04. Помещик -2.( Часть-2) черновик

— Я всё понимаю Василий Федосеевич. Но надо. А потом не обязательно всё в этот год — успокаиваю архитектора. После долгих уговоров сошлись, что в этот год он строит только подвалы с фундаментом. Там ещё неизвестно, как повлияют грунтовые воды. Потом накроют всё крышей из ивы, обмазанной глиной, и до следующего года. Рассказал об якобы виденном мной новом приспособлении с ампулами воды по вертикали и горизонтали. Соврал, что это дорогой французский инструмент, поэтому там ещё есть такие метрические деления. Обсудили, признали полезным. Я тут же презентовал перьевую ручку, от которой Федосеев впал в экстаз. На этой волне, договорился с ним, что он закажет и проконтролирует изготовление 10 медных уровней. Вместо ампул, будут пузырьки из аптеки. Так же выложил 100 рублей ассигнациями.

Потом направился к Титову, надо оказать уважение. Да и рассказать, почему Пётр не приехал. В этот раз по дороге встретил группу молодых юношей, изображающих из себя щёголей. Они шли по дороге, размахивая и крутя тростями. Все в шляпах — боливарах, при галстуках или жабо. Шли веселой толпой, задевая красивых и молодых женщин и девушек. С обеспеченными гражданами, чинно раскланиваясь.

А девушки и женщины в длинных платьях, "подметали" полами дорогу. Лишь когда очень грязно, ручками приподымают нижнюю часть одежды, чтобы пройти. Если зимой, когда снег, это ещё как-то понять можно, то сейчас это дурь. Но вот такая сейчас мода. Я только грустным взглядом "побитой собаки", проводил веселую компанию и поехал к становому приставу.

— Вот такая история. Так что немного поправиться и приедет — за чашкой чая пересказываю немного измененные наши похождения. Титов дал мне слово дворянина, что он никому не будет её рассказывать. Сильно скрывать от него нет смысла, всё равно Петру придётся отчитываться.

— Да,...занятно. А когда Вы, Дмитрий Иванович, ещё собираетесь ехать по таким делам?

— Вы это к чему Владимир Павлович?

— Может, возьмёте и нас, с Воробьёвым. А Пётр останется тут. А с начальством о командировке я договорюсь.

Два Воробьёвых в одной команде это круто, усмехаюсь про себя. Хотя и однофамильцы. Ну, в общем-то, понятно. Люди подзаработать хотят. Дела в экономике империи всё хуже и хуже. Все уже чувствуют, что следующая зима будет тяжёлой. Может Николай -1 и ввязался в разгон революции в Венгрии, чтобы поправить финансовые дела? Но не получилось,... и получил он одни убытки. А империя, финансовый крах. (Николай -1 торжествовал победу, нимало не задумываясь над тем, что венгерская кампания окончательно вывела из равновесия шаткую финансовую систему Империи. Новый министр финансов, Ф.П. Вронченко, трепетавший перед императором, напечатал такую массу кредитных билетов, что стало трудно обменивать их на серебро. В 1854 г . (уже во время Крымской войны) свободный размен их был ограничен. К концу царствования Николая -1 внешний долг России достиг 278 млн. руб., более, чем вдвое превысив ту сумму долга, которую оставил Александр -1. — истор. справка) Вот как-то об этом я и не задумывался... А нечего мне за царя думать, есть там кому.

— Ну, если будите, беспрекословно подчинятся, а не так как Пётр. Тогда да.

— М? — становой пристав.

— У меня патент на штабс-капитана жандармерии. Еда за мой счёт, в оплате не обижу, но и деления трофеев по казачьему обычаю не будет. Большая часть добычи уйдёт — и показываю пальцем наверх. Вот это тут как раз понятно всем понятно.

Пристав пристально смотрит на меня, не решаясь что-либо сказать.

— По-моему Окунев прошлый раз за оплату не обиделся. Или я что-то не знаю? — к сожалению, мне всё так же нужны люди. Приходиться пока разжёвывать.

— Да. Хорошо. Ну, тут вот у нас ещё такое дело...нет верховых лошадей и такого снаряжение — замялся Титов.

— Какое такое снаряжение? — удивляюсь.

