К черту! ( том 1)

— Мне кажется... — она замялась, — мне кажется, я видела в комнате какого-то мужчину.

Адэр перехватил ее руку.

— И как он выглядел? — спросил беспечно.

— Я не рассмотрела.

Адэр расслабился. Врунишка. Просто боится темноты, как ребенок. Он перекинул ее к стене. Придется потерпеть, пока не уснет и только потом снять иллюзию. Он тяжко вздохнул.

— Спи, — накинул на Виллу одеяло.

Сам лежал на спине — рога не позволяли перевернуться на бок, смотрел в зеркала на потолке и думал, откуда в его сущности галантность? Не у каждого человека встречается, а ему подсунули в числе обязательных качеств.

Вилла свернулась клубочком, притихла. Еще пару минут выждет и снимет иллюзию — Адэр потер копыта друг о друга: чесались, будто грибок их изъедает. Ну, вот, дыхание ее ровное, пора на свободу! Адэр сбросил иллюзию, потянулся с удовольствием, раскинулся медузой, и уже засыпая, почувствовал руку девушки на груди.

"Настырная!" — подумал, усмехнувшись.

Девушка прижалась к его боку и полусонно сказала:

— У него были длинные белые волосы, наверное, седые, — шепот стал едва различим. — И будто с замороженными каплями росы.

Адэр замер, сон окончательно улетучился. Мужчина, которого описала Вилла, был самым опасным демоном Наб, и если бы она случайно прикоснулась к его волосам...

Он прижал ее к себе, хотя и не просила об утешении. Ризгор не наносит светских визитов, а значит, только удивительная везучесть спасла Виллу от двух покушений за короткие сумерки. Что-то сверхсильное оберегает ее от смерти, и он обязательно выяснит что.

— Адэр... — голос девушки звучал встревожено.

— Ну? — он притворился разбуженным.

— Адэр... — Вилла приподнялась на локтях, пытаясь увидеть лицо. Не выйдет. Мрак абсолютный. Адэр самодовольно улыбнулся. Он все предусмотрел, чтобы не выдать себя раньше времени. Рвалась в постель к чудовищу — с ним и спи.

Но когда ее пальцы двинулись вдоль его тела, Адэр понял, что не учел маленькую деталь. Прикосновения — чтоб им! Адэр перехватил руку, но, видимо, ладошка достаточно долго бродила по его телу, пока он был погружен в мысли, потому что девушка сочувственно поделилась открытием:

— Адэр, у тебя шерсть полиняла и рога отпали.

Адэр пытался, правда, пытался не рассмеяться, но... Он хохотал так, что через минуту дракон сунул морду в окно и хрипло выругался.

Вилла, опешив, подскочила на кровати.

— Кто это?!

— Твой идеал, — Адэр затрясся в новом приступе смеха.

— Говорящий дракон?

— Он умеет только ворчать и ругаться.

Вот сейчас-то она поймет, как ошибалась. Не такой уж дракон распрекрасный! Но Вилла захлопала ресницами и восхищенно прошептала:

— Я думала, что он великолепен, а он...

— А он?

— Волшебный, — закончила с благоговением.

Несмотря на похвалу, дракон просунул лапу в окно и пытался дотянуться когтем до девушки. Видела бы она его высунутый язык от сосредоточенности и ободравшуюся о металл половину морды.

— Спать! — приказал Адэр другу.

Тот покряхтел малехо и ушел на тропинку.

— Ты обращаешься с ним, как... как... — Вилла недоговорила, отвернулась к стене и, вероятно, от обиды, на зло, чтобы не разговаривать, уснула.

Услышав посапывание, Адэр переместился в гостиную. Слишком много первостепенных дел, чтобы спать. Он нанес новое заклятье на дом и так же, без приглашения, телепортировался в замок Ризгора.

Глава N 4

Вилла проснулась в пустой комнате, и не потому, что выспалась, а от урчания в собственном животе. Прогулялась по дому — Адэра не было, еды не было, воды не было. Зато после вечеринки Адэра и дракона чудом уцелела бутылка вина и слава Богу, бокал имелся, а то пришлось бы как накануне, сначала из горлышка тянуть, а потом возвращаться к цивилизованности.

