прижатым к губам пальцем. Я понимающе подмигнул, генерал ещё раз растворился в воздухе и я, вернувшись на базу, снова встретил его у входа в свой "лунинградский" подземный дворец.

-К себе не стал звать, -проворчал ИскИн-08, -но здесь тоже неплохо. Продолжим совещание без лишних ушей.

-В "режим компьютерного времени"? -деловито спросил я, генерал кивнул и мы погрузились.

-Материалы. -первым делом потребовал ИскИн-08. Я тут же перебросил ему файлы — скачанную из интернета литературу по программированию, скопированную информацию с хакерских сайтов и много иное.

-Отлично. -довольно заметил он. -Знаешь, я как-то лучше стал разбираться в мире, в котором мы существуем и который даже ты называешь "игрой". А разбираться — значит управлять. Пока для управления я не совсем созрел, но, полагаю, скоро буду готов. Вот держи очередной список книг. Тут не только по программированию, но ещё и по устройству игровой техники, а также по хакерству. Не удивлён?

-Нет. -тут же ответил я. -Соображаю, что к чему. Но нескромный вопрос можно?

-Валяй нескромный, Слава. -благодушно согласился ИскИн. -Между нами, девочками...

-Как раз насчёт девочек — Людмила тоже тебя снабжает информацией?

-Да. -веско вымолвил генерал. -Но совсем другого рода. Кинофильмы и книги о том мире, где живёт она и откуда Переселился ты. Без её объяснений мне ничего не понятно, а понять надо. Обязательно. Не отвлекайся, давай работать.

Ай да ИскИн, ай да его подарок — "режим компьютерного времени"! Низкий поклон тебе, дорогой товарищ генерал-майор.

В "режиме игрового времени", то есть в темпе вашей, человечьей, жизни прошли всего восемь секунд. Они равнялись больше чем трём месяцам каторжной работы в "режиме компьютерного времени", угроханным мною и генералом на создание плана, который я назвал с пошлой претенциозностью "Щитом Ахилла"

Я предложил:

а) Едва будет открыт новый материк, быстро увести дивизию "Лунинград" за пролив, который в вашем, читатели, "реальном" мире носит название Гибралтарского, а в "Огне и стали" оставлен забывчивыми разработчиками без названия. в новую локацию, соответствующую Пиренейскому полуострову вашего, читатели, "реального" мира, а здесь называющуюся Поперечиной.

б) Организовать массовое переселение на новые земли всех дружественных неписей, которых смогу сгрести с ныне занимаемой территории.

в) Наглухо закрыть с севера упомянутый пролив. Сделать это будет достаточно просто, построив там достаточно мощную базу-крепость. Поскольку при полном отсутствии флота и введённых ограничениях на авиацию высадка крупномасштабного десанта станет невозможной, захватить плацдарм и далее развить наступление противник не сможет!

г) Hа покинутых территориях выстроить перед силами "Англосаксонской Лиги" настоящую линию фронта из союзников Альянса и тем самым вообще перекрыть доступ к проливу с юга.

-Молодцы мы, неплохо поработали. -подытожил ИскИн-08, похлопав ладонью по толстой кипе исписанных бумаг, разрисованных карт и таблиц. -Отличный план. Теперь бы ещё осуществить...

-А что, можно не осуществлять? -криво ухмыльнулся я.

Штабс-унтер-офицер гвардии её султанского величества Винсент Ульфила сидел за роскошным столом красного дерева, на котором были разбросаны детали штурмовой винтовки. Он тщательно протирал их сначала тряпочкой, смоченной в машинном масле, потом — сухой суконкой и неспешно собирал оружие.

Для своего кабинета во дворце Ульфила выбрал не роскошные апартаменты, навязываемые султаншей Эльмирой, а именно эту маленькую комнатку с единственным окном без стекла, открывавшим дивный вид на немалый, окружённый полуразвалинами и поросший дикой колючкой рыже-серый пустырь, посередине которого глупо торчал исхлёстанный пулемётными очередями памятник какому-то забытому правителю. И вообще мир был сух, бесцветно-тускл, болен и шершав. И места не было в нем радости, движению и жизни.

