Последний бой Каина

— Это зависит от того, сколько их здесь. Я бы предположил поголовье в тридцать-шестьдесят особей, но с тиранидами сложно быть в чем-то уверенным.

— Это очень много, — произнес Ворленс, глядя на меня с сомнением. — Где они могли скрываться все это время? Один или два еще могли ускользнуть от поисковых команд, но мне сложно представить себе, как это мог сделать рой такого размера.

— Бои за очистку этой станции были довольно жаркими, — заметил Донал, демонстрируя, что он хотя бы просмотрел материалы задания во время перелета. Или, что вероятнее, хотел, чтобы я в это поверил. — Если какая-то из галерей в ходе боев была разрушена, то и целый выводок могли просто не заметить за завалом.

— А ниды только того и ждали, чтобы пришел какой-нибудь умник и откопал их, — продолжил Ворленс, бросив в мою сторону быстрый взгляд, а затем вновь обратив все свое внимание к теням между люминаторами, расположенными через определенные промежутки на стенах туннеля. — Когда мы доберемся до основной административной секции, можем поискать расписание работ. Узнаем, не вскрывались ли в последнее время ранее заваленные шахты.

— Отличная идея, — подтвердил я, поудобнее перехватывая рукоятку своего лазерного пистолета. Ладони мои снова зудели, и хотя я не мог с уверенностью назвать источник беспокойства, что-то в коридоре впереди казалось мне каким-то неправильным. Осознание ударило меня как кувалдой. Все предыдущие двери, мимо которых мы проходили, были закрыты, и каждая из них задерживала нас на некоторое время — надо было проверить складские помещения и боковые шахты (в большинстве своем тупиковые), прежде чем продолжить движение к сердцу этой крутящейся в космосе смертельной ловушки. Но дверь в дюжине или около того метров впереди была слегка приоткрыта. Я ощутил, как волоски у меня на загривке встают дыбом, и незамедлительно позволил Ворленсу с парой солдат обогнать меня.

— Насчитывается двести семь пещер, достаточно просторных, чтобы вмесить рой того размера, о котором вы говорили, — произнес Донал, отрывая взгляд от своего инфопланшета. — Ни одна из них не является изолированной от остального комплекса…

Взглянув на меня, кадет замолк и поспешно убрал планшет в карман шинели.

— Что случилось?

— Вон тот дверной проем, — сказал я, вытаскивая цепной меч и указывая на приоткрытую дверь впереди нас.

К его чести, парень оказался смышленым, его оружие тут же очутилось у него в руках. Ворленс дал солдатам знак, поведя стволом лазерного пистолета, и двое бойцов заняли позиции по обеим сторонам от висящего на петлях куска металла, в то время как третий прикрывал их с лазерной винтовкой наизготовку. Остальные, в том числе и я с Доналом, держались чуть позади, и хотя я считал это неплохой позицией, все же не забывал все это время кидать взгляды в обе стороны туннеля, вслушиваясь в гуляющее по нему эхо и напрягая слух. Характерный скрежет хитина и когтей по камню мог бы предупредить нас о приближении стаи гаунтов.

— На счет три, — произнес Ворленс и приготовился начать отсчет, загибая пальцы один за другим.

Как только третий палец спрятался в кулаке, один из солдат пинком распахнул дверь вовнутрь, а второй нырнул в открывшийся проем с лазганом наизготовку. Как на тренировке по базовой боевой подготовке.[15] Спустя мгновение еще двое последовали за ним.

— Чисто! — доложил первый солдат, и мы потянулись следом — кроме Юргена, который остался прикрывать снаружи, просматривая туннель на тот случай, если противник вознамерится ударить с флангов. Это было разумно, конечно же, потому что мелта в замкнутом пространстве могла оказаться для нас столь же опасной, сколь и для врага, да и длительное нервное напряжение не оказывало положительного влияния на интенсивность запаха Юргена. Как и большинство тех помещений, которые мы уже осмотрели по мере продвижения к сердцу астероида, эта пещера была вырублена в камне с незначительной оглядкой на прямоту линий или гладкость поверхностей. Очевидно, что использовалась она как склад, потому как тут присутствовали ряды металлических стеллажей, разделявших все пространство на узкие проходы, в которых можно пройти только по одному, и большая часть этих стеллажей заставлена коробками, на которых маркером были начертаны ничего мне не говорящие цифры и буквы.

— Образцы пород, — произнес Донал, заглянув в одну из коробок и доставая оттуда кусок чего-то, похожего на кварц. Кусок громыхнул, когда Донал бросил его обратно в коробку, и я поднял руку, призывая блюсти тишину.

— Тихо! — произнес я, напрягая слух. Что-то в ответившем эхе показалось мне настораживающим, и настороженность эту понял бы лишь тот, кто привычен к звукам, наполняющим нижние уровни улья. Я чуть повернул голову, пытаясь определить источник аномалии. — В эту пещеру есть еще один вход!

— Не может быть. — К этому моменту Донал уже вернул свое оружие в кобуру и теперь снова возился с инфопланшетом. — Это одно помещение. Смотрите, здесь определенно указана только одна дверь.

