Граф-2. Законник.

Там, в прошлом, я задрала нос, презрительно фыркнула, и, не глядя, шагнула вперед. Камень, попавшийся под правую ногу, покачнулся, и я с ужасом поняла, что падаю! Прямо на жуткое нагромождение камней!

...Острая, похожая на нож, грань камня, летящего в лицо... Выставленные перед собой руки с растопыренными пальцами... Вспышка боли в колене...и чудовищный рывок в сторону-вверх... А потом — вопрос. В котором звучит УЧАСТИЕ:

— Вы не ушиблись?

Эмоции графа Утерса такие яркие, что я перестаю соображать. И прихожу в себя только тогда, когда его пальцы уже проминают мою стопу и щиколотку!

Вспыхнув, пытаюсь вскочить с камня и натыкаюсь на удивленный взгляд графа:

— Я сделал вам больно, ваше высочество?

Время остановилось само. И я, утонув во взгляде Утерса-младшего, в который раз потеряла голову от пережитых тогда ощущений.

Нет, в прикосновениях его рук не было ни тени желания. И штанину он задирал ровно на столько, на сколько требовалось для того, чтобы осмотреть и перевязать ссадину. Но при этом искренне пытался почувствовать мои ощущения и облегчить мне боль...

...Несколько мгновений эмоционального безумия, и я, снова начав соображать, вдруг ощущаю слабенький укол... Взгляд на ногу — и по спине прокатывается волна леденящего ужаса: она истыкана илами!!!

Набираю в грудь воздух... и снова натыкаюсь на его взгляд:

— Боль прошла, ваше высочество?

Прислушиваюсь к своим ощущениям, и понимаю, что боли действительно нет! Но ответить не успеваю — за моей спиной раздается еле слышный стон...

Граф, доставший из чехла очередную иглу, замер... потом мгновенно оказался на ногах и с тревогой посмотрел на своего оруженосца. И у меня снова оборвалось сердце: ну, откуда в нем столько настоящих чувств? Откуда???

Под левой грудью неприятно кольнуло, и луковица, которая все время маячила перед внутренним взором, начала медленно бледнеть... Я тяжело вздохнула... и вздрогнула: на ее месте вдруг возникло хмурое лицо отца. Его губы шевельнулись, и я снова услышала слова, сказанные им в день, когда меня вернули в Свейрен:

— Таран! Эту тварь переселить в Южное крыло, в покои покойной принцессы Кариэны. Выделить ей пару толковых телохранителей и довести до них мой приказ: ни шага из покоев без их сопровождения...Ясно?

— Да, ваше величество... — кивает воин.

В его глазах — злорадство. А в глазах моего отца — ненависть. И едва заметная тень тщательно скрываемого страха перед Видящим, не ограниченным Словом Подчинения...

Мысленно усмехаюсь последствиям своей проделки, опускаю очи долу и... вздрагиваю, услышав следующую фразу отца:

— А завтра я отведу ее в Кошмар...

'Ну, вот и ответ... Он — человек. А я — Тварь...' — мысленно вздохнула я. — 'Поэтому и живу в Кошмаре...'

— Вы что-то сказали? — растерянно спросила Марисса. И я поняла, что последнее предложение произнесла вслух...

Глава 6. Зигги Клещ.

Бесшумно отворив дверь, Клещ сглотнул слюну и вытер вспотевшие ладони о рубаху. А потом шагнул вперед. Прямо на поющую половицу, с умыслом уложенную перед входом. И прислушался. Заранее предвкушая удовольствие от того, что на его ложе вот-вот вскрикнет и забьется от ужаса очередная жертва.

Однако в его Норе стояла мертвая тишина: в комнате не было слышно ни шороха, ни стона, ни испуганного дыхания!

Почувствовав жуткое, ни с чем не сравнимое раздражение, глава Серого клана Делирии в два прыжка оказался рядом со столом и принялся шарить по его поверхности, нащупывая оставленные Блажем и Оском кресало и кремень...

...С трудом найдя и то и другое, он кое-как зажег свечу, и, с трудом дождавшись, пока она разгорится, наконец, посмотрел на женщину, лежащую на кровати. И... растерялся: в ее огромных черных глазах не было и тени страха! Мало того, растянутая между четырьмя кольцами, она почему-то улыбалась!

