Ведовство 2: Чисто шотландский девичник

Лихо запрыгнув в гоночный гроб, кивнула сопровождавшему меня вампиру и захлопнула крышку. Впереди меня ждала Шотландия, заказ и встреча с моими дорогими ведьмочками.

Лика

Я уже битый час дозванивалась в Киев-Авиа. Пора было покупать билеты на самолет. Визу, благо, открыть оказалось проще, так как мы ведьмы и у нас свои связи, но добираемся мы самыми обычными путями.

Разозлившись, захотела бросить трубку в стенку напротив, откуда на меня призывно смотрела какая-то красотка из голливудского фильма десятилетней давности. От размышлений, почему никто из сотрудников до сих пор не снял этот раритет, меня отвлек звонок мобильного телефона.

— Алло, — злобно буркнула в телефон, так как номер не высветился. На другом конце провода мне мурлыкнули, честное слово мурчали.

— Чертёнок, привет! — радостный голос нашей темной послышался в трубке. — Билеты в Эдинбург уже взяли? Мне девчонки сказали, что ты этим занимаешься.

— Нет, еще нет, но возьмем! На метле лететь или как ты — в гробу, я не хочу, — взвыла я, спровоцировав веселый смешок у собеседницы.

— Понятно, — быстро произнесла она. — У меня время заканчивается. Хочу предупредить, что в Киев не поеду. Встретимся уже на месте назначения. В аське просто уже не выловите — работы море. До встречи.

— Хорошо, — успела только сказать я, когда послышались короткие гудки, знаменующие окончание звонка.

Улыбнувшись, я опять взялась пытать свое терпение, набирая телефонный номер авиакомпании.

Сбегая по лестнице через неделю, одела наушники и включила любимый мною рок. В голове прокручивала забавное воспоминания об одном вечере, когда я несколько месяцев назад пространно объясняла Максу, зачем мне нужна дома метла, а не обычный веник или пылесос. Кстати это чудесное "лохматое деревцо", как я его окрестила, я сейчас держала под мышкой.

Наконец я вышла из парадного. Осенний ветерок растрепал мои волосы. Вдалеке небо, еще недавно горящее багрянцем заката, уже наливалось сиреневыми тонами ночи. Хотелось кружиться и танцевать. Накрыв себя пологом невидимости, предварительно оглядев окрестности, я оседлала метлу.

С первого раза взлететь не вышло, новая стихия мне нелегко давалась. Чаще всего она выходила из-под контроля. И в каждый такой миг мне было жаль потерянных сил сновидца. Это чувство пропадало лишь когда я летала. После громадного количества падений и синяков я хотела сдаться и прекратить попытки. К тому же надоело придумывать отговорки для родных и сотрудников. Но вдруг через пару дней после отказа со мной начали случаться неприятности. То чихну так, что сносит все вокруг, то форточка начинает открываться и закрываться сама по себе. Одним словом, магия начала выходить из-под контроля. Пришлось обратно возвращаться к левитированию. Это давало возможность "дать силе погулять", это отнимало много сил, и магия ветра больше не причиняла мне неприятностей.

Первый "полет" начался с неровного парения метрах в двух от асфальта. Тогда-то моя сила и взбесилась: меня крутило, метла взбрыкивала, как дикая лошадь, которая хочет скинуть седока. Но так же, как это началось, так же внезапно закончилось и я полетела вверх. Тогда это чувство вскружило голову. И до сих пор пьянило. Это был мой первый полет на метле.

Сегодня же, покружив над городом, я уставшая и слегка опустошенная вернулась домой. По дороге пришлось заглянуть в магазин, надо же было оправдаться, где я ходила. Оставила метлу рядом с охранником, чем довольно сильно того удивила.

— Скуплюсь и полечу дальше, — улыбнулась я ему, не покривив душой, и наткнулась на его улыбку. Вот так-то, всегда говори правду и люди будут считать, что ты шутишь.

Открыв дверь в квартиру и быстро запихнув метлу в щель между стеной и шкафом в прихожей, ощутила вкусный запах блинчиков. Облизнувшись, заглянула на кухню.

