А когда Левинсон вызвал Явика, то громкость "Ура" и "Слава" достигла, казалось, уровня грома и вполне могла бы его превысить в несколько раз. В своей боевой красной броне протеанин в эти секунды смотрелся богом войны, сделавшим паузу в своих военных свершениях и решившим снизойти до принятия заслуженных наград. Левинсон с удовлетворением объявил, что протеанин Явик с этой минуты обретает права полного гражданства по всем трём уровням и при желании может получить старшеофицерское воинское звание как ВКС Альянса Систем, так и Империи. Явик промолчал и это было встречено выстроившимися на трибуне разумными с большим пониманием. Возвращавшегося в строй протеанина сопроводили снова ставшим громовым возгласом "Ура", сменившимся не менее громовым возгласом "Слава".
Почти полтора часа продолжалось награждение остальных нормандовцев. Все члены экипажа и команды фрегат-крейсера были более чем удовлетворены и обрадованы тем, как оценило сообщество разумных их деятельность по защите Галактики от Жнецов и их приспешников.
Затем началось награждение членов экипажа крейсера "Волга".
Традиционно церемонию награждения Левинсон начал с командира корабля — Светланы Стрельцовой. Каперанг чётким строевым шагом приблизилась к трибуне и замерла в двух шагах от неё.
— Совместным решением Командования Силами Сопротивления за заслуги перед расами Пространства Цитадели капитану первого ранга Стрельцовой присвоено воинское звание "генерал специальных служб Империи"! — громыхнул над площадью Белой Ветви голос Левинсона.
От возгласа "Ура!" и возгласа "Слава!" площадь дважды содрогнулась. Светлана, приняв из рук адмирала кейс, чётко повернулась на месте кругом и, замерев на несколько секунд, строевым уверенным и лёгким шагом вернулась на своё место на правом фланге "коробочки" волговцев.
Левинсон, выждав несколько секунд, объявил, что капитан третьего ранга Станислав Титов совместным решением Командования Силами Сопротивления получил звание "капитан первого ранга". Это известие было встречено не менее громкими возгласами "Ура" и "Слава". Алла Селезнева получила звание полковника медицинской службы и все отрядовцы знали, что через короткое время это звание вполне имеет все шансы быть сменено на генеральское. Империя имела право сделать такое присвоение по итогам работы Селезневой на военно-медицинском поприще.
Чуть больше двух часов заняла процедура награждения волговцев.
Поздравления всех присутствовавших на трибуне командиров и руководителей все отрядовцы выслушали со всем вниманием и удовлетворением.
Наконец адмирал Левинсон скомандовал:
— Экипажи — вольно. Разойдись!
В ту же секунду обе "коробочки" рассыпались. Затем все перемешались и вскоре стоявшие на трибуне высшие офицеры и командиры уже смешались с членами обоих экипажей легендарных кораблей. Андерсон и Титов быстро всех предупредили о том, что следующим согласно программе празднования назначено открытие памятника Отряду на Цитадели на новопостроенном Мемориале Победы. Туда, как уточнили командиры кораблей, всех отрядовцев доставят на автобусах, которые прибудут к площади Белой Ветви через пятнадцать минут.
"Волга". Прибытие на базу "Ликино"
— Командир. — Титов повернулся к сидевшей в кресле Стрельцовой. — Получено "добро" на посадку на космодроме "Ликино". Программа посадки готова.
— Разрешаю посадку на космодроме "Ликино" — уставная фраза далась Светлане нелегко. Рядом с её креслом стояли Александр и Мария. Дети не сводили глаз с экранов, на которых отмечался курс разведкрейсера. Пребывание на Лунной базе, где экипаж проходил переподготовку, завершилось и теперь командование Разведастрофлота Империи дало разрешение на возвращение "Волги" на место постоянного базирования.
— Программа посадки активирована. Всё в норме. — ответил Титов.
