— Что молчишь? — ехидно поинтересовался Арт, и мне совершенно искреннее захотелось стереть с его лица эту ухмылочку.
— Да вот, думаю, что со мной будет, если я досрочно стану вдовой?
— Не получится, — еще шире залыбился он, — связь не позволит причинить вред друг другу. Даже просто при опасности промолчать не удастся, типа не знала.
— А если случайно?
— Даже случайно...
— Хватит, — раздался голос молчавшей все время Меарис, — дайте девочке прийти в себя. Пойдем, Полина, я провожу тебя в твою комнату. Отдохнешь, подумаешь, а после ужина мы еще поболтаем. Идем! — она встала и потянула за собой. Мне ничего не оставалось, как послушно пойти следом.
Глава 4
До комнаты мы дошли в молчании. Не знаю, о чем думала, поглядывающая на меня, Меарис, но лично у меня в голове был такой сумбур, что даже конкретных мыслей не было. Один сплошной хаос, со всплывающими фразами типа 'да что это такое?', 'на каком основании?', 'по какому праву?', 'ах, они...' и 'я им...'. Даже определиться на кого и что я злюсь больше всего, не могла. В какой-то мере, я даже была благодарна 'свекрови' за молчание, потому что была не уверена, что, открыв рот, у меня польется что-то кроме великого и могучего отечественного неправильного. Только у самых дверей женщина меня придержала.
— Это твои временные покои, Полина, располагайся. Мы не ожидали тебя... хм...так скоро, поэтому можем предложить только комнату для гостей. Жилые покои членов семьи в другой части замка.
— А как же ваши рассказы о свободной жизни?
— А что не так? — деланно изумилась женщина. — В замке могут находиться только члены семьи. Все развлечения выносятся за территорию дома. Это правило. Не волнуйся, теперь Артвирт даже со служанками в доме не имеет права развлекаться, только за воротами замка.
— Вы меня просто несказанно обрадовали, — скривилась я, глядя на ее довольную ухмылку. — А как насчет тех, с кем он уже...
— Их уберут, — спокойно ответила женщина.
— Всех?
— Нет, конечно, — фыркнула женщина, — ну сама подумай! Арта здесь не было уже десять лет. Те с кем порезвился в свое время, уже переступили порог в тридцать-сорок лет, осталось всего пара девочек, которым на момент его отбытия было по шестнадцать, ну и еще парочки влюбленных в него с детства, таких, как Ани, но эти не считаются. И думаю, пока хватит об этом говорить. Проходи. Здесь ты будешь жить до обряда.
— Какого обряда?
— Обряда принятия стихии. Потом тебе подробнее все объяснят. За два часа до ужина придет твоя служанка и поможет собраться.
— Хорошо... — на автомате пробормотала я, мечтая поскорее остаться одной.
— И еще... — Меарис замялась, — не спеши с выводами. Не все так плохо, как тебе сейчас видеться, ты многое приобретешь, прояви терпение... В любом случае, тебе лучше побыстрее смириться со сложившейся ситуацией.
— Спасибо за совет, — иронично поблагодарила я ее.
— А что ты хочешь? — вдруг фыркнула она. — Я мать! — и со смешком она легкой танцующей походкой пошла обратно.
Я лишь покачала головой. Это было все, на что я была способна в данный момент. Открыла дверь и шагнула вперед. Ну что же... камера временного содержания была вполне достойна. Я могла только предположить, каковы же будут мои будущие покои. Большая квадратная комната с двумя окнами, выходящими на запад, небольшой балкончик между ними длиной в два шага и шириной в метр, с коваными перилами. Белый потолок, деревянный паркет, камин и кресло перед ним, рядом стеклянный столик, шкура какого-то зверя на полу перед камином, широкая кровать, застеленная светло-зеленым плюшем, в тон шторам. Вдоль другой стены шел шкаф, подходящий вплотную к небольшой дверце. Дверь оказалась в ванную, оказавшуюся чуть ли не больше самой спальни. Посередине стояла огромная бадья, от которой в пол шел слив, несколько комодов, кушетка, зеркало со столиком, еще пара шкафов и окно под потолком. В углу стоял стеклянный бочонок, полностью заполненный какими-то голубоватыми шариками. Все полки были сплошь заставлены флакончиками, баночками и тюбиками. Мда... пожалуй, я без помощи тут не разберусь. Но, все равно, довольно мило.
