Последний (Общий файл).

— Что же, тогда дело серьезное, садись брат мой, в ногах правды нет.

Оба священника сели по разные края стола. Виссарион окинул взглядом кабинет настоятеля и ему показалось. Что сам спаситель, с образа висевшего в левом углу смотрит на него строго и наставительно.

— Так вот, — продолжил свой рассказ он. — Женщина, и не сказать какого она возраста была. Зайдешь к ней с востока, красавицей кажется, каких и свет не видел, зайдешь с запада, окажется, что перед тобой старуха древняя, того и гляди душа тело оставит. И живет эта женщина в дальней стране варварской, где люди не бога нашего единого почитают, а идолам страшным кланяться, да подносят разные.

— Есть такая страна, отец Виссарион, и живет там народ росов.

— Росов.. — завороженно повторил монах.

— Так вот не зря тебе сон этот приснился, на все воля Божия. И лишь он один все знает. Только вот, возьми, прочти. — Иероним протянул монаху письмо с императорской печатью.

Быстро пробежав глазами по тексту Виссарион вопросительно глянул на настоятеля.

— Это что же получается, в путь вам нужно? В страшную ту страну Росов?

Иероним кивнул в ответ.

— На все воля божия, брат мой, на все его воля.

Сборы были не долгими: узел с питанием, деньги, да пара платьев, положенных священнослужителю, — только то, что несомненно пригодиться в долгом пути. Константинополь монах покинул на рассвете, в час, когда первые лучи солнца заиграли на золотых куполах храмов и птицы запели песни. Дромон ждал его у причала. Паруса еще не раскрыли, дожидаясь оставшихся членов команды корабля и собственно его Иеронима. Торговый корабль погрузили еще вчера, накрепко задраив маленький люк, единственный который вел в трюм.

И вот теперь он медленно удалялся от родных берегов провожаемый рассветом. Иероним еще долго смотрел на все больше и больше удаляющийся город, как и в детстве восхищаясь его красотой и величием, могуществом и покоем древних стен, его мудростью накопленную годами. Вот ужи город скрылся, остались лишь силуэты берегов, а вскоре пропали и они. Настоятель вздохнул и взглянул на волны, что точно блудливые девицы ластились к борту корабля, в тщетной попытке привлечь его внимание, но раз за разом терпели крах всех своих мечтаний. Солнце уже вовсю припекало припекало лысеющую макушку старца.

— Не волнуйся, святой отец, доберемся до берега, а там с караваном и до места нужного. — попытался утешить монаха купец: высокий , поджарый мужчина, с умным взглядом цепких карих глаз и еле заметным шрамом над левой бровью.

Иероним улыбнулся в ответ на неловкие успокоение и попросил отвезти его в каюту. На море монаху нездоровилось.

Ярина поудобнее устроилась на мягком, обитом дорогой бархатной тканью стуле. Князь совсем не удивил женщину своим приказом, и даже наоборот, она ждала чего-то подобного. Идея с пантеоном с грохотом провалилась. Жрецы начали грызню между собой: одни выясняли чей же бог главнее, другие роптали, что их бог почему-то не попал в этот самый пресловутый "пьедестал". А ведь она его предупреждала, что его затея долго не протянет. Если Боги не могут договориться между собой. То как смогут договориться люди!? Ярина с самого начала предлагала Красному солнышку пригласить служителя от всех религий, что были им известны, и выбрать. И вот теперь Владимир все же вспомнил ее совет и велел отправлять гонцов.

Женщина еще раз улыбнулась своим мыслям:

— А сам так и не пришел, служку отправил, — съехидничала она, — стыдно свою не правоту признавать, князю то?!

Улыбка ни в какую не желала сползать с ее лица. Теперь когда все приготовления окончены, а письма отправлены, ей оставалось только ждать, а уж как проверить всех служителей она знала!

