-Ты сам выбрал свою судьбу. — Секунду спустя Неджи опять повалился на каменный пол, стараясь унять боль, что разрывала его голову на части. — Я даю тебе последний шанс, Неджи, сдавайся. — Голос Хинаты, словно раскаты грома проносились в относительной тишине, которую прерывали только стоны ее брата.

-Я тебе, кажется, уже сказал, не дождешься! — Неджи вновь поднялся на ноги, но было видно, что в этот раз он уже еле стоит на ногах.

...

-Если она вновь активирует печать, я ее остановлю. — Произнес Майт Гай, следя за тем, что происходит на арене.

-Не ты один будешь ее останавливать. — Сказала Юхи, готовясь сорваться с места.

...

-Глупенький брат. — Хината нанесла всего один удар, но тот был такой силы, что брюнета откинуло на несколько метров от наследницы. — Ты мог атаковать меня, пока лежал возле моих ног.

-Победила Хината Хъюга... — Произнес ошеломленный проктор, который тут же подбежал к Неджи. — Медиков, срочно!

...

-Не верю... — ТенТен смотря на все это с шоком в глазах.

-Суровая реальность... — Произнес Какаши, смотря за тем, как Неджи укладывают на носилки, и как можно скорее уносят с арены в госпиталь. — Наруто, твоя очередь. — В этот момент все Джонины заметно напряглись, ожидая реакции блондина, который находился в странной прострации, а по его лицу ходила безумная улыбка. — Наруто...

-Какаши-сенсей, а вот и второй... — Наруто перемахнул через перила и не спеша пошел к своему противнику, которым был второй парень из травы. — "Сейчас ты познаешь такую боль, что даже ад тебе покажется раем!"

...

"Какие слова!" — Раздался в голове блондина голос лиса. — "Насколько же ты стал злее,... а ведь был таким добрым мальчиком!"

"Помолчал бы уже лис" — Узумаки на пару мгновений оторвался от реальности, чтобы заставить заткнуться лиса. — "Или же, может, ты хочешь вновь попасть под действие Шарингана?"

"Будь ты проклят..."

...

-Скажешь свои последние слова? — Наруто смотрел спокойно в глаза своего противника, которым был парень лет 18.

-Надо же, ты еще жив?! А я думал, что мы отправили тебя на тот свет! — В голосе брюнета явно слышались нотки тревоги.

-Если бы ты был внимательнее, то заметил бы, что здесь те, кого вы не смогли убить...

-Хм... может быть, вы уже начнете? — Проктор получил два кивка. — В таком случае... НАЧАЛИ! — И тут же отпрыгнул от места, где, по его мнению, должен был начаться бой не на жизнь, на смерть, но ничего не произошло.

-Твоя смерть будет многократно хуже, чем смерть твоего товарища. — Бросил Наруто, и прикрыл глаза.

-Ну, давай, покажи мне, что ты можешь. — Брюнет засмеялся. — Может, ты мне скажешь, зачем ты глаза закрыл?..

-Чтобы растянуть удовольствие... — Глаза блондина медленно открывались, являя миру Шаринган, запятые которого бешено вращались. — Почувствуй боль!..

...

-Не верю! — Пятая вскочила со своего места, и сейчас смотрела на глаза блондина. — Откуда у него Шаринган?

-Ты забыла, что кто-то забрал глаза этого маленького Учихи? — Лицо Джирайи потемнело.

-Но чтобы...

...

-Не может быть!.. — Какаши смотрел расширившимися от ужаса глазами за тем, как противник Наруто начинает кричать от боли, словно его пытают.

-Столь высокий уровень гендзютсу... — Куренай приложила руку к лицу. — Когда он смог овладеть таким?..

...

А на арене происходила настоящая пытка. Противник Наруто уже даже приподнялся на несколько сантиметров над землей, но продолжал корчиться и стонать от боли, что была ведома только ему, и о которой никто кроме блондина не знал, вернее сказать, никто не знал, что же происходит в иллюзии в которую попал брюнет.

-А теперь... — Правую руку Наруто медленно начала окутывать появляющаяся прямо из-под кожи рыжая чакра.

