Сон о Принце

Упреки и раздоры как у моих родителей? Или сравнительно мирное уживание, как у бабушки с дедом? Окончательно, плюнув на недоделанные уроки, я уселась на стул перед картинкой... глаза в глаза... пытаясь в очередной раз понять, что же я хочу найти в своем будущем. Ответа естественно не было, зато выговорилась от души.

А ночью приснился принц. Одетый. Правда костюмчик сделан вроде как из не шибко дорогого материала, но в непривычных очертаниях одежды чувствовалась рука мастера. Но для меня сам факт одетости 'ночного посетителя' стал, мягко говоря, шокирующим. Я-то завалилась спать голышом, шутливо подзадоривая себя мыслью, выскочить перед принцем а-ля натюрель, да посмотреть, какую реакцию 'его высочества' родит мое подсознание. Он же возьми и приснись именно в эту ночь. Тут еще в висках застучали Валеркины доказательства о том, что визиты наносит вполне реальный человек. Лицо буквально вспыхнуло от накатившего смущения, что, видимо, дало принцу шанс быстро высмотреть меня в темноте. Он приосанился на своей табуретке, и с хорошо поставленной теплотой в голосе произнес:

— Милая девушка, позвольте мне, принцу Сердца Мира, пригласить вас на королевский бал невест...

— Не позволю, — буркнула я, перебив его торжественную речь.

— Простите, что вы сказали? — слегка растеряно переспросил выбитый из помпезной колеи вещатель-приглашатель.

— Не позволю, — повторилась я.

— Что не позволите?

— Не позволю вам пригласить меня на бал, чьих-то невест.

— Что значит 'чьих-то'? — очень искренне возмутился принц, — они мои невесты... ну потенциально.

— Поздравляю, но мне-то с какой радости там появляться?

— Так вы же тоже невеста...

— Оп-паньки! — удивилась я — без меня меня женили.

— Вообще-то нет. Это церемония выбора невесты...

— Нет, не трудитесь с пояснениями, поскольку для меня все звучит, как заросли крапивы для нудистки, — сорвавшаяся с языка несколько сумбурная аллегория прокатилась под одеялом волной по голому телу, оставив после себя приятную шаловливую щекотку. Мозг 'вздохнул' и сконстатировал: кокетничаю. Неожиданный вывод устроил маленькую войнушку между 'Ух ты, давай еще!' и 'А оно мне надо?'. Победил сумбур в голове... ну и в других местах, тех, что прятались под одеялом, он тоже победил.

Видимо моя самоборьба прошла незаметно от принца, поскольку он, судя по расфокусированному взгляду, явно пытался увязать сидение в крапиве голышом с балом своих невест. Наконец, решительно дернув подбородком, высочество расцвел новой дежурной улыбкой:

— Признаю, вы меня несколько озадачили своими ответами. Кроме того насколько я помню историю еще не было ни одного раза, чтоб девушка отвечала отказом.

— Все бывает в первый раз.

— Интересная мысль. И все же я к вам пришел...

— В прошлый раз, когда вы ко мне заявились, то сразу заявили мол, ах ошибся, а теперь вот нате: 'Я пришел к тебе с приветом'. Спасибо, идите обратно.

Принцева улыбка несколько подувяла:

— Ну, это... я ошибся, тогда.

— Это вы сейчас ошиблись, ломанувшись туда, где натоптали грязными ногами.

— Хм, хорошо, я признаю, что в прошлую встречу мое поведение было не совсем корректным...

— Проще говоря, бестактным хамом, — завила я и самоозадачилась: а бывают ли тактичные хамы?

Принц же дернулся как от пощечины, но, удержав на лице пусть и несколько потускневшую улыбку, продолжал:

— ... однако иногда и Всепрощающий ошибается. Наверняка в прошлом у вас тоже случались промахи, и вам приходилось рассчитывать, только на великодушие окружающих. Так неужели я не могу надеяться на ваше великодушие? Тем более что речь идет и о вашем будущем тоже. Может, мы сможем уладить наше небольшое непонимание? Скажем, если вам предоставят некие дополнительные условия. Например, я вам дам первый тур вне жеребьевки... — высочество слегка подождал моей реакции, но, видя безуспешность попытки, вбросил дополнительный приз, — ... или, к примеру, вы получите добавочный тур, который сможете использовать в любой момент по вашему желанию.

