Охотились они в прибрежной зоне халифата в своей зоне естественно — он уточнил, — и раз чисто 'случайно' перешли в территориальные воды государства Руси, где их и поймали. Это родное государство Витоли называется если что Империя Руси.
Чтобы не спровоцировать межгосударственный скандал, правительство халифата отдало всех пойманных пограничниками людей вместе с их кораблём, в руки правосудия Русинов, с тем чтобы оно уже само дальше решало. Что с ними с пиратами этими делать?
Большинство было отправлено на каменоломни вроде, — этого Омати не знал точно, но оптимистично, если что предполагал, — а таких как повар, врач и сам Омати. Он тогда был еще слишком молодым и помощником лекаря вдобавок и занимался на корабле массажем, да еще обычное для юнги на корабле — подай, принеси и пошёл вон.
Он тогда в силу возраста попал под амнистию. Ему можно сказать повезло, его взяли в имперский институт сначала как наглядное пособие, а когда узнали, что он еще и массаж неплохо делает. Вот с тех пор он здесь в больнице все больше и живет, и подрабатывает между делом, а не смущает своим видом экспоната по анатомии студентов и студенток столичного института.
Что-то он мутит или не договаривает, — подумал Сергей, где институт и где больница находится, что лежит сейчас Сергей. Это второй круг, конечно столица, но это второй круг и для местных аристократов милардов то бишь место совсем не престижное. Где-то ты друг видимо накосячил и тебя выперли. Это ближе к правде будет.
Вида на жительство ему правда не дают, — Омати продолжает, — а тем более самого гражданства империи Руси, но это ничего, он не жалуется. Его никто здесь не обижает и вещи он покупает, когда хочет и какие никакие деньги есть у него всегда. Санитарочки здесь ну есть очень хорошие, и подмигивает мне зараза такая черномазая. Типа держись парень и ты не пропадешь. Я только покивал на это, да вот это я попал, не жизнь сказка... страшненькая она правда местами.
Меня снова перевезли в палату после массажа, правда уже другую и оставили наконец в покое. Пришла мне пора самому разобраться, что мне делать, что я, кто я и что со мной всё-таки произошло?
То что я теперь шестнадцати летний паренек, это ясно. И этот парень, тот что прежний хозяин тела, случись упустить мне контроль над собой, начинает вылезать на поверхность и перехватывать контроль над телом обратно. Убью гада. Правда, пока особо не бунтует и подсказывает если что мне не понятно здесь, но как это долго продлится и не проколюсь ли я с ним далее перед местными, надо что-то с этим делать и желательно пошустрее.
Потом начал вспоминать, кто я здесь, где живу, что и как делаю, в общем тряс память донора по полной. Со стороны сам себе диагноз ставлю — шизофрения. Надо же вживаться как-то, так до обеда и провозился с этим всем сильно непонятным.
Перетрясая своих новых старых знакомых. Что хорошо путаницы все же не было. Как я боялся в начале, что у меня шизофрения или ДРИ (диссоциативное расстройство идентичности) что скорее будет более верным с медицинской точки зрения. Но для всех остальных не медиков, пусть шизофрения будет, что понятнее и ближе к народу далёкому от медицины.
Не было у меня такого, что вспоминая боевого товарища Петра(черт девчачье же имя, не вовремя влезла память осознания, намекая на женскую букву 'р' в имени), а в мозг лезло изображение крупного плотного паренька Вихо Смалиди, что сидел впереди меня за партой.
Правда это только после соответствующей тренировки и с жуткой головной болью в итоге на следующее утро. Но зато и результат в итоге того стоил. Две жизни Витолина и Сергея, теперь четко разграничивались и требовалось только находясь в одной, вытаскивать сведения из другой. Хотя при известной сноровке и можно и даже довольно шустро. Правда со стороны в это время я таким тормозом буду выглядеть, но это все же лучше, чем прорвётся осознание того или этого хозяина Витоли и все мне хана на этом. На фоне же прямо скажем не очень умного Витоли и незаметно будет я думаю и сильно надеюсь.
С этим делом разобрался. Стал вспоминать своих 'новых' родителей уже нынешних этого тела. Старых, вот чтоб не путать, перевел в разряд дедушек и бабушек, благо у нынешнего тела их и не было уже и вовсе в живых. Да, они приехали в этот город сами издалека и видимо давно Витали не помнил да и не вникал парень мда-а. Семья была... хотя почему была, и есть, вроде богатая по местным меркам. Отец, ведущий инженер на заводе, мать химик-технолог на том же каком-то военном заводе, сын этот вИтоли не удосужился даже поинтересоваться на каком. Не его это видите ли были интересы. Его все больше интересовал боло, этот почти полный аналог нашего футбола, правда с местными нюансами. Ворота были разной ширины и менялись в зависимости от тайма к тайму. Там дурацкие, как на мой земной взгляд правила, но Витоли, как я уже говорил звали хозяина тела, все нравилось в той игре, он можно сказать был от нее без ума, фанат одним словом.
Ну, и мысль напоследок, а я тогда кто при этом теле?