Позор, если бы увидел кто-нибудь из Анидат! Впрочем, если бы кто-нибудь из Анидат увидел ее в постели с чужаком, позор был бы стократ больший.

О, если Адэра нет, она может проведать его серебристого приятеля! Вилла даже о голоде забыла, метнулась к двери, потянула на себя, но дверь не поддалась. Повторила попытку, но только занозы в ладонь загнала и ноготь сломала. Чертыхнулась, и села на пол. Поднялась быстро — Адэр сэкономил на ковриках, а без них полы как лед. Можно обуться, но рубашка и кроссовки совместимы при наличии брюк, а одеваться пока не хотелось. Она пообщается с драконом — тому все равно, как она выглядит, а потом снова приляжет отдохнуть. А как еще бороться с червячком голода? Болтовней и сном.

Вот ведь, и на ковриках сэкономил, и на еде, теперь хочешь — не хочешь, а иди и напейся. Вилла поплелась на кухню. Хорошо, хоть электричество в доме, если окна только в одной комнате, а впрочем, сумрак — не рассвет, все равно ногу свернуть легко.

Окно! Вилла захватила матовый бокал, бутылку и вернулась в комнату Адэра. Она не гордячка, и не обязательно искать выход через дверь. Оп-па! Запрыгнула на каменный подоконник.

— Невилл!

Дракон лежал неподалеку, перебирал хвостом камешки. Услышав свое имя, медленно обернулся, моргнул, протер глаза, снова моргнул и бросился к ней. Вилла рассмеялась. Как приятно, когда радость от встречи взаимная!

Дракон притормозил перед окном, сел, помахал когтем, приглашая спуститься. А и правда: что в доме сидеть?

— Ага, — Вилла взяла бутылку, бокал, склонилась и... ударилась о прозрачную стену. Покачала головой, не веря, но глаза подтвердили: она не промахнулась, окно на месте, только пройти через него не выйдет.

— Невилл! — крикнула Вилла.

Голос не заглушался, преграды не было. Вилла вытянула руку. Визуально — дыра как дыра, а ладонь сказала, что преграда есть и очень похожа на стекло.

— Я не могу выйти.

— Н-да, — дракон подошел, постучал когтем по невидимому стеклу, задумался. Ударил лапой со всего размаха, ойкнул, повторил попытку.

— Уфф! — возмутился и застучал двумя лапами. Безрезультатно. Развернулся, и хвостом. Удар был такой силы, что удивительно, как дом не рухнул, а вот преграда осталась, даже не треснула.

Дракон махал хвостом, бил лапами, таранил мордой, пока, задыхаясь, не плюхнулся на камни.

— Не расстраивайся, — успокаивала Вилла, жалея, что не может почесать его за ухом. — Вот ведь, это точно Адэра работа.

Дракон поскреб когтем по чешуйчатому подбородку.

— Ты знаешь, — продолжила Вилла, — мне кажется, он ревнует.

— Ха.

— Нет, серьезно. Я сама понимаю, что это невозможно, но когда я только заикаюсь, что хочу тебя навестить, он злится. Ага, говорит, нечем ему заняться, как тебя катать.

— Угу.

— Можно подумать, — резво продолжила Вилла, видя, что грусть дракона развеивается, и дыхание уже ровное, — так сложно покатать, если все равно летать собираешься. Да, Невилл?

Дракон развел лапами, вздохнул обреченно, постучал еще раз когтем по преграде, и развернулся, чтобы уйти.

— Подожди! — окликнула Вилла.

Дракон мотнул головой — мол, выкладывай, но поскорее.

— А что, думаешь, весело сидеть одной в доме? — Ну, она утешила его, теперь ее черед облегчить душу. — Даже поесть ничего не оставил, угостил только чашкой кофе и булочкой. Да если бы я знала, что такая пытка предстоит, я бы как минимум три съела.

