Альдов выбор

Уже покидая зал, встречаюсь взглядом с тем самым следователем. Рассматривает меня в упор, с непонятным выражением, от которого становится не по себе: слишком нагло и прямо. Злится, что его наставления и намёки не сыграли? Подозревает в соучастии?

За дверью братья Иннаси, я невольно шарахаюсь в сторону, зарабатывая презрительные взгляды и едкие комментарии.

Я очень хорошо осознаю, что мне не надо лезть в это дело. Что у Иннаси есть любящий, хоть и оставивший их семью несколько лет назад отец, у которого и деньги, и связи. Что я уже сделала всё, что могла, и тем самым уже настроила против себя следователя, не став "топить" бывшую подругу. Что я — никто, и звать меня никак. И теперь остаётся только помолиться Творцу за Иннаси Аркроу и оставить эту страницу в прошлом. Я вообще рассудительная и умная. И осторожная. И ничего необдуманного и опасного делать не буду. Ведь не будет ничего страшного от того, что я всё-таки что-то да выясню про запрещённые заклинания? Ну и ещё по мелочи кой-чего...

Йар открывает дверь раньше, чем я успеваю постучать. Стоит и молча меня рассматривает, и во взгляде его такой голод и такой огонь, что я невольно делаю шаг назад. Тем более, что альд одет только наполовину. А я ещё хочу жить. И дело моё вполне подождёт до какого-нибудь людного места, могла ведь поймать его на ужине — всё равно после приглашения на бал все уверены, что у нас с ним что-то есть, и чего это мне пришло в голову искать его прямо сейчас...

Как и полагается хищнику, альд мгновенно реагирует на попытку сбежать — молниеносным движением втаскивает меня в комнату и захлопывает дверь.

— Мальяна знает, куда я пошла! — испуганно вру на всякий случай.

Впрочем, альд вовсе не торопится на меня набрасываться, наоборот — отходит в другой конец комнаты и неторопливо надевает рубашку.

— Зачем пришла? — спрашивает дружелюбно и нейтрально, и мне начинает казаться, что он просто ждал вместо меня кого-то другого. Вернее, другую. И так напугавший меня взгляд предназначался этой другой. Почему-то становится не столько легче, сколько обидно. Зря я пришла.

— Ты этой ночью занят? — простодушно спрашиваю, внимательно рассматривая его комнату. С одной стороны, ничего лишнего и идеальный порядок, с другой — сложно не заметить, насколько всё дорогое и качественное... Да, мне в общем-то плевать на это на самом деле, просто не хочется думать о том, насколько двусмысленно звучит вопрос, и что он обо мне подумает.

Альд молчит, и мне приходится всё-таки на него взглянуть. Я боюсь, что он сейчас скажет что-то пошлое. Или посмотрит как-нибудь сально и самодовольно. Но Йар серьёзен и непроницаем:

— Нет, — говорит он. — Что нужно?

— Соучастник, — покаянно вздыхаю я. — Мне нужен соучастник.

— В чём? — заинтересованно улыбается альд. — Может, всё-таки присядешь?

Я присаживаюсь на краешек идеально убранной кровати, удивляясь её жёсткости, поднимаю чуть виноватый взгляд на альда и признаюсь:

— Мне надо проникнуть в чужую комнату.

— И всё? — выдержав паузу, недоверчиво уточняет он, разом теряя всю свою серьёзность.

— Что, недостаточно кровожадно? — невольно улыбаюсь в ответ, чувствуя преждевременное облегчение. Рано, Асия. Он ещё не согласился. И условия свои не озвучил, а они будут, можно даже не сомневаться...

— Не то слово. Да и вообще как-то... мелковато, — кивает Йар. И уже по-деловому. — Чья комната? И что ты там собираешься делать?

— Комната Иннаси, — почему-то шёпотом признаюсь я. — Собираюсь осмотреться, только и всего.

— Ты ведь знаешь, что Иннаси Аркроу арестована? — доброжелательно интересуется Йар, придвигая себе стул и усаживаясь напротив меня. — И это уже не просто визит без приглашения в комнату бывшей подруги, а вмешательство в следствие по особо тяжкому преступлению с использованием запрещённой магии.

— Я ж и говорю сразу — "соучастник", — вздыхаю в ответ, понимая, что альд откажется. И правильно сделает. Я бы вот тоже ни за что не стала вписываться в подобное мероприятие...