Вселенец, подселенец, переселенец. Вот ведь мозги сломаешь, эту мысль мы додумали уже одновременно. Осознание пыталось пробиться и что-то сказать мне. Я все никак не мог понять, что же оно хочет от меня, пока наконец до меня не дошло.
Мама, мамочка пришла, упс...
Глава4
Детство это так сложно и серьёзно, когда ты там
И так смешно и чуть грустно когда ты уже не там.
Витоли-Сергей
Я поднял голову, симпатичная молодая женщина, лет тридцать может и тридцать пять на вид, вряд ли больше, села на кровать и обняла меня. Я скользнул уже своим сознанием в глубь, решив, что сейчас я точно там не нужен и ничего мне не будет страшного от этого ухода. Правда ситуацию в целом контролирую, потому как доверяй но проверяй.
Сознание владельца больше не взбрыкивало, а только повторяло — мама, мама и плакало. Мне даже не много стыдно стало за него, за себя, все-таки шестнадцать лет уже не такой и маленький ребенок. Хорошо матерью это все воспринималось как должное, и она только повторяла. — Сыночек я с тобой, и все будет хорошо.
Потом подошел отец.
Вот это уже чувствовалось мужик. Он дал носовой платок, велел вытереть слезы и стал расспрашивать уже по делу.
Что и как произошло у меня тогда?
Как-то пришлось буквально сразу вмешаться. Потому как осознание на полном серьёзе собралось делиться и жаловаться: что уколы слишком болючие, что страшный массажист изверг и садюга и ему здесь совсем плохо одному и очень стыдно бывает от прихода нянечек с их 'утками'. И главное осознание ничего не говорило да и не собиралось видимо говорить по существу происшествия.
Перехватив управление, потому как эту белиберду я озвучивать не собирался в принципе, я четко и по военному доложил.
— Что дескать соскучился, откуда и слезы, извини пап не сдержался, вас когда увидел и в общем ничего все нормально у меня.
Отец вник, потрепал по голове и обрадовал, сказал что еще четыре дня и меня они заберут домой. Чтобы я выздоравливал и все у меня будет хорошо, мол поправляйся завтра они еще зайдут ко мне с мамой.
Фруктов никто не принес, оказывается не было здесь такого обычая. Больным приносить еду не разрешалось категорически. Иногда вроде детям игрушки приносили, и то только с разрешения врачей, а еду никогда, потому как процедуры и прочее для всех разные. В общем не носили местные здесь еду никакую в больницу к больным.
Процедуры были, правда у меня только вечером, укололи раз и все на этом. Пришла давешняя медсестра и опять стала священнодействовать со своим стеклянным 'ужасным' шприцом.
Я чуть было не спросил, — Почему не одноразовые и осёкся, потому как новое осознание которое на этот раз подсказало во время — Нет здесь такого, мол это же дорого. Один шприц на один укол, а про пластмассу здесь ничего не было известно и совсем. Во всяком случае пока копался в осознании не нашел никакого упоминания, правда и осознание убогое какое-то, но другого нет и у окружающих не спросишь ни о чем чтобы не спалиться при этом.
Кстати стены все до половины окрашены краской какой-то видимо, а потом выше побелены и вокруг пластика никакого точно нет.
На стене висела коробка деревянная с дырочками. Думал воздухозаборник какой, потому как похож очень, но осознание пояснило, угу угу пояснило, после соответствующего мысленного пинка только. — Это громкоговоритель, новое веяние, еще не везде есть, по местному 'вещатель'. Мама хотела к нам домой провести, но пока это очень дорого для нас.
Из памяти Витоли.
Обойдемся — сказал, как сейчас помню отец, а я ведь сильно просил тогда. Хотел перед Марти, своей одноклассницей похвастаться и домой ее пригласить как-нибудь по этому поводу как раз. Правда вот похвастаться это да, Витоли это может, а вот по части домой ее пригласить, это уже сильно затруднительно. Владелец тела был довольно стеснительный мальчик и с девочками ни, ни, даже и поговорить. В отличии от меня подселенца, опытного ловеласа, правда с незавидной судьбой если что. Но надеюсь это все теперь для него, для меня, черт как же разобраться то в этом всем, для меня в прошлом.
Медсестра, опять видимо хотела поймать на слабо, и нарвалась на ответ подселенца. — Что, да больно, но не боюсь и колите, все равно ведь не отстанете со своим лечением.
На что она только хмыкнула и сказала
— Молодец, растешь парень, а то развел здесь сырость понимаешь, а сейчас действительно молодец.
Укол в отличие от первого раза, действительно был мерзопакостный, и даже видимо бывшее там обезболивающее не сильно много помогало процессу. Правда пользуясь новыми вновь открывшимися возможностями я просто отдалил осознание чувствительности тела в осознание хозяина то бишь Витоли, и в общем себя довольно не плохо после чувствовал, а хозяин пусть терпит, нехрен было зевать по сторонам тогда.
Поэтому даже не много после поболтал с сестричкой.
Спросил про погоду, про рыбок в аквариуме. Я видел в холле такие стеклянные кубы стояли большие и с зеленью внутри, и только когда перешел к вопросу. — А что вы делаете сегодня вечером? Медсестра с сомнением стала смотреть на шприцы и перещупывать свои микстуры. Наверное думала, что же она такое мне уколола, если мысли пациента ускользнули ну совсем прямо скажем не туда.
