Бесконечная история (часть 1)

Ветерок хозяйственно пронёсся между шершавыми стволами, игриво дёрнул одну из берёзок за серёжки, увернулся от угрожающе зашумевшей осинки, метнулся через полянку, забрался в середину дубовой кроны... И внезапно был втянут в ноздри затаившегося в самой середине этой кроны существа.

— Мать твою за ногу, перемать три раза в мать через коромысло и мать-праматерь промеж глаз в проматерию, пахнет-то как! — весело сказало существо и начало ловко спускаться по стволу, аккуратно охватывая его цепкими, тонкими конечностями.

Ошарашенный лес непонимающе притих. Существо с треском продралось сквозь плотное переплетение веток и спрыгнуло на землю. Как открылось бы наблюдательному глазу, будь обладатель такого глаза в пределах прямой видимости, существо было прямоходящим, гуманоидного типа, со стандартным комплектом рук и ног, с большой головой и худое до неприличия. Всю его одежду составляла небрежно обёрнутая вокруг пояса тряпица грязно-серого цвета, поэтому половую принадлежность определить было сложно. Но обладателя такого глаза поблизости не было, и все эти бесценные сведения пропали втуне.

— Итить твою душу в первичную материю! — изумилось существо, оглядывая себя с головы до ног. — Матерь божия!!! На кого же я похож?! Вот ведь, блин, верь после этого техникам: «Аутентичная одежда, ты сразу почувствуешь себя там, как дома!» Они-то откуда узнали, что я дома в трусах хожу, тридцать тысяч тонн антифриза им в дышло? Итить твою в премать, мать моя женщина!!!

Охреневший от таких фраз лес возмущённо зашумел. Неподалёку раздался треск — видимо, кто-то крупный и неуклюжий решил поинтересоваться, насколько съедобен источник возмущения. Существо оглянулось на шум, ойкнуло, побледнело, быстро ощупало свою набедренную повязку в поисках спрятанного оружия, ничего не нашло и поэтому ловко и тихо взметнулось обратно по стволу, затаившись в кроне.

Треск приближался. Судя по производимому шуму, вызывающее его создание в грации и искусстве тайного перемещения по лесу было сопоставимо с карьерным экскаватором. У спрятавшегося в кроне обладателя набедренной повязки возникло стойкое ощущение, что приближающийся, кто бы это ни был, специально выискивает в прелых листьях сухие сучки и наступает на каждый с достойной лучшего применения методичностью.

Кусты раздвинулись, и на противоположный край поляны вышел человек. Он явно был не в духе. Честно говоря, в духе он бывал редко, но на сей раз он ушёл из духа особенно далеко.

— Эй, ты! — заорал он в направлении дуба. — Хватит прятаться! Вылезай!

Спрятавшееся в кроне существо коротко всхлипнуло. Контакт с местным населением можно считать установленным. Ох, не так оно представляло себе начало своей миссии... Существо пробормотало короткую молитву и вжалось в ветку, пытаясь максимально слиться с корой. Мало ли кто прячется в дубах? Может, человек и не его вовсе имел в виду...

Человек вскинул своё оружие. В следующий миг зажмурившееся от ужаса существо, сбитое со своего насеста тупой стрелой, отправилось в непродолжительный, но крайне волнующий полёт, сопровождая каждую свою встречу с ветвями дуба такими словами, что растущие неподалёку ромашки покраснели. Когда перемещение в пространстве закончилось, существо осторожно приоткрыло глаза и уставилось на остриё вполне даже боевой стрелы, почти уткнувшееся в его нос.

— А я знаю, кто ты, — отважилось нарушить молчание существо. — Ты охотник.

— Интересный вывод, — кивнул охотник, продолжая натягивать тетиву.

— Ну, с первого взгляда было понятно, что ты охотник, — воодушевившись, продолжило существо. — Это явно следовало из трёх фактов. Во-первых, на тебе узкие кожаные штаны, высокие кожаные ботинки, длинная льняная рубашка и шляпа с короткими загнутыми полями, — идеальный костюм для охоты. Во-вторых, у тебя есть лук и стрелы, — существо скосило глаза на ту стрелу, которая уже начала подрагивать в уставших пальцах охотника, — а на поясе болтается ягдташ для добычи. Ну и в-третьих, на твоей льняной рубашке написано «Буду охотиться за еду».