— Привет, — помахала домочадцам. — По случаю чего у нас так вкусно пахнет?

Не то чтобы готовка блинчиков была редкостью. Макс изредка готовил. Но блины в нашей семье были чем-то сродни праздничного завтрака.

— Так, что за улыбки? — оглядев домочадцев, я не на шутку озадачилась. — Что празднуем?

— Решили сюрприз тебе сделать, — прыгала по коридору мелкая.

— Сюрприз, так сюрприз, — со смешком согласилась я с ребенком.

Когда Маша отправилась спать, Макс задумчиво посмотрел на меня:

— Я хотел бы с тобой поговорить. Только пообещай, что дослушаешь до конца. Иначе я тебя не переговорю.

— Ладно, слушаю и обещаю не перебивать, — я улыбнулась и клятвенно подняла руку вверх.

— Выходи за меня замуж, — вздохнув, словно набирался храбрости, быстро произнес мужчина. И тут же лихорадочно принялся приводить доводы, явно продуманные заранее: — Так как мы живем вместе уже долго, и у тебя никого, кроме нас, нет. Не перебивай. Ты кроме работы и дома почти нигде не бываешь. Встречи с подругами не в счет. Ты почти во всем заменила мне жену, я уже не могу представить свою жизнь без тебя. Знаю, это не то предложение замужества, о котором мечтают, и нет клятв в вечной любви, но я постараюсь сделать тебя счастливой.

— Макс, — дождавшись, пока мужчина договорит, я горько вздохнула. — Перед тем, как я тебе отвечу, ты должен обо мне кое что знать.

— У тебя кто-то есть? — мгновенно предположил тот.

Задумавшись на мгновение, и вспомнив Ника, который так и не появился после того разговора в Бухаресте, я вздохнула:

— Нет. Но есть кое что другое, о чем ты должен знать.

Макс только кивнул, предоставляя мне возможность продолжить.

Я не знала как правильно объяснить ему, кто я. И в тоже время мне было горько от того, что на его вопрос мне пришлось ответить "нет". Ведь останься я в Бухаресте, я сейчас была бы уже не одна. Но тогда я выбрала Макса и Мышь. Воспоминания затянули меня на минуту. Они были для меня как сон. Мы тогда с подругами ездили отдыхать отдых, который получился не очень удачным: меня один раз похитили, один раз чуть не сожрал паук. Но тогда же я влюбилась. Причем полюбила вампира. Никлара. Ника. Его имя до сих пор отдавалось болью в моем сердце. Отогнав от себя эти мысли, взглянула на Макса. Наверное он прав, ближе его у меня теперь никого не было. Мы с ним семья. Пускай я его воспринимаю как брата, но это может измениться. Может, все же я буду счастлива?

— Я ведьма.

— Да уж, не ангел, — перевел все в шутку он. — Лика, я же серьезно сейчас все это говорил.

— Я тоже серьезно. Помнишь, как пару месяцев назад, когда я заболела, у нас все время форточка хлопала. Ты еще это на ветер и сквозняк списал. Так вот, я владею силой ветра. Пойми, я — ведьма, — чтобы долго не объяснять, приподняла над кухонной столешницей пару вещей.

— Лика, — он поджал губы, явно собираясь обидеться, — могла бы просто сказать, что у тебя кто-то есть, если не хочешь принять мое предложение, но не придумывать такого странного и маловразумительного оправдания.

-О-о-о, — я застонала не зная, как ему доказать. — Я не придумываю! Сконцентрировавшись, я подняла сидящего на табуретке Макса над полом.

— Теперь ты мне веришь? — спросила, плавно отпуская его вниз.

— Как?.. — потрясенно выдохнул он, словно не слышал моих предыдущих объяснений.

— Говорю: я — ведьма, иначе магичка, волшебница. Называй, как хочешь, — фыркнула я. Он сейчас был растерянным и в тоже время комичным. Как тот ребенок, которому показали новый фокус, но не рассказали секрета. — Ты теперь решай сам, твое предложение в силе или нет.

— А если бы ты не была...этим...этой...ведьмой, — неуверенно начал он, — согласилась бы на предложение?