— Да слава о Вас по городу идёт. Уж очень Вы много разных и необычных вещей заказываете у мастеров и купцов. Вот многие сейчас и строятся... хотят массово выпускать.

— Хорошо. Снаряжение за мной. Но и к Вам, Владимир Павлович, у меня буде срочное дело. Вы знакомы с наручниками на замке? — а вот слухи это плохо.

( Некой светлой голове предположительно из компании Hiatt, которая уже работала с 1780 года, удалось придумать наручники со встроенным замком. Кстати, тогда наручники назывались "Darby", в переводе — "ручные кандалы". Пружина позволяла стопору автоматически заблокировать дужку наручников. Этот принцип применяется также в защелках дверных замков — дверь может сама защелкнуться, но чтобы открыть ее — понадобится ключ или нажатие на ручку. — Истор. Справка )

— Слышать слышал, но видеть не приходилось. У нас по старинке, с кандалами.

— Дайте лист бумаги, я нарисую. А Ваша задача, за три дня заставить мастеров сделать 10 штук бронзовых наручников с ключами — с этими словами рисую современные наручники. И ничего там такого сложного и нет. — Могут и свои ключи, и замки придумать, только чтобы надёжно. И кожаные чехлы к ним, чтобы на пояс можно одевать. Это мастерам за срочность и качество — закончив рисовать, достаю из бумажника 100 рублей и ложу перед Титовым.

— М-да. Теперь я многих мастеров понимаю.

Мы прощаемся, а я направляюсь к Добрынину. После доклада захожу в кабинет, где кроме хозяина находится ещё один человек.

— А вот и Дмитрий Иванович. Как говорят, на ловца и зверь бежит — улыбается Николай Николаевич. — Знакомься Иван Денисович Сушкин, будущий градоначальник.

Глава — 5.

Сушкин Иван Денисович был уже довольно пожилой дядька, лет за 60. Да что там дядька, дед с "уставшими" глазами и хмурым взглядом. Серия морщинок около глаз. Короткие поредевшие волосы зачёсанные назад. Не принятая здесь слишком короткая прическа, как и у меня, отметил я. И не характерные тут и подстриженные усы и борода клинышком, типа ай-ля Арамис. Явно европейское влияние.

Сушкины, одни из богатейших людей Тулы. Они торговали в гигантских масштабах мёдом и его производным. Имели в Туле воскобельный завод, кожевенные мастерские и несколько лавок. Основная же деятельность торгового дома братьев Сушкиных была в Санкт-Петербурге, они имели постоянного представителя на знаменитой бирже на Стрелке Васильевского острова. Сушкины якшались со старообрядцами и постоянно возили деньги в Грецию на Святую Гору Афон в Афонский монастырь. Монастырская обитель "Крумица" строилась и содержалась на их деньги.

Вот этим-то Сушкины мне больше всего и не нравились. До этого я с ними дел как-то не имел. Эксплуатировать свой народ, выдавливая из него все соки, чтобы содержать чужой? Ну, хочешь что-нибудь сделать хорошего, так построй это в России. Нет им же за границей им "мёдом" намазанное, а у нас им сиро и убого. Козлы.

Внимание таких финансовых монстров с прямым выходом за границу, мне совсем не нравиться. Рано ещё для Тулы. Я ещё не успел "запустить маховик" на нормальную работу местных промышленников и мастеров. Они просто не выдержат конкуренции. Причём их давить будут на всех фронтах, а учитывая продажность Нессельроде и К*, то возможно и прямые запреты на производство. Да и всяких теперь шпионов и агентов жди, и разные пакости от них тоже. Чёрт возьми. Надо срочно ставить забор и нанимать дополнительную охрану, когда я уеду.

Спросили, где я столько времени был? Что видел? Я ответил, что навещал отца. Рассказал, что посещал с ним МРУЗ в Москве, и какие там производятся работы. Заинтересовал отоплением. Ну и так далее...

Наконец перешли к деловым разговорам о Туле. Что удивительно, то Добрынин начал воспринимать меня очень серьёзно. Похоже, в техническом плане я приобрёл у него некий авторитет.