— Наблюдательный малый, — снова кивнул охотник. — Меня зовут ЛучНик, я представитель славного клана Ник, зарабатываю себе на пропитание охотой. А с кем имею честь?..

— Я Коннор МакЛауд, — ответило существо. — Из славного клана МакЛаудов. Сисадмин.

— Это такое дикое племя? — поинтересовался охотник. — Набедренные повязки, пляски вокруг костра, танцы с бубном, жертвоприношения и прекрасные обнажённые девственницы?

— Э-э-э... — смешался МакЛауд. — Танцы с бубном — в общем, да. Жертвоприношения, опять же, еженедельно. Только у нас это называется «планёрка» и «доклад о проделанной работе». Та ещё каторга.

— А-а, так ты беглый каторжник? — улыбнулся ЛучНик, не опуская, впрочем, уже ощутимо дрожащую стрелу. — Так бы сразу и сказал. Я-то думал, почему повязка твоя на казённую робу смахивает... Ну что, пошли?

— Да не каторжник я! — возмутился МакЛауд. — Куда идти-то?

— Тут недалеко, — показал ЛучНик. — К приставу, вестимо. Он обещал за каждого живого беглого каторжника двадцать пять золотых давать...

Договаривал ЛучНик уже в пустоту. МакЛауд ужом проскользнул между стволов, юркнул за кусты и задал стрекача, петляя меж деревьев лучше любого зайца. Сзади раздался знакомый уже треск сухих сучков, ЛучНик прокричал что-то про «будь человеком, за мёртвого только десять», и в стволы, огибаемые МакЛаудом, начали втыкаться добротно оперённые стрелы.

— Гуманизм в наипопулярнейшем его проявлении, — пробормотал МакЛауд, интенсивно работая пятками и следя за дыханием. — Мы в равной степени любим и уважаем всех людей. Множество «люди» включает в себя единственный элемент «я», мать вашу через трихоридгидрат аммония, разодсикдь твою бабушку...

Дальнейшие разглагольствования были прерваны неожиданно подвернувшейся под ноги дорогой. Конечно, в подобной ситуации наличие ровной, не усеянной корнями поверхности под ногами можно было бы только поприветствовать, но не в том случае, когда по ней в этот самый момент едет одноконная бричка.

Истошное ржание коня и хруст сломавшейся оглобли ознаменовали собой тот прискорбный факт, что курсы брички и МакЛауда сошлись в одной точке. Дальнейшие несколько секунд были заполнены треском, визгом, звоном и хрустом. Финальный аккорд был поставлен звонким щелчком вонзившейся в днище замершей на боку брички стрелы.

Над сценой крушения повисло тягостное молчание, нарушавшееся лишь сдавленными хрипами пытающихся распутаться людей и хрустом сучков под ногами приближающегося ЛучНика. Наконец, оно было прервано звонким женским голосом:

— А не будет ли мой многоуважаемый телохранитель столь любезен, чтобы СЛЕЗТЬ НАКОНЕЦ С МЕНЯ?

— О, прости. Просто в случае обстрела полагается прикрывать подзащитного своим телом.

— Ну обстрел-то вроде уже закончился, а ты в своих доспехах весишь вчетверо больше меня... Оп-па, а это кто у нас такой худой в импозантном одеянии?

— Я Коннор МакЛауд, сисадмин. Из клана...

— Не верьте ему, это беглый каторжник! Я лично видел, как он бежал! И бегает он — будь здоров! Он сейчас начнёт вам плести про жертвоприношения, планёрки, бубны и обнажённых прекрасных девственниц, так вот, знайте, с девственницами так бегать научиться нельзя! А с бубнами — тем более!

— О, в самом деле? — дама закончила отряхивать свою блузку и критически осмотрела МакЛауда, замершего перед ней в позе футболиста, стоящего в «стенке». — Жертвоприношения? Вы шаман?

— В какой-то степени, — замялся МакЛауд. — Убитую Винду поднять, к примеру, могу, или сдохшую «маму» оживить. Паяльником. Ну, хотя бы временно.