— Другими словами вы хотите утешить меня тем, что я проведу больше времени с личностью обидевшей меня.

— Я бы так не говорил...

— А я бы так сказала!

— Хорошо, — тон принца сделался неулыбчиво деловым, — давайте милая девушка, назовите ваши условия.

— Для начала перестаньте называть меня милой девушкой.

Глаза собеседника стали большими, даже очень большими, а линия твердо сжатых губ превратилась в удивленно вытягивающуюся 'о'.

— Во-вторых, — продолжала я, однако справившийся со своей нижней челюстью принц, меня перебил:

— Подождите, чем вам не угодило обычное вежливое обращение?

— Не знаю для кого оно обычное, но лично мне неприятно, когда меня величают милой, а сами так не думают.

— Это почему вы решили, что я так не думаю?

— Вам как процитировать, ваше высказывание по поводу моей внешности, которым вы описали вашему товарищу, нашу предыдущую встречу?

Он почти смутился:

— Пожалуй, тогда понятно, что для вас компенсационное предложение прозвучало несколько занижено.

— Пожалуй...

— С другой стороны это был просто маленький дружеский междусобойчик, — снова улыбка — а чего только в кругу приятелей не скажешь для красного словца... Разве это стоит принимать во внимание?

— Мне что, есть дело до того, чтоб разбираться для какого словца меня пропесочили?

— Похоже, что нет... Та-ак! — принц аж подпрыгнул на своей табуретке, — Стоп! Так значит, ты и есть та девица, которая считала меня сновидением?

— Ха! Получается вы, ваше безлошадное высочество, нахамили не только мне! А я-то думала, раз сегодня заявились одетым, то уже исправляетесь.

— Опять про белую лошадь! — воскликнул он, — милая девушка...

— Опять?! — в свою очередь возмутилась я.

— Помоги мне Всепрощающий! Да как же вас тогда называть-то?

— Ну... — я даже как-то растерялась. В школе-то либо по имени, либо по фамилии кличут, но здесь явно не тот случай. На каких-либо митингах учащимися называют — тоже не то. Политики — согражданами... совсем не туда. Есть еще несколько дубовое 'товарищ', но лично меня коробит от такого обращения.

— Можно госпожа, — несколько неуверенно предложила я.

— Но ведь вы мне не госпожа?

— Мадмуазель? Сударыня?

— Хм... тогда мадмуазель-сударыня, я хотел бы очень сильно вас попросить...

— Нет.

— Что 'Нет'?

— Все 'Нет'. Потому что мы говорили о моих требованиях, а не о ваших пожеланиях.

— Но первое требование можно считать выполненным. Так ведь мадмуазель-сударыня?

— Не волнуйтесь, — утешила я, — стоит вам только выполнить мое второе требование, как вы сразу избавитесь от неудобств первого.

— Почему-то описанная перспектива звучит угрожающе.

— Да нет, все очень просто и естественно: вы забываете дорогу ко мне и больше не снитесь, а то я и так себя слегка сумасшедшей считаю, разговаривая с вами как с реальным человеком.

— Но я и есть реальный человек!

— Я человек, которому снится, что он бабочка, или я бабочка, которой снится, что она человек?

— Это что какая-то шарада?

— Нет. Это философский взгляд на предмет. Вот, к примеру, кто из нас кому снится?

— Но я не сплю!

— Уверен?

Принц несколько растерянно посмотрел по сторонам, но никаких манипуляций типа ущипните меня, проделывать не стал.

— Мадмуазель-сударыня, вы хотите сказать, что вы спите?

— Нет, с вами разговариваю!

— Знаете, с вами не просто найти общий язык.