— Что взамен? — тем не менее спрашивает Йар, не торопясь отказываться. И я снова вздыхаю. Это сложный вопрос. Денег у меня нет, по крайней мере, в том количестве, которое могло бы заинтересовать хозяина этой комнаты. Приходится спросить:

— А что ты хочешь?

Он молчит, пристально меня разглядывая. От такого взгляда мне хочется повторить свою ложь про Мальянку, которая знает, куда я пошла, а ещё отойти поближе к двери и уже оттуда добавить, что я — несъедобная. Ядовитая. И заразная.

— Ответы, — наконец, говорит он, словно и не смотрел так. — Три честных ответа на три простых вопроса.

— Один, — говорю я, чувствуя себя, как ни странно, увереннее. Хотя понятно, о чём он будет спрашивать. — И после.

— Три и поцелуй, — с удовольствием включается в торг альд, вот только делая всё, как водится, не по-людски. — Насчёт "после" — согласен.

— Один ответ и всё, — упрямо повторяю я.

— Три ответа и один страстный поцелуй, — мечтательно прищуривается мой потенциальный соучастник.

— Два поцелуя и никаких ответов, — раз так, буду тоже торговаться в другую сторону. В правую щёку и в левую, — добавляю уже про себя, но уверена, что альду, на самом деле, это совершенно безразлично. Хочет меня смутить и заставить принять его первоначальные условия, только и всего.

— Поцелуй и два ответа, договорились, — протягивает руку, но я не спешу её пожимать. — Что? — уже серьёзно спрашивает Йар.

Меня поражают скорость и лёгкость, с которыми он переходит от серьёзного к несерьёзному и обратно.

— Мне кажется, я догадываюсь, что ты спросишь, — тяжело вздыхаю.

— И в чём проблема? Ответ поставит твою жизнь под угрозу?

— Нет, жизнь — нет. И он абсолютно ничем тебе не поможет. Честное слово, ничем.

Почему-то мне не хочется обманывать Йара. Он дважды меня спас. И на бал зачем-то пригласил. И глаза у него какие-то невероятные...

— Пусть так, — спокойно говорит Йар.

И я пожимаю протянутую мне руку.

— 5 —

Асия

Йар стукнул в моё окно, когда я делала семьдесят третий или уже даже семьдесят четвёртый круг по своей комнате. Впрочем, круги были маленькие, как и сама комната — альд вовремя, просто я волнуюсь и ничем не могу себя занять. Да и что можно делать в полной темноте?

Поспешно открываю окно, и он неуловимой тенью проскальзывает внутрь. Словно гигантский кот. Мне даже чудится, что зелёные глаза в темноте чуть светятся.

Молча вручает мне связку ремней, и я успеваю ужаснуться, решив, что Йар с высоты своей великолепной физической формы мои возможности жёстко переоценил: карабкаться по вертикальной стене, где даже не каждый скалолаз найдёт, за что уцепиться — точно не про меня. Потом понимаю, что нет, оценил всё верно — это комплект, чтобы пристегнуться к альду. Я буду в роли рюкзака. Не очень почётно, но как раз то, что нужно, честно говоря.

— Давай, — чуть торопит меня Йар. — Окно я уже открыл.

Несколько десятков волнительных, но почему-то нестрашных секунд, которые, признаться честно, мне больше запомнились непозволительной близостью к альду и ощущением движений его совершенного тела, нежели высотой, и мы внутри.

Йар демонстративно подпирает плечом стенку, я же достаю из кармана специально приготовленное зелье. Медлю несколько секунд, а затем залпом выпиваю. И мир меняется. Восприятие обостряется до предела, я слышу теперь дыхание альда, я могу не глядя сказать, что он смотрит сейчас на мои руки, я даже могу различить в многообразии обрушившихся запахов слабый аромат духов, которыми Иннаси пользовалась в прошлом месяце... Но главное — если есть какие-то следы магии на вещах, скорее всего, я почувствую и их: чувствительность пророчиц к магии куда выше, чем у обычных людей и обычных магов, а если помножить ещё и на моё зелье... Я слышу, как альд чуть принюхиватся, стараясь угадать, что это такое. Но молчит. Вот только смотрит, и так как я чувствую сейчас его взгляд словно прикосновение, это здорово отвлекает.

