Печать Дракона глава 1-10 ч3

— Нет, государь, нужные амулеты у меня с собой. Осталось только произвести расчеты.

— Хорошо, — вновь проговорил император, продолжая тереть подбородок, — подождите в коридоре, Ессее.

— Да, сир, — поклонился архимаг и направился к выходу.

Едва за магом закрылась дверь, император вышел из-за стола и подошёл к капитану.

— Я знаю, что не вправе тебе приказывать, но нам надо знать, где произошла битва. Не мне тебе рассказывать, что победить наездника в паре с драконом может только очень сильный маг. Зная, откуда может прийти беда, можно подготовиться к ней.

— Я всё понял, сир. Но у меня одно условие.

— Какое?

— Всё должно происходить в драконьей башне.

— Не возражаю, — кивнул головой император и вернулся к столу. — Теперь, Днак, будь добр, позови архимага.

Когда главный маг империи вновь занял своё место перед императором, правитель несколько секунд рассматривал архимага, прежде чем заговорить.

— Ессее, капитан С`Поир согласился участвовать в вашем обряде, но при одном условии. Всё должно происходить в драконьей башне.

Верховный маг в ответ только кивнул головой.

— Ессее, — император окликнул мага, когда тот выходил из кабинета.

— Слушаю, Вас, государь.

— Не подведите меня. Мне не нужна война между вашими орденами.

— Её не будет, сир.

Спустя два часа, в кабинет императора вернулись Днак и архимаг. Маг выглядел уставшим, в отличие от капитана наездников. Император встретил их в углу кабинета, сидя в кресле.

— Где была битва?

— Удалённые земли, владения барона Нлида или Пироса.

— Вы уверены в своих расчетах? — не сводя глаз с мага, спросил император.

— Да, государь, битва произошла именно в этих землях, — утвердительно ответил Ессее.

— Ессее, откуда такая точность?

— Были использованы сильные чары. Такие заклинания требуют много энергии — она после использования не исчезает, а волнами расходится от места, где её выпустили на волю.

Император наморщил нос, не понимая, о чем идет речь. Ессее заметил замешательство правителя, замолчал, стараясь подобрать нужные слова.

— Государь, представьте камень, брошенный в воду. От места падения расходятся круги во все стороны, также и от заклинания во все стороны расходятся волны: чем больше сила, тем дальше расходятся волны по высшей сфере.

— Это мне понятно, но как определяются время и место? — продолжал допытываться император.

— Здесь всё просто, сир. Разница между слабым заклинанием и сильным лишь во вложенной в него силе. Например, чтобы зажечь свечу, мне нужно столь крохотная частичка силы, что волна от неё исчезнет в шагах трёх от свечи. Подожги я дерево или дом — волна силы разойдется на километр, а то и дальше. При битве магов используется столько силы, что её волна может уйти даже за пределы нашего мира. Зная скорость и примерное место битвы, легко вычислить, когда она произошла.

— Вы забыли рассказать, как вы узнаёте место? — напомнил император магу.

Архимаг смутился и даже на миг оглянулся, бросая на капитана наездников непонимающий взгляд.

— Извините, сир. Я думал, Вы знаете о сторожевых башнях?

— Я знаю о сторожевых башнях. Но причем тут они? Не возьму в толк, — недовольно произнёс император, раздраженный тем, что вынужден спрашивать, судя по всему, об очевидных для всех, кроме него вещах.

— Я говорю не о сигнальных башнях стражи, а о магических сторожевых башнях, — растерянно пояснил маг.

— Да? И как много их в империи?

От этого вопроса Ессее вновь бросил выразительный взгляд на капитана наездников, абсолютно ничего не понимая: почему император спрашивает его о том, что он знает с детства?

— Сир, сторожевые башни расположены по всей империи, на расстоянии сто километров. Каждые пятьсот километров стоят башни магов.

— Что-то я не встречал такое количество башен, путешествуя по империи! — удивлённо воскликнул император.

— Государь, это из-за того, что сами башни напоминают груду камней. В основании башни лежит камень силы, на нём нанесены древние руны.

— С этим я разобрался... Мне только не ясно: зачем такое количество башен? — спросил император.

— Сир, если башни соединить линями, то получится стокилометровые квадраты, — маг сделал паузу, что-то ища глазами. — Государь, позволите?

Ессее взглядом указал на золотые кубки, стоящие рядом, на столе.

— Да.

Маг подошел к столику, сгреб кубки своими ручищами и начал раскладывать их в определенном порядке.

Наблюдая за действиями верховного мага, Днак весь напрягся. В его ладонь из рукава выскользнул метательный нож.

— Вот, сир, представьте — это четыре сторожевые башни.

Маг взял лежащее в вазе яблоко и положил его внутрь выстроенного из кубков квадрата.

— Это маг, он воспользовался магией, и волны силы побежали во все стороны, — Ессее сделал круговое движение. — Сторожевые башни почувствовали присутствие силы и оповещают об этом ближайшую башню магов. Получив сигнал от трёх сторожевых башен, можно узнать, где находился маг с точностью до двух— трех километров.