...

"Что это?" — Гаара впал в полную неподвижность, а его глаза оказались прикованы к лапе из чакры, что сейчас собиралась вокруг правой руки блондина.

...

-Остановите его! — Пятая вскочила с места, отдавая приказ, но она слишком поздно поняла, что же собирается сделать Наруто.

...

Наруто прыгнул к своему противнику, и когда их разделяли всего пара метров, прямо перед ним появился Какаши, и ударом ногой, откинул блондина к стене, но Узумаки все же добился своего. Лапа, вытянувшись, все же достала противника, который тут же упал на пол, и начал кричать от боли не в иллюзорном, а настоящем теле.

Его тело оказалось покрыто огромным, все больше и больше распространяющимся ожогом из чакры, пятая, спрыгнув вниз, попыталась остановить распространение демонической чакры, но у нее, не хватало сил, чтобы сдержать этот страшный яд, что словно разъедал тело брюнета.

-Красиво, не правда ли? — Наруто уже подошел, и смотрел, как чакра уже растворила горло, и теперь брюнет буквально задыхался, половины лица у него уже небыло, как и левого глаза, часть грудной клетки оказалась уже разъедена, и сейчас чакра перекинулась на сердце, но то, остановилось раньше, чем чакра успела его повредить. — Болевой шок... — После этих слов Наруто не спеша двинулся к выходу, в абсолютной тишине.

"Ксо..." — Как только Наруто отошел достаточно далеко, он привалился к стене. К горлу подкатывала кровь, правая рука словно была помещена в раскаленное масло, и сейчас с нее слезала кожа, из глаз текли кровавые слезы, из-за первого, и столь сильного перенапряжения, а ведь Наруто использовал только первый уровень этих страшных глаз. — "Какая дьявольская боль..." — Наруто медленно, оставляя кровавый след на стене, сполз на пол, где на его сознание опустилась тьма.

1*) Вакидзаси — короткий традиционный японский меч. В основном использовался самураями и носился на поясе. Его носили в паре катаной, также затыкая за пояс лезвием вверх. Длина клинка — от 30 до 61 см. Общая длина с рукоятью 50-80 см. Клинок односторонней заточки, малой кривизны. Вакидзаси похож по форме на катану. Вакидзаси изготавливался с дзукури различной формы и длины, обычно более тонким, чем у катаны. Степень выпуклости сечения лезвия вакидзаси намного меньше, поэтому по сравнению с катаной этот меч резал мягкие объекты более резко. Рукоять вакидзаси обычно квадратного сечения.

Глава 1

"Что происходит?" — сознание медленно возвращалось к Наруто, и он так же неторопливо открывал глаза, смотря в черный как ночь потолок или может ему так казалось, ведь везде была тьма. — "И где это я вообще?"

— Очнулся, наконец, тюремщик мой, дорогой. — Нотки ярости, ненависти и какой-то странной радости заставили Наруто с трудом повернуть голову на голос. — Ни как ты жив?..

— Къюби... — Всего пара мгновений понадобились Наруто, чтобы понять, что происходит. — Что я здесь делаю?

— Тебе надо бы спросить, не что ты здесь делаешь, а почему ты еще жив?! — В темноте постепенно помимо красных глаз начало появляться красноватое свечение, которое осветило золотые прутья решетки в красном свете, сделав их устрашающими, а сам лис сейчас походил на гору, что начала светиться ужасающим холодным светом. — Должен признать, что я удивлен, что мы с тобой все еще живы...

— О чем ты? — Наруто не решался встать, да и не видел в этом смысла. — Мы живы, что в этом странного?