Ведунья, ведьма, жрица — каждый норовил ей дать свое собственное выдуманное имя. Да и слухи, так же как и имена ходили разные. Говорили, что она ведьма и влюбила в себя падкого на женщин князя, или что она жрица какого-то неведомого для них, но очень страшного Бога и запугала несчастного князя до смерти, то еще какие небылицы сочиняли. Все это забавляло Ярину, потому как необычного в ней было лишь размытое предсказание передающееся в их роду из поколения в поколение. С князем же Ярину связывала крепкая, давняя дружба.

Вот интересно, почему ей вспомнилось это треклятое предсказание? Не было не единого человека в их семье не пытавшегося разгадать его, но пока все было тщетно. А гласило она так:

"Перехитрит сам себя, да призовет змей человека,

для спасения своего, но себе на гибель.

И лишь после этого откроется путь заветный победителю".

Женщина тоже плохо себе представляла, что оно могло означать, и если в детстве еще пыталась разгадать загадку предка, то теперь просто смерилась с неизвестностью. Еще раз поерзала на стуле, грея душу собственным тщеславием.

Максуд пребывал в скверном расположении духа. Все валилось из рук. Вечернюю молитву он провел с совершенно посторонними мыслями в голове. Муфтий подошел к зеркалу, дорогому подарку хана, и внимательно оглядел себя: высокий суконный колпак зеленого цвета, с широкой опушкой из куньего меха украшал его голову; строгие черные глаза с густыми бровями; все еще темная борода, не смотря на почтенный возраст, лишь с редкими вкраплениями седых волос; широкоплечий, подтянутый, одетый в атласный кафтан с такой же как и колпак зеленной, суконной накидкой, имеющей длинные рукава, с золотой вышивкой по краю.

Максуд остался доволен своим видом. Сегодня ему предстояло отправиться в путь, в страну варваров, желающих принять его веру. С собой он собирался взять своего сына: Максура чье имя означало "процветание". Так же как и Максуд, его сын был служителем Аллаха.

— Максур! — крикнул почтенный муфтий.

На зов тут же откликнулись, и в комнату вошел юноша. Высокий, широкоплечий и темноглазый, как и отец, с короткой бородой, но более резкими и властными чертами лица, чем у отца.

— Ты уже готов в путь, сын мой? — спросил отец.

— Да — тут же ответил парень.

— Хорошо. — кивнул мужчина и отвернувшись добавил, — это твой шанс доказать всю силу твоей веры, Максур.

Сын кивнул и поклонился отцу.

— Ступай, тебе стоит выспаться перед дорогой, нам предстоит долгий путь.

Тяжелые шаги далеко разносились по стенам крепости.

— Похоже Ярина оказалась права... — вздохнул князь. — И как меня только угораздило связаться с этой девчонкой?

— Напомнить? — ухмыльнулся Добрыня.

— Не нужно. — Владимир резво замахал руками. Еще один повтор той позорной для него истории, он пожалуй не вынес бы. Ведь какому нормальному мужчине хочется слушать о том, как его уложила на обе лопатки девушка? Ну что, что это было в детстве!

— Ну ее советы всегда приносили тебе пользу.

— И то верно. — вздохнул Владимир. — Если бы ее усилия вылились в беду, я бы приказал принести ее в жертвы Перуну.

Молодецкий смех разнесся далеко по коридору, где у молодого служки от испугу из рук вывалилась корзина с овощами.

— В затее с Богами, ты все же потерпел неудачу.

— Да уж. — понуро ответил князь.

В голове живо вспыхнули образы толстых жрецов, прикрывающихся богами, и набивающих свой собственный карман и желудок.

— Пожалуй от грязных делишек волхвов, в стороне осталась лишь Нежана, жрица Мокоши.

— Мудрая женщина. — согласился Добрыня.

— Дядька, я велел собирать служителей новых вер. — признался князь.

— Зачем? — удивился тот. — Мне казалось, что ты и так знаешь про религии не мало?

— Хочу испытать. Ярина уже занялась этим.

— Воля твоя.

Священнослужители прибыли в Киев град конце липня месяца.