Город Солнца

  Тем временем всё семейство оказалось в сборе, и Аля возбуждённо рассказывала родителям о случившемся. Я же с интересом продолжал разглядывать иркиных родителей, поскольку ранее их мне встречать не приходилось. По крайней мере, ничего подобного я в памяти своего реципиента так и не нашёл. Родителя номер один, говоря по политкорректному, звали, судя по отчеству одноклассницы, Александром. И выглядел он как молодой американский миллионер. Нет, не из советских карикатур, а из иностранных фильмов — хорошо одетый, спортивный и подтянутый, в котором прямо таки чувствуется порода. Хоть прямо сейчас в фильме снимай в роли какого-нибудь английского лорда. Хотя, не удивлюсь, если окажется, что его дедушка с бабушкой на самом деле окажутся простыми колхозниками. Ещё в своей прошлой жизни видел типажи, которые по своему внешнему виду и умению держаться были прямо-таки классическими наследственными аристократами, хотя происхождение вели буквально "от сохи". И, наоборот, встречал людей утверждающих, что они самые что ни на несть прямые потомки графов и князей, и некоторые из них реально таковыми были, а по виду и манерам даже и не скажешь.

  Родитель номер два тоже производила впечатление. Сразу понятно, в кого Ирка пошла своей внешностью. По виду не дашь больше тридцати, роскошная фигура, да ещё в соответствующей упаковке, и аристократические черты красивого лица, который портит только слегка высокомерный взгляд. Не удивлюсь, если окажется, что её папа высокопоставленный номенклатурный работник, и она с самого детства полагала себя существом более высокого порядка, чем большинство окружающих её людей. Сталкивался я и с такими, как правило это были дети знакомых отца — крупных чиновников и предпринимателей. Не скажу, что все они были плохими. Наоборот, большинство из них вполне нормальные парни и девчонки, хотя и несколько оторванные от реальной жизни. Но вот ощущение собственного превосходства над остальными, подпитываемое положением и деньгами их родителей, действовало на них словно наркотик. Да что там другие, я сам в своё время чуть было не стал таким. К счастью, после одного случая, отец спохватился и "излечил" меня от этого при помощи широкого кожаного ремня.

  Блин! При воспоминании об этом давнем событии, аж пятая точка неприятно зачесалась. Вернемся же к реальности Нео. То дело пока несбывшегося прошлого, а сейчас перед нами суровое настоящее. Тем более на сцену вступает моя соседка по парте и рассказывает родителям "ху из ху" некий Алексей Максимович Кольцов. Затем в завязавшийся разговор включают и меня, и мы медленно движемся одной компанией, болтая о том и о сём. Александр Георгиевич, наконец-то узнал отчество иркиного отца, действительно оказался инженером. Причём моим "коллегой" — инженером-строителем! Вот только с несколько нестандартной биографией. Ещё в детстве, ему можно сказать повезло жить по соседству с семьёй испанских иммигрантов, которые приехали в Союз в тридцатых годах спасаясь от режима фалангистов в Испании. Благодаря этому знакомству, а также дружбе с молодыми представителями гордых кастильцев, рождённых и выросших впрочем в СССР, он довольно неплохо выучил испанский язык, знания которого закрепил уже в школе с углубленным изучением иностранных языков, куда его направили из-за успехов на этом поприще. Вот только избирать карьеру переводчика ему совсем не хотелось, и по окончании школы он поступил на инженерно-строительный факультет. В это же самое время и встретил свою будущую жену, в то время юную студентку филологического факультета. Сошлись, кстати, благодаря его знанию испанского. А спустя несколько месяцев после знакомства, стало известно, что Светлана Сергеевна в скором будущем станет матерью. Впрочем, родители Светланы (кстати, тут угадал — её отец оказался крупной "шишкой" в крайисполкоме) воротить нос от простого будущего инженера в качестве зятя не стали, и благословили этот брак. А спустя ещё некоторое время на свет появилась и Ирина. Переломным в судьбе семейства стал тысяча девятьсот семьдесят первый год, когда недавно пришедший к власти в Чили "левый" президент Сальвадор Альенде задумал целый ряд инфраструктурных проектов, обратившись за помощью к Кубе, которая перенаправила просьбу в Москву. Там охотно согласились оказать содействие, и направили в Чили соответствующих специалистов. Тут и вспомнили про знание испанского языка молодым инженером Александром Георгиевичем Хлопицким, направив последнего в Латинскую Америку. К сожалению, долго там ему проработать не удалось. Спустя полтора года произошёл знаменитый военный переворот, и советским специалистам пришлось покинуть эту страну. Товарищ Хлопицкий вернулся в Советский Союз, и казалось его жизнь вернулась в обычную колею карьеры советского инженера. Но, как оказалась, ненадолго.