Поэтому пришлось быстро закругляться. Я только просил ее приходить еще в следующий раз, но без этого дикого приспособления — показываю на стеклянный ужас, устрашающего размера, лежащий радом с моим пусть и небольшим ужастиком и кому это так не повезло интересно. Лучше пусть будут горькие таблетки, чем это недоразумение, она с улыбкой пообещала мне подумать... если 'мальчик' себя будет хорошо вести. Вот и думай что она этим сказала или хотела сказать?
Все оставшиеся четыре дня до выписки, я провел в основном на массаже. На него я уже ходил самостоятельно, а не как первые разы возили на каталке, такое титаническое сооружение из дерева хотя и не без изящества. Даже стал делать зарядку. Тело мне досталось хорошее ну молодое точно, но никакое не тренированное и его надо видимо нагружать и нагружать хорошо. Попробовал растяжки, они получались, но чувствовалось что тело это делает в первый раз и в общем заниматься еще и заниматься, одни ноги тренированы спасибо болу этому местному варианту фут-бола.
Уколы мне отменили, благодарность медсестре, Мирана звать, но она мне этого не говорила, видимо это она похлопотала. Давали теперь только витамины, какие-то кислые таблетки и еще требовалось есть какие-то зеленые листья, осознание бывшего хозяина тела, овощ или скорее траву на вкус не определило, что и не удивительно. По виду вроде капуста капустой, но, но по кислоте любой наш щавель переплюнет, бр-р гадость то какая, скулы сводит и везде короче...
Прощался со всеми тепло с массажистом и врачом за руку. Правда с разной степенью почтения, Омати дружески пожелал больше не болеть, а то... , доктор же сказал что не смотря ни на что я был ну очень интересный его пациент. Я даже внутренне вздрогнул, нафиг, нафиг этих гениев от науки медицины.
Медсестричек двоим поцеловал руку. Был, оказывается здесь и такой обычай, но только если тот и другой сословия дворян. Здесь монархия оказывается на дворе. Если дворянин не дай Всевышний поцелует не дворянку, это он сам себя тем самым как бы унизил, поэтому сначала выяснил все про сословия. Врачи и медсестры были дворяне только нянечки и кухарки простые сотрудники низкого сословия, но они меня уже не интересовали и вовсе.
Домой ехали с отцом на такси. Это довольно дорогое пока еще здесь удовольствие. Я имею в виду машину, паромобиль этот скажем, а не карету на конной тяге, но один раз можно себе позволить, а вообще есть трамвай на повседневную.
Еще лет пять назад и он был на конной тяге, а теперь приделали паровой движок и он гордо зовется паровик, хотя дымит как паровоз, а легковые машины типа такси зовутся паровички. Это я их слышал в тот первый день, когда решил что я в паровозном депо. Они очень интересный звук издают типа пухают прикольно во время своей работы, хотя и довольно тихо в общем.
По городу движение небольшое и как отец сказал, все на большем числе улиц вешают знак, что гужевой, это на лошадях когда, транспорт там запрещен. Сразу стало легче дышать в городе. Я помню еще лет пять назад, целая служба была и все местные пятнадцатисуточники занимались исключительно уборкой мусора от гужевого транспорта. Сейчас тоже еще слышится запах, но уже меньше намного меньше.
Мы жили, понятно что Витоли с родителями, но как-то же и я там тут теперь, ближе к окраине, и у нас еще можно было ездить на лошадях. Вот отец как раз об этом с таксистом и разговаривал и я между делом в процессе их трепа узнал для себя много нового.
Что еще год или два и только в пригороде останется, а в остальном в столице везде закроют всякое гужевое движение. Дешевле все равно выходит чем службу уборки содержать, да и дышать легче. Всё-таки дым ветер быстро уносит, а вот конские яблоки как то не очень, да и не эстетично это — давил водитель паровичка. Как-то вон у немцев вроде совсем запретили в городах на лошадях ездить. Только в селах или за городом, оно и правильно, чай не на скотном дворе живем.
Вот за таким разговором я и приехал в свой новый старый дом.
Жили мы оказывается на третьем этаже пяти этажного дома. Дома кстати выше пяти и не строились и ниже в городе тоже не строились за редким исключением и то только за городом. Лифта не было и осознание не знало что это и для чего нужно. Кстати, поговорить с осознанием не удавалось после той моей ночи разделения старого и нового, сознания и осознания. Ответ получить на заданный вопрос, всегда пожалуйста. Полистать, как справку в Интернете получить, а то и еще быстрее, подменить себя им и наоборот, то же без проблем выходит, а вот поговорить. Это не воспринималось никак, типа сам с собою. Этого не было, сколько не пытался разве что эмоциональная окраска на то или иное событие и та не всегда была. Это все после той ночи когда я ввел жесткое разграничение, но это все же как по мне, лучше чем не дай этот местный Всевышний перехватит контроль старый хозяин тела Витоли, и в самый ненужный и ответственный момент и пиши пропало.
