Бой за дефиле Мораннон

— Второй батальон. — тут же протянул ему трубку связист.

— Давай. Первый на связи.

— Первый, это третий. Идёт бой на позициях первой и второй рот, ввожу в бой батальонный резерв. Наши пушки долбят их, но они всё равно лезут.

— Понял тебя. Помощь нужна?

— У меня обстрелом накрыло половину бронебойщиков. Нужен огонь по танкам прямой наводкой, они сейчас лощинами прошли с флангов, ведут огонь из-за укрытий.

— Потерпи минут десять. Вышлю САУ на помощь сейчас.

— Есть потерпеть. Жду!

Змей щелкнул рычагом.

-Товарищ командир!

Змей обернулся и увидел начальника штаба бригады, который до этого сидел с телефоном на крайнем в бункере пульте связи.

— Надо обстановку доложить.

— Подожди. — сказал Змей и попросил соединить его с командиром двухбатальонной тактической группы второго эшелона. Змей специально объединил второй эшелон в один кулак и ввёл в него и оставшиеся два стрелковых батальона, и бригадный самоходно-артиллерийский дивизион, и подчинённый бригаде артиллерийский противотанковый дивизион и кучу других частей.

— Четвёртый.

— Это первый. Сейчас сними с позиций две САУ и выведи их на рубеж.... — он оглянулся на карту скрытого управления — ... 'Полоса 4'. Оттуда поставь им приказ вести огонь по танкам, которые вклинились сейчас в первый эшелон в аккурат напротив рубежа. Пока они стреляют, выведи на тот же рубеж, но позади САУ, батарею противотанкистов. Там есть лощинки, ямки, пусть в них встают, получают снаряды и стреляют вместо САУ. А САУ отведешь назад. Ясен приказ?

— Так точно, сколько им там быть?

— До полного уничтожения противника, сколько ещё-то? Давай, в темпе, там сейчас пехоту броней раздавят.

Он повернулся к уже собравшемуся уходить Начарту.

— У тебя как?

— Ведём огонь на подавление перед вторым. Сильнее бить не могу, снаряды не бесконечные.

— Ладно. С НП маякни, что на месте.

— Есть.

— Так, обстановка, да? — он подошел к штабистам, уже разложившим новую карту с обстановкой на столе.

— Да, — сказал начальник штаба.— По нам — второй батальон атакован, первый будет атакован через пару минут. По соседям — атакован соседний с нами батальон в первом эшелоне. У них потери больше от бомбардировки, чем у нас, есть риск, что их первый эшелон сомнут и окажутся у нас на фланге.

Далее проблема. Разведка докладывает, что вдоль дороги, между бригадами замечена моторазведка. Разведчики сами расстреляли один мотоцикл, несколько расстреляла шестая бригада. Также танки гондорцев идут сейчас к дороге.

— А по второму батальону кто бьёт тогда? — спросил Змей.

— Это, видимо, танки из мотопехотных бригад. Там же по батальону есть. А вот дивизионный танковый полк, видимо, в бой ещё не веден. Хотя и побывал под обстрелом.

— И что ты думаешь, они попробуют прорваться вдоль дороги? Им там не выжить.

— Выжить, если они задавят артиллерией фланги у нас и в шестой, а дорогу оставят как узкий непростреливаемый коридор. Тогда они вклинятся до второго эшелона.

— Понял тебя, вот и ответ, где из артиллерия и почему она молчит. — сказал Змей. — Хм. Ну да, так и есть. Тогда смотри. Сейчас запрашиваем от корпусной артиллерии удар по танкам. Параллельно, двигаем из второго эшелона противотанкистов вот сюда — он показал на карту. — и разворачиваем их вот так.

Батарею безоткаток надо забрать из третьего батальона и вот здесь разместить. А у зенитчиков выкатить два орудия вот в эту складку. Соседей предупредить.

Нормально?

— Да, вполне. Я бы ещё танковую роту перегнал поближе.

— Хорошо, давай. Можешь боевой приказ написать по-быстрому?