— Значит, карта врет! — оборвал его я, направляясь по узкому проходу между двумя металлическими стеллажами.

В тот момент я отдал бы едва ли ни что угодно за то, чтобы шагнуть назад за металлическую входную дверь и поплотнее закрыть ее, но я знал по долгому и горькому опыту, что незнание в подобных ситуациях бывает смертоносным. «Лишь один быстрый взгляд, — решил я, — лишь для того, чтобы понять, с чем мы столкнулись, и все». Ворленс снова проявил себя смышленым парнем: как только я начал двигаться вперед, он дал сигнал двоим из сопровождавших солдат двигаться по обе стороны от меня, так, чтобы я мог видеть их время от времени в промежутках между ящиками.

В нескольких метрах передо мной что-то проскрежетало по камню, но я не смог разглядеть, что это было, и пожалел, что не последовал собственному совету прихватить люминатор. Световые панели в потолке давали мало света, да и тот воровал лабиринт из стеллажей, создавая в помещении слишком много темных углов, где могло прятаться что угодно. Я навострил уши, стараясь определить источник звука и отделить его от звуков, издаваемых нашим отрядом.

Вот оно! Я крутанулся на месте, наводя лазерный пистолет, едва заслышав шкрябанье по камню чего-то достаточно крупного и всего в паре метров от меня. Палец мой едва не нажал на спуск.

— Не стреляйте! — раздался пронзительный, истерический выкрик, и мне лишь в последний момент удалось удержаться от выстрела. Тощая фигура в форме Администратума, перепачканной каменной пылью и другими, плохо поддающимися определению, субстанциями скорчилась передо мной и, похоже, пыталась зарыться в камень. — Я не один из них!

— Да, это я вижу, — отозвался я, стараясь, чтобы это прозвучало настолько утешительно, насколько возможно, и поднял руку, давая знак солдатам, что все под контролем. Не стоило пугать этого типа еще больше. Я сунул пистолет в кобуру и убрал в ножны цепной меч. Это, кажется, несколько приободрило человека, и для закрепления успеха я протянул ему руку. — Я комиссар Каин, нахожусь здесь со спасательным отрядом СПО.

Как и следовало ожидать, мое имя и репутация окончательно успокоили этого типа, не менее эффективно, чем какое-нибудь седативное средство. Теперь от него можно было получить ответы на имеющиеся у нас вопросы.

— Валлен Клод, лекс-писец начальника шахт. — Голос его был хриплым, так что я протянул ему флягу; он взял ее трясущимися руками и, запрокинув голову, принялся пить, проливая немалую часть воды, которая проделала себе чистые дорожки на покрытом грязью лице.

— Что здесь произошло? — Это Донал возник за моим плечом и заставил Клода поперхнуться и подскочить, будто запуганную помойную крысу.

— Мы нашли полость в камне, — придя в себя, наконец произнес Клод, возвращая мне практически пустую флягу. — Время от времени так случается, просто проходишь породу — и натыкаешься на каверну. Тогда никто ничего особенного не подумал. А потом они стали появляться, по всему комплексу! — Голос его снова начал дрожать в подавляемой истерике. — Они выходили прямо из стен!

— Кто выходил? — спросил я, ощущая, как знакомый ужас поднимается во мне при этих словах. Я будто вновь услышал, как они движутся внутри гробниц на Интериус Прайм, мысленным взором увидел блестящих металлических убийц, выходящих из каменных стен подобно призракам, убийц, не более материальных, чем клочки дыма, но от этого не менее смертоносных. Я не мог стряхнуть с себя ужас, каким бы иррациональным он ни казался. При мысли, что мне вот-вот предстоит вновь пережить свой худший кошмар, я почувствовал, как мои аугментические пальцы непроизвольно сжимаются, напоминая о своих предшественниках из плоти и крови, срезанных скользящим попаданием гауссового шкуродера.

Тут вмешался Донал.

— Как вы выжили? — спросил он.

— Спрятался в воздуховодах, — произнес писец, показывая на дыру в стене, едва ли метр в поперечнике, с которой свисала металлическая решетка. Слабый поток воздуха лился из отверстия, и я подозрительно вгляделся в темноту проема. Возможно, это просто мое разгулявшееся воображение, но сам я был уверен в том, что слышу слабое, но слишком уж знакомое шебуршание, разносимое эхом по узкому стволу вентиляционной шахты.

— Все на выход, — произнес я, вновь доставая лазерный пистолет и делая шаг назад. И это было очень кстати; едва я начал двигаться, как нечто, обладающее множеством конечностей и украшенное дополнительно изрядным числом когтей и зубов, вывалилось из дыры в стене и метнулось в мою сторону. Я нажал на спусковой крючок скорее рефлекторно, чем осознанно, проделав дыру в его груди. Это несколько убавило его энтузиазм в отношении меня, и тварь, решив удовлетвориться более доступной добычей, быстрыми взмахами когтей растерзала Клода. Несчастный лекс-писец заверещал, но длилось это не долго: челюсти генокрада сомкнулись на его шее, отделяя голову от тела.

