Олимпиада-80

Следом выходят узбекские танцовщицы. Одетые в сверкающие золотом цветные халаты и праздничные тюбетейки, они двигаются мягко и плавно, кажется даже не касаясь поверхности поля. Плавные движения головы и плеч, легкие движения рук, рисующих сложные воздушные узоры, и изящные пируэты. Танец отличается богатством сложных движений, передающих благородство и красоту узбекских девушек. В нем девушка раскрывается подобно цветку яркого тюльпана. Ее образ рисуется скромной и застенчивой, иногда наивно-кокетливой, а иногда шаловливо-озорной или задорной. В нем сочетается восточная роскошь, мудрость веков и особенности народного быта.

Энергичный и заводной молдавский танец. Яркий и зрелищный. Его танцуют парами. Движения необычайно темпераментны, задорны и стремительны. Танцоры, весело поприветствовав зрителей, выстроиваются в круги хороводов. Быстрое движение по кругу с резко сменяющимся направлением движения, — и хороводы тут же разлетаются множеством пар, лихо отплясывающих под быстрый темп музыки. Танцоры вихрем кружатся на поле. Характерные движения этого танца — шаги с подскоком и полетные боковые шаги, создают бурный и порывистый рисунок. Выстроившись в ровные ряды, танцоры начинают движение боковыми шагами друг к другу. Ряды проходят сквозь друг друга, танцоры радостно взмахивают руками и движение начинается вновь. Этот танец словно насыщен солнечной энергией молдавской земли, нежным благоуханием виноградников и бодростью молодого вина.

И завершалась эта уникальная сюита широким как русская душа и раздольным как русские земли традиционным русским переплясом. На беговую дорожку выехала русская тройка, запряженная вороными скакунами. За ней еще одна. И еще, и еще одна! Какой русский не любит быстрой езды! И понеслись русские тройки по олимпийскому полю...

Кони стремительным галопом мчатся по дорожке, а в повозке с широкими улыбками на лицах сидят юноши с гармонями в руках и девушки, весело приветствуя трибуны взмахами белоснежных платков. Сделав полный круг вокруг стадиона, все четыре тройки скрылись с арены.

Пока ехали тройки, на зеленом поле уже расположились танцоры, заняв все свободное место. Но куда там! Русской душе мало места и здесь — она рвется из тела. Рвется вон, наружу. Так и здесь. Танцорам вдруг стало мало места на поле, они заняли уже беговую дорожку. И под веселые аккорды гармони начался. Жизнерадостный как русский человек. Неуемный как русский дух. И необъятный как сама Россия. Знаменитый на весь мир. Русский перепляс.

Эх, распахнись душа! Расступись, земля; отпусти грусть-печаль-тоска — русский человек рвется в танец! Девушки стремительно кружились на одной ноге в задорных пируэтах. Юноши прыгали в присядках и оперевшись на землю руками выбрасывали коленца. Потом юноши встали на одно колено, выставив вперед руку и предлагая свои партнершам танец. Девушки игриво обходили своих ухажеров, принимая предложение, и танец вспыхивал с новой и новой силой. Казалось он и не собирается заканчиваться.

Дроби ногами и притопы, подскоки и повороты, хлопки по голенищу и перескоки — танцоры вьются в головокружительном танце. Глядя на них так и хочется встать рядом, а ноги сами просятся в пляс, вытанцовывая на месте в такт ритма. Но вот, звучат последние аккорды перепляса и танцоры отвесив трибунам земной поклон, встречают неистовый шквал рукоплесканий. Аплодисменты все усиливались и усиливались.

Когда овации стали стихать, Макс услышал у себя за спиной голос иностранца:

— Русские танцуют не телом. У русских отплясывает душа под аккомпанемент пламенного сердца.

Представление, тем временем, продолжалось. Все национальные ансамбли вышли на поле, образовав фигуру — сложный круг, состоящий из множества кругов плотно прилежащих друг к другу. Заиграли первые ноты мелодии ''Калинка'', и плотные круги стали медленно вышагивать вовне. Расстояния между кругами стали увеличиваться, пока не образовался огромный многослойный хоровод. Символ солнца, символ дружбы народов, в стремительном танце сошлись народы пятнадцати союзных республик. Хоровод был уже во все поле, темп хода его все убыстрялся, а зрители хлопали в такт музыки.