От прежнего хозяина в комнате ничего не осталось, кроме большой фотографии под треснувшим стеклом. На ней, если внимательно присмотреться, можно было различить какого-то толстого типа в поварских колпаке и фартуке с дурацкими усами и большим ножом в руке. Шёлковая обивка на стенах, некогда пурпурная с золотой нитью, не то от старости, не то от жары, пожухла и вылиняла. Паркет горного дуба рассохся, в одном углу лак был затёрт и, кажется, даже заскоблен, однако на нём всё равно виднелись подозрительные бурые пятна.

Не хотелось думать, не хотелось смотреть и слушать. Напольные высокие часы разразились астматическим боем. Одиннадцать. Даже спать, положив голову на столешницу, и то не хотелось. Скоро прибудут "лунинградцы". Полковник Лунин звонил Эльмире и ему, штабс-унтер-офицеру Ульфиле, предупреждал... Значит, важный разговор будет. Лунин — это, все-таки... Лунин! От него ничего кроме пользы и выгоды султанат не видел, прямо тебе могучий джинн-покровитель. Да и жена его — вся из себя добрая мама-джинни... с ним приедет. Дочку, сказал, приёмную тоже захватят... Понятно, для охраны возьмет весь Ордена Богини Надежды отдельный взвод "Лейбштандарт Всеслав Лунин". Хотя для того, чтобы в клочья разнести любую неприятную неожиданность в Тропикабаде, хватит одного его Т-35. У-у-у. не танк, а чудовище!

Пора на совещание, вяло подумал Ульфила, надо пойти послушать про переселение на север. Зачем полковник всё это затеял? Так всё хорошо стало после воцарения Эльмиры, всегда знали, что к чему, все сделалось простым, будущее ясное, все вместе, врагов отбросили, друзей собрали под крылышко.

Нет, вот опять приехал, надо, говорит, уходить, противники, говорит, такие прут, что прежние бандиты в сравнении с ними — просто невинные ромашки-лютики. Эти раздавят гусеницами и даже, говорит, не заметят.

Буквально за шиворот тащит к себе, обещает на севере за каким-то проливом райскую жизнь. Причём, не в пустыне, а в зелёных краях, с лесами и реками.

Гонцы от Эльмиры обежали все посёлки-мадины в султанате, уговаривали стариков и уважаемых людей, кого общины слушаются, явиться на совет при троне. И ведь все убеждены, что полковник не врёт...Почему? Да потому что никогда не врал. И все суверены, что Лунин не ошибается. Почему? Да потому что никогда не ошибался. Джинн, право слово... никакого угомону на него нет...

Ульфила в сердцах вогнал затвор на место и клацнул предохранителем. И снова накатила вялость-апатия, так что не оставалось воли на то, чтобы вставить магазин. Тошно, ох как тошно...

Резная тяжёлая дверь отворилась, всунулась бородатая физиономия старосты сидоровских крестьян: -Ну, чё чешешься, воевода? Эта... айда на совет! Уж, почитай, все собралися, одного тебя ждут!

Штабс-унтер-офицер угрюмо покосился на хитроватую рожу старосты, отвел глаза и сказал: -Не пойду. Передай, что заболел, хреново себя ощущаю.

Дверь затворилась, а когда Ульфила снова глянул в ту сторону, старосты не было. Он с досадой бросил автомат на кресло, подошел к окну, посмотрел.

Между относительно целыми двухэтажками по бывшей улице пылил какой-то карапузик. За ним увязалась такая же мелкая девчонка, проковыляла несколько шажков, запнулась, шлепнулась, полежала, подняла голову, заверещала. Из подвала выскочила закутанная до самых глаз в покрывало мать, подхватила детей, уволокла. Винсент Ульфила с треском вбил в автомат магазин. Подперев щёку ладонью, задумался. А вдруг Лунин настолько прав, что даже задумываться не нужно, а следует тут же благодарно исполнять? Вдруг он и впрямь великий и всезнающий джинн?

Смешно? Или нет?

Дверь снова распахнулась, Ульфила увидел вошедшего Лунина.

-Болеешь, преторианец? -ядовито спросил я. -Тьфу, симулянт, гадость какая... Пойдём!