— Трон Земной! — заорал Донал, также делая шаг назад, в то время как солдаты открыли огонь из лазганов.

Генокрад упал, разорванный на кровавые куски, и, падая, отпустил бьющееся в конвульсиях тело Клода.

— Огонь по воздуховоду! — скомандовал я, слишком хорошо зная, что генокрады всегда передвигаются стаями. И точно — еще несколько кошмарных силуэтов вынырнуло из темной шахты с визгом, замораживающим кровь в жилах. Вид их бритвенно-острых когтей не добавлял оптимизма. Лазерные импульсы освещали пещеру стробоскопическими вспышками, и треск ионизируемого воздуха был оглушителен, и в этом пляшущем свете было уже невозможно определить, сколько тварей выбралось из шахты, спрыгивая на качающиеся стеллажи.

Ионизированный лазерными вспышками воздух был наполнен визгом тиранидов и треском ружей. Один из солдат упал, разорванный на куски прямо на моих глазах, и его кровь на мгновение повисла в воздухе подобно розовому туману. Оказалось, что мы уже достигли коридора. Отряд быстро разбежался по сторонам от двери, стараясь держать ее в прицеле лазганов. Оттуда уже лезли монстры, размахивая своими косами-клешнями.

— Комиссар! — крикнул Юрген, делая шаг вперед и поднимая мелту, и я закрыл глаза, чтобы защитить их от засвечивающей сетчатку вспышки, в тот момент, когда он нажал на спуск. Ослепительно-белый конус энергии, вырвавшийся из жерла орудия, испарил генокрада, который как раз тянулся ко мне, высунувшись из-за порога. Ближайшие ко входу коробки с образцами загорелись. Завыла пожарная сигнализация.

— Закройте проклятую дверь! — выкрикнул я, и Донал потянулся, чтобы выполнить приказ. Генокрад вцепился в его руку как раз в тот момент, когда пальцы кадета сомкнулись на ручке двери, и, несомненно, тварь утянула бы его, если бы я не отсек ей конечность цепным мечом. Обратным движением я снес генокраду голову и я всадил лазерный заряд в морду следующего за ним монстра.

— Благодарю! — выдохнул серый лицом Донал и потянул за ручку двери. Та начала закрываться, но затем замерла, заблокированная еще одной когтистой лапой. Вокс-оп и другие солдаты пришли на помощь Доналу, но, несмотря на яростное сопротивление, зазор становился все шире — тираниды лишь усиливали натиск.

— Граната! — выкрикнул Ворленс и метнул взрывчатку в проем.

Это было очень своевременно, потому что я как раз отсек просунутую в зазор конечность генокрада, что обеспечило окружающих душем из дурно пахнущей сукровицы, и проклятая дверь наконец-то захлопнулась. Приглушенный грохот разорвавшейся фраг-гранаты заставил лист металла вздрогнуть и вспучиться сотнями мелких бугорков от шрапнели, простучавшей по внутренней поверхности двери. Затем все стихло.

— Мы убили их всех? — потрясенно произнес Ворленс.

— Сомневаюсь, — ответил я, запирая механизм двери и для надежности расплавляя его лазерным зарядом. — Если вентиляционные шахты такие же разветвленные и протяженные, какими они обычно бывают в подобных местах, то ниды могут теперь отправиться куда угодно.

— Они были розовыми, — произнес Донал с выражением ошеломленного недоверия на лице. — Никто никогда не говорил нам, что они розовые.

— Они бывают самых разных цветов, — пояснил я. С излишком насмотревшись на проклятых тварей за все эти годы, уж в этом я был точно уверен. — Император знает, с чего вдруг такое разнообразие.[16]

Я постучал по своей капле-коммуникатору.

— Каин — всем отрядам, — произнес я. — Контакт с врагом. Определенно генокрады, других организмов пока что не замечено.

Хор голосов, подтверждающих прием, заверил меня, что кадеты готовы к бою настолько, насколько вообще возможно. Трудно придумать что-либо еще, способное подготовить их лучше.

— Комиссар!

Я едва перевел дух, когда голос Хескина, слегка подрагивающий от предвкушения, раздался в моей капле-коммуникаторе:

— Мы обнаружили свежий туннель. Его нет на нашей карте.

— Покажите, — отозвался я, доставая инфопланшет и уменьшая масштаб карты, насколько это было возможно, вокруг контактных значков, которые отображали позиции Хескина и Кларча. Если верить изображению, то они находились посреди одного из главных туннелей, в десятке метров от ближайших пересекающих его проходов.

— Секундочку, — произнес Хескин. — Мне нужно достать планшет.

Через секунду пикт-экран мигнул, и карта пропала, сменившись зернистым изображением лица кадета. Хескин выглядел так, будто вокруг него кружила метель. — Получаете изображение, сэр?

— Еле-еле, — ответил я. Конечно же, виновата была толща камня, что отгораживала нас друг от друга, она мешала осуществлять сколько-нибудь сложные передачи, такие, как пикт-изображение. Хескин начал поворачивать планшет, давая мне насколько возможно широкий взгляд на окружающее его пространство.