  В том же, тысяча девятьсот семьдесят третьем году, когда в Чили установил свою диктатуру Августо Пиночет, в соседней Аргентине вернулся к власти другой известный генерал — Хуан Перон. Личность мне знакомая, прежде всего благодаря фильму "Эвита" с Мадонной в главной роли. В отличие от Альенде он не был "левым". Наоборот, придерживался ультраправых взглядов. Но при этом очень не любил США, считая, что те очень многое позволяют себе в его стране и пытавшийся вести во внешних сношениях "многовекторную" политику. Выбор, впрочем, был небогатым, поэтому не смотря на свои политические взгляды, Перон стал налаживать отношения с Советским Союзом. Включая экономического плана. Правда сам Перон скоро скончался, но заступившая на пост президента его жена Исабель продолжила его курс. Вновь понадобились специалисты, к тому же с опытом работы в испаноязычной стране. Подозреваю, что тут свою "длинную мохнатую лапу" приложил его тесть, но в скором времени иркин отец очутился в Аргентине. И надо же было так случиться, через год после его прибытия и там случился военный переворот. Исабель Перон была отстранена от должности, а власть в свои руки взяли военные. А вот дальше начались хитрые пляски с бубнами. Захватившие власть генералы были лютыми антикоммунистами, безжалостно уничтожавшими любого в стране, чьи взгляды могли быть истолкованы как "левые". Даже простые рабочие активисты, не имевшие никакого отношения к коммунистам и даже социалистам, буквально топились в океане. Но вот в отношении Советского Союза хунта продолжила в целом перонисткую политику, не спеша рвать с ним отношения. А я сразу вспомнил, как когда-то читал, что после того как Рейган объявил против СССР санкции на поставки сельхозпродукции, в Буэнос-Айресе хунтисты радостно откупорили бутылки с шампанским и... помчались к советским представителям с предложением заместить поставками из Аргентины то, что отказалась продавать США. Как бы там ни было, но советских инженеров никуда не стали эвакуировать, и они продолжили свою работу там, как ни в чём не бывало. В общем, хитросплетения международной политики во всей красе. Вот и объяснение импортным шмоткам, тем более платили хорошо, а часть зарплаты и вовсе выдавали валютой, благодаря чему советские инженеры имели возможность закупаться в тамошних магазинах.

  Когда пришёл домой, уже начало темнеть. Поэтому быстро помылся и поужинав рухнул в кровать, не став даже смотреть вечерние новости. Хватит с меня на сегодня. И уже когда мои резко потяжелевшие веки сомкнулись, внезапно понял, какая мысль свербела на окраине сознания всё это время — в сентябре этого года в Монреале во время финала Кубка Канады советская сборная по хоккею разделает под орех канадскую команду со счётом 8:1. Но не это важно. Главное то, что накануне турнира, в конце августа, погибнет в автокатастрофе известный хоккеист Валерий Харламов! Знаменитый "Легенда ?17" имя которого помнили даже в моё время. Что же, ещё один кусочек информации, который, как я надеюсь, поможет мне в моих замыслах. А теперь спать!

