Kурнос

— А-а, шакалье! — махнул рукой пассажир. — Пэпээсники прохаживаются..., Чача, а что ты так напугался— то?

— Как чё..., это те ещё сучары... — повёл плечами водитель.

— Да ладно Чача, прошли те времена, когда их надо было бояться! — философски заметил приятель. — Забудь старые времена, когда они были ментами! Теперь они полицейские..., а полиция — это уже ближе к людям... Ну, и любовь к деньгам еще никто не отменял, а от смены названия любовь осталась прежней.

— Тебе Сократ легко говорить, ты же у нас енженер..., язык подвешен, а кто я? Так, урка в куртке...

— "Урка"..., что за вульгарность...., нет Чача... — поднял указательный палец Сократ — ... ты сейчас не урка, а Дмитрий Васильевич Чижов! Личный водитель депутата и по совместительству личный секьюрити!

— А куда же деть десять лет, которые я на нарах пропарил? — полицейские прошли мимо "десятки", не обратив внимание на машину.

— А их никуда не надо девать! Ты должен принять прошлое! А то — была репрессия власти и подавление личности..., но ты не был сломлен!

— Ха репрессия..., где ты такие слова умные берешь?

— Все здесь Чача! — похлопал по своей лысой голове Сократ. — Она же создана не только чтобы ей кирпичи ломали.

— Всё это конечно хорошо, репрессия там, власть..., ну не знаю, если конечно проломить башку лоху и есть репрессия, то тогда конечно! — глупо моргнул Чача.

— Вот и молодец! — театральным голосом плохого актера заговорил Сократ. — И я горжусь, что моя судьба тесно переплелась со столь великим борцом с деспотизмом государства, ты просто Чегевара наших дней!

— Да ладно тебе, Сократ. — С сарказмом Чача был не знаком и поэтому покраснел от слов Сократа. — Скажешь тоже....

Неожиданно заиграла композиция Чайковского, и со вздохом, Сократ, вытащил из кармана альфон, проведя пальцем по приему.

— Слушаю, Игорь Борисович! — на глазах Сократ преобразился в заискивающую личность, на блестящем затылке проступили капельки пота. — Да..., пообедали..., да Чача со мной...., понял! Через десять минут будем на месте.

На глупом лице Чачи застыл вопрос, квадратная челюсть выпирала вперед, оголяя золотые зубы.

— Ну и рожа у тебя Шарапов! — настроение у Сократа пропало. — Заводи колымагу свою, пообедали!

— Сократ! Ты за языком-то следи, на поворотах притормаживай! — обиделся Чача, поворачивая ключ зажигания.

Серебристая "десятка", отражая как зеркало лучи солнца, быстро проехала пару улиц, ловко маневрируя между машинами. Перед закрытым шлагбаумом резко остановилась. Подошедший охранник глянул на номера машины и передние сиденья, после чего преподнёс рацию ко рту. Шлагбаум бесшумно поднялся, пропуская машину. Десятка уверенно въехала на закрытую территорию Мэрии города и остановилась возле шеренги припаркованных госмашин.

Из машины вышли Чача с Сократом, как братья похожие друг на друга, с абсолютно лысыми головами. Их безупречные костюмы и налакированные туфли не скрывали бандитское прошлое. То ли глаза выдавали бурное прошлое, то ли манеры, то ли просто крепкие и накаченные мускулы, проступающие сквозь плотную ткань. Чача быстро пересел на черную Волгу, а Сократ, сняв зеркальные очки с глаз, скрылся за парадными дверями Мэрии.

Через какое-то время из здания вышел Сократ, за которым следовал толстячок, одетый в белоснежный костюм, подчеркивающий его необъятную массу. Волга, вырулив из шеренги транспортных средств работников администрации, остановилась напротив идущей двоицы. Сократ услужливо открыл заднюю дверцу, пропуская в салон запыхавшегося "пупса".

— Фу-у! Жара! — выдохнул толстопуз и приподнял ворот костюма, пропуская побольше воздуха к телу. Сидящие на передних сиденьях Сократ с Чачей легонько переглянулись, скрывая усмешки. Не замечая взглядов своих подчиненных, толстяк продолжил веселым тоном: — Как настроение пацаны?

— Да нормальное Игорь Борисович. — ответил настороженно Сократ.

— Отлично шеф! — бойко подхватил Чача.