— Конечно, — сказал начштаба. — он повернулся к заму . — Давай, организуй.

— Есть.

— Теперь по общей обстановке. Из штаба корпуса сообщают о движении бригады недомерков из Шира к нам. Видимо пойдёт как усиление к гондорцам. Но не сейчас, сейчас у них две трети своих сил в бой введено. Далее, оттуда же сообщают о воздушном десанте в горы, за Минас Моргулом. Минас Моргул отрезан, десантники из Рохана наступают по горам. Корпус может забрать артполк через пару часов. Такая вот новость.

— Плохо. — сказал Змей. — Давай тогда успеем по танкам отработать?

— Конечно.

Первый батальон был атакован через минуту.

7.

Количество есть количество. Через пару часов с момента начал атаки, гондорская пехота смогла сбросить второй батальон со своих позиций и захватить часть траншей и ячеек первого.

Остатки второго батальона, не выдержав комбинированного нажима со стороны пехоты, танков и ракетных орудий, побежали по ходам сообщения в тыл.

По счастью, комбат сумел организовать контратаку силами третьей роты и сводной команды остальных подразделений, задержать гондорцев, и под прикрытием этой контратаки отвести назад, на запасную тыловую позицию тяжелое оружие — противотанковые пушки, крупнокалиберные пулемёты, безоткатки, миномёты и даже несколько 40-мм зениток, которые были слишком тяжёлыми, чтобы солдаты могли бы их катить. Лёгким тягачам, однако, в последнюю секунду удалось ускользнуть с пушками на буксире.

Теперь передний край сместился на девятьсот метров назад, а от первого батальона осталось полторы роты, прижатых к скалам, которые были связаны боем в окопах и которым был некуда отходить. Во втором суммарно, по людям, оставалось почти две.

Если бы Гондор смог ударить танками вдоль шоссе в этот момент, то, видимо, оборона дефиле была бы рассечена, но корпусной артполк, как будто извиняясь за передислокацию, обрушил на сосредотачивающиеся на исходном рубеже гондорские танки такой шквал огня, после которого об атаке можно было бы забыть.

Змей искренне полагал, что они отстреляли весь наличный боекомплект, чтобы не везти его с собой.

Истребительный авиаполк снова вступил в бой, когда над полем боя проскочило несколько эльфийских истребителей, и вовремя, потому, что сразу после них появились истребители-бомбардировщики и двухмоторные бомберы с явным намерением проштурмовать позиции мордорской пехоты.

Атака была сорвана, а в ответ истребители и штурмовики наконец-то накрыли позиции ракетных установок, которые Гондор особо и не скрывал, уверенный, что звукометрические установки мордорцев их не засекут.

Не засекли, но авиаразведка сделала свою работу как надо, и эффективность ракетных ударов очень сильно снизилась, хотя и ценой полутора десятка сбитых самолётов.

В ответ Гондор пустил наконец-то в ход ствольную артиллерию.

Особенность входа в Мораннон была в том, что для нормального ведения огня на всю глубину ущелья, надо было подтянуть пушки непосредственно в узкий проход северо-западного входа в дефиле или ближе. А в этом месте они были бы уязвимы для контрбатарейного огня и могли бы быть засечены звукометристами.

С этого момента артиллерия двух бригад завязала жестокую дуэль с гондорцами, постоянно выделяя большую часть гаубиц на контрбатарейный огонь, оставляя огневую поддержку пушкам и тем нескольким гаубицам, которые иногда можно было выделить для этой задачи.

Тем не менее, теперь пехоте доставалось сильнее. Артиллерийский огонь, пусть и слабее, чем ракетные удары, но зато он почти не прекращался. Где-то бешено маневрирующие гаубицы мордорцев накрывали батарею противника, но некоторые пушки выживали, и продолжали стрелять, к тому же противник постоянно подкидывал подкрепления.

