Книга 4: Темное воссоединение

— Да... думаю... — ее глаза где-то блуждали.

— Вам помочь добраться до дома? Где вы остановились?

— На Виа де Конти, возле часовни Медичи. Я с Гонзагой во флорентийской программе.

Черт! Не туристка, студентка. А значит, эту историю она унесет с собой, рассказывая одноклассницам о симпатичном итальянце, которого встретила вечером. О парне с темными глазами. Парне, которой отвел ее на свое любимое место на Виа Торнабуони, где они обедали и пили вино. Потом он отвел ее к себе домой или в темный переулок, наклонился ближе, чтобы посмотреть ей в глаза и...

Глаза Стефана скользнули по двум маленьким ранкам на ее шее. Он там часто видел такие... почему же они волнуют его до сих пор? Так и было. Они манили его, разжигая огонь внутри.

— Как тебя зовут?

— Райчел. Через "а", — произнесла она по буквам.

— Отлично, Райчел. Посмотри на меня. Сейчас ты отправишься в свой пансион и не вспомнишь ничего, что произошло прошлой ночью. Ты не знаешь куда ты ходила и что видела. Меня ты тоже никогда не видела. Повтори.

— Я ничего не помню о прошлой ночи, — покорно произнесла она, глядя ему в глаза. Конечно, Силы Стефана не были особо мощными, он не пил человеческую кровь, но для этого их вполне хватило. — Я не знаю где была и что видела. Я не видела тебя.

— Молодец. У тебя есть деньги на обратный путь? Держи, — Стефан вытащил несколько купюр достоинством в 50 000 и 100 000 лир и выпустил ее на улицу.

Когда она оказалась в безопасности в такси, он вошел внутрь и направился прямо в комнату Деймона.

Деймон полуголый стоял у окна, чистя апельсин. Он раздраженно обернулся, заметив брата.

— А тебя не учили стучать? — спросил он.

— Где ты ее встретил? — спросил Стефан. Потом, когда Деймон непонимающим взглядом уставился на него, добавил: — Ту девушку. Райчел.

— Так ее так звали? Не спрашивал. В баре Джилли. А может у Марио. А что?

Стефан боролся с яростью.

— Ты не позаботился об одном. Не позаботился о том, чтобы она забыла тебя, Деймон! Ты хочешь, чтобы тебя поймали?

Деймон ухмыльнулся, играя с апельсиновой кожурой. — Меня никогда не поймают, мой маленький братик, так что волноваться не о чем, — сказал он.

— А что ты будешь делать, когда за тобой все же придут? Когда кто-то поймет "Ой, на Виа Тонабуони живет кровососущий монстр"? Убьешь их? Или подождешь пока они взломают дверь и растворишься в темноте?

Деймон смотрел ему прямо в глаза, славная улыбка появилась на его лице.

— А почему бы и нет? — сказал он.

— Да будь ты проклят! — взорвался Стефан. — Послушай, Деймон. Ты должен остановить это.

— Тронут твоей заботой.

— Это же нечестно, Деймон. Брать не желающую девушку...

— О, она хотела этого, братишка. Она очень хотела.

— А ты ей сказал, что собираешься сделать? Ты предупредил ее о последствиях обмена кровью с вампиром? Кошмары, галлюцинации? Она хотела этого? — Деймон не собирался отвечать, поэтому он добавил: — Ты же знаешь, что это не так.

— Ну вообще-то да, — губы Деймона дернулись в расстроенной улыбке.

— И тебя это не волнует? — тупо сказал Стефан, не глядя на него.

Деймон выбросил апельсин.

— Мой маленький братик, — начал он мягким убеждающим тоном, — в мире много вещей, которые мы можем назвать неправильными. Тогда почему бы не расслабиться и не присоединиться к победителям? Уверяю тебя, так гораздо веселее.

Стефан почувствовал, как накаляется от злости.

— Как ты вообще можешь такое говорить? — он отступил. — Ты что, научился этому у Катрины? Она выбрала "победителей".

— Катрина очень быстро умерла, — ответил Деймон, улыбнувшись, хотя его глаза похолодели.