— Это хорошо! — выговорил Игорь Борисович, откусывая миниатюрными кусачками кончик гигантской сигары. — Сейчас Чача езжай в Металлургический район, работенка есть небольшая.

— А как же заседание? — неуверенно напомнил Сократ.

— Ничего дорогой, они там и без меня позаседают! — отмахнулся толстяк, зачмокивая сигару в попытках прикурить сигару, об бензиновую зажигалку Зипо с брилиантиком на корпусе.

— Игорь Борисович! Но ведь еще на прошлой недели Глава хай поднял по поводу.....

— Слушай Сократик! — выпученные глаза еще больше округлились, а красное лицо шефа покрылось бисером пота от все-таки, с таким трудом, прикуренной сигары. — Ты конечно молодец, но может ты не будешь мне указывать что делать? Не забывайся! Мне надо платить деньги тебе, ему..., — ткнул сигарой в сторону напряженного Чачи, выруливающего на дорогу — ..., другим оболтусам и холуям, и чтобы вас всех не обидеть, мне надо достать эти поганые бумажки. А на те деревянные, что я получаю за мандат, вы бы все оказались на улице и громили бы свои гребанные ларьки или что там. Ты бы лично сидел в своем "Полете" паяя эти жалкие часики за зарплату....

— Извини Борисыч! — пристыжено пробормотал Сократ, на старой работе он не хотел оказаться, тем более, что завод уже был давно развален. — Ты конечно прав!

— Не ты, а вы! — мягко выговорил шеф с наслаждением затягиваясь ароматным кубинским дымом. Хороший табак всегда успокаивал Игоря Борисовича.

— Вы! Игорь Борисович! — поправился сдавленно, сквозь зубы, Сократ.

— Вот так-то Сократик! Баланс прежде всего! — блаженно откинулся на сиденья Игорь Борисович, выпуская в салон туманную завесу. — Обожаю!

Чача с преувеличенным вниманием следил за дорогой, изредка бросая настороженные взгляды, через зеркало заднего вида, на начальника. Из-за наступившей тишины, из динамиков, более ярко проступила играющая музыка. "Русское радио" выдавала свои нетленки про уси пуси черные глаза, вперемежку с навязчивой рекламой и глупыми, надоедливыми шутками. После очередной шутки Фоменко, неожиданно загоготал Игорь Борисович, заставив дернуться напряженных Сократа и Чачу.

— Ну Коля! Ну малорик! — вытирая глаза от проступивших слез, то ли от смеха, то ли едкого дыма восцарившего в салоне, выдавил Игорь Борисович и тут же продолжил: -Тиха украинская ночь..., ха-а-ха-а..., а сало надо перепрятать, уха-ха.., ну разве не гений этот малый? Ну засранец..., а ведь в том году он у нас был! Помнишь Сократ?

— Точно, был Игорь Борисович. — Заулыбался Сократ, радуясь спаду наэлектризованной обстановки.

— Я его еще в "Малахит" повез после банкета! — вступил в общее воспоминание Чача, скаля свои золотые коронки. — Ну и нажрался он!!! Кто бы мог подумать, что они тоже люди..., все кричал: Газы, газы..., горячка наверно начиналась.

— Это что..., ты бы видел, какие коры он мочил на банкете, эхх! — вздохнул многозначительно Игорь Борисович, вспомнив с болью, издевку над собой, со стороны Фоменко, которую он организовал, на глазах у Главы города и других приближенных к "телу". — Ну и выдумщик он!

— Шеф, куда щас? — спросил Чача, притормаживая на красный свет светофора, они уже были на подъезде к району Металлургов.

— Так Дима! — перешел на имя шеф. — К кинотеатру "Россия" едь, в парке встреча кой-какая назначена.

— Что за встреча? — осторожно спросил Сократ, боясь очередного срыва Игоря Борисовича. — Может пацанам звякнуть, мало ли что?

— Сократ! Дорогой мой! Ну в самом деле, может еще взвод пулеметчиков позовем? Вы у меня-то на что? — заулыбался Игорь Борисович, стряхивая пепел с сигары под ноги. — Поверь, там без заварушки дело обстоит! Почти законно!

— Понял Игорь Борисович! Но все таки нагоняй завтра получим на планерке от Главы! — осмелел опять Сократ, ожидая очередного срыва от шефа.

— А! Ну и получим..., как-нибудь переживем! — задумчиво, и на удивление спокойно, сказал толстяк, выкидывая на четверть выкуренную сигару в окно.