— Почему тогда вы говорите о сотнях километрах? — возмутился император.

— Сир, в том нет моей вины. На указанных землях бароны не следят должным образом за башнями, более того, многие из них были намеренно разрушены, а в некоторых городах имперских магов попросту не пускают. Тем, кто ещё несёт службу, чинят всяческие препятствия, — с каждым произнесенным словом в речи верховного мага появлялось всё больше горечи и обиды.

— Не думал, что орден так беззащитен, — усмехнулся император.

— Государь, сим поругательствам послужила не наша беззащитность, а ваши указы, запрещающие нам и не только нам, — Ессее в который раз посмотрел на капитана наездников, словно ища поддержки, — наказывать наглецов.

— Выходит, что во всем виноват ваш император!?

Правитель посмотрел на мага из-под нахмуренных бровей.

Образовавшаяся складка на лбу сделала его сразу на несколько лет старше. Он в один миг превратился из добродушного хозяина в жёсткого правителя империи.

Ессее напрягся, стараясь не выдать страха, который холодными каплями скатился вдоль позвоночника.

— Нет, сир, конечно, нет, но ваши указы связали нам руки.

— Что ты скажешь? — спросил император у Днака.

— Государь, уважаемый Ессее прав. Некоторые ваши указы мешают нашим орденам поддерживать порядок в империи, — поддержал мага капитан наездников.

— Вы что, сговорились? — недовольно буркнул император, но на сей раз голос его потеплел.

Правитель задумался, слегка покусывая нижнюю губу.

— Ответьте вы оба, кому выгодно разрушать башни?

Первым решился заговорить капитан наездников.

— Сир, не могу сказать, кто точно повинен в разрушениях, но ясно одно: кто-то очень заинтересован в том, чтобы в столице не знали о применении магии в удалённых землях.

— Ладно, Ессее, вы же все-таки узнали о битве магов?

— Да, государь, узнали, но только через несколько недель. Если бы все башни были целы, то об этом было уже известно через несколько часов.

Император вновь погрузился в размышления.

— Поступим так: вы вместе с капитаном подготовите указы, которые, по вашему мнению, могут искоренить измену. Я рассмотрю их, а затем решу, как поступить. У вас всё?

Он посмотрел на архимага.

— Да, государь.

— Тогда идите, мне надо подумать.

Император устало откинулся на спинку кресла.

— Сир, — маг отвесил поклон и вышел из кабинета.

— Иди и ты, Днак, — закрыв глаза, произнёс правитель.

— Сир.

Капитан поклонился и удалился вслед за архимагом.

Ессее покидал дворец в полном замешательстве — ему с трудом удалось скрыть своё удивление от поведения императора. Он не ожидал, что простой доклад, хоть и о чрезвычайном происшествии, выльется в такие многообещающие перспективы.

— Неужели что-то измениться, — с надеждой произнёс маг, спускаясь по лестнице.

— Вы что-то сказали, мессир, — подал голос, сопровождающий его помощник.

— Нет, так, мысли вслух, — ответил Ессее и опять погрузился в свои мысли.

"Император, император, что ты задумал? Может — это просто очередная западня? Не похоже... Почему, ты, спрашиваешь о том, что знаешь с детства? И откуда такая забота о стране? Что-то раньше я её не наблюдал. Странно всё, очень странно".

Архимаг уселся в повозку, поджидающую его возле ворот дворца. Помощник заботливо укутал архимага шерстяным одеялом, и повозка тронулась в путь.

Ессее уже в который раз вспоминал всё сказанное в кабинете императора и никак не мог отделаться от ощущения, что перед ним был совсем другой человек.

— Идан, ты чаще меня бываешь во дворце. С императором за последний год что-нибудь случалось странное? — спросил маг у своего помощника.

— М...м, не знаю, мессир, можно назвать это странным происшествием или нет, но спустя месяцев десять после вашего назначения, император упал на охоте с лошади и целый месяц не появлялся на людях. Слухи разные ходили...

— Спасибо, Идан, я вспомнил тот случай, — прервал своего помощника Ессее.

Действительно, год назад о падении императора много говорили, однако архимаг в то время вместе легионом бездушных усмирял колдунов с островов Зии.

Архимаг невольно поморщился, вспоминая пережитое за те три месяца.

Год назад колдуны с островов Зии словно сошли с ума. Обычно они вели себя тихо, старались не высовываться из своих пещер. Многие даже думали, что кровожадные колдуны были полностью уничтожены бездушными, но те лишь притаились, ожидая своего часа: они объединились с пиратами, промышлявшие в районе островов, воспользовались отсутствием императорских наездников и напали на южные границы империи, устроив там кровавую бойню. Почти все деревни были сожжены. Выжили лишь те, кто успел убежать вглубь империи, а тот, кто по глупости не захотел этого сделать, стал жертвой изуверских ритуалах колдунов с Зии. Дел было много, так что архимагу было не до светской жизни двора.

Занятый своими мыслями Ессее не заметил, как повозка доехала до академии магов, где он обосновался. Несмотря на поздний час, его ожидала целая делегация из наставников академии и стражи. На встречу Архимагу вышел Аоф, старший наставник, маг огненной стихии.