— Думаю да, хотя мне все равно надо бы подумать.

— Возьми, — он протянул мне маленькую коробочку. — Ты завтра уезжаешь. Если по приезду ни один из нас не передумает, то распишемся, — предложил он.

Я приняла кольцо и в ответ только кивнула. Слова сейчас были лишними.

На следующее утро Макс отвез меня и девчонок в аэропорт, на прощание он меня поцеловал. Поцелуй был мягким, даже нежным, но не было в нем той искры, которая ощущалась каждый раз, когда я была с Ником. Невольно я их начала сравнивать. На недоуменный вопрос Огонька, я просто пожала плечами. Объяснять пока что ничего не хотелось.

Как выяснилось перед входом в аэропорт, из нашей компании летала часто на самолетах только я. Опыт у меня был пускай и не богат, но он был, и его не отнять. Я искренне обрадовалась, что взяла с собой килограмм разных конфет, так любимых в детстве: дюшес, барбарис и мятные. Пройти паспортный контроль было легко, так же как и получить штамп о том, что мы покинули страну. Мелкая, решив не нервировать служащих аэропорта бесконечными вопросами и бесовскими искорками в глазах, нашла себе занятие — изучение витрины магазина дьюти-фри.

— Уважаемые пассажиры, начинается посадка на рейс Киев-Эдинбург... — раздалось из динамиках аэропорта.

— Это наш, — прислушавшись, воскликнула Огнеслава.

Подхватив свою ручную поклажу, мы пошли на посадку. В очередной раз у нас проверили билеты и пропустили на улицу к автобусу. Он то и подвез нас к небольшому самолету. Борт-проводницы указали места "согласно купленным билетам". У меня был очередной повод гордиться собой — сидели мы все рядышком. Да уж, надеюсь, после того телефонного разговора девушка не начнет заикаться. А то рычала я в трубку, измотанная двухчасовыми попытками дозвониться, не хуже заправского оборотня.

Раздав подругам по конфетке, я предупредила, что кушать их надо при взлете, а то уши заложит. Мои рекомендации выполнили беспрекословно.

Самолет тяжело оторвался от взлетной полосы и устремился в небо. Ревели турбины, поднимая ввысь эту тяжеленную стальную птицу. Этот период, когда машина набирает высоту, я не люблю из-за ощущения закладывающих ушей. Прикрыла глаза и принялась вспоминать давний разговор. Он состоялся через пару недель после приезда из Бухареста. Туда я ехала ведьмой-сноходцем со слабыми способностями к иным стихийным школам, а вернулась совершенно другой. Сны, которые мне раньше снились, по которым я бродила в гости к подруге, вампиру, больше не приходили. Засыпая, я проваливалась в черную дыру, чтобы через, казалось бы, пару секунд, открыть глаза утром. Никаких привычных ярких красок и фантастических картинок... однообразно и удручающе. Проигнорировав звонок, когда шеф пытался внеурочно вытащить меня в выходной день на работу, я поехала в гости к подруге — единственному человеку, к которому я могла обраться в тот момент за помощью.

Стоило Огоньку открыть дверь в квартиру, я с порога потребовала чаю и заявила.

— Огнеславка! У меня проблема, — а затем с запозданием поинтересовалась. — Габриель дома? Я мешать не буду?

— Пожар, наводнение? — спокойно отозвалась она, указывая на двери, ведущие в кухню, и добавила: — Мы одни.

— Нет, хуже, снов нет!

— Не поняла, — встрепенулась Огнеслава, — опять кошмары? Или тебя смущает их отсутствие?

— Хуже! Вообще снов нет! Никаких, даже намека, — я уже ныла, и градом катились слезы. — Я силы этой больше не чувствую

— Могу тебя порадовать, ты качественно запечатала сноходца, — быстро нашла объяснение подруга, ставя передо мной полулитровую чашку с чаем и подвигая сахарницу с уже торчавшей в ней ложкой. — Придется жить без них. И учиться пользоваться почтой и мобильным телефоном для общения с нами.