* * *

Фоменко просто "вёл" маленький концертик из двух московских певцов, для элиты города, посвященный Дню города в закрытом ресторане. Ведь элита была городская, а значит и День города был для них. Пока жители напивались в многотысячной толпе на площади под "фанеру" приглашенных второсортных артистов, небожители наслаждались своим праздником, на бюджетные денежки налогоплательщиков.

После завершения программы одного певца, Фоменко дабы потянуть время для подготовки второго артиста, затеял небольшой конкурс и вызвал трех смельчаков из зала на миниатюрную сцену ресторана. Смельчаки упорно сидели на своих местах, поедая деликатесы, но после грозного взгляда Главы на подчиненных, герои нашлись. Среди них оказался и Игорь Борисович потея от неприятного предчувствия.

Конкурс был простой, на большом экране шел текст караоке известных песен, а пьяные смельчаки пели в микрофон. Обычный конкурс при котором зрители выступали в качестве судей, и по громкости сорванных аплодисментов выбирался победитель. Пели не попадая в ноты, все же не гении эстрады. Игорь Борисович пел последним, так же, невпопад, и не в ноту, "рюмку водку на столе". Весь промокший и раскрасневшийся Игорь Борисович допел, и облегчённо опустил руки с микрофоном в поклоне и с отдышкой.... И вот тогда это произошло! Громко, с характерным булькающим хлопком, прозвучал последний "аккорд" — что это было, никто не сомневался. В зале с начала возникла недоумевающая тишина, после чего все сорвались на истерический смех. Даже всегда серьезный Глава вытирал слезы платком.

— Команда газы дана для всех!!!! — вбежал на сцену Фоменко. — Ну, следующий артист готов! Аплодисменты нашим смельчакам!!!...

Весь сконфуженный и красный от стыда, Игорь Борисович растворился в дальних столах, где было меньше света, ловя усмешки присутствующих. Злополучный конкурс был выигран при подавляющем большинстве словленных аплодисментов.

Глава ?8

— Серый? Что бы ты сделал, если бы у тебя было б много денег? — спросил Курнос, мечтательно закрыв глаза.

Серега, уже было задремавший от тепла пригревающего солнца, открыл глаза и присев на скамейке, повернулся к Курносу.

— Ты чего? Какие деньги?

— Ну, представь, нашел бы ты кучу денег, чтобы ты сперва сделал? — не унимался Курнос.

— Не знаю даже..., смотря сколько денег....

— Например..., тысячу..., ээ нет, десять тысяч, а еще лучше пятнадцать тысяч! — осмелел Курнос, хотя такую кучу денег представить сам не мог.

— Ну если конечно нашел бы эту кучу..., то сначала купил бы кроссовки адики, не китайские ясень пень..., потом наверно костюм спортивный, обязательно! — вошел во вкус Серый.

— Клёва!!! — перехватило дух у Курноса.

— Это только так, разогрев! — раскраснелся Серега. — Купил бы килограммов десять колбасы..., нет, лучше ветчины, точно ветчины! Коробку конфет шоколадных для Милки, пусть жрет дура. И сигареты! Блок сигарет "Мальборо", сто пудов!...

Слушая речь Серого, Курнос стал печалиться, что увидел краем глаза, и как бы ненароком, Серый продолжил:

— Тебе бы конечно коньки роликовые взял... — вспомнил о давней мечте Курноса, Серый — ...еще наверно велосипед купил бы для всех, и катались бы по очереди.

— Да-а! Хорошо деньги иметь! — приободрился Курнос, представляя себя катящимся по асфальту на роликах, в парке, как нормальные дети.

— Только "башни" отобрали бы эти деньги, как пить дать! — спустил на землю разыгравшееся воображение Серега.

— Это точно! — обреченно вздохнул Курнос.

* * *

Осень была в самом разгаре, но в этот день, на удивление, погода выдалась теплая, а солнце просто припекало. Еще утром изо рта шел пар у людей и редкие лужицы были покрыты тонкой корочкой льда. Но уже под конец дня солнце разогрело природу и все живое оживилось. Затихшие было птицы, почувствовав последнее дыхание лета, встрепенулись — щебет в парке звенел по-летнему, веселый. Лишь деревья нельзя было обмануть, они стояли с желто-красной листвой подчеркивая неминуемый приход зимы.