— А то, что и ты, и я должны были сгинуть в царстве тьмы и сейчас уже вести беседу с Четвертым, что так любезно запечатал меня в тебя. — Лис лежал не двигаясь, и только его кроваво-красные глаза словно перемещались и осматривали тьму, на самом же деле, они смотрели точно на лежащего блондина. — Знай я только, на что ты решишься... — Глаза Къюби сузились, а хвосты дрогнули, но все же, не взметнулись к чернеющей тьме, где должен бы быть потолок. — Использовать техники — силу этих глаз в обычном мире, а не здесь, где ты царь и Бог... — Голос лиса уходил во многих тоннелях, что сейчас были погружены во тьму. — Чтобы использовать то, что ты применил по наитию, у лучших мастеров Шарингана уходили десятки лет, исключение составил лишь Учиха Мадара, который собственно и изобрел эту технику...

— И что же я применил? — Узумаки позволил себе усмешку.

— Эта техника называется Якэцуку(2*) Маккуро(3*) или иначе "Палящее как тьма черное солнце". — Тихо произнес лис, в его голосе слышались разные эмоции, которых прежде не слышал блондин. — Древняя техника Шарингана, которая извратила технику Ренигана, глаз мудреца шести путей, что передал силу глаз одному сыну, а свой путь другому, именно так и родились эти глаза, проклятая сила, лишенная пути, именно так называется Шаринган.

— Ты очень много знаешь. — Тихо произнес Наруто, наблюдая за лисом. — Но ты так и не сказал, что же это за техника.

— Когда-то, с помощью этой техники Учиха Мадара подчинил меня себе. — Слова, в которых таились как злоба и ненависть, что были присущи этому демону, скрывали в себе ещё и восхищение. — Сказать по правде, я очень был удивлен, когда меня попытался подчинить человек, но стоило ему только посмотреть в мои глаза, как я испытал на своей шкуре силу этой техники, и мне тут же захотелось провалиться, туда, глубоко туда, где я раньше обитал...

— И, если не секрет, где же ты обитал? — Наруто понял, что другого случая разговорить лиса, ему может и не представиться, и сейчас старался выжать информацию по максимуму.

— Тебе не принесет эта информация ничего нового, а лишь больше запутает, и ты не отстанешь от меня, пока не узнаешь все, что тебе интересно, особенно с помощью этих глаз. — Къюби прикрыл глаза и его свечение, словно, стало слабее, прутья решетки вновь стали погружаться во тьму пока не остался только едва светящийся лис. — И предугадывая твой следующий вопрос, я скажу тебе, что некоторую информацию можно вызнать, только, если любое живое существо заговорило о ней при тебе, и не окольными путями, а прямо.

— Интересные слова ты говоришь, Къюби. — Наруто наблюдал за тем, как от тела лиса во все стороны отходит рябь по воде. — Надо будет у тебя когда-нибудь выяснить все, что мне интересно...

— Если ты доживешь до этого момента, тюремщик... — Свечение исчезло совсем, и лис пропал из зоны видимости блондина, как впрочем, и всё остальное.

"Странным стало поведение Къюби..." — Подумал Наруто, перед тем, как уснуть.

...

— И что ты думаешь по этому поводу, Какаши? — Пятая сидела в своем кресле и сейчас смотрела на Джонина, который, в свою очередь, восседал на подоконнике и читал книгу.

— Кто-то убрал всех Генинов, что не есть хорошо, но это вполне понятно, особенно во второй части экзамена, так же Яманако и Харуно были жестоко убиты, при этом применялись странные психотропные средства, что наталкивает нас на мысль о том, что кто-то осознанно вылавливал наши команды. — Какаши оторвался от книги. — Асума что-то знает, но молчит, видно, что кто-то на него сверху надавил, и я даже догадываюсь кто...

— Не ты один. — Джирайя медленно встал с дивана, и подошел к окну. — Данзо все никак не успокоиться... из-за него погибло столько детей... — Было слышно, как стол оказался расколот на две части.

— Как только я увижу еще хоть раз...

— И что ты сделаешь, Цунаде? — Жабий отшельник грустно усмехнулся. — У нас нет доказательств, а без них тебя обвинят в предательстве.

— Придумать что-нибудь в свое оправдание я всегда успею. — Прошипела Пятая с такой злостью, что ее помощница, которая находилась рядом, отошла как можно дальше, прижав к себе со всей силы поросенка.