Крейсер выполнил обычный предпосадочный виток вокруг планеты и вошёл на посадочный курс. Светлана отмечала выполнение отдельных этапов посадочной программы и чувствовала волнение продолжавших стоять детей. Они не усидели в командирской каюте, никакая сила не удержала бы их там в такие минуты. Ведь это — первое возвращение крейсера на место постоянного базирования после окончания войны. Первое такое возвращение. И уж пропустить его ни Мария, ни Александр никогда бы не согласились, упустив возможность стать не только свидетелями, но и участниками.
Всего четыре десятка лет тому назад было, наконец, опровергнута невозможность прибытия на Землю и старта непосредственно с Земли таких больших кораблей, какими являлись крейсера Астрофлота Империи. Конечно, каждый человек имел право считать их среднеразмерными или малоразмерными, но по классификации, принятой в Империи, крейсера относились к большим кораблям. Да, крейсера преимущественно строились на внешних верфях, располагавшихся в самых разных районах Солнечной системы, но и на Земле существовали такие же верфи, способные построить не только крейсер, но и линкор и дредноут. Империя не подписывала никогда Фариксенские соглашения, практически парализовавшие Альянс Систем, поэтому продолжала строить корабли любых типов и размеров. Это можно было считать заранее предсказуемой возможностью для столь большой страны, как Россия, избежать участия в соглашениях, прямо посягающих на основополагающие принципы, которыми пристало руководствоваться Империи.
Крейсер снижался над планетой, выдерживая строгий курс и постоянную скорость. Корабль вела автоматика под контролем нескольких пилотов и навигаторов со штурманами. Прохождение плотных слоёв атмосферы не заняло много времени и очень скоро по современным, конечно, меркам, внизу показались привычные очертания континентов, начала нарастать детализация ландшафтов, а пейзажи просто просились быть запечатлёнными на снимках, если, конечно, не было возможности нарисовать картину древними масляными красками. В Центральном Посту "Волги" царила рабочая обстановка, но Стрельцова чувствовала, что её коллеги возбуждены больше обычного — крейсер впервые за долгие месяцы прибыл на Землю для того, чтобы совершить посадку на своём космодроме. Велась непрерывная запись происходящего. Когда нибудь она станет исторической, а пока уже являлась документом, исключающим любые фальсификации.
Светлана взглянула на Марию. Девочка стояла справа от кресла — Александр всегда считал, что дочь должна быть именно справа от матери, хотя бы просто потому, что маме так будет удобнее. Сам он вполне довольствовался местом слева от мамы и никогда не претендовал на то, чтобы занимать место сестры. Мария во все глаза смотрела на экраны, на которых исчезала дымка облаков, закрывающих обзор. Пока другие экраны передавали локационную картинку — уже прошедшую аппаратную и программную очистку от помех, несколько экранов транслировали истинное видеоизображение и именно на них смотрела Мария. Александр, как знала Светлана, переводил взгляд с экранов видеоконтроля на экраны локаторов и потому мог в очередной раз сравнивать. Дети волновались, но привычно сдерживали себя, не желая нарушать атмосферу рабочей обстановки, царившую в Центральном Посту.
— Под нами — "Ликино", командир. — тихо сказал Титов. — Выходим на "коробочку".
— Принято, Станислав. — так же тихо отозвалась Светлана. Ей не было нужды касаться клавиатур и переключателей на пульте — пока всё на борту крейсера было штатно и её вмешательство не требовалось. — Передайте указание о подготовке к построению у корабля.
— Передано на экраны внутрикорабельной системы оповещения и на инструментроны, командир. — ответил Титов, исполнив несложный пассаж на клавиатурах. — Экипаж и команда готовятся к построению.
