Этап Ту

— ... При явной тенденциозности репортажа видно, что даже безработные в Америке не голодают и несчастными не выглядят. Американское общество может себе позволить их содержание.

— Вы не верите нашему телевидению? — быстро поинтересовался у инженера Кораблев.

Инженер посмотрел на ведущего исподлобья.

— Я имею дело с той информацией, которая мне доступна. Если я вижу в ней противоречия, не могу их игнорировать. Образование не позволяет.

Из зала — возмущенные возгласы. Кораблев поднял руки в успокаивающем движении.

— Пожалуйста, наш постоянный эксперт, доцент Лисин.

Лисин взял микрофон.

— Я бы хотел напомнить господину Светинскому, почему станция "Америка" так хорошо живет. Дело в том, что американцы были намного богаче и до Выпрямления — за счет жесточайшей эксплуатации менее развитых народов. Поэтому им удалось построить атомное убежище гораздо больше размерами и лучше оснастить его техникой. Уровень технологий, который американцы сумели сохранить при катастрофе — несоизмеримо выше, чем на "Мире". Да, это следует признать. Хотя я не вижу тут заслуги нынешних жителей Америки. Но важнее признать другое.

В голосе Лисина зазвенел металл.

— Сейчас Америка растрачивает себя, свои преимущества на обеспечение комфортной жизни кучке богатеев, на глупые прихоти и бессмысленные излишества. Давайте называть вещи своими именами. Американцы бездумно и безответственно проедают драгоценные ресурсы, которые так нужны для восстановления Земли. И это именно следствие ее нынешнего устройства. Сравните с нашим обществом, все силы которого брошены на Проект, имеющий общечеловеческое значение.

— Простите, но должен уточнить, — не переставая улыбаться, запротестовал посол, — На самом деле, в Америке много программ, аналогичных Проекту "Мира". Американцы ведут активную работу по освоению территорий, строительству новых приделов станции. Так, компания "Риал Эстейт лимитед" совсем недавно запустила новый жилой район...

— То есть, если я Вас правильно понял, в вашем Проекте участвует не вся Америка, а только несколько частных компаний, и только в коммерческих целях? — невозмутимо уточнил Лисин.

По студии пробежала волна приглушенная волна смеха и неодобрения, теперь уже обращенная на Джексона. Раздался возглас: "Они это называют свободой!"

— Что Вы на это скажете, господин посол? — Кораблев как фокусник, во мгновение ока оказался около американца.

— Я считаю, — посол продолжал лучиться улыбкой в тридцать два зуба, — что разные взгляды на внутреннее устройство наших станций не должны мешать сотрудничеству по возвращению человечеству жизненного пространства, отобранного у нас Катастрофой.

— И поэтому вы поддерживаете Антипроект? — раздался рык из-за кадра.

Камера пробежала по ряду зрителей и остановилась на угрюмом человеке с огромной головой без бровей, исполосованной красно-синими шрамами.

— У нас в студии заслуженный ремонтник Алексей Мороз, — немедленно объявил Кораблев, — Боюсь, наш уважаемый американский гость опять ответит общими словами. Может быть, Вам, инженер, есть что сказать?

Светинский пожал плечами.

— Я бы только поинтересовался у уважаемого заслуженного ремонтника, зачем Америке это надо? Зачем ей тормозить Проект, который объективно работает на все человечество целиком, включая и американцев?

Ремонтник криво усмехнулся.

— Империалисты боятся, что Станция раньше них поднимет и заселит Землю и им ничего не останется. Чтобы не допустить этого, Америка готова уничтожить "Мир"! А антипроектники вроде тебя им в этом помогают!

— Позвольте, я переведу господину Светинскому. А то вряд ли он хорошо понимает речь рабочего человека, — проговорила Кторова, вызвав в зале смешки, — У американского истеблишмента вызывает страх и раздражение, что Проект "Мира" благодаря концентрации ресурсов и большей целеустремленности ее жителей развивается значительно быстрее и успешней разрозненных американских программ освоения и восстановления. Поэтому Америка противодействует Проекту всеми возможными способами.