И затараторила, чтобы Невилл снова не надумал уходить:

— Никак не могу привыкнуть к вашему городу. Конечно, мне и не надо привыкать, все равно скоро в Анидат вернусь, но как можно так жить: если не ночь, то сумерки, и фонари вместо солнца. Это увидишь кого по пути, и не признаешь. Хотя... кого я увижу? Адэр из дома выходить запрещает, на окна установил какую-то чушь, к тебе не подпускает. А ты знаешь, он хорошо целуется. Я не говорю, что мне есть с чем сравнивать... Ну, как бы... есть, но... Не знаю, как я переживу все это, я жуткая трусиха. Представь, до сих пор удивляюсь, что здесь делаю. Мне кажется, между мужчиной и женщиной, чтобы решиться на такое, — ну, ты понимаешь... мне кажется, нужно больше времени, а у меня его нет. Я столько не проживу, чтобы расхрабриться. Разве что вино... Мм, вкусняшка, я такого никогда не пробовала. Я... Я сбегу! Точно! Только мне понадобится твоя помощь. Ты случайно не знаешь, у кого есть ненужные зеркала?

Вилла оторвала взгляд от бокала, которому исповедовалась и посмотрела на дракона. Тот лежал плашмя и, — каменное его сердце, — хрипел со свистом. Во сне. Ну, хотя бы не перебил, не вставил свои пять копеек и не сбежал, прикрывшись делами.

— Ты самый приятный собеседник, — умилилась Вилла.

Ну, сморил его сон — бывает.

— Как великодушно, — услышала за спиной чей-то голос.

Обернулась. Мужчина, тот же, что и ночью ей виделся. Высокий, как Адэр, только гораздо красивей, и угрюмей. Белые волосы собраны в хвост, черные глаза под цвет одежды, и ореол зла, как корона.

— Какая наблюдательность, — сказал незнакомец.

Читает мысли? Да нет, показалось, как и с Адэром. Если бы он умел читать мысли и узнал о цели ее визита в Наб, она бы от стыда прыгнула на зеркала на потолке.

— Любопытно посмотреть.

Вилла вжалась в стену, подогнула ноги на подоконнике, вцепилась в бутылку.

— Ты пила?

Вилла хотела послать его с этими вопросами, но услышала, как смиренно произносит:

— Да.

— Хорошо, тогда крайних мер предпринимать не придется.

Каких еще мер? И вообще, кто он такой, чтобы вопросы задавать? Она и Адэру не на каждый отвечает, так то Адэр, а это невесть кто.

Незнакомец скривил губы в жуткой усмешке.

— Если разговор пройдет без последствий, Адэр объяснит, кто я.

— А если с последствиями?

— Тогда тебе будет все равно не только на мое имя.

В этом городе один самодовольней другого! Послать бы его...

— Не советую.

Или она наклюкалась, и говорит вслух все, что лезет в голову, или этот тип все-таки читает мысли. Тогда самое главное не думать о самом главном, и никто не узнает, что она хочет переспать с Адэром. Тьфу!

Присмотрелась к незнакомцу — таки да, спалилась. Но даже демону известно, что лучшая защита — нападение.

— Тебе никто не говорил, что в комнату дамы надо стучаться?

— Адэру не понравится, если я начну принимать его за даму.

Аргумент — не попрешь.

— Что ты делаешь в Наб? — спросил незнакомец. — От тебя за версту несет девственностью и герцогиней.

А от тебя несет напыщенностью, злобой и литром парфюма!

- Уточни, пожалуйста, что ты имеешь в виду.

Черт! Она не это хотела сказать! Она хочет послать его! Послать! Итак...

— Может, присядешь? — спросила с нежностью.

И застонала разочарованно. Незнакомец воспользовался приглашением и опустился в кресло. Он не собирался уходить в ближайшее время, и черт знает, когда вернется Адэр. А ей что, так и сидеть на подоконнике в одной мужской рубашке?

Черт! Это единственное ругательство, которое легко слетает с губ, а ведь выразить накипевшее можно так колоритно.

— Почему твои слова не совпадают с мыслями?

А почему нельзя дать девушке побыть наедине хотя бы мысленно? Будь он женщиной — уже бы уши повяли от ее красноречия...

Незнакомец сдул несуществующую пылинку с черной рубахи.

— Ясно, — сказал холодно, повернул голову в сторону, будто ожидая, когда кто-то войдет. Скривился в усмешке. — Догадливый.