Мелодия сменилась нотами ''Песни о Родине'', и танцоры, взявшись за руки и высоко подняв их, с благодарностью подошли к трибунам. Трибуны в прямом смысле взорвались в аплодисментах. Сквозь восторженный рев зрителей слышались крики ''Бис! Браво! Грацие!''. У Макса заложило в ушах. Казалось овации никогда не прекратятся. Зрители аплодировали стоя, приветливо махая артистам. Те, широко улыбаясь, принимали благодарности своему таланту.

Спортивно-художественная программа продолжалась. На арену одна за другой выходили группы гимнастов в спортивных костюмах. Они исполнили ряд упражнений, показывающих олимпийские виды спорта. Стрельба из лука и гандбол, академическая гребля и легкая атлетика, баскетбол и фехтование, хоккей на траве и бокс, парусный спорт и спортивная гимнастика, плаванье и тяжелая атлетика, волейбол и дзюдо, борьба и конный спорт, гребля на байдарках и стрельба, футбол, велоспорт и современное пятиборье. Соревнования в двадцати одном виде спорта ждали впереди спортсменов, прибывших на Олимпиаду.

На арену выбежали дети в костюмах Олимпийского Мишки. Они кувыркались и перекатывались, отбрасывали коленца и радостно улыбались. Следом за ними выбежали мальчишки, держась за игрушечные головы коней на палках и делая скакательные движения. Сделав несколько круговых движений, импровизированная кавалерия выстроилась рядами. Но теперь игрушки отложены в сторону — детские игры закончились. Началась настоящая гимнастика, подготовка чемпионов будущих Олимпиад. Смотрите — они на поле! Сейчас они покажут вам мастерство ловкости. И будущие чемпионы синхронно выполняли сложные упражнения. Следом вышли девочки в ярких платьях с куклами в руках. Они их нянчили, учили ходить и любовались ими. Вот куклы отложены в сторону, и вновь перед зрителями чудеса ребячьей ловкости.

Потом выступали профессиональные гимнасты. Они прыгали на батутах, строили сложные пирамиды и совершали акробатические трюки.

После этого на поле вышли две тысячи атлетов из общества ''Трудовые резервы''. Близился апофеоз праздника. В центре поля атлеты образовали композицию из пяти олимпийских колец, а по краю поля вдоль Восточной трибуны — четыре гимнастические пирамиды в форме спортивных кубков.

Заиграли первые ноты песни ''Старт дает Москва!'', и в небо взлетели тысячи разноцветных шаров. Это были последние минуты церемонии открытия Игр.

По беговой дорожке с последним приветствием прошли колонны артистов и атлетов, выступавших на церемонии открытия.

Грандиозное открытие Игр завершилось.

Зрители начали вставать со своих мест и продвигаться к выходу.

— Вот и все, — с сожалением выдохнул Николай посмотрев на Макса.

Макс, потрясенный увиденным зрелищем, последовал за своим спутником к выходу. Они влились в мощный поток уходящих. Макс старался не отставать от Николая, не упуская из виду его широкую спину.

Окружавшие Макса люди шумно, на всех языках и со множеством счастливых эмоций, обсуждали увиденное. В этом гвалте восторженных голосов невозможно что-то разобрать — все слова здесь сливались воедино. Куда бы Макс не посмотрел, он всюду встречал сияющие улыбки и счастливые взгляды зрителей. Но он, впрочем, не обращал на это особого внимания, старательно следуя за своим спутником.

Внезапно кто-то, легонько толкнув его в бок, едва ощутимо наступил ему на ногу и тут же отпрянул. Макс обернулся. Это была миниатюрная девчушка, с двумя косичками золотистых волос и небесно-голубыми глазами, — такие девушки встречаются редко, но неизбежно приковывают любые взгляды, где бы они не появлялись. Макс невольно залюбовался ей.