— Коллега! — дама просияла и протянула ему узкую ладонь. — Вы, как я вижу, больше на ниве некромантии подвизаетесь? А я — леди Парвен дю Парвеню, специализируюсь на стихийной и преобразовательной магии. Ваше столь необычное появление, как я понимаю, это результат общения с сыном безвременно усопшей?

— Да я, в общем-то, больше по юниксу... Права там раздать, разрешения на доступ подправить... — окончательно растерялся МакЛауд, но волшебница его решительно прервала:

— То, что Вы — некромант, только поможет нам в нашей миссии. Вы ведь не откажетесь присоединиться ко мне в маленькой операции по умиротворению?

— Ваша самкость, при всём уважении, я не считаю, что это разумно,.. — начал было рыцарь в начищеных до блеска доспехах, уронив руку на эфес полуторного меча и всем своим видом напоминая взведённую пружину.

— Да это абсолютно неразумно! — вскричал ЛучНик, накладывая на тетиву следующую стрелу. — Вы только посмотрите на него: он же явно картожник! Причём, раз может права раздавать, видимо, из благородных. Эй, МакЛауд! Ты дворянство пожаловать можешь? А если я тебе жизнь спасу?

— Дворянство — нет, но могу дать права записи в /usr/shared...Э-э-э, жизнь? Мне? А что, ей сейчас что-то угрожает?

— Конечно! Как насчёт вот этого рыцаря?

— Но он выглядит довольно мирным...

— Эй, ты! — ЛучНик хлопнул рыцаря по плечу концом лука. — Вот этот тип в набедренной повязке только что сказал, что ты — кикимора подколодная, сволочь, пассивный гомосексуалист, импотент, грязная свинья, что твоя мама просто забыла помыть морковку, которой она тебя зачала, что ты не знаешь, за какую сторону держат меч, и вообще — что ты поддерживаешь на выборах социал-коммунистов!

Парень взревел, выхватил меч и, описав им сверкающий полукруг над головой, бросился на МакЛауда.

— Вот спасибо! — заорал тот ЛучНику, сигая в придорожные кусты. — Век не забуду!!! — сисадмин попытался юркнуть за дерево. — Теперь спасай!!! — крик МакЛауда перешёл в визг после того, как он увидел, как дерево, подрубленное одним ударом меча, начинает крениться.

ЛучНик натянул тетиву, тщательно прицелился и выпустил стрелу. Парень не глядя отмахнулся мечом, отбитая стрела улетела куда-то в сторону. Следующую стрелу постигла та же участь.

— Э-э-э... Тут проблема! — сказал ЛучНик, наблюдая, как МакЛауд зайцем мечется меж кустов, а рыцарь, отставая на пару метров, прокладывает себе мечом широкую просеку. — Он отбивает мои стрелы.

— Спаси-и-ите!!! — МакЛауд попытался влезть на другое дерево, но и это тоже было срублено одним взмахом меча.

Поток сверкающих искр накрыл всю сцену, заставив людей мгновенно застыть. Леди Парвен обошла окаменевшие фигуры:

— Нехорошо вы поступаете. Я сейчас вас расколдую, а вы все немедленно успокаиваетесь и берёте себя в руки!

После очередного взмаха вся троица повалилась в траву, жадно вдыхая воздух, которого раньше парализованные мышцы грудной клетки предоставить не могли.

— Ну, вы взрослые уже мальчики, а ведёте себя, как мальчишки, — укоризненно заметила Парвен. — Разве можно с этой отточенной рельсой на живых людей бросаться?

— Можно, — прохрипел её телохранитель, потирая горло. — На самом деле, она для того и сделана.

— А ты, вроде, большой уже увалень, — обратилась Парвен к ЛучНику. — Зачем солгал? Ты же знал, что у МакЛауда и в мыслях не было ругаться!

— Итить твою душу в рот, в хвост и через перемычку, — подтвердил МакЛауд, вставая.

— Дворянства хочется, — хмуро сказал ЛучНик, проверяя натяжение тетивы.