— По вполне открытой информации, доступной в Инфосети, Америка поставляет Станции ценнейшую техническую информацию, недостающие материалы и машины, — парировал Светинский, — В том числе и для нужд проекта.

— Вы об этих крохах? — скривился Лисин.

— Да, о крохах, — не смутился Светинский, — Не забывайте, на каком расстоянии наши оазисы находятся друг от друга. Перевозки обходятся очень дорого.

— Или, может, дело в том, что Америка выполняет поставки только в обмен на поставки "Мира"? — вкрадчиво поинтересовался Лисин, — В обмен на продукты питания, которые мирянам приходится отрывать от своих детей, потому что такая богатая Америка готова сотрудничать только на условиях выгодного — для нее одной выгодного — бизнеса.

Студия взорвалась от негодования. Светинский растерянно завертел головой, будто ища от кого-то поддержку.

— Почему мы, вообще, с ними разговариваем! — перекрыл общий гул громкий голос Мороза, — послать подальше, да и все!

— Такие предложения бывали и раньше, — спокойно кивнул Лисин, — И на очень высоком уровне. Однако, — он покачал головой,— Проекту требуются американские технологии.

— Я помню и другие предложения, — сурово приняла эстафету Кторова, — Сразу после открытия Америки нашлось немало сторонников объединения с ней на любых условиях. Вот таких же, -Кторова протянула руку в сторону Светинского, — Вплоть до безусловного подчинения ей, как более сильной и богатой. Совет "Мира" из мечты заклеймил и отверг. "Мир" не мог, не имел права закрыть Проект, а из подчинения Америке отказ от него следовал неизбежно.

Зрители повскакивали с мест. Некоторые кричали, кто-то потрясал кулаками. Всеобщий гнев обрушился на Светинского. Инженер сидел бледный как мел с прямой спиной и слегка подрагивающими руками.

— Мне остается Вас спросить только об одном, — с театральной задумчивостью в голосе Кораблев смотрел на Светинского, — Почему с такими убеждениями Вы все еще не в Америке?

— Счастлив сообщить, — послышался дружелюбный голос американца, — что неделю назад господин Светинский подписал контракт с компанией "Америкэн электрик" об участии в энергетической программе. Я надеюсь, что переезд в Америку и участие в наших проектах такого крупного специалиста как господин Светинский послужит дальнейшему сближению технологических сообщество наших станций.

В студии повисла ошеломленная тишина. Камера показала крупным планом лицо Кораблева с выражением бесконечного презрения.

— Ну вот все и стало на свои места. Мы Вас больше не задерживаем, господин Светинский.

Миг швырнул ботинок в визор и побежал к унитазу. Его вырвало.

10

Миг смотрел на отца с плохо сдерживаемой яростью.

— Значит, — процедил он, — говорите — "общество исторической безответственности"? Ну да, конечно, куда как просто обогнать Америку с помощью нарисованных успехов вместо реальных. Какое лицемерие...

Он замолчал, его глаза недоуменно расширились.

— Погоди, но если нет никакого Проекта, тогда какой смысл в этом противостоянии?

Миг треснул кулаком по спинке стула, так что она жалобно хрустнула.

— Так что это тогда — просто борьба за власть? Власть, ради которой верхушка Станции и Проекта отказывается от полноценного сотрудничества с американцами? Да даже подчинения им! Пусть! Ведь на кону судьба человечества! Жизнь на Земле!

Седой обхватил голову руками. Он смотрел на Мига с нежностью и жалостью.

— Ах, Миша, Миша... Ты так ничего и не понял? Нет никакой Америки.

Миг застыл с разинутым ртом.