Та, залившись краской смущения, пробормотала слова извинения на непонятном языке и, одарив Макса очаровательной улыбкой, поспешно скрылась.

Тот повернулся вновь в поисках спины своего спутника. Но ее уже не было видно — Николай уже скрылся в толпе зрителей.

Выйдя на улицу, Макс огляделся, и все также не обнаружив своего знакомого, поспешил к оставленной машине. Но машины там уже не было.

Макс в раздумье походил немного по стоянке, тешась несмелой надеждой, что его случайный друг все-таки вернется. Но того все не было. Вдоволь находившись, Макс, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, вышел на набережную Москвы-реки.

Здесь было много туристов.

Найдя свободную скамейку, Макс уселся на нее и вытащил на свет банкноты, те самые, которые по счастливой случайности он вез для своего друга-коллекционера. Он пересчитал их и обнаружил, что является владельцем без малого тысячи рублей — огромного состояния для того времени.

Макс безмятежно откинулся на спинку скамейки, разглядывая проходивших мимо людей и думая чем бы заняться. Немного посидев, он решив перекусить. Встав со скамейки, он побрел в поисках продуктового магазина. Немного пройдя по улице, Макс нашел то что ему нужно — ''Гастроном N6'' гласила вывеска на одном из зданий.

Он зашел внутрь. В очереди к прилавку стояли несколько человек. Макс стал рядом. Осматривая товар, неловко повернувшись, он задел локтем стоящего впереди старичка с бамбуковой тростью в руке. На голове старичка был аккуратный чарли-чаплиновский котелок.

— Ой, таки не толкайтесь, прошу вас, — возмущаясь воскликнул старичок и успокаивающим тоном продолжил, — сегодня всем хватит, не беспокойтесь. Я узнавал. Да здравствует советский строй!

Макс посмотрел на него, и зачем-то вместо извинений буркнул:

— Я не отсюда, я из будущего.

— Ой, да ну и шо? Вот удивили! А я из Одессы, — с характерным акцентом ответил его собеседник. — Вы так рветесь к еде, что готовы снести с пути все, в частности и меня тоже. Вас шо, в будущем уже и не кормят, неужели коммунизм таки уже наступил? — язвительно спросил старик и, резко отворачиваясь от Макса, снисходительно бросил через спину. — Можете не отвечать.

Очередь продвигалась не так быстро, как бы хотелось Максу, и он стал внимательно изучать заваленные продуктами витрины советского гастронома.

Тем временем, старичок в котелке уже набрал продуктов и сложил их в авоську. Он резко повернулся, со всего маху налетел на Макса, споткнулся и едва не упал.

— Ах, вы еще тут, — с раздражением спросил одессит. — А я думал вы уже убежали отсюда обратно в свое будущее. У нас ведь не так интересно, да? А может вы специально прибыли, чтобы докучать мне? А, впрочем, держите, — протягивая авоську Максу произнес он, — поможите донести продукты. Я думаю мне полагается от вас компенсация за все эти беспокойства.

Одессит представился Максу как Лев Яковлевич. Они вышли из магазина и пошли по солнечной улице в сторону Арбата. Проходя мимо Парка культуры, они увидели большую группу иностранцев, обступивших памятник Ленину и позирующих перед фотографом. За ними внимательно, сцепив кисти рук за спиной, наблюдал парень в спортивной майке с эмблемой Олимпиады на груди. Он стоял невдалеке, в густой тени дерева.

— Усвойте, молодой человек, пока вы еще здесь, — внезапно произнес Лев Яковлевич, обращаясь к Максу. — Это вы мне можете сказать что вы из будущего, да и хоть откуда, мне все равно, я не спрошу вас ни слова. А вот эти люди, — кивнул он в сторону следившего за иностранцами парня, — заинтересуются, и будут спрашивать вас об этом очень долго и старательно. Таки это наша страна, поэтому лучше помолчите — здоровее может быть будете.