— Флаг тебе в руки, Цунаде. — Джирайя словно постарел на десятки лет, и в свете заката это выглядело довольно тоскливо. — Я попытаюсь кое-что разузнать касательно этого дела... Что там с Наруто? — Спросил старик, собираясь уже вылезти в окно.

— Всё по-прежнему, в коме. — Произнесла Цунаде, опуская взгляд на расколотый стол, словно это была ее вина в том, что Узумаки Наруто сейчас лежал овощем на кровати. Она, Сенджу Цунаде, медик мирового уровня, не знала что делать. Любого другого человека она бы уже давно вытащила из этого состояния, но разум Наруто пребывал где-то там, где не может быть найден.

— Ясно... — Джирайя выпрыгнул из окна, а как только приземлился, пошел в сторону ближайшей забегаловки.

— Какаши, как только Наруто выйдет из комы, ты обучишь его использовать Шаринган. — Сказала Пятая, вставая.

— Хорошо... — Хатаке закрыл книжку и даже уже выбрался на улицу, но все же, спросил. — А что будет с остальными?

— Куренай отказалась тренировать Хинату, для неё стало шоком такое изменение во всегда милой и стеснительной девочке. — Годайме остановилась возле двери. — Шикамару сказал, что в связи с произошедшим он больше не будет тренироваться у Асумы...

— В таком случае у него только два выхода, либо подчиниться любому вашему приказу. Либо выходить из состава шиноби. — Грустно произнес Какаши, смотря на заходящие солнце. — У Хинаты тоже такая же ситуация...

— Нет, у этой девочки другая ситуация, — с еле заметной усмешкой произнесла Хокаге. — Ты бы знал, что мне довелось наблюдать, когда я вызвала сюда Хинату...

— И если не секрет, то что же? — Хатаке грустно усмехнулся, вспоминая крутой нрав главы клана Хъюга. — "Что же происходит в Конохе такого, что нам так досталось... сначала Третий, потом еще и десять Генинов из выпуска этого года пришлось предать земле, при этом Генинов, которые в будущем могли стать опорой Конохи".

— Ко мне Хината явилась совершенно спокойно, при этом лишь слегка сменив свой тогдашний наряд. — Годайме улыбалась, вспоминая происходящие, при этом ее лицо стало как во времена ее былой молодости. — Следом за ней пришел ее отец... — Пятая смаковала каждое слово, словно и не было никаких дурных вестей, что ей пришли за время ее столь короткого срока правления на посту Каге. — Хиаши попытался что-то высказать Хинате, на что она выдала ему такую тираду, от чего тот просто впал в ступор.

— Если не секрет, о чем же была эта тирада? — Какаши уже жалел, что не видел этого.

— Для начала девочка высказала своему "дорогому папочке" все, что она думает о нем и о его правилах, после чего вежливо попросила засунуть их глубоко самому себе... ну, в общем, не будем вдаваться в подробности. — Цунаде развернулась, и сейчас смотрела точно в глаз Какаши. — Ну а дальше она сказала, что Хиаши не имеет права распоряжаться ее жизнью, раз лишил ее права быть наследницей и фактически выкинул на улицу, разрешив лишь жить в этом, цитирую: "Старом, и насквозь провонявшем предательством, сарае". — Хатаке показалось, что он ослышался. — Это, пожалуй, самая цензурная ее фраза по отношению к Хиаши в тот день.

— И как он только...

— Мне тоже стало интересно, оказывается, из-за этого смещения, да еще из-за того, что Хината числиться как его дочь, просто не может ничего сделать, да еще и совет старейшин клана запретил даже думать о том, чтобы поставить на Хинату печать побочной ветви. — Усмешка победителя появилась на лице Пятой. — Ведь это он сам виноват в том, что Хината оказалась вне клана, при этом так, что если они попробуют поставить на нее печать, могу вмешаться я, и уж тогда Хъюгам очень не поздоровиться, поскольку упускать такой случай я не собираюсь. Для Хиаши это стало хорошим уроком, а Хината теперь живет на выделяемые ей кланом деньги, которые будут перечисляться на ее счет до ее совершеннолетия. — Какаши даже присвистнул от удивления.