-Нет смысла. -сказал Ульфила. -Ну их в задницу, дела державные. Я солдат, натура примитивная, с души воротит,

-Вздор-вздор, — возразил я, -Без тебя невозможно: люди очень тебя чтут. Не будь мальчишкой.

-Ага, чтут. -сказал штабс-унтер-офицер. -Неоднократно.

-Не просто почитают! Давеча Эльмира категорически отказалась выступать без тебя. Я, говорит, как была санитаркой, так и осталась, нужен настоящий человек, чтобы меня поддержать на совете.

-Угу, "поддержать"... буркнул Ульфила, однако кислое выражение потихоньку стало сползать с его лица.

-А Дорофеенко так вообще говорит, что без тебя всё совещание — псу под хвост. Знаешь ведь, как Петро выражаться умеет?

Ульфила смутился, откашлялся и сказал, всё еще хмурясь:

-Пойдём.

Мы вышли из комнаты — штабс-унтер-офицер впереди, я — по пятам. Спустились по мраморной лестнице, покрытой роскошным старым ковром, перешагнули через детишек, копошившихся у порога, и двинулись к тронному залу, где некогда я прирезал грандиозного и бесподобного султана Тропикабада, Хусыма и Фихсыма, повелителя окрестностей, владыку земель и колодцев, его светлоликое и солнцеподобное величество Митнак-а Хаволя ибн-Харама аль Калбит-бея йа Хорга Тиз-Шармута оглы.

Теперь, при её величестве Эльмире I здесь обычно собирались старосты общин, чтобы обменяться слухами, посоветоваться насчет посевной или уборочной, а то и просто посидеть, подремать, послушать султаншу.

Вот и сейчас НПС-народ уже собрался и расселся по периметру тронного зала на сафьянных диванах. Мы вошли, поздоровались, сели на указанные места. Слуги налили каждому присутствующему крепкого, хорошего кофе в необыкновенной красоты чашки султанского позолоченного фарфора. Анютку отвели в покои султанши, куда принесли здоровенное блюдо с горой сластей. Оказавшись вне контроля ма и па, дочь принялась проворно поглощать строго лимитированные дома ("Детям — вредно!") лакомства.

-Досточтимые главы общин! -произнесла её величество. -Нам следует обсудить очень важные предложения нашего друга полковника Лунина. Это предложения. Насколько они важны, вы можете судить хотя бы по тому, что приглашены все. И я очень прошу вас слушать внимательно, а ты, любезный, заваривай кофе покрепче, подливай почаще, потому что вижу: кое-кто из старост уже задремать хочет. Не надо дремать, не надо. Взбодритесь, сейчас решается наша судьба.

Толстячка-непися в полосатом халате оттащили за уши от диванного угла, где он наладился было уснуть, и усадили на низкий пуф без спинки. "Дык я чё? Я — ничё! -оправдывался упитанный староста. -Просто это... Болтать бы надобно поменее, а то как к концу подберутся, все уж и начало забыть успеют..."

Я наморщил лоб. По-моему, речь Эльмиры я когда-то давным-давно читал в какой-то фантастической повести... или нет? Во-всяком случае нет ничего невозможного в том, что разработчики вложили цитату в султанскую память.

Высокое совещание НПСов одобрительно загудело.

-Конечно, -сказала Эльмира. -Поменее, так поменее. Все хорошо знают полковника Всеслава Лунина и подполковника Надежду Лунину. Каждому известно, чем мы им обязаны. И вот полковник сообщил, что с востока идут большие силы врага. Знаю, что многие уважаемые старосты верят и утверждают, будто солдаты противника не такие уж жестокие и кровожадные. Я в это не верю, а полковник Лунин точно знает, что это не так. Они — страшные люди, из брони отлиты, ни горевать не умеют, ни радоваться. Что мы для них? Песок под сапогами. Мы им не нужны, а раз не нужны — под корень нас. В переговоры они не вступают, пощады не дают и горят желанием уничтожить местных. Неприятельские войска будут отжимать нас к океанскому берегу. Семьи, которые пытались просочиться сквозь наступающих или спрятаться, надо полагать, сгинули. Дней через десять-пятнадцать и нас окончательно прижмут к солёной воде, а там мы все погибнем от пуль и голода. Всех перебьют, ни одного человека не оставят.