Парень повернулся в их сторону, внимательно вглядываясь в Макса, идущего со спутником. Лев Яковлевич двумя пальцами приподнял шляпу в приветственном жесте и парень, убедившись, что все в порядке, вновь повернулся к иностранцам.

Они дошли до трехэтажного дома сталинской постройки, где жил Лев Яковлевич. Поднявшись на второй этаж и зайдя в просторную четырехкомнатную квартиру, старый одессит с порога прокричал:

— Цилечка! Принимай продовольствие и встречай гостя!

В коридор вышла пышногрудая доротная женщина в цветастом платье и только-только закрученных бигудях на еще влажных волосах. Она с недовольным видом окинула Макса с головы до ног.

— Левочка, ты опять кого-то привел, и опять неизвестно кого, — раздраженно, с таким же ярко выраженным акцентом как у Льва Яковлевича произнесла женщина. — Я тебя очень просила выбирать знакомых тщательнее, и не тащить всяких оборванцев с улицы, мы не дом призрения. А вдруг у них блохи, а ведь у нас новые паласы.

Женщина с силой дернула сумку из рук Макса.

— Шо ты говоришь, Цилечка, я выбирал как только мог. Другое дело что выбор был не велик, — ответил ей Лев Яковлевич. — Кстати, познакомься, Максим, наш гость из будущего.

Макс кивнул женщине в знак приветствия. Она резко обернулась, бросив на него холодный снисходительный взгляд.

— Ах, Левочка, твое добродушие доведет тебя не до самого лучшего, — вздохнула она, удаляясь с авоськой на кухню.

— Моя супруга, Циля Марковна, — сказал одессит, обращаясь к Максу.

Лев Яковлевич жестом пригласил своего гостя в рабочий кабинет.

Усевшись в кожаное кресло, стоящее у небольшого столика, Макс осмотрелся. Вдоль стен стояли длинные стеллажи, до самого потолка забитые книгами, на столе были разложены стопки исписанных мелким почерком бумаг, а рядом, на тумбочке, стоял черный дисковый телефон. Вся обстановка в кабинете как бы сама по себе располагала к долгой и вдумчивой работе.

— Итак, вы из будущего? — спросил Лев Яковлевич, усаживаясь рядом и наливая в чашки холодный кофе. — И как там у вас?

— Коммунизм у нас еще не наступил, — ответил ему Макс.

— Вы ведь из капстраны, да? А у нас таки уже наступил, вы посмотрите вокруг — красота... Вам до такого идти и идти, да и что там в этих ваших будущих? Я вам скажу так: рыночная экономика и частная собственность это, конечно, хорошо, одно плохо — когда средства производства находятся в руках паразитов. Вы читали Маркса?

— У нас не читают Маркса. У нас вообще не читают книги. У нас смотрят глупые фильмы, слушают однообразную музыку и следят за примитивными реалити-шоу, — буркнул в ответ Макс.

— Реалити-шоу? — нахмурил лоб одессит. — Я не знаю что это. Читал я как-то в американской прессе, доходящей до меня, о неких шоу с подглядываниями, но это так низко и подло, что я не стал вдаваться в подробности. Для капиталистов нет моральных запретов, их единственный бог — деньги, и они готовы бросить на алтарь этого бога все что угодно. Впрочем, вы об этом знаете лучше меня...

Лев Яковлевич глубоко вздохнул и, отхлебывая мелкими глотками кофе, задумчиво уставился в одну точку.

— У нас ''пятая колонна'' тоже пытается всячески доказать, что наш строй исчерпал себя, — после некоторой паузы продолжил одессит, — что у нас не развита индустрия развлечений и человек не может безгранично потреблять. Положительные вещи ими категорично замалчиваются. Замалчивается и тот факт, что ''пятиколонники'' и заведуют развлечениями и снабжением, и то что блага не доходят до обывателя — это их вина в первую очередь. Ох, молодой вы человек, проблема с ними еще серьезнее чем кажется. Вы только посмотрите на этих либералов — сплошь полоумные безумцы с сумашедшим взглядом, им только сидеть в лечебницах, да тюрьмах, где они, впрочем, частенько и бывают.