— Так не ищите. Развейтесь безобидным бредом и дайте мне спокойно поспать.

— А вы можете доказать, что вы сейчас спите?

— Ошалели, что ли?

— Хм это я, как-то не подумав, сказанул, — принц в задумчивости потер подбородок, — однако брать на веру ваши слова мне представляется ошибкой, поскольку прецеденты выдавания за богиню уже случались.

— Обжегшись на молоке, дуешь на воду.

— Отличная мысль, — обрадовался он — поэтому извините, но за богиню вас считать не буду, пока не докажите обратного.

— Я согласна, поскольку еще один паладин мне не нужен.

— Хм, хочешь быть кошкой, будь кошкой во всем.

Я несколько озадачилась. Одно дело, когда во сне беседуешь, с интересной личностью... ну да интересной, не называть же белое черным... А другое дело, когда он выдает высказывания с явно философским привкусом, внезапно придавая Валеркиной теории о реальности принца оттенок правдоподобности. Хотя ее можно и проигнорировать, или попросить объяснений:

— Я не очень поняла вашу кошачью мысль...

— Тогда мы квиты за лошадей.

— Хм... а как насчет моих пожеланий, которые кое-кто собирался выполнить?

— Не выполнить, а выслушать.

— Чтобы потом выполнить, — я внезапно вспомнила, как успешно пряталась от злобного принца под одеялом, — так что прощайте, — и нырнула в спасительную душноватую темноту. Однако тип на табуретке тоже сделал кой-какие выводы.

— Э нет, мадмуазель-сударыня, теперь-то я ученый. Знаю, что вы можете прятать от меня свое лицо. Кстати пока не появитесь, буду вас снова называть 'милой девушкой', а вы сами там додумывайте, какой вас представляют.

'Вот скотина', — хотела высказаться я, но прикусила язычок, вспомнив, что 'я ушла'. Только видимо прикусила не достаточно быстро, поскольку принц что-то услышал.

— Ага! — воскликнул он, — маленькая хитрость, за которую сразу извиняюсь, удалась! Теперь я точно знаю, что вы, мадмуазель-сударыня, меня слышите.

'Подловил хитрюга', — одобрительно подумала я.

— ... поэтому я продолжу свое приглашение... хотя всю торжественную часть, пожалуй, можно пропустить. Вместо этого отмечу, что вы заинтриговали меня гораздо сильнее других кандидаток. Теперь мы должны обменяться условными фразами, с помощью которых вы сможете сделать запрос в любом представительстве Сердца Мира на предоставление официальных документов, организацию путешествия и накладных расходов. Кстати, если у вас нет возможности лично прийти в представительство, то вам достаточно будет известить их о вашем местонахождении любым способом, и они сами возьмутся за все организационные вопросы. Единственная просьба, если вы воспользуетесь услугами третьих лиц, то, пожалуйста, не сообщайте им условной фразы, поскольку в прошлом случались подлоги. Виновные были наказаны, но подобные разбирательства не принесли никому удовольствия. Теперь об условной фразе. Поскольку мы не слышим слов друг друга, то нужно договариваться о смысловых образах. Обычной практикой является включение в картинку цвета и числа... Какие-нибудь идеи-предложения?

Идей-предложений у меня не нашлось, а вот вопросы появились, потому что герои снов не должны быть просвещённее их хозяйки. И уж тем более не должны договариваться с ней о паролях и явках. Да еще таким мудреным образом. К тому же под одеялом становилось жарковато.

— Я почему-то так и думал, — снова заговорил принц, — поэтому придумал образ для вас. Принц перед картиной, на которой принц... хм... на белом коне. Подчеркиваю два принца, один настоящий другой нарисованный, конь один нарисованный, его цвет белый...

— А цвет принца красный... — мстительно заявила я, вылезая на свежий воздух.

— Интересная деталь... — принц улыбнулся в тридцать два зуба, — но я согласен.

— А почему нельзя просто одарить девушку какой-нибудь числовой комбинацией?