— Доброй ночи, господин! Меня зовут Дилейна...

Дико посмотрев на кожаные ремни, приматывающие конечности женщины к углам кровати, Клещ снова перевел взгляд на ее лицо. И вдруг успокоился. Сообразив, что эта самая Дилейна просто пытается выжить!

Настроение, испорченное непривычным поведением жертвы, начало немедленно улучшаться. А когда Зигги увидел здоровенную ссадину на скуле и черный синяк, расплывающийся на ее правом виске, к нему вернулось и пропавшее было желание.

— Ну, здравствуй, Дилейна... — поставив подсвечник рядом с ложем, хрипло пробормотал он. И, усевшись на край кровати, прикипел взглядом к тоненькой и хрупкой шейке той, кто вот-вот должна была подарить ему несколько часов наслаждения.

Накатившее на него предвкушение оказалось настолько острым, что рука Клеща сама собой потянулась к голенищу. И, нащупав рукоять засапожного ножа, медленно потянула ее на себя... Клинок, словно радуясь прикосновениям хозяина, привычно лег в ладонь. И Клещ вдруг почувствовал себя совершенно счастливым...

...При виде слегка изогнутого лезвия, возникшего перед ее лицом, женщина нисколько не удивилась:

— Отличное решение, господин! Шнуровка платья на спине, я — привязана. Значит, без ножа меня не раздеть... А с ним вы не потеряете ни мгновения своего драгоценного времени...

...Увидев, как двигаются ее влажные чувственные губы, Клещ снова впал в прострацию. Ему вдруг показалось, что они живут своей жизнью, отличной от жизни хозяйки. И это ощущение оказалось таким сильным, что для того, чтобы понять смысл слов, которые с них срывались, Клещу пришлось дважды повторить их про себя.

Заметив его заминку, женщина слегка повела плечами, и под тонкой тканью ее сарафана тяжело колыхнулась полная грудь:

— Я советую начать сверху...

Очередной раз растерявшись, Зигги кивнул. И прикоснулся ножом не к ее горлу, а к платью! А потом удивленно наблюдал за тем, как его клинок полосует не ее кожу, а чисто выбеленную ткань!!!

...Дождавшись, пока нож замрет где-то у ее живота, Дилейна снова шевельнула плечами — и из-под серого полотна показались темные, почти черные полукружия. И небольшие, но уже отвердевшие соски.

'Она — уличная девка. И просто знает, как и с кем себя вести!!!' — пытаясь удержать пропадающее желание, панически подумал Зигги. И, кое-как вернувшись в привычное расположение духа, надрезал нежную кожу груди чуть ниже правой ареолы...

Зрачки женщины расширились, и в них на мгновение мелькнул дикий, животный ужас... Клещ воспрянул духом, чуть сильнее нажал на рукоять ножа... и в этот момент, вместо того, чтобы закричать, Дилейна облизнула губы и хрипло прошептала:

— Эту забаву можно оставить и на потом... А в самом начале вам будет приятнее почувствовать меня пальцами... Дотроньтесь до груди ладонью, мой господин, и вы почувствуете, как сильно она жаждет ваших прикосновений...

— Жаждет? — воспряв духом, хмыкнул Клещ. А потом, вдруг решив, что мужество женщины должно быть вознаграждено, положил нож на кровать.

— Жаждет, господин!

— Она?

— Она... и я — тоже...

— Что ж... Попробую это почувствовать... — пересев еще ближе к своей жертве и не отрывая взгляда от ее глаз, Зигги изо всех сил сжал пальцами 'жаждущее его прикосновений' полушарие...

Вместо того чтобы вскрикнуть или хотя бы поморщиться, Дилейна томно прогнулась в спине и чувственно застонала. Да так, что у Клеща ощутимо помутилось в голове!

— У вас такие сильные руки, господин...

— Тебе что, нравится? — ошалело спросил Зигги.

— А разве это может не нравиться? — в ее голосе послышались такие зовущие нотки, что правая рука Клеща сами собой рванула вверх подол платья, а левая принялась судорожно расшнуровывать мотню.