— Ваше предложение прорыть канал до Оби сейчас изучается в столице на состоятельность. Нам передали, что вопрос вроде бы должен решиться положительно. Вот только есть ряд условий ...— начал после знакомства Добрынин и обмена новостями.

— И без подарков там тоже не обойтись — дополнил, вздыхая Сушкин.

— Вот мы сейчас и обсуждаем все будущее дела и в частности мост через Упу. Старый мост возле кремля может и не выдержать. Будет ли больший уровень воды или ледоход, сломает. Решаем, стоит ли его разобрать, подновить и перенести к деревне Упская Гать. А то там постоянно проблемы с плотами и несчастными случаями.

Ах, же ты, Добрынин, хитрец. Он уже давно понял мою манеру вести дела. Нет, надо менять, а то я слишком становлюсь предсказуем. А раз стал затрагивать такой вопрос, значит, планирует вернуться градоначальником или кого-то из своей семьи поставить. Это есть гуд. Ну а с переправой около деревни надо действительно что-то решать. А то там постоянно куча утопленников каждый год будоражит общественность города.

— Так же нам надо отремонтировать дорогу с Москвы и подвести к мосту и центральным улицам — Сушкин.

Э...ого, у них планы. С учётом того, что Добрынины имеют бизнес в строительстве...а теперь туда хотят влезть и Сушкины. Они решили неплохо поиметь с горожан. Нигде нет так воровства и наживы, как в строительстве, ни тогда, ни сейчас. Ну, подождите, сейчас я вам устрою. С горожан вы столько денег не стрясёте, у них их просто столько нет. Ну, будем надеяться что пока.

— Насчёт дороги я полностью с Вами согласен. Я уже Грязьеву объяснял насчёт дорожной плитки Древнего Рима. Но думаю ему при таком начале строительстве в Туле сейчас не до неё, с кирпичами бы разобрался. Ну и надо новый цементный заводик построить. Цемента надо будет много, чтобы не возить хороший из далека... — и смотрю пристально на них.

— Я думаю, этим Иван Денисович займётся — сразу "съехал" с темы Добрынин.

— А вот мост предлагаю сделать подъёмный по центру, на всякий случай. Можно лист бумаги — получаю лист. Вычерчиваю схему чуть выпуклого вверх по центру моста. С поднятием пролета посередине и с большими "быками" по берегу. Черчу вид сверху, где будет не только проезжая часть для телег и карет, но и большая пешеходная.

— Ну а тут с "быков" будет идти цепи для поднятия пролета, поэтому их надо строить крепкие и... красивые.

— Что Вы, что Вы — замахал рукой Сушкин. — Откуда у города такие деньги.

— А почему только у города? Предлагаю сделать план с чертежом и выставить на всеобщее обозрение. Я обязуюсь профинансировать строительство одного "быка" без подъёмного механизма. Вы с Николаем Николаевичем возьмёте один "бык" на двоих с подъёмным механизмом. Другие купцы в стороне тоже не останутся, особенно если сделаем именные таблички на "быках" и мосту.

— Разрешите посмотреть Вашу писчую ручку — пытается меня сбить с темы Добрынин. Вижу, что они уже не рады такому повороту дела. — Какая хорошая вещь. Где Вы такое чудо приобрели? Заграничное?

— А вот и нет. Отец в Санкт-Петербурге выпускать начал и мне две дал. Одну я, правда, Федосееву подарил. Больше, к сожалению нет.

— Да. Жаль, жаль. Я бы от такой тоже бы не отказался.

— У меня ещё одно предложение. Построить медицинский институт в нашем городе — напираю как танк и ошарашиваю их. Столкнулся я и тут и ещё с одной проблемой, для меня несколько...скажем так, неожиданной. Это система домашнего образования. Романовы сами сделали под свою империю "пороховой подкоп с зажжённым фитилём " и постоянно недовольным дворянством. Бездумно позволив приглашать разных иностранцев и проходимцев, в домашние учителя к дворянам и просто богатым гражданам. Вот они нам и воспитали молодое поколение русофобов всех мастей и окраски. А если бы Романовы больше строили университеты и институты, то там ещё можно было бы проконтролировать, ну хоть как-то обучение. Я же хочу это исправить, ну хоть немного. Сколько смогу. Да и с медициной и санитарией тут просто беда. Попробуем совместить два в одном. — Проект я выкуплю у наших дворян, Вы выделите землю в городе и обратитесь в четвёртое отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, поэтому поводу.