— Не смотри, — не выдерживаю.

— Что ты выпила? — и не думает отводить взгляд.

— Это первый простой вопрос, на который нужен честный ответ? — уточняю я, перебирая одежду в шкафу. Вот это чуть фонит — откладываем в сторону... это нет, и это нет...

— Соучастник под кайфом непредсказуем, — неодобрительно отзывается Йар. И он, конечно, прав. Но я должна всё успеть до того, как меня настигнет вторая фаза действия зелья...

— Если тебе нужна одежда для бала, можно было просто сходить в магазин, — подкалывает меня явно скучающий альд. Я смотрю на кровать, куда выложила все подозрительные вещи: любимое платье Иннаси, сумка, туфли... ничего не понимаю.

— В магазине деньги нужны, — чуть огрызаюсь на насмешку Йара и возвращаюсь к вещам. Я думала найти какую-то одну вещь, которая будет фонить сильнее всего — заклинания воздействия редко накладывают напрямую, обычно на вещь. Тут же получается, что либо Иннаси и в самом деле сама применила что-то, будучи в этой одежде, либо подверглась воздействию напрямую, когда была опять-таки в этой одежде. А может, я вообще ищу не там, и это следы самой обычной, вполне себе разрешённой магии, определить я не могу.

— Я дам, — говорит Йар, непонятно то ли серьёзно, то ли нет.

— Нет, я у альдов деньги не беру, — я аккуратно возвращаю вещи на места. Хотелось бы забрать с собой, но это принесёт столько проблем...

— А что, часто предлагают? — зевает он.

— Да через день! — киваю я. — Всё, можем...

— Под кровать! — приказывает мгновенно подобравшийся Йар, и я повинуюсь беспрекословно. Я и сама обострившимся временно слухом различаю осторожные шаги в коридоре. Может, это кто-то идёт мимо, даже скорее всего, но... нет. Не мимо. Ковыряются в двери.

— Двое, — шепчет растянувшийся рядом альд.

— Каков план? — спрашиваю я. Почему-то мне не особо страшно. То ли я слишком верю в Йара — а кто бы не поверил, из видевших его бой? То ли меня накрывает уже второй фазой — эйфорией, причём куда раньше, чем я рассчитывала. Будет ещё и третья фаза, самая длинная и неприятная — отходняк. Организм жестоко мстит за использование ресурсов в кредит.

— Ты тихо лежишь тут, а я — по-обстоятельствам, — шепчет он, двигаясь чуть ближе.

С другого бока у меня уже стена, и зелье для обострения восприятия играет со мной злую шутку: я настолько ярко чувствую Йара рядом с собой, его запах, его бедро, прижимающееся к моему, что начинаю сходить с ума. Тут опасность рядом, может быть, смертельная, а я изнываю от желания прижаться ещё ближе, и в голову лезут всякие странные и нецеломудренные идеи, не имеющие никакого отношения к тому, каким образом спастись. Но я держусь и ничего такого себе не позволяю. Пока что.

Звук открывающейся двери и осторожные шаги. Хорошо, что я успела убрать всё в шкаф. Впрочем... вошедшие не церемонятся — выбрасывают все вещи из шкафа, перерывают трюмо, перетряхивают кровать — всё это молча, и я, даже несмотря на пелену несвоевременного и плохо преодолимого влечения к соучастнику, понимаю: сейчас они заглянут и под кровать.

Я поворачиваю голову, чтобы сказать об этом Йару, как будто бы он сам об этом не догадывается, но Йара уже нет. Зато есть звук одного падающего тела, лёгкий шум и тихий голос альда, в котором столько угрозы и жестокости, что я вздрагиваю:

— Что ищешь?

— Шкатулку, — испуганно выдыхает мужской голос. — Не убивай! Я расскажу всё, что знаю, да я и не знаю ничего...

Альд цыкает на свою жертву, и мужчина — скорее даже молодой парень по голосу — замолкает:

— Что в шкатулке? — вкрадчиво интересуется Йар.

И я понимаю, что есть два разных Йара. Один буквально только что поддразнивал меня, и есть ещё другой, заточенный пытать и убивать.