Вздохнув, я вышла на балкон. Надо же проветрить ту кашу, что у меня сейчас в голове. Глядишь, и с ветерком всякая гадость из головы вылетит. Да... Вздох застрял в горле. Замок стоял на холме, и с высоты пятого-шестого этажа (по моим прикидкам), обзор открывался потрясающий. Всюду, куда дотягивался мой взгляд, царила красота нетронутой природы. Не знаю, куда выходила другая часть замка, но сейчас я наблюдала заснеженные верхушки гор вдалеке, склоны которых были покрыты беспроглядным темно-зеленым лесом, прерывающимся серебристой лентой довольно широкой реки. Далее лес редел, появлялись луга, и четко очерченные линии расходящихся во все стороны дорог. Еще ближе появлялись поля с разбросанными кое-где черными точками, как я понимаю, людей. Ну и совсем близко от ворот замка простирался город.
Лежащий как на ладони, он казался немного не настоящим. Каменные мостовые, зеленые лужайки и цветущие деревьев, яркие крыши домиков. Эдакое пряничное царство. Оно словно обтекало холм и стоящий на нем замок, как рукава реки остров, но не соприкасались. Насколько хватало обзора, было видно, что с другой стороны замка жилых домов не было.
А воздух... Пьянящий, свежий, без привычных выхлопов и газов, лишь примесь легкого цветочного аромата от раскинувшегося внизу сада. Мои изгаженные цивилизацией легкие буквально ошалели от избытка кислорода, и я почувствовала, как голова начала кружиться. Хм... нет, а мне реально не хорошо! Я поспешила побыстрее покинуть балкон, пока не упала вниз головой. Вот уж Арт порадуется!
И что делать? Я с тоской осмотрела комнату. Заняться было совершенно нечем. Конечно, можно было бы пойти искупаться пока, но ни крана, ни чего-то наподобие, я не нашла. Стало скучно. Вот честно, никогда не представляла, чем можно было заниматься в средневековье, особенно при отсутствие электричества. Наверно, поэтому и детей всегда много было. В восемь уже темно, а чем заняться? Я хмыкнула, но тут же нахмурилась. Мысли перескочили на саму себя, и ехидный внутренний голос стал нашептывать, что и сама вскоре начнешь этим заниматься. Эх, и ведь не хочется... и дело совсем не в том, что Арт мне не симпатичен, наоборот, как мужчина он крайне привлекательный, да только инстинкт самосохранения у меня хорошо развит...
Резкий стук в дверь, заставил меня вздрогнуть, и я с удивлением поняла, что заснула. Видимо воздух тут все-таки убойный. Потянулась, и, не спеша, встала и потопала к двери. Вскинув бровь, я с сомнением смотрела на стоящую за дверью Ани.
— Я ваша служанка, госпожа, — поспешно пробормотала девушка, прикрываясь какими-то тряпками, — это приказ миледи Меарис.
— Мда? — я не сдвинулась с места, отстраненно размышляя, зачем та, это сделала. Готова поспорить, что она уже знает о нашем, так сказать, 'знакомстве', и специально послала именно ее ко мне. Вот ведь, ведьма! Интересно только, зачем она это сделала? Проверить мою реакцию? Заставить ревновать? Позлить? Гадать можно было бесконечно, даже можно спросить саму Меарис, только я не уверена, что получу ответ. Под моим взглядом, девушка совсем смешалась и покраснела.
— Простите мое поведение, госпожа. Я... я не хотела...
— И чего ты не хотела? — поинтересовалась я, чувствуя себя настоящей стервой.