К вечеру Гондор всё-таки попытался двинуть танки вдоль шоссе — как и предполагали в штабе, но атака получилась жиденькой, прикрытые небольшими перепадами высот САУ с 80-мм пушками, две батареи таких же по калибру буксируемых орудий, безоткатки и артиллерийский обстрел бригадной артиллерии быстро превратил продвигающуюся бронегруппу в лом. Правда, две САУ из шести так и остались стоять на позициях, дымя густым чёрным дымом.

У соседей Гондор скинул с позиций один батальон, правофланговый и так же частично оттеснил второй.

В 21.20 Солнце окончательно зашло за горизонт...

— Давайте, парни. — Змей вместе с одним из отделений броском перебежал расстояние, отделявшее их от других солдат. Третий батальон сосредоточился за запасной позицией второго, с таким расчётом, чтобы не проходить его позиции при контратаке, а ворваться в стык между бывшими позициями второго и первого. Змей решил предпринять ночную контратаку, так как считал, что Гондору надо будет пару часов на то, чтобы закрепиться на захваченных позициях, и подянуть резервы. Это время по факту уже давно истекло, и тянуть было нельзя. Кроме того, остатки первого батальона до сих пор вели перестрелку в окопах, противник уже отрезал их от ходов сообщения, по которым можно было отойти, и продолжал отжимать к скалам.

Было два варианта. Потерять ту сводную роту, которая сейчас оставалась от первого батальона, и окопаться на резервной позиции.

Или вернуть позиции контратакой, чтобы заставить Гондор отбивать их снова.

Ответ был очевиден.

Как только солнце село, солдаты третьего батальона, стоявшего во втором эшелоне, двинулись по траншеям вперёд, занимать рубеж для контратаки.

Их лица по старой традиции были замазаны, правда, грязью, а не краской, также были перемазаны каски, чтобы не давать бликов от лунного света. То же самое было с примкнутыми к карабинам штык-ножами. Одеяла были порезаны на полоски и использованы для обмотки снаряжения, чтобы ничего не брякало и не звенело и не бликовало.

Станковые пулемёты и их расчёты были оставлены на позициях, зато Змей забрал из четвёртого батальона десяток бойцов с ручными пулемётами.

Батальонная рота автоматчиков с пистолетами-пулемётами, которой отводилась задача зачистки окопов, несла двойной боекомплект.

Змей лично спланировал эту атаку, и, вопреки резким возражениям, как начштаба, так и комбатов, лично её возглавил.

Дальнейшее сидение в бункере просто убило бы его психику, особенно, когда решаются такие важные вопросы.

За двадцать минут до атаки артиллерия бригады прекратила огонь и, уже обосновавшись на очередных сменных позициях, взяла прицел на захваченные окопы первого и второго батальонов.

Позади, в полукилометре, в неглубокой лощине, стояла бронегруппа из остававшихся в его распоряжении четырёх САУ и танковой роты из десяти танков Т-7.

Роту танков из 6-й бригады Змей просить не стал, у него на рубеже сосредоточения бронегруппы не было места, чтобы её спрятать, но договорился, что артиллерия 6-й бригады проведёт обстрел гондорских подразделений, которые пойдут на встречную контратаку уже против третьего батальона.

Впереди атакующей группы шло, а вернее, ползло два взвода разведчиков, группами по половине отделения, в задачу которых входило бесшумное снятие дозоров.

Змей прополз вперёд, к комбату третьего батальона. Следом проползли его радист, с тяжелой рацией на спине и бессменный адъютант с пистолетом-пулемётом. Перед атакой Змей тоже хотел взять с собой пистолет-пулемёт, но передумал, чтобы не сорваться вместе с пехотинцами в ближний бой. Удержаться от стрельбы и ближнего боя он бы не смог, а так вроде как и нечем воевать, пистолет не в счёт. Оружие командира это мозги, рация, бинокль и сигнальные ракеты, так? Так.

Возле комбата на пузе лежал командир разведроты.

— Готовы? — спросил Змей.

— Так точно. — уже ползём к ним потихоньку.

— Ну давайте, не подведите. Мы ждём.