— Потому что, исходя из опыта, далеко не все девушки способны запомнить числовой код достаточно длинный для исключения ошибки.

— Хм, интересно, сколько же балов вы провели, чтоб прийти к таким заключениям?

— Это опыт поколений.

— И все же?

— По-моему, всему свету известно, что это будет мой третий бал, — несколько раздраженно ответил принц.

— Я не все.

— Уж это точно... — почти неслышно буркнул высочество, и тут же громче добавил, — но я надеюсь, что при личной встрече, мы сможем уладить все прошлые разногласия. Надеюсь, вы запомнили кодовую картинку красный принц перед своим портретом на белом коне. Вам всего-то и нужно обратиться в ближайшее представительство Сердца Мира...

— Которое находится где? — встряла я в бравурно-красочную агитку.

Принц с рекламного разгона явно чего-то не ухватил в моем вопросе, и в его глазах отразился весь тормозной путь до полной остановки.

— Что значит 'где находится?' — переспросил он, — Наши представительства как минимум есть в каждой столице мира. И прошу не забывать, что бал невест международное событие, поэтому правительства заинтересованы в посылке своих кандидаток, поэтому все административные единицы... — тут принц резко прервал свое пространное поучение. В лице появилась небольшая искринка смешливости.

— Понятненько, — в его интонации прозвучало легкое ехидство, — мадмуазель-сударыня, решив отыграться, пытается сбить меня с толку...

— Мадмуазель, если честно, пытается поспать, — возразила я, начав потихоньку уставать от разговора, — Так что идите куда подальше со своими подколками и оставьте меня в покое.

— Ах, как я мог забыть, что вы спите, — игриво продолжил высочество, думая, что разгадал меня, — правда, какая жалость, теоретические исследования и практические опыты доказали, что во время полноценного ментального контакта спать не возможно...

— Мой опыт отвергает ваши опыты.

— То есть вопрос в том, чьим опытам верить?

— Нет, вопрос в том, чтоб выгнать надоевшего хуже горькой редьки принца!

— Не стоит сердиться.

— А какие альтернативы? Горько поплакать, в попытке вас разжалобить? Или может откинуть одеяло и продемонстрировать себя во всей красе... — по телу неожиданно толпами побежали приятные мурашки, с огромными транспарантами 'Да! Сделай это! Ты же хотела же это сделать!'. Быстро докатившись до мозга, они устроили акт вандализма, изуродовав мыслительный процесс. Я элементарно забыла, что хотела сказать. А следом уже несся откат испуга, мол, замолчать нельзя — будет только хуже. Он скомкал остатки мыслей, заставив ляпнуть первое попавшееся:

-... в надежде, что у моего сна проснется совесть, и он развеется.

Слегка придушив внутренний разброд, я постаралась осознать только что мной сказанное. Кой-какая алогичность присутствовала, но в целом результат оказался не такой ужасный. В конце концов, мне как девушке легкая сумбурность мышления должна придавать некий шарм... Если, конечно, верить бабушке. Впрочем, дед с ней практически солидарен, говоря, что главное не скатиться от 'прелесть какие глупенькие' к 'ужас какие дуры'. А еще, пожалуй, стоит признать, что кое до чего я докатилась. Это, конечно, не ужас и не кошмар, но... как-то озадачивает, когда ловишь себя на странных желаниях. Впрочем, тяги пойти в модели для мужских журнальчиков во мне не проснулось, но вот удовольствие от позирования ощутить смогла. 'Даже не от позирования, — поправила я себя, глядя во вспыхнувшие глаза принца, — а от того, что кто-то испытывает интерес к моему позированию'.

Впрочем, высочество демонстрировал не интерес, а удовлетворение от того, что такая мысль забрела в мою голову. Он, выглядел как кот, объевшийся сметаной. Или даже как кот, способный своей улыбочкой уговорить сметану испытать счастье от размещения себя самой в немереных количествах в животе этого обжоры. И, честно говоря, глядя на него хотелось стать сметаной... Вот только, что делать, если тебя съедят?