* * *

  Четверг... Мой третий день нахождения в этом времени. Странно, но такое ощущение, словно здесь я уже как минимум месяц, а то и дольше. Занятия в школе пролетели незаметно. Дождя сегодня не было, и заметно потеплело, а вступающая в свои права весна релаксирующим образом действовала уже не только на учеников, но и учителей. После окончания уроков пошёл в актовый зал, где уже собрались юные музыкальные дарования. Поздоровался со всеми, и взяв в руки гитару прогнал с ребятами выученную вчера песню, убедившись, что с её исполнением всё нормально. А потом Игорь поинтересовался возможными новинками. А вот с этим я чуть было не лопухнулся. Вчера совсем позабыл, что обещал парням что-то новенькое. И вспомнил об этом только после прихода в школу. Из-за чего почти половину урока литературы сидел с отсутствующим взглядом, пытаясь вспомнить что-нибудь удобоваримое. И оставалось надеяться, что мой выбор был удачен. К счастью, не ошибся. "Этот город" пошёл "на ура". До уровня исполнения Роберта Ленца правда немного не дотягивало, но тут дело наживное. А может просто придираюсь, всё же эта песня у меня ассоциировалась с ним, и слушать её в исполнении другого певца было непривычно. Ребята "раскочегарились" настолько, что управились за пару часов и были готовы продолжать. Тем более, как оказалось, на носу День космонавтики, буквально в это воскресенье. Более того, это юбилей — ровно двадцать лет тому назад Юрий Гагарин стал первым человеком в космосе! Я чуть язык не прикусил с досады на самого себя. Проблема! А в голову по такому случаю, как назло, ничего кроме "Травы у дома" не приходит. А блин, была не была. Беру гитару и начинаю играть "Земля в иллюминаторе видна..." Кажется получилось неплохо, но вот когда парни попытались исполнить песню, то я чуть было не застонал от отчаяния. Не то, совсем не то! Мы мучились примерно с час, и я уже совсем было отчаялся придать песне нужное звучание, когда ко мне пришла неожиданная помощь в лице Владимира Павловича, нашего директора, привлечённого незнакомой музыкой. Узнав, что мы репетируем песню посвящённую полёту человека в космос, немедленно заинтересовался, и попросил сыграть в его присутствии. А прослушав, поинтересовался кто автор. Тут мне пришлось "скромно" шаркнуть ножкой и выступить вперёд. Впрочем, на слова я не претендовал. Сказал, что где-то прочитал стихотворение и запомнил. А вот музыка моя. И ведь даже не покраснел от собственного наглого "прихватизаторства". Хомяков я, или нет! А вот Владимир Павлович задумался, а затем поинтересовался остальным нашим репертуаром. Ребята охотно сыграли, как только что разученный "Этот город", так и вчерашнее моё "творчество". А затем случилось страшное — директор немного подумал, а затем огорошил нас сообщением о том, что в честь праздника районной администрацией организуется школьный концерт, и предложил нам принять в нём участие. Отчего я был готов биться головой об стену. Мама, на что я подписался?! Зато остальные оживились, идея им явно понравилась. Моя последняя попытка отбоярится от участия в предполагаемом концерте тем, что за два-три дня мы просто не успеем подготовить репертуар, была безжалостно парирована заявлением о том, что на завтра мы полностью освобождаемся от занятий. Шах и мат! Парни радостно загалдели, и мне пришлось лишь обречённо согласиться. Разумеется, я мог встать в позу и категорически отказаться. Но вот остальные вряд ли мне это простили, и мои планы на них полетели бы ко всем чертям. Так что оставалось только продолжить репетицию, одновременно пытаясь привести исполнение песни хотя бы приблизительно схожим с классическим вариантом.