Время еще было, и под вечер, как никогда много, прохаживал или просто отдыхал народ, прощаясь с летом. Даже пенсионеры, без страха за свои "болячки", смело сидели на скамьях в излюбленном ими месте, вокруг фонтана. Почти все скамьи были заняты старичками. Те играли между собой в шашки или шахматы. Другие пенсионеры сбивались в кучки и пели старые песни, а некоторые даже пританцовывали. Но на одной скамье сидела троица, не вписывающая в общий антураж этого места. Два здоровенных "лба" и сидящий между ними толстый мужчина, в белоснежном костюме, постоянно ловили на себе настороженные взгляды отдыхающих.

— Чё эти быдлы в нас такого увидели? — зло пробормотал Чача, посматривая по сторонам.

— Не обращай внимание на них! — ответил Сократ, поигрывая между пальцами золотой цепочкой. — Просто люди чувствуют успех у других, вот и душит их жаба!

— Шеф! — потерял терпение Чача от ожидания. — Долго нам еще здесь светиться?

— Дима! Ты чего нервничаешь? Отдохни! Подыши свежим воздухом! — спокойно выговорил Игорь Борисович и глубоко вдохнул. — Когда тебе еще выдаться побывать на природе? Слышишь как красиво птички щебечут?

— Птички щебечут... — чуть слышно передразнил Чача, но уже громче продолжил: — Вот если бы пивка хряпнуть бутылочку...

— Ну и хряпни! — миролюбиво согласился начальник.

— А как же машина? — воодушевился Чача.

— А что машина? Она же не пьет! — недоуменное лицо Чачи развеселило шефа. — Да шучу..., одну, две бутылочки выпей и хоре!

— А менты?

— Не смеши! Нашу машину с этими номерами гаишники в жизнь не остановят! — махнул рукой Игорь Борисович. — И вообще, понемногу даже полезно для здоровья!

— А вон в Америке, так это нормально даже считается! — лишний раз показал свои знания Сократ.

— Ну я тогда сбегаю быстренько? — привстал Чача со скамьи.

— Да сиди Чача, я схожу! Сигареты мне надо прикупить, кончились! — с плохо скрываемым воодушевлением, Сократ прервал рвение Чачи. — Можно Игорь Борисович?

— Давай, давай! — отвлеченно согласился шеф, засматриваясь на длинные ножки проходящей мимо молодой девушки. — Во краля!

— Тебе какое пиво? — Уже у Чачи спросил Сократ, направляя на него указательный палец и встав со скамьи.

— Ну не знаю..., наше, живое что-ли возьми. — Неуверенно ответил Чача. — Только с холодильника!

— Живое так живое, наше так наше... — удаляясь пробормотал Сократ. — Рожденный ползать летать не может....

— Чё??? — не расслышал Чача.

— Ни "чё"..., блять грамотей... — Слышимости уже не было, и Сократ ускорил шаг.

— Алло! Равиль! — прокричал в альфон Сократ, убедившись в достаточном расстоянии от сидящих на скамье. — Час пик настал!...., ага!.... На ЧМЗ дуй. Короче парк знаешь? Да..., у фонтана сидим, на скамейке...., да где старички..., я и Чача..., это мой напарник.... Да только мы!..., не знаю сколько еще..., я думаю, что по тому траншу... — споткнулся об выбоину в асфальте Сократ, отвлеченный разговором — ..., блин..., да не тебе. Короче в темпе дуй сюда!..., ну не успеешь так не успеешь, судьба значит такая..., я думаю обстановку секёт, он же тот еще жучара..., да какая жена? Офигел что-ли? Ни слова..., чтобы никто не знал!..., да. Просто если по тому траншу, то сумма будет, мама не горюй! Нам двоим на всю жизнь хватит! Пятьдесят на пятьдесят, без базара!..., Точно! Значит придешь и пасешь на расстоянии! И оденься попроще, чтобы не привлекал внимание!... Мастерка самое-то, тут заводчан быдломётов море, сольёшься...., да! И жди момент, я попытаюсь на короткое время, чтобы он один остался..., и делай тогда свое дело! Если прокатит, то после затихарься на неделю..., не вздумай!... Да потом я сам позвоню с инструкциями!.... И ради бога, Равиль, глупости не делай!... Да, ты рискуешь и ты нужен целый! Договорились! Придется меня первым бить..., по-настоящему! Переживу как-нибудь, а нет, так сам виноват..., ага! Если какая-та лажа — плюнь на это дело, в следующий раз провернём! Да! Договорились! Давай!