— Понимаешь, им тогда — семьдесят лет назад — пришлось непросто. Может быть, сейчас это не кажется хорошей идеей, но проектникам требовалось срочно придумать обоснование спешно создаваемой системы жесткой секретности, изоляции под Проект целых секторов от основного массива Станции. Одного наличия внутренней фронды для этого явно недостаточно. Открытие станции "Америка" все объясняло. Появлялся новый мощный фактор, заставляющий в корне пересмотреть всю систему безопасности, доступа к информации, оборудованию, людям, занимающимся важными для выживания человечества вещами.

Седой выпрямился.

— Америка играет колоссальную роль. Она — тот Враг, ради защиты от которого нужен жесткий режим управления, секретность, пресечение всякого недовольства. Мы не можем позволить по-настоящему свободных выборов на Станции, потому что на них к власти могут прийти люди, не посвященные в тайны Проекта. Даже сама попытка ими выяснить, что происходит на самом деле, грозит катастрофой.

Миг несколько раз глотнул открытым ртом воздух.

— Марина...

11

Мигом Гальянов-младший стал с легкой руки Марины. Неказенной страстью к Проекту он напомнил ей героя Сервантеса. Сравнение с Дон Кихотом привело его в некоторое замешательство, но: из этих рук — хоть чашу с ядом.

— Ну, пусть будет Мигель, — согласился Миг.

— Лучше Миг. Есть только Миг, за него и держись, — сказала Марина.

— Как ты сказала? — не понял Миг.

— Цитирую классику, мой малообразованный избранник, — ответила девушка, — Но я над тобой поработаю.

Знакомство с Мариной случилось после окончания второго курса. Миг согласился отметить удачную сдачу экзаменов с соседом по секции, материаловедом Женькой. За соседним столиком университетского кафе случайно оказались две незнакомые студентки. Женька, интересничая перед девушками, стал разглагольствовать, как здорово живут в Америке, и что, если вдуматься, американский подход к освоению Земли куда более толковый. Миг прекрасно все понял. В другой ситуации он бы просто снисходительно промолчал. Но Женька сделал ошибку, задев святое — Проект.

Не повышая голос, вообще, никак не проявляя эмоции, Миг спокойно по полочкам разложил ущербность американской программы. Женька пару раз попытался не очень внятно возразить, но скоро оставил попытки, только молча сидел с опущенным лицом.

— Кто-нибудь может привести хоть один аргумент в пользу Америки? — со спокойствием победителя обратился Миг к притихшим слушателям в конце вдохновенной речи, просто чтобы поставить точку, — Только конкретно, без общих слов.

— Длинные волосы, — сказала светловолосая девушка.

— Что? — опешил Миг, — Какие волосы?

Он посмотрел на блондинку.

— В Америке женщины не стригутся, как до Выпрямления. Там я бы отпустила длинные волосы, — пожав плечами, объяснила Марина — это была она.

Миг почувствовал, как внутри него что-то оборвалось. Как наяву он увидел Марину с распущенными до пояса волосами. Вечером, когда Миг лег спать и закрыл глаза, светловолосая студентка предстала перед ним как Рапунцель из детской Книги сказок. Потом леди Годивой, верхом на лошади, с давно виденной картины в библиотеке. Обнаженной, в облаке золотистых волос с ног до головы. Потом как Лорелея, сидящая на холме. Миг проплывал мимо скалы. Он зачарованно глядел вверх, туда, откуда призывно пел волшебный голос. Весло выпало из рук, лодку поток неотвратимо тащил на камни, а околдованный гребец только слушал и смотрел туда, где луч солнца сверкал сквозь струящиеся вниз бесконечные пряди.

Проснулся Миг по уши влюбленным.