Время тянулось медленно. Разведчики, более всего заинтересованные в скрытности, не торопились, опасаясь быть обнаруженными и перебитыми из 'станкачей', а все остальные вынуждены были тихо ждать, пока поступит сигнал.

Змей лежал на холодной земле в своей офицерской куртке, было по ночному прохладно, но ему казалось, что он испытывает адский холод, ему надо было встать и побежать вперёд, чтобы спастись от этого холода, а минуты всё тянулись и тянулись, и сигнала всё не было.

Он усилием воли заставлял себя успокоиться, ведь разведчики не имеют права на ошибку.

Но вот, спустя бесконечность, радист прошептал.

— Щелчки, товарищ командир!

Разведчики щелкали переключателем рации, это был условный сигнал. Это означало, что они сплошным боевым порядком проползли к рубежу сто пятьдесят метров перед противником, вырезали все секреты и огневые точки на пути и взяли на прицел те, которые слишком далеко от них, но могли не попасть под артиллерийский удар. Опасно близкая дистанция, предельно малая. Артиллеристы будут стараться попасть точно в оставленный опорник, но это артиллерия, всё может случиться.

Тем не менее, готовность рисковать была единственным их козырем.

Змей прислушался.

Ночь совсем не была тихой. На позициях первой роты шёл бой с применением стрелкового оружия и миномётов. Где-то далеко шли колонны бронетехники, он скорее чувствовал их, чем слышал. Гаубицы Гондора били по шестой бригаде, а она отвечала своими пушками. Оттуда же, с позиций шестой бригады, доносилась ружейно-пулемётная пальба.

Но всё это было поодаль.

Пятая бригада замерла.

Пушки ждали приказа разово извергнуть огненный смерч на окопы, которые недавно занимал второй батальон, и резко уйти, оставив для вражеского контрбатарейного огня пустые позиции, с отстрелянными гильзами от снарядов.

Ждали танкисты.

Змей взял у радиста гарнитуру ларнингофона, и сам щелкнул переключателем рации, включив нужный канал.

— 'Седьмой', я 'Первый', как слышишь, приём. — Змей опустил традиционное 'Лавина' общаясь внутри бригады, номера было достаточно. Седьмой номер был у Начальника артиллерии.

— 'Первый', это 'Седьмой', слышу хорошо, приём.

— Огонь согласно приказа, приём.

— Принял, выполняю.

— Конец связи.

Змей снял ларингофон.

Ну, вот и всё.

Где-то позади бабахнули выстрелы из десятков стволов, как будто один, очень громкий и очень долгий выстрел, который никак не кончался.

На позициях разверзся настоящий ад. Десятки осколочно-фугасных снарядов калибром 100 и 120 мм рванули почти как один, осветив ночь ярким вспышками. От грохота заложило уши, и Змей подумал, что разведчики у него оглохнут от такого.

Пора.

Его солдаты пробегут расстояние до окопов противника за примерно четыре с половиной минуты.

К этому времени артиллерия как раз закончит обстрел, им осталось как раз четыре залпа, из которых последний будет наполовину осветительным.

К моменту, когда последний разрыв снаряда стихнет, пехота должна быть у первой траншеи.

Змей достал сигнальную ракету, вставил в ракетницу и выстрелил зелёной ракетой вверх.

Вперёд!

По сигналу пехотинцы ринулись вперёд, рота стрелков с карабинами, за ней две боевых группы автоматчиков, одна для зачистки окопов второго батальона, вторая для деблокирования остатков первого, потом ещё одна рота стрелков. С ней же был и Змей, который уже бежал за солдатами с тяжёлым автоматическим пистолетом в руке. Радист топал следом, тяжело дыша под своим грузом, с другой стороны от Змея бежал адъютант.

На позициях ослепительно бабахнуло снова.

Солдаты молчаливой волной бежали вперёд, и топот без малого четырёхсот ног, обутых в тяжёлые сапоги гулко отдавался в темноте, освещаемой разрывами снарядов.