— Теперь все, о чем ты думаешь, это месть, — посмотрев на брата, Стефан почувствовал тяжесть в груди. — Это и свое удовольствие, — сказал он.

— А что еще? Удовольствие — единственная реальная вещь, братишка. Удовольствие и сила. А ты по природе своей охотник, такой же, как и я, — сказал Деймон и добавил: — Не помню, чтобы я приглашал тебя с собой во Флоренцию. Если ты не можешь наслаждаться приятным времяпрепровождением, почему бы тебе не уехать?

Тяжесть в груди Стефана внезапно сжалась, но его взгляд, остановленный на брате, не дрогнул.

— Ты знаешь почему, — тихо сказал он и с удовлетворением заметил, как Деймон отвел взгляд.

Стефан до сих пор слышал голос Елены. Она умирала, ее голос был слаб, но слова он слышал отчетливо.

"Вы должны позаботиться друг о друге. Стефан, обещаешь? Пообещайте заботиться друг о друге?". Он обещал, и он сдержит слово. Неважно как.

— Ты знаешь, почему я не могу уехать, — снова сказал он Деймону, который все еще не смотрел на него. — Можешь внушать себе, что тебе все равно. Ты можешь обмануть весь мир. Но я знаю, что это не так.

Наверное, было бы лучше оставить Деймона одного, но настроение Стефана на сегодня было испорчено.

— Знаешь, у той девушки, Райчел, — добавил он, — волосы были такими же, но глаза были другого цвета. У Елены глаза были голубыми.

Он отвернулся, показывая, что оставляет Деймона подумать — если, конечно, Деймон был на это способен. Но до двери так и не дошел.

— Вот оно! — резко сказала Мередит, ее глаза остановились на свечке, достигшей булавки.

Бонни задержала дыхание. Что-то открывалось перед ней, что-то, похожее на серебряную нить или серебряный тоннель. Она летела по нему, не в состоянии остановиться или снизить скорость.

"Боже, когда я достигну конца и ударюсь..."

Вспышка в голове Стефана была беззвучной, тусклой, но обладала силой раската грома. В это же время он почувствовал сильный, мучительный рывок. Рывок, убеждающий следовать его за чем-то. Но это не было похоже на хитрое вкрадчивое внушение Катрины. Это был крик души. Вызов, которому не было сил не повиноваться.

Внутри вспышки он почувствовал чье-то присутствие, но не сразу смог поверить кто это.

"Бонни?"

"Стефан! Это ты! Сработало!"

"Бонни, что ты сделала?"

"Елена сказала мне, это сделать. Честно, Стефан. Мы в беде, нам нужна..."Все оборвалось. Общение прервалось, сузившись до размеров точки. Но после его прекращения, комнату наполнила Сила.

Стефан и его брат переглянулись.

Бонни выдохнула, хотя не заметила, что не дышала, и открыла глаза, которые, казалось, не закрывала. Она лежала на спине. Мэтт и Мередит в тревоге склонились над ней.

— Что случилось? Сработало? — спросила Мередит.

— Сработало, — она приподнялась. — Я связалась со Стефаном. Я говорила с ним. Теперь будем ждать, придет он или нет.

— А ты упомянула Елену? — спросил Мэтт.

— Да.

— Тогда он придет.

Глава 5.

Понедельник, 8 июня, 11:15 вечера.

Дорогой Дневник.

Сегодня я не смогу заснуть, поэтому пишу. Весь сегодняшний день я ждала, что что-то произойдет. Я никогда раньше не пользовалась подобными заклинаниями, поэтому не ждала, что оно сработает, а уж тем более что после этого ничего не произойдет.

Но ничего не произошло. По настоянию мамы я не хожу в школу. Она расстроилась, что Мэтт и Мередит в субботу задержались допоздна, и считает, что мне необходим отдых. Но каждый раз, когда я ложусь, я вижу лицо Сью.

Отец Сью держал речь на похоронах Елены. Интересно, кто сделает это для Сью в среду?

Нужно перестать думать о подобных вещах.

Нужно постараться заснуть. Может, если я надену наушники, я не увижу Сью.

Бонни положила дневник в ящик тумбочки и вытащила плеер. Она щелкала каналы, глядя на потолок из-под тяжелых век. Сквозь треск и бормотание в ее ухе зазвучал колос ДиДжея.