Девушка оказалась из очень не простой семьи. Отец Марины руководил энергетической установкой одного из секторов. И даже среди других специалистов своего уровня слыл выдающимся специалистом. В огромной семейной секции инженер появлялся поздно вечером и даже дома выглядел погруженным в непрерывный мыслительный процесс. Он приветливо улыбался гостям Марины, бросал неизменное "Доброго дня, молодые люди" и удалялся в кабинет. Казалось, его мозги не перестают трудиться ни на мгновение. Мать Марины служила в архивном отделе квартала. Дочь называла ее работу забавным древним словом "синекура".

К радостному удивлению Мига, его ухаживания Марина приняла довольно быстро.

— А чего ты хотел? — с серьезной миной отвечала Марина между поцелуями, — Ты же у нас восходящая научная звезда. Девушка на выданье должна быть очень разборчивой.

— Но ты понимаешь, что достижения математика мало помогают в практической жизни? — осторожно поинтересовался Миг у девушки.

— Запомни, дружок, — строго заметила красавица, — Успешные мужчины нравятся женщинам не тем, что дает их успех, а качествами, благодаря которым они успеха добиваются.

Марина открыла Мигу целые миры, до сих пор неведомые ему — музыки, литературы, живописи. Мига очень забавляло, как она представляла его своим знакомым — журналистам, работникам телевиденья и декораторам рекреаций. Марина небрежно махала в его сторону длинной узкой кистью и говорила с легкой ленцой.

— А это мой новый любовник, Миг. Просто Миг. Ах да, еще он — гениальный математик и будущий ректор Университета.

Как-то раз Марина затащила Мига на спектакль, поставленный молодым, но очень интересным самодеятельным режиссером. Ей очень захотелось их познакомить. Спектакль шел в жилой секции одного из актеров. Когда Марина и Миг с трудом пробрались в темноте между сидящими на полу плечом к плечу зрителями, на малюсенькой сцене великан, попирая земной шар широко расставленными ногами, вещал Мирозданию:

— Вначале был Проект! И Проект был у Бога. И Проектом был Бог...

Миг улыбнулся, но промолчал.

В конце спектакля гигант, неожиданно сократившись до обычных человеческих размеров, не обращая внимания на остальных, подошел к Мигу и сказал:

— Привет, Миха! Сказал бы, что придешь, я бы нашел тебе место получше.

— Вы знакомы? — удивилась Марина.

— "Мир" тесен, — ответил Борик.

Все трое тогда здорово повеселились. И из-за забавного недоразумения, и просто, потому что они — молоды, счастливы и впереди их ждёт прекрасное будущее. Борик ни словом не напомнил Мигу про их общую мечту о Проекте. Друзья поняли друг друга с полувзгляда.

Жизнь казалась неправдоподобно, пугающе прекрасной...

Однажды вечером Борик явился к Мигу без предупреждения. С пугающе огромной бутылью водки и перевернутым лицом. Женька как раз уехал на практику и друзьям никто не мешал. После выпитой в молчании первой стопки Плетнев сообщил Мигу, что его пригласили в Проект.

— Рад за тебя, — сдержанно поздравил друга Миг, — Передавай от меня привет той стороне. И пойми правильно.

— Дослушай сначала! — резко прервал Мига Борик, плеснул в стопку еще и нервно постучал себя по бритой макушке, — Они с самого начала стали спрашивать не о том. Я не сразу понял. Потом сказали конкретнее — я очумел. В общем, им не нужен Плетнев-электротехник. Совсем не нужен. Проекту понадобился Борик-режиссер, мои театральные ужимки.

Борик выдохнул, выпил махом, опустил голову на руки. Миг не знал, как реагировать.

— Ну, в конце концов, Проекту виднее, зачем мы ему нужны, — неуверенно начал он, — Может же быть у проектников самодеятельный театр. А театру требуется хороший режиссер.

— Самодеятельность, значит, — медленно проговорил Борик, — Они будут возвращаться с новых площадок на Периметре, с холода, где замерзший воздух скрипит под ногами, со строительства термоядерных установок, светящиеся от радиации, а я буду их учить становиться в красивые позы?