— Что случилось? — спросил Ессее.

— Мессир, несколько наших послушников устроили пьяную драку в городе.

Маг показал на стражника, стоящего рядом.

— Вот десятник Прус утверждает, что они разнесли корчму "Цапля" и стражникам пришлось применить парализующие амулеты.

— Это правда? — недовольно спросил Ессее.

— Да, мессир.

Бывалый воин чувствовал себя неуютно под хмурым взглядом архимага.

— С вами были бездушные?

— Нет, мессир.

Лицо десятника побледнело.

— Откуда тогда у вас амулеты? — продолжал допытываться Ессее.

— Я их сам купил. У меня есть разрешение раз в год покупать боевые амулеты.

Десятник быстро достал из-под кожаного панциря свиток с гербовой печатью и протянул его архимагу.

— Тем неменее, десятник, вы нарушили закон. Стража не имеет право задерживать даже ученика мага.

От слов Ессее повеяло холодом.

Шрам на лбу стражника стал белым от волнения. Десятник сглотнул подступивший ком в горле.

— Да, мессир, я нарушил закон, но людям грозила опасность. До ваших послушников никто даже не дотронулся пальцем после применения заклятия.

Стражник старался держаться с достоинством, но предательская капля пота вынырнула из-под шлема и, прокатившись по щеке, упала на доспехи.

— Почему вы не дождались бездушных?

— В город приехал балаган, на площади было много народа, особенно детей, — пояснил свои действия стражник.

— Вы нарушили закон! — повторил архимаг.

— Да, — тяжело вздохнул десятник, — но мои люди не виноваты. Заклинание произнёс я.

— Ты знаешь, что говорит закон?

— Да, поднявший руку на мага должен умереть.

Ессее посмотрел в глаза стражнику — в них не было страха.

— Твой поступок благороден, но если я отпущу тебя, то другие решат, что тоже могут напасть на магов, а у них может не оказаться столь благородных мотивов. Мое решение таково: десятнику всыпать пять палок, и год бесплатной службы в академии!

Вокруг раздались одобрительные возгласы. Архимаг обернулся и с удивлением заметил, что пока он решал судьбу стражника, вокруг них собралась толпа горожан.

— Мессир, что делать с послушниками? — спросил Аоф.

— В подвалы их на неделю, после — по двадцать палок и выгнать без права возврата! — вынес решение Ессее и направился к открытым воротам академии.

ГЛАВА 5

После ухода архимага и капитана наездников император поднялся и усталой, шаркающей походкой направился в маленькую комнату, расположенную по соседству с кабинетом. Дверь сюда скрывал большой книжный шкаф, под завязку набитый свертками пергамента и древними манускриптами. В тайной комнате из мебели было лишь огромное мягкое кресло. Переехав во дворец год назад, император лишь в нем чувствовал себя, как дома. Правитель осторожно уселся в любимое кресло — оно нежно его обволокло, позволяя расслабиться уставшему телу. Он ласково погладил бархатную обивку подлокотника, закинул ноги на пуфик и блаженно выдохнул. Спустя полчаса, когда ноги перестали гудеть, император открыл глаза. Резь от постоянного чтения прошла. Правитель, тяжело вздохнул и потянулся за книгой, лежавшей прямо возле кресла на полу.

— История империи Фар, — прочитал император и положил книгу на колени, — вот вы где мне!

Он провёл большим пальцем по горлу; спустя пять минут он смог осилить лишь пару страниц и отложил книгу в сторону.

— Как я устал, — тихо произнес он, растирая виски, — а ведь только всё начинается.

Правитель огромной страны откинулся на спинку кресла.

— Всё только начинается, — ещё раз повторил он и посмотрел на небольшую гравюру, одиноко висевшую на стене — на ней неизвестный художник изобразил небольшой замок.

— Кто бы знал, как я хочу домой, — произнес он с тоской.

Слуга нашел Морала в конюшне, где он жесткой щеткой растирал своего любимца после прогулки. Рядом стоял конюх.

— Ваше высокородие, ну чего вы сами? А мы на што? Нас опосля управляющий неделю пилить будет, — канючил конюх, хотя делал это больше для проформы.

Хозяйский жеребец никого, кроме молодого барона, к себе не подпускал, полностью оправдывая свое имя Уржкан (в переводе с катюргского "ураган"), калечил всех, кто пытался приблизиться к нему.

— Хозяин, хозяин, прибыл господин С`Поир, — доложил слуга, остановившись в воротах конюшни.

Гнедой жеребец повернул ухо и фыркнул, выражая недовольство, что его хозяина отвлекают от такого важного дела.

— Иди сюда, — Морал подозвал конюха. — На, закончи. Смотри, осторожнее, нежнее с ним.

И вручил побледневшему конюху щетку со скребком.

— А ты веди себя хорошо, а то оставлю без сахара, — ласково произнес молодой барон, держа жеребца за уздечку.

В ответ жеребец оскалил зубы, а затем ткнул Морала шершавыми губами в щеку.

— И не подлизывайся ко мне, сначала дай себя почистить, потом — сахар.