— А вот золотое произведение для любителей пятидесятых. "Спокойной ночи, любимый" на Ви Джей лейбл в исполнении...

Бонни унеслась по волнам музыки.

Холодная крем-сода была с клубничным вкусом, как раз такую Бонни любила. Музыкальный автомат играл "Спокойной ночи, любимый", барная стояка была кристально чистой. Но Елена, решила Бонни, никогда бы не стала бы носить форму официантки.

— Никаких официанток, — жестом указала Бонни. Елена оторвалась от уже подтаявшего фруктового мороженого.

— Хотя кто об этом думает? — спросила Бонни.

— Ты думаешь, глупышка. Я просто тебя посещаю.

— А, — Бонни потянула содовой. Сны. Были причины с опаской к ним относиться, но сейчас Бонни не хотелось об этом думать.

— Я не надолго, — сказала Елена. — Думаю, он уже знает, что я здесь. Я просто хочу тебе сказать...

Она нахмурилась.

Бонни сочувственно посмотрела на нее.

— Ты не помнишь?

Она отпила еще содовой. Какой странный вкус.

— Я умерла слишком молодой, Бонни. Столько всего осталось не сделанным, я еще столько не успела. Сейчас я просто обязана помочь тебе.

— Спасибо, — сказала Бонни.

— Это нелегко. У меня мало сил. Мне сложно держать все в месте.

— Нужно держать все вместе, — кивнула Бонни. В голове воцарилась пустота. Да что такое с этой содовой?

— Я не могу контролировать все, поэтому некоторые вещи становятся странными. Думаю, это дело его рук. Он сопротивляется мне. Он следит за вами. Он приходит каждый раз, когда я пытаюсь связаться с тобой.

— Хорошо, — комната плыла перед глазами.

— Бонни, ты меня слушаешь? Он использует твои страхи против тебя. Только так он может проникнуть сюда.

— Хорошо...

— Но я не пущу его. Скажи это всем. И передай Стефану...

Елена остановилась и прикрыла рот рукой. Что-то упало на ее мороженое.

Это был зуб.

— Он здесь, — голос Елены был странным и неясным.

Бонни, загипнотизированная, смотрела на зуб. Он лежал посередине подтаявших взбитых сливок, между миндальными орехами. — Бонни, передай Стефану...

Сверху упал еще один зуб, потом еще один. Елена всхлипнула, теперь уже обе ее руки были на лице. Ее взгляд был напуганным и беспомощным.

— Бонни, не уходи...

Бонни, спотыкаясь, сделала шаг назад. Все вокруг кружилось. Содовая бурлила в стакане, но это уже была не содовая, это была кровь. Ярко красная и пенящаяся, как та, что человек выкашливает, когда умирает. Желудок Бонни сжался.

— Скажи Стефану, что я люблю его! — это был голос беззубой старухи, вслед за ним послышались рыдания. Бонни была рада провалиться во тьму и забыть все. Бонни грызла ручку, глядя на часы. Осталось выдержать в школе еще восемь с половиной дней. Каждая минута казалась потерей.

— Не обижайся, но всякий, кто общается с тобой, погибает, — сказал ей какой-то парень на лестнице. Бонни после этого долго плакала в туалете.

Сейчас все, что ей хотелось, так это выйти из школы. Чтобы избежать, наконец, обвиняющих и скорбных лиц, или еще хуже, сочувствующих взглядов. Директор говорил о "новой неудаче" и "большой потере", а Бонни чувствовала на себе взгляды окружающих, прожигающие ее насквозь.

Когда прозвенел звонок, она первой оказалась у двери. Но вместо того, чтобы пойти к следующему классу, она снова пошла в туалет, где дождалась следующего звонка. Когда коридоры опустели, она пошла в крыло иностранных языков мимо ярких объявлений о мероприятия, ожидающихся в конце года. В чем смысл танцев, выпускного, да вообще в чем смысл всего? Все погибнут еще до конца этого месяца.