  И это оказалось, мягко говоря, нетривиальной задачей. К счастью директор решил подойти к делу со всей основательностью и попросил заняться нами Антонину Павловну, нашу учительницу пения. Невысокого роста, немного полноватая пожилая женщина, она ещё при первой нашей встрече во время занятий мне не понравилась. Да и сейчас, слушая наш репертуар, она лишь досадливо поджимала губы. Рок-музыку она явно недолюбливала. А то, что никто из нас не знает нотной грамоты, так вообще привело её в ужас. Но вот как специалист она оказалась, надо признать, на высоте. К тому же с сильными задатками руководителя. Быстро "построив" наш музыкальный коллектив, она в кратчайшие сроки смогла добиться того, что я уже начинал считать невозможным — исполнение наконец-то обрело завершающие черты и достигло настолько высокого уровня, какой только можно было достичь на имевшихся в наличие инструментах. Разве что профессиональные музыканты лучше справились бы. Более того, оказалось, что она хорошо играет на пианино, умело вписав его звучание в наше исполнение. В конце концов, она "оттаяла" и даже похвалила "мои" песни. Надо признать, было приятно, как если бы я сам их создал.

  Домой вернулся выжатый как лимон. Даже домашнее задание сделал через силу. На завтра нас, конечно, от занятий освободили, но вряд ли учителя забудут о нём в понедельник. Но если я думал, что после этого мои мучения на сегодня закончились, то очень скоро мне прояснили всю глубину моего заблуждения. Узнав о предстоящем концерте, мама тут же развернула бурную деятельность по приведению моей внешности в соответствие с её представлениями о том, как должен выглядеть участник подобного мероприятия. Мои слабые попытки отбиться от этой экзекуции, с указанием на то, что концерт всё же районный, а не в Колонном зале Дома Союзов, были немедленно и беспощадно пресечены, и на свет божий были извлечён внушительный ворох одежды, которую меня тут же заставили всю перемерять. Хорошо ещё, что моё реципиент незадолго до этого успел подстричься, а то не избежать мне ещё и похода в парикмахерскую! Наконец подходящее одеяние было подобрано, и я смог с облегчением вздохнуть. Почти. Ибо, как намекнула Антонина Павловна, было желательно подобрать хотя бы пару новых песен для репертуара нашей группы. Кстати, неожиданно до меня дошло, что названия-то у неё нет. Непорядок! Если я настроен серьёзно, то нам нужен оригинальный и узнаваемый образ.

  Вот только я сегодня был не в настроении. Все мысли были заняты совершенно другим. Мои вчерашние изыскания надо было претворить в практическое дело. Вот только при одной мысли об этом, мне становилось не по себе. Как мне подойти к Пономаренко? Ясно одно, его надо чем-то "зацепить". Сделать так, чтобы после первых же моих слов не выгнал бы отнимающего у него время всякой чушью пацана за дверь. И чем таким может поразить пятнадцатилетний парень, чтобы взрослый человек, к тому же занимающий ответственную должность, воспринял его серьёзно, и прислушался к его словам? То есть, это должно быть что-то неожиданное, то чего подросток, по мнению взрослого, никак не может знать или сделать. В общем-то, идея была. Что мне мешает сделать самый настоящий диплом и защитить его прямо перед Пономаренко? И тут же сам себе дал ответ: отсутствие времени — за две недели диплом не сделаешь, и невозможность сделать его втайне от родителей, которые тут же заинтересуются, с чего это их сын, ранее знаниями не блиставший, чуть ли не вундеркиндом стал. А ещё мне было страшно. Реально страшно. А вдруг не поверит и сочтёт наглым фантазёром, что дальше делать-то? Так и лёг спать, ничего не придумав. Снилась всякая ерунда. Сначала шёл по какому-то подземному лабиринту со скудным, и неизвестно откуда взявшимся освещением, ибо ламп на стенах я не замечал. Потом, свернув в один из проходов, внезапно очутился в концертном зале, где группа "Silenzium" исполняла "Любовь, комсомол и весна". Затем, внезапно, оказался в заброшенном мегаполисе, словно сошедшим с картины про зомби-апокалипсис, бродя по улицам которого оказался на берегу моря, из глубин которого вынырнул и оглушительно заревел... Годзилла. И тут я проснулся под звон будильника. Фу-ух, в кой веки радуюсь его противным трелям. Присниться же такое!