— Не хотела...оскорбить вас... и милорда... я не знала, что он уже...уже встретил свою невесту... я больше не буду, — закончила она свои лепетания.
— Отлично, — мрачновато хмыкнула я, все-таки пропуская ее в комнату. Некстати вспомнились героини всех прочитанных книг, которые по широте души сейчас должны были обнять несчастную девушку, объявить, что теперь мы станем подругами и милостиво разрешить себя называть по имени. Ага! Чтобы мне не рассказывали, но я вполне рациональный человек и прекрасно понимаю, что подругами мы уже не станем, а подобное панибратство приведет только к тому, что она начнет сплетничать и хуже выполнять свои обязанности. Нет, тиранить глупую девчушку я не собиралась, но растекаться карамельной лужей тоже не собираюсь. Прям почувствовала себя злой ведьмой! Криво улыбнувшись самой себе, я выжидательно посмотрела на нее.
— Ну?
— Что, простите? — настороженно посмотрела она на меня.
— Говорю, какие поручения тебе дала миледи Меарис?
— А... велела ознакомить вас с местными новинками и подготовить к ужину. Наш замок один богатейших, — затараторила девушка, — здесь столько всего! Нигде такого больше не увидите, только у магов, да самых богатых и влиятельных господ...
— Стоп! — прервала я ее. В потоке слов мозг уцепился за несоответствие. — А что, магов много?
— Да нет, что вы! — вскинула руками Ани. Она говорила быстро, видимо, боясь, что я вернусь к утреннему инциденту. — На город приходиться всего не больше десятка магов. В столице, конечно, больше.
— А Артвирт говорил, что люди не магическая раса, — пробормотала я.
— Люди? — девушка с сомнением посмотрела, похоже, задумываясь, откуда я явилась. — Да нет, господин все правильно сказал. Среди людей в основном колдуны, да ведуны, а маги редкость, и то, обычно, полукровки какие-нибудь. Или отпрыски Даагонских... — она вдруг запнулась, с испугом взглянув на меня, поняв, что ляпнула не то.
— Поясни, — прищурилась я.
— Простите, госпожа, я не то имела в виду...
— Ани, говори!
— Не могу, госпожа, — поникла девушка, — лучше спросите у кого-нибудь еще.
— А ты думаешь, что после такого вопроса никого не заинтересует от кого, я это узнала? — надавила я на совсем уж побледневшую девушку.
— Не надо... меня выгонят...
— Тогда отвечай.
— Хорошо... господа не изменяют своим супругам... точнее... дети не рождаются вне брака, или у вдовцов, но уже обычные... но до брака... то есть иногда до брака у Даагонских рождаются дети со способностями... редко... но они сохраняются на много поколений... — вконец смутившись закончила она. А я обдумывала новую информацию. Значит, если после брака зачатие ребенка практически не возможно от не шеер-ли (стихии или кто-то там строго за этим следят), то до этого, особенно при, как я понимаю, не маленьком сроке их жизни, они вполне могут наплодить детишек со способностями, так что ли? Вот интересно, успел ли Артвирт наследить?
— Ладно, — смилостивилась я, — на сегодня вопросами больше мучить не буду, — девушка облегченно вздохнула, заставив меня хмыкнуть, — теперь давай о местном эксклюзиве.
— О чем?
— О штучках ваших, о новинках. Во-первых, как здесь включается свет.
— Свет? В гостевых покоях есть только свечи и камин, а вот в комнатах господ, личной библиотеке, столовой и еще ряде комнат есть кристаллы света. В гостевых для особых гостей тоже. Вот смотрите, — она подбежала к какому-то камню на прикроватной тумбочке. — Прикасаетесь к нему и держите ладонь до тех пор, пока освещение не станет достаточным. В этой комнате таких три, и еще два в ванной. Один кристалл всегда располагается прямо около двери, чтобы не спотыкаться в темноте. В комнате господ такие кристаллы загораются по желанию хозяина.
— Удобно.
— Да, госпожа.
— А ванна?