Она почти врезалась в человека, одиноко стоявшего в коридоре. Ее взгляд остановился на его дорогих ботинках, явно зарубежного производства. Выше были джинсы, облегающие его сильные мышцы. Стройная фигура. Мускулистая грудь. Лицо, способное свести с ума любого скульптора: чувственные губы, высокие скулы. Темные очки. Слегка волнистые черные волосы. На мгновение Бонни перестала дышать.

"Боже, я и забыла, насколько он прекрасен", — подумала она. — "Прости, Елена, кажется, я хочу его увести".

— Стефан! — выдохнула она.

Ее сознание вернулось в реальность, она затравленно огляделась по сторонам. Вокруг никого не было. Она схватила его за руку.

— Ты с ума сошел, показываться здесь? Ты совсем рехнулся?

— Я должен был найти тебя. Думал, это срочно.

— Это так, но...

Он выглядел так непривычно в коридоре старшей школы. Так необычно. Как зебра в стаде овец. Она попыталась завести его в кладовку для метел.

Он не поддался. И был гораздо сильнее ее.

— Бонни, ты сказала, что говорила с...

— Тебе нужно спрятаться! Я найду Мэтта и Мередит и приведу их, мы все сможем поговорить. Но если тебя увидят, тебя тут же схватят. Совершено еще одно убийство.

Лицо Стефана резко изменилось, и он сам вошел в кладовку. Он хотел что-то сказать, но передумал.

— Я подожду, — просто сказал он.

Чтобы найти Мэтта на уроке труда и Мередит на экономике, понадобилось всего несколько минут. Они поспешили к кладовке и вывели Стефана из школы так быстро, как только смогли.

Бонни показалось, что их все-таки кто-то видел. Оставалось только гадать, кто и насколько болтлив он был.

— Нам нужно отправить его в безопасное место... наши дома не подойдут, — говорила Мередит. Они быстро шагали по школьной парковке.

— Отлично, тогда куда? Погодите-ка, а как насчет пансиона? — Бонни не договорила. На парковке прямо перед ними стояла небольшая черная машина. Итальянская модель, гладкая, элегантная и весьма соблазнительная. Стекла были затонированы настолько, что узнать, что творится внутри, было невозможно. Тут Бонни заметила эмблему с лошадью сзади.

— О, Боже!

Стефан встревожено посмотрел на Феррари.

— Это машина Деймона.

Три пары глаз в недоумении повернулись к нему.

— Деймона? — пискнула Бонни. Она надеялась, что Стефан имел в виду, что Деймон просто одолжил ему машину.

Водительское стекло медленно опустилось, показались гладкие черные волосы, темные очки и ослепительная улыбка.

— Бон джорно, — мягко сказал Деймон. — Вас подвезти? — О, Боже, — повторила Бонни в полуобмороке. Но назад не отошла.

— Мы направляемся к пансиону, — нетерпеливо сказал Стефан. — Вы следуете за нами. Припаркуйтесь где-нибудь, где никто не заметит вашу машину.

Мередит пришлось оттаскивать Бонни от Феррари. Было совсем непохоже, что Бонни нравился Деймон, или что она могла позволить ему снова поцеловать ее, как тогда на вечеринке у Алариха. Она знала, что он опасен, не так, как Катрина, но все же опасен. Он безжалостно убивал просто, чтобы получить удовольствие. Он убил мистера Таннера, учителя истории, в Доме с привидениями в прошлый Хеллоуин. Он мог убить еще кого-то в любой момент. Может поэтому, когда Бонни смотрела на него, она чувствовала себя мышонком перед королевской коброй.

Оказавшись в машине, Бонни и Мередит переглянулись.

— Стефан не должен был привозить его, — сказала Мередит.

— Может, он сам захотел приехать, — предположила Бонни. Она не думала, что Деймон был человеком, которого так просто можно куда-то привезти.

— Зачем? Уж точно не нам помогать.

Мэтт молчал. Казалось, он совсем не замечал напряжения в машине, он просто смотрел в окно, думая о чем-то своем.

Небо затянуло тучами.

— Мэтт?

— Оставь его в покое, Бонни, — сказала Мередит.

"Отлично", — подумала Бонни, плохое настроение накрыло ее с головой. — "Мэтт, Стефан и Деймон, снова все вместе, и все дружно вздыхают по Елене".