— Хорошо. — Стрельцова кивнула, возвращаясь к слежению за мониторами индикаторов обстановки на корабле и в околокорабельном пространстве. Когда на экране видеоконтроля проступила башня командно-диспетчерского комплекса она со всей остротой и определённостью осознала — крейсер прибывает домой. Теперь он сможет получить должное техобслуживание, а экипаж, наконец, получит возможность нормально отдохнуть, многие волговцы — пусть даже ненадолго — вернуться к родителям, к своим семьям. Это важно. Это необходимо. Война закончилась и теперь команда и экипаж смогут ощутить, что такое мирная жизнь. Конечно, двое-трое суток всем волговцам придётся провести на космодроме — корабль требовал заботы, да и обычные регламенты послеполётных процедур никто не отменял, зато потом... Она сможет вернуться в семью, увидеться с родителями, с многочисленными близкими и дальними родственниками. У неё — большая семья. Александр и Мария смогут вдоволь пообщаться со всеми Стрельцовыми — а их больше двух десятков и они, конечно же, уже знают, что крейсер возвращается именно сегодня на Землю. Возвращается с войны.
Подумав о родителях, которые, вне всяких сомнений, ждут встречи с ней, своей дочерью, Светлана остро пожалела, что не сможет придти в родительский дом с Джоном — он должен был поучаствовать в освоении иден-праймовской базы фрегат-крейсера. Если раньше, когда фрегат "Нормандия" был прототипом и по документации и по реальным характеристикам, он мог ещё вернуться на Землю на один из британских военных космодромов, то теперь, став фрегат-крейсером, "Нормандия" нуждалась в особой, предназначенной только для неё базе. И такой базой стал один из космодромов на Иден-Прайме.
— Мы готовы, мам. — сказала Маша, приложившая определённые, как почувствовала Светлана, усилия, чтобы оторвать взгляд от экранов забортной обстановки. Что и говорить, зрелище наплывающего космодрома "Ликино" было завораживающим. А если учесть ещё и то обстоятельство, что крейсер не ложился над космодромом в дрейф, а впервые за долгие месяцы совершал механическую посадку на поле космодрома и затем закрывался в гигантском ангаре, то ситуация воспринималась крайне необычно.
— Да, мам. Мы — готовы. — тихо подтвердил Саша. Он всегда в таких случаях отдавал первенство сестре, не стремился к лидерству. Папина школа.
Светлана искоса взглянула на детей — сначала на дочь, потом — на сына. Да. Они ненадолго выходили в командирскую каюту и теперь пришли в Центральный Пост уже в полупарадных комбинезонах со знаками, однозначно указывающими на их принадлежность к составу экипажа крейсера. Да, они, конечно, не имели никаких воинских званий, но, как дети командира корабля, пользовались многими возможностями, предоставляемыми статусом членов экипажа "Волги". К тому же они были самыми старшими детьми, родившимися на борту крейсера и это обстоятельство тоже давало им известные преимущества.
— Хорошо. — Светлана не стала добавлять "дети" и сын и дочь едва заметно улыбнулись — им это понравилось. Они очень хотели как можно скорее стать взрослыми и здесь, в Центральном Посту родного без всяких скидок и условностей корабля они и чувствовали себя взрослыми. — Как остальные?
— В порядке, мам. — ответила Мария. Александр только кивнул, подтверждая слова сестры.
— Хорошо. — односложно ответила Стрельцова, поворачиваясь к пульту и кладя руки на клавиатуру. Теперь ей предстояло поработать — на посадке такого типа требовалось вмешательство командира корабля. Да она и сама ни за что бы не упустила возможность непосредственно поучаствовать в без всяких сомнений исторической процедуре.
— На посадочном. — отрывисто бросил Титов. Его руки порхали над тремя клавиатурами. — Крен — норма. Площадка — чистая.
Последняя фраза, озвученная старшим помощником, означала, что посадочный стол, на который предстояло опуститься "Волге" полностью готов к приёму своей постоялицы, становящейся теперь хозяйкой.
— Манёвр. Зависание. — отметил Титов чётким, суховатым голосом. — Двести. Сто восемьдесят. Сто семьдесят. Сто шестьдесят.