— Ты, наверное, уже и кандидатов на управление подобрал? — ехидно так Добрынин.

— А как же. Научной частью заниматься пригласим доктора Пирогова. А ректором Лобачевского, он сейчас свободен. Заодно он и с мостом и другими расчётами нам поможет — вернул ему.

(Никола?й Ива?нович Пирого?в (13 [25] ноября 1810; Москва — 23 ноября [5 декабря] 1881, с. Вишня (ныне в черте Винницы), (Подольская губерния) — русский хирург и анатом, естествоиспытатель и педагог, создатель первого атласа топографической анатомии, основоположник русской военно-полевой хирургии, основатель русской школы анестезии. Тайный советник. — истор. Справка )

Сейчас Пирогов занимался изучением азиатской холеры в Санкт-Петербурге и не был так сильно знаменит, как после Крымской войны. Из-за своего жёсткого характера постоянно сорился с чиновниками и священниками, которые при первой же возможности ему за это мстили и не давали нормально работать. Так что я очень надеялся его заманить большой перспективой и созданием медицинского института.

(Никола?й Ива?нович Лобаче?вский (20 ноября (1 декабря) 1792, Нижний Новгород — 12 (24) февраля 1856, Казань) — русский математик, один из создателей неевклидовой геометрии, деятель университетского образования и народного просвещения. Известный английский математик Уильям Клиффорд назвал Лобачевского "Коперником геометрии". — истор. Справка)

В данный момент Лобачевский из-за интриг в Казанском университете был отстранен не только от профессорской кафедры, но и от должности ректора. Он был назначен помощником попечителя Казанского учебного округа со значительным понижением в окладе. Вскоре Лобачевский должен был разориться. И дом в Казане, и имение жены будут проданы за долги. Меня это соответственно не устраивает, и я постараюсь перетянуть, всех учёных кого помню, в Тулу в институт.

— Какой необычный молодой человек — растерянно произнёс Сушкин.

— Ещё какой. Так, Дмитрий Иванович, нам надо посоветоваться — встаёт Добрынин и намекает, что мне лучше уйти.

Выхожу из кабинета и иди к Обновину. Поздоровавшись и поговорив пару минут, даю ему задание подготовить три документа. Первый это долговое обязательство на 400 рублей и второе письмо-приглашение в Казань к Лобачевскому с чеком на 200 рублей в случае согласия переезда. И третье, аналогично второму, но Пирогову в Санкт-Петербург.

— Так — хлопнул я в ладоши, выйдя на крыльцо дома Добрынина. Пора знакомить предков с информационными технологиями и пиаром. Едем в редакцию губернских вестей — даю команду Григория.

В редакции нахожу редактора, в должности коллежского секретаря Виктора Павловича Казаринова. Редактору лет под пятьдесят, этакий живчик. Пока знакомились и разговаривали не о чём, он постоянно двигался и жестикулировал. Он очень удивился моему приезду и немного растерялся. Фамилия Мальцев в это время значила довольно много, плюс моя репутация бастарда в Туле.

Я похвалил его газету, но предложил больше писать о Тульской губернии и что в ней есть и где.

— Вы затрагиваете очень тонкий вопрос, Дмитрий Иванович. Не все дворяне будут этому довольны.

— А Вы пишите, что... предположительно...в таком-то месте...предположительно — улыбаюсь я. Ну, в общем, я к Вам не поэтому поводу. — Пересказываю разговор с Добрыниным и Сушкиным, как о решённом деле. Рисую схему моста. Рассказываю и про медицинский институт и дорогу с новым видом покрытия. — Видите ли, Виктор Павлович, "быки" будут именными. С вплавленными большими медными табличками. Один финансирую я. Но какой формой будут "быки"? Вот я и хочу через вашу газету спросить мнение жителей города и их предложения. Я даю Вам 20 рублей на проведения опроса и напечатания специального номера с предложенными проектами.