— Сейчас покажу, — побежала туда девушка, — вот эти шарики, — кивнула она на тот чан с голубоватыми камешками, — сжатая вода. Сожмете в руке, потом кидаете один в ванну, и она заполняется. Потом кладете вот этот камень, — она показала на лежащий на полке обыкновенный булыжник, — и держите в воде, пока она не станет достаточной температуры. Сам камень не нагревается. В хозяйских комнатах все несколько по-другому, — закончила она. И я даже догадываюсь как. Пробыв столько времени на Земле, думаю там должно быть что-то наподобие кранов и душа. — А вот это... — и она начала показывать на баночки и скляночки с местными шампунями, мылами и далее...
Следующий час просто выпал из моей жизни. Ани настояла, что первый раз она поможет мне мыться. А то вдруг я перепутаю, и раствор для удаления волос намажу на голову, а ее тогда миледи выгонит. Кстати, этот раствор оказался ни чета нашим средствам для депиляции, ни боли, ни шершавой кожи, ни ощутимых срезов. Потом были еще какие-то крема, лосьоны, пенки. Из воды вылезла уже не я, а благоухающая клумба, полностью отдепелированная и отпилингованная. Кожа у меня такой не была, наверно, с рождения. А волосы... мои обычная секущаяся и слегка ползущая темно-русая шевелюра, даже в мокром состоянии, превратилась в шелковистую и тяжелую копну блестящих волос. Хорошенько подсушив волосы полотенцем и расчесав их, она взяла такой же горячий булыжник, только больше похожий на эбонитовую палочку, и начала наматывать на нее каждую прядь. Такого оригинального фена я и представить не могла. Сварганив на голове средневековое произведение искусства, девушка притащила платье и белье. Белье я отвергла сразу. После пяти минут смеха, я все-таки отвергла панталоны в розовое сердечко, искренне считая, что и сама миледи Меарис такое не носит. Достала свое, вызвавшее вздох изумления и возмущения у девушки, и надела принесенное платье. Не могу сказать, что оно понравилось, все-таки мне было довольно непривычно надевать подобную вещь, но подчинилась. Темно-розовое платье меня слегка полнило, увеличивало плечи и почему-то делало красным лицо. Мда... но выбора у меня не было. Вряд ли если я приду в джинсах, это воспримут адекватно. Можно, конечно, сделать жест неподчинения, но зачем? Никогда не понимала, глупых и пустых показательных выступлений.
— Вам очень идет, — радостно улыбаясь, высказалась Ани, за что и была удостоена скептического взгляда.
— Не завирайся, — хмыкнула я. Если к прическе и косметическим средствам у меня претензий не было, может, потому что я отказалась воспользоваться услугами Ани, то платье было из разряда 'получи фашист гранату'. — Ладно, веди.
Девушка поклонилась и выскользнула за дверь. Мы шли по длинным коридорам, освещенным факелами. Через некоторое время мы оказались на небольшом перекрестке, где вместо факелов уже оказались светящие кристаллы. Здесь было больше воздуха, больше света, больше шика — картины, вазы, зеркала. Дальше стали попадаться и слуги, которые с любопытством и недоумением провожали меня глазами. Наконец, мы подошли к большим двустворчатым дверям.
— Проходите, госпожа, — Ани толкнула дверь, и я вошла.
Небольшая прямоугольная комната, центром которой является стол, во всю ее длину. Персиковые стены с разрисованными цветущими садами и пикниками юношей и девушек нишами, огромные напольные вазы с охапками белых и розовых цветов, напоминающих пионы, светло-золотистый паркет, огромные окна во всю боковую стену и часть задней. В общем, две стены из четырех были стеклянными. Стол был полностью уставлен всевозможными яствами, серебром и хрусталем. Элегантная роскошь, — вздохнул мозг.
За столом сидели шестеро. Уже знакомые мне родители Артвирта, воплощение элегантности и красоты, сам Артвирт, темноволосой мужчина с карими глазами лет тридцати, блондинка с высокомерным холодным лицом рядом с блондином, очень уж похожим на отца Арта.