Желание было таким острым, что он вдруг понял, что в этот раз сможет обойтись и без крови! И на него снова накатила мутная волна предвкушения...

...Голос Ваги Топтуна, прозвучавший прямо над ухом, заставил его вздрогнуть.

— Алиедо-шейр, Клещ...

— А?

— Алиедо-шейр!!!

Яркая вспышка изменения, и глава Серого клана Делирии, мгновенно забыв про свои желания и про женщину, невесть как сумевшую разжечь огонь в его чреслах, раздраженно выпростал руку из-под ее платья. И медленно повернулся к своему телохранителю..

Деловито обойдя ожидающего команды хозяина, Вага подобрал с кровати засапожный нож... и без размаха всадил его в глаз несостоявшейся жертве. А рявкнул уже потом:

— Ну, и чего ты сидишь? Приводи себя в порядок: нас уже ждут...

...Пробежав вслед за Вагой по хитросплетению подземных переходов, соединяющих Нору и Глиняную Слободу, Клещ выбрался в подвал лавки Ласко-горшечника. И, кое-как пробравшись к двери по полу, заставленному всякой дрянью, выскользнул на улицу. Где уткнулся в карету без гербов, стоящую прямо перед ее дверями. Тычок в спину — и он, запрыгнув внутрь, еле удержался на ногах: кучер, почувствовавший, как покачнулся экипаж, тут же защелкал кнутом...

...Хмурый взгляд упавшего напротив телохранителя не располагал к любопытству, поэтому выглядывать в узенькую щель между неплотно задвинутыми занавесками Клещ не стал. Резонно рассудив, что мест, где его могут ждать, в Свейрене всего два, а дорогу к ним он знает и так. Поэтому, откинувшись на спинку сидения, он закрыл глаза и попробовал представить напротив себя какую-нибудь молодую и красивую дворянку. И тут же поморщился, почувствовав запахи, которыми перло от Топтуна.

'Дворянка не может пахнуть потом, чесноком, тушеным мясом и дешевым пивом' — мелькнуло у него в голове. А перед внутренним взором возникла не красотка в платье с кринолином, а жирная харя хозяина трактира 'Удача подлеца', расположенного напротив Норы.

Лапоть, в прошлом довольно удачливый вор, протянул ему блюдо с мясом, обильно засыпанным давленным чесноком, и ехидно поинтересовался:

— А как насчет пива?

'Никак!' — мысленно ответил ему Клещ, и раздраженно открыл глаза...

...Карета моталась по столице добрых минут сорок. И к моменту, когда она, наконец, начала замедлять ход, Зигги чувствовал не только раздражение, но и голод.

Впрочем, стоило Клещу спрыгнуть на мощеные камни внутреннего двора городского дома покойного графа Затиара и увидеть лица глядящих на него воинов, как он мгновенно забыл про обуревающие его чувства. А когда из двери черного хода выскользнул здоровяк в простом дублете без каких-либо нашивок, его сердце вообще начало стучать с перебоями...

— Руки в стороны... Ноги на ширину плеч... Замри...

Глава Серого клана мгновенно перестал думать и выполнил приказ. Ибо его отдал не кто-нибудь, а Ухо, один из телохранителей его величества Иаруса Молниеносного! Того самого, который, судя по всему, сейчас должен был находиться здесь, в особняке!

...Обыск длился считанные мгновения. Однако за это время громила умудрился найти не только все то оружие, которое было спрятано в одежде Клеща, но и тоненькую стальную струну, вшитую в его пояс. И... впечатал свой кулак в лицо Топтуна, стоящего рядом с Зигги:

— Ты что, тварь, на плаху захотел?

Ответить Вага не смог. Так как потерял сознание...

— Ты — за мной... За ним присмотрят... — рыкнул Ухо, мрачно посмотрев на похолодевшего Клеща. И, не дожидаясь ответа, зашагал к двери черного хода.

Естественно, Зигги тут же рванул следом: вызывать неудовольствие этого человека ему бы хотелось в последнюю очередь. Или в предпоследнюю...