Через секунду в комнате материализовался Адэр. Бросил взгляд на Виллу, заслонил собой. Вилла заслонила бутылку вина и бокал. С Адэром она почувствовала себя в безопасности. Казалось бы, один монстр, второй — красивый мужчина, но она бы ни за что не приблизилась к блондину, пусть как прожигает угольными глазами.

Вилла положила руку на спину Адэра, чтобы понимал: если что, она на его стороне. Мало ли какая помощь понадобится? Ее начало трясти. Странно, без Адэра умирала от страха, но только пару раз вздрогнула, а с ним верит, что ничего не случится, но тело как в лихорадке. И усталость, и сон накатили одновременно.

Зевнув, сжала плечо Адэра. Молчание растянулось в часы, или она ненароком вздремнула? Глаза сами собой закрывались.

— Адэр...

Вилла упала бы или развалилась в неприличной позе, не подхвати он ее. Бутылка и бокал остались в безопасности уголка на подоконнике.

— Спасибо, — поблагодарила машинально, встрепенулась, но тут же облегченно выдохнула. Не будет еще одного поцелуя при свидетеле. Адэр сам говорил, что целует только если хочет, а не по команде, и слова благодарности совсем не влияют на него. Уж, конечно, он не захочет целовать ее, когда в комнате непонятно кто и молчит непонятно сколько. Не так ли?

Не так. Губы Адэра прикоснулись к ее, впитывая усталость, вытесняя страх желанием. Она перевела дыхание, ухватилась за рога (вот бы у нее ногти так быстро росли) и ответила. Ей нравилось, — как бы странно ни звучало, и как бы не было стыдно, узнай кто-нибудь из знакомых, — ей нравилось с ним целоваться. Его губы не доминировали, не пытались смять, они предлагали. Забыть о его внешности, забыть, что она не в его вкусе и что почти незнакомы, забыть, что им не придется узнать друг друга, потому что после первой же ночи вместе... расстанутся, и...

— Ты можешь оставить ее себе.

Вилла не сразу сообразила, чей грубый голос перебил сладкое мероприятие, и когда Адэр отстранился, разочарованно потянулась за следующим поцелуем. Но Адэр, осторожно проведя когтем по ее щеке, покачал головой.

— Я и так оставлю ее себе.

И сжал сильнее в объятиях, словно заявляя права. Вилла отказывалась смотреть на незнакомца. Он пугал ее, она мечтала, чтобы эта встреча была последней. Уткнулась в плечо Адэра, как страус, и даже зажмурилась. Сонливость стала непреодолимой.

— Я бы забрал ее, если бы она представляла угрозу, — незнакомец.

— Я бы сам разобрался, если бы она представляла угрозу, — Адэр.

— Она хочет тебя.

— Хм.

— Она останется с тобой потому, что я так решил, и потому, что она так хочет. Твое мнение меня мало волнует. Здесь мое пекло, мой ад, а девушка... Присмотрись к ней, она не так проста, как кажется.

— У нее нет магических способностей, — Адэр едва сдерживал недовольство, и Вилла сквозь дрему ласково провела по его груди.

Пауза, падение в сон и непонятные слова незнакомца:

— Она понятия не имеет, кто я, но увидела корону. Если понадобится, примени силу, но мне нужен вразумительный ответ. Или ты, Адэр, или я. Мои методы ты знаешь.

* * *

Адэр положил спящую Виллу на кровать, укрыл одеялом. Лицо бледнее обычного и усталость после едва минувшей ночи объяснили, как Ризгор искал ответы. Ему проще применить силу, чем задать вопрос.

Адэр тихо вышел из комнаты, в коридоре, чтобы не стучать копытами, скинул иллюзию. Вина, которое оставлял — не было, бокала тоже. Ах, да, они на подоконнике. Переместил на кухню. Сюда же перенес кресло.

Девушка может проспать сумерки и всю ночь после общения с Ризгором. Если бы не фэйри-вино, которое пила, общение могло пройти не в столь дружеском ключе, а так хозяину города не составило труда считать информацию. Она не могла врать и не могла установить блок — сознание открылось, как книга, и страницы переворачивать не нужно. А, впрочем, не зная, кто перед ней, она и не пыталась закрыться. Если бы она задержалась в городе дольше, чем на одну ночь страсти, он бы научил ее этому маленькому приему, и плевать, что бы сказал Ризгор.