— Как? — вскрикнув, я разлила на себя чай. От неожиданности все закрутилось. Кастрюли, ножи, ложки и прочая утварь кружились вокруг в безумном хороводе.

— А ну не психуй, — Огнеслава выхватила из воздуха прямо перед носом половник, грюкнула им по столу. Я от неожиданности подпрыгнула на табуретке, а посуда посыпалась по кухне. — И давно такое вытворяешь? — полюбопытствовала подруга, доставая из шкафчика веник и совок для уборки осколков.

Я икнула. Когда Огонек раздражена, по ее волосам бегают маленькие молнии. Она этого даже не замечает, а меня это в сочетании с грозным оружием в виде половника порядком испугало.

— В-в-пеерв-вые, — заикаясь и косясь на нее, протянула я.

— Попробуй повторить, — предложила она, на всякий случай пряча ножи. — Не могу понять, ментальное это воздействие или воздухом балуешься.

— А как повторить? — нахмурившись, я попробовала сконцентрироваться, небольшая кастрюля поднялась надо мной и вдруг перевернулась, компот, который был в ней, окатил с ног до головы мою несчастную тушку.

-У-у-у, хорошо хоть он холодный, — я облизнулась.

— Иди мойся, новоявленная воздушница, — засмеялась Огонек, на которой чудесным образом не было ни капли. Испарила она их на подлете, что ли?

В тот день она еще пару раз заставила меня повторить попытку, только мы тренировались дальше в комнате, заполненной книгами и подушками. Через пару часов, когда я уже обзавелась парой шишек от методичного получения по голове то подушкой, то книгой, мне уже начало удаваться слегка контролировать это действие.

— Как интересно, — расхаживала вокруг меня Огонек, словно я была подопытной крыской.

— Что? — попятилась я и устало рухнула на стоящую за мной кровать.

— А с остальными стихиями у тебя как дела обстоят? — заинтересовалась она.

— Ой, даже не знаю, вроде бы все как и было раньше.

— Знаешь, есть одна ничем не подтвержденная пока теория, — протянула огненная. — Раз ты лишилась своих основных способностей, магия у тебя начала усиливать те из способнастей, к которым у тебя оказалась наибольшая предрасположенность. Мне так кажется, — уже не так уверенно закончила она.

Обсудив произошедшее с остальными, пришли к выводу, что предположения Огнеславы "попали в десятку". Она частенько давала очень верные советы. Так что возможно и в этот раз...

— Макс предложил мне замуж за него выйти, — тихо сообщила я Огоньку. В самолете было спокойно. Люди негромко переговаривались или смотрели фильмы, слушали музыку. Никаких кричащих детей или слишком шумных компаний.

— Да уж, новость, — задумчиво протянула сегодня уж как-то слишком задумчивая подруга. — А ты что?

— А я согласилась, — понуро ответив продолжила, — и рассказала все о себе.

— Он поверил? — скептически поинтересовалась Огнеслава после паузы. Я знала, о чем она не спросила и была искренне благодарна.

— Вначале нет, но потом после демонстрации умений, вроде осознал. Но знаешь, я его предупредила. И все это ради Мыши, — начала оправдывать себя.

— А ради себя ты когда жить решишь? — немного резковато спросила Огонек.

— Ради себя? Ради себя мне жить не интересно, — выдавила я улыбку и продолжила:. — Я обещала, — все это говорила тихо, чтобы разговор не услышала мелкая. Оглянувшись, заметила, что та мечтательно прикрыла глаза, слушая на плеере музыку. Мне стало радостно, что хоть кому-то сейчас хорошо.

— Лика, — Огонек в упор посмотрела на меня, — это, конечно, твое дело, но могу сказать, что ты можешь сделать самую большую ошибку в своей жизни. Мне продолжить, или сказанного уже и так достаточно, чтобы ты на меня обиделась?

— На правду не обижаются. Время покажет. Макс сказал, что все поймет и полного ответа ждет после поездки, — пожав плечами я перевела разговор в другое русло. Вскоре к нам присоединилась Мокоша. Так за разговором ни о чем мы вскоре прилетели в пункт назначения.