...Его величество Иарус Рендарр по прозвищу Молниеносный выглядел Королем даже в костюме обнищавшего дворянина. Видавший виды колет, потертые шоссы, стоптанные сапоги, дешевый меч и пара серебряных перстней на пальцах не могли скрыть ни царственного взгляда, ни осанки, ни въевшейся в душу привычки повелевать. Поэтому, шагнув в комнату и увидев восседающего в обычном кресле дворянина, Зигги не думал ни одного мгновения. А тут же оказался на коленях.

— Ну что, Клещ, крови пока не насосался? — весьма довольный его реакцией, ехидно усмехнулся Молниеносный. — Ладно, не дергайся. Пока ты ведешь себя так, как положено, я не замечаю твоих маленьких шалостей...

Вдохнуть Зигги смог далеко не сразу...

— В общем, вызывал я тебя не для того, чтобы пожурить, а чтобы обсудить один интересующий меня вопрос. Кстати, я надеюсь, ты не откажешься от предложения поработать на меня?

— Нет, ваше величество! — воскликнул Зигги. И с ужасом понял, что его ответ можно расценить как отказ. Смертельно побледнев, он вжался лбом в пол и уточнил: — То есть да, не откажусь, ваше величество! Я готов выполнить любое ваше приказание!

— А как же принципы Серого клана? — поинтересовался король.

— Серый клан тоже состоит из ваших подданных, сир... — справившись с легким оцепенением, вызванным очередным вопросом, выкрикнул Зигги.

— Что ж... Похвально... — хохотнул монарх. — Скажи мне, Клещ, а в каких ты отношениях с неким Эгером Костлявым?

— С главой Серого клана Элиреи? Просто знаком, сир... — почувствовав, что сам затягивает на своей шее петлю, прошептал Зигги. — Виделись раза два... Последний раз — лет восемь тому назад...

— То есть твое мнение для него ничего не значит? — помрачнел король.

— Нет, сир... — выдавил из себя Клещ. — Костлявому вообще плевать на любое мнение, кроме своего собственного. Единственное, кого он может выслушать — так это своего старшего брата Дайта по прозвищу Жернов. И то потому, что должен тому жизнь...

— А правда, что легче пробраться в спальню к Вильфорду Скромняжке, чем найти обиталище Костлявого?

— Так говорят, сир... — кивнул Зигги. — Костлявый меняет лежки чуть ли не каждую ночь...

— Хорошо. А его брат? Его-то хоть можно найти? — задумчиво посмотрев куда-то сквозь Зигги, хмуро поинтересовался король.

— Да, сир! Он же сейчас тут, в Свейрене! — радостно воскликнул Клещ, сообразив, что может чем-то помочь своему королю. — У меня в гостях, сир!

— В гостях? И по какому поводу ты его пригласил?

— Я его не приглашал, сир... — вздохнул Зигги. — Он тут прячется...

— Интересно, от кого?

— От Утерса Законника, сир!

— А вот тут давай-ка подробнее! — подавшись вперед, приказал король. И прикипел взглядом к лицу Клеща.

— Как прикажете, ваше величество! — Зигги перепугано икнул, и, покраснев от стыда, затараторил: — Полтора месяца назад люди Дайта имели глупость потребовать долю у купца, пытавшегося начать торговать на рынке в Венгарре. А когда он отказался платить, подкараулили его у снятого им дома. Пересчитать ему ребра парням не удалось: купец оказался не купцом, а одним из воинов Правой Руки, сопровождающих Законника в его путешествиях по Элирее...

— И что? — нехорошо прищурился монарх.

— Серого клана в Венгарре больше нет, сир... — опустив взгляд, буркнул Клещ. — Если бы Жернов ночевал не у своей очередной подружки, а дома, то он бы тоже оказался на виселице...

— То есть у брата Эгера Костлявого появился небольшой личный счет к малышу Ронни? — засиял Молниеносный. И довольно хлопнул ладонями по подлокотникам: — Слышь, Клещ, а я ведь не зря оставил тебе жизнь...

— Не зря, ваше величество! — очередной раз ударившись лбом об пол, поддакнул Зигги.

— Что ж... Тогда слушай, что тебе надо будет сделать...