— Н-не знаю, клянусь, не знаю!!! — видимо, несчастный парень чувствует примерно то же, что и я. Ему очень хочется жить, он готов рассказать всё, что угодно, но при этом не понимает, что нужно и боится вызвать недовольство альда любым лишним словом. Хотя, возможно, он не понимает даже, что это альд, просто чувствует, что жизнь его висит на волоске.

— Кто заказчик?

— Н-не знаю! — Альд выразительно молчит и, возможно, надавливает на приставленный к шее неудачливого вора кинжал, потому что тот начинает дрожащим голосом объяснять. — Заказ передала Рыжая, сказала, если найдём, заказчик сам явится забрать, когда ему удобно... я честное слово ничего больше не знаю! Я что хотите сделаю, не убивайте меня, пожалуйста, не убивайте... я...

Он резко замолкает, и я успеваю испугаться, что Йар убил. Но затем слышу прерывистое дыхание с лёгкими всхлипами. Бедный парнишка ещё жив. Если я сейчас вылезу из-под кровати и потребую сохранить ему жизнь, альд меня убьёт?

— Как ты должен сообщить, что нашёл? — всё так же холодно и страшно продолжает спрашивать альд.

— Рыжей сказать...

— Беги, — предлагает альд, отпуская.

Парнишка застывает на несколько секунд, а затем оборачивается — но альда за его спиной уже нет, и бросается со всех ног к выходу.

— Вылезай, — командует Йар всё тем же холодным голосом, которого невозможно ослушаться. — Забирайся. Валим.

— А что со вторым? — спрашиваю я, когда альд — и я на его спине — уже вылезли в окно. Мне требуется усилие и разговор на постороннюю тему, чтобы не вжиматься в Йара крепче, чем надо.

— Если успеет очнуться до того, как его найдут — свалит. Не успеет — поможет полиции в расследовании, полагаю. Хотя, вряд ли он сможет на самом деле помочь...

Я испытываю самое настоящее разочарование, когда мы, наконец, попадаем в мою комнату. Мне парадоксальным образом не хочется отпускать такого красивого и волнующего альда. Надо, пожалуй, поработать над рецептом зелья, уж очень сильный побочный эффект в этот раз...

Йар не уходит, медлит, молча меня рассматривая, и сейчас огонь и голод в его глазах меня совершенно не пугают, мне кажется, они прекрасное и естественное отражение того, что мучает и сжигает и меня.

— Йар... — шепчу я, делая шаг вперёд и оказываясь всего в нескольких сантиметрах от него. — Забирай свой поцелуй.

Что-то мне подсказывает, что поцелуем дело не ограничится, но это не пугает, а наоборот приятно волнует. Меня сейчас вообще ничего не пугает.

Вместо ответа альд протягивает руку — я замираю в предвкушении... но он всего лишь достаёт флакон от зелья из моего кармана. Открывает, слизывает оставшуюся каплю и разочарованно вздыхает. Обжигает меня напоследок взглядом, и молча исчезает в окне.

Ночью мне дано видение. Я вижу войну. Нет, даже, скорее, бойню. Альды убивают людей. Огромное поле, по которому армия альдов идёт, разрезая людской строй словно нож — масло. Быстро, чётко, не задерживаясь, кажется, ни на секунду.

Я смотрю на это всё в оцепенении, даже не знаю, чьими именно глазами: альда или человека, но этот кто-то стоит на вершине скалы, откуда на побоище открывается великолепный вид. В какой-то момент подключаются человеческие маги — над армией альдов сгущается чёрный туман. Тот, чьими глазами я смотрю, протягивает руку, и туман словно замирает, замедляется до крайности, и к тому моменту, как он набирает всё-таки силу, в том месте альдов уже нет. Ещё одна попытка — заклятие видится на этот раз облаком пчёл, на пути которых встаёт туманная стена — это уже делает какой-то другой альд, и большая часть "пчёл" увязает в этом тумане. Потери в рядах альдов крайне незначительны. Ещё несколько минут, и от человеческой армии не осталось практически ничего. Альды преодолевают поле, усеянное трупами, а я, вопреки всем известным мне законам и вопреки здравому смыслу, зачем-то пытаюсь понять, что чувствует этот конкретный альд, чьими глазами мне не посчастливилось видеть, что он чувствует, глядя на горы раненых и горы трупов. И либо мне просто это не удаётся, либо альд не чувствует ровным счётом ни-че-го.