Зависший над посадочным столом — "площадкой" крейсер медленно, осторожно опускался.
— Сто. Девяносто. Восемьдесят. Семьдесят. Шестьдесят. Пятьдесят. Высота принятия решения, командир. — Титов не стал поворачивать голову, не стал смотреть на Стрельцову. Он, вне всяких сомнений, чувствовал её настроение и только ждал протокольной команды — решения.
— К посадке. — коротко бросила Светлана.
— Есть. Крейсер — к посадке. — распорядился Титов по трансляции и по каналам оповещения. — Сорок. Тридцать. Двадцать. Десять. Ноль!
Только приборы, наверное, в полной мере зафиксировали момент касания крейсером поверхности посадочного "стола". Несколько секунд в центральном посту, да и во всём корабле царила напряжённая тишина — люди проверяли состояние своего обиталища, обретшего, наконец, возможность опереться на родную планету.
— Посадка — выполнена. — Титов закончил проверку. — Всё — в норме.
— Поздравляю экипаж и команду крейсера с возвращением на родную землю. — Светлана встала, слыша, как ремни привязной системы с шелестом уползают в пазы. — Полёт завершён.
Только после этой фразы тишина в Центральном отступила окончательно. Люди словно очнулись, задвигались, многие вставали, делали первые шаги вокруг своих пультов, осваиваясь с тем, что теперь крейсер — на своём родном космодроме и совсем скоро вокруг корабля вырастут стены ангара.
Светлана не торопилась, мягким взглядом оглядывая Центральный Пост. Пусть её коллеги и друзья почувствуют, как это приятно и прекрасно — вернуться на родную планету, прибыть на родную землю и понять, что теперь корабль не дрейфует и не пристыкован к какой-то космической станции, а находится на своём родном космодроме. Вокруг — на многие километры — имперская, российская земля.
— Идёмте. — она обняла сына и дочь и шагнула к центральному проходу. Волговцы расступались, давая возможность командиру пройти к выходному шлюзу Центрального Поста. У выхода их встретили все трое собачат, окружили хозяйку и её детей "колечком". Собаки тоже были немного возбуждены, они чувствовали, что наконец-то вернулись домой. — Пройдём в каюту, соберёмся. Через четверть часа — построение.
— Мы помним, мам. — кивнула Мария. — Будем готовы — вовремя.
Светлана знала, что по-иному и быть не может. Как бы ни манила детей родная земля, как бы им не хотелось отодвинуть в сторону все протоколы и ритуалы, они — и сын и дочь — были детьми старших офицеров ВКС, потому предпочитали не бездельничать, а работать. Вот и сейчас, подхватив укладки с самыми необходимыми за пределами родного корабля вещами, Мария и Александр подождали маму, принимавшую послепосадочные рапорты служб и боевых частей корабля, после чего в сопровождении Зорда и Грея направились к выходным шлюзам крейсера.
Большая часть подготовки к торжественному построению по случаю возвращения корабля и экипажа на родную планету на свой космодром была выполнена ещё на Цитадели, поэтому сейчас Светлана и её дети в сопровождении овчарок спокойно спустились по трапу на плиты площадки и, уступив трап другим волговцам, отошли в сторону. От командно-диспетчерского комплекса к посадочному столу, на котором размещалась "Волга" уже шла колонна машин. Обычные военные колёсные машины. Стрельцова знала — прибывает командир эскадры со свитой. Кроме "Волги" в состав эскадры входили ещё четыре однотипных с "Волгой" крейсеров, но сейчас на посадочных столах размещались только два из них — "Енисей" и "Байкал". Остальные два — "Иртыш" и "Нева" находились в плановых разведывательных полётах: окончание войны с Жнецами уже стало историей, а планы работы Разведастрофлота Империи были адаптированы под новые, перспективные потребности и нужды.