— Дворянства всем хочется, — наставительно сказала Парвен, старательно смахивая с одежды МакЛауда налипшие листики. Поскольку из одежды, как мы помним, на МакЛауде была только набедренная повязка, МакЛауд отчаянно покраснел. — Только у тебя подход к делу неправильный. Ты хочешь дворянство заслужить?

— Ну, если служба простая... — задумчиво протянул ЛучНик, пощипывая верхнюю губу.

— Простая, простая, — успокоила его Парвен. — Всего-то и делов: прорваться в столицу и защитить нашего короля, БофФина 1-го, от заговора, составленного злым и коварным волшебником МеталлиКэтом с целью захвата власти.

— А этот МеталлиКэт... Он злой? — осведомился ЛучНик.

— Очень.

— Мстительный?

— Весьма.

— И как оцениваются его шансы на успех?

— Примерно семь из десяти.

— Тогда да ну его нафиг. Такому противостоять — себе дороже. Я лучше к нему примкну, помогу ему навести порядок в здешних лесах, я же их как пять пальцев знаю... Он меня после этого наверняка дворянином сделает.

Рыцарь снова вытащил спрятанный было меч из ножен:

— Слушай, ты!!! Ты собираешься предать законную власть?! Так вот — либо ты с нами, либо мы тебя оставляем отдыхать в этом лесу, вон под тем деревом! И под тем! И вон там! И ещё примерно четверть зароем прямо тут!

МакЛауд, уже приобретя свой нормальный цвет, сложил руки на поясе:

— Послушай, ЛучНик, меня сюда специально прислали из далёкого бу... Неважно, откуда, потому, что тут сейчас может нарушиться ход истории. Мага МеталлиКэта надо срочно остановить. И я гарантирую мать в дышло и вот этой самой оглоблей по хребту всякому, кто попытается этому помешать. Поэтому или ты сейчас же клянёшься в верности БофФину Первому, или я... Я... Я сниму свою набедренную повязку и стукну тебя ей!!!

— Всё, всё, я понял, — миролюбиво согласился ЛучНик, прикинув свои шансы. — Значит, так, я клянусь тринадцатым сыном моей матушки, восьмыми воротами Иерусалима и третьей теоремой Вайерштрасса, что буду верен делу БофФина Первого, помогу сломить и победить великого, ужасного, злобного, коварного, могучего... Кхм... Простите, у меня что-то не то с голосом... мага МеталлиКэта, и всячески буду следить за сохранением законной власти в регионе.

— Вот и отлично! — обрадовался рыцарь. — Двинули немедленно в столицу! Мы непременно победим, со щитом или на щите, не будь я ХайТек из великого и славного своими достижениями рода Теков!.. — и воинственно размахивающий мечом ХайТек пошёл в лес вырубать временную замену сломанной оглобле.

— А-а, ХайТек, — протянул ЛучНик, извлекая из днища брички стрелу. — Как же, наслышан.

— Ты его знаешь? — изумился МакЛауд. — Я, конечно, не местный, но вроде и ты его тоже сперва не признал.

— Да его вся округа знает, — ЛучНик схватился за бричку, пытаясь установить её на колёса. — Не лично, но наслышаны. Он воистину необыкновенный рыцарь. Его самый великий подвиг на слуху у всех. Это же надо было — прослышать про Авгиевы конюшни, возревновать, постараться на славу и суметь отбить титул самого грязного места на Земле!!!

— Где это он такое устроил?! — изумился МакЛауд вполголоса. — У себя в конюшне?

— В конюшне? Не, у него и конюшни-то нет, — ухмыльнулся ЛучНик в ответ. — Под собственной кроватью.

* * *

В это время далеко-далеко от описанных событий злой, гнусный, мерзкий и очень-очень страшный маг МеталлиКэт развлекался метанием яблочных огрызков с балкона второго этажа в фонтан.

— Йэх, скукотищща!.. — зевнул маг и забросил очередной огрызок точно в центр фонтана. В следующий миг новое яблоко всплыло из вазы с фруктами и очутилось у него в руке.

Раздался стук в дверь.

— Войдите! — сказал МеталлиКэт, превращая яблоко в огрызок со сноровкой, возникающей только после сотен лет упражнений.

— Повелитель!.. — вошедший коротко, без лишнего раболепия, поклонился.

— СмертеХод! Что расскажешь?