Самый быстрый

  — Но он, между прочим, самый подозрительный из всех наших преподавателей. И уже пытался добраться до камня.

  Подозрительный вид — не повод для обвинения. Внешность обманчива. Я, например, так же спокойно могу сказать, что камень нужен Квирреллу. А что, для защиты от вампиров!

  — Квиррелл уж точно не смахивает на того, кто рискнёт выкрасть камень, — продолжал спорить со мной Рон. — Он же помешанный! И учитель бестолковый.

  Что ж, всё дело в хорошей конспирации и актёрском мастерстве. Вы хоть приглядывались к нему, как я говорил? А стоило. Он ведёт себя очень странно, и вполне возможно, что именно ему и нужен камень.

  — Раз так, можно сказать, — заметил Гарри, — что камень нужен любому в Хогвартсе. Даже тебе, Снитчи.

  И то верно. Правда, мои возможности сильно ограничены.

  Так, ни к чему не придя, мы оставили эту тему в покое и продолжили бездельничать.

  Глава 7. Ирбис, колдун-зельевар и зеркало

  Вернувшиеся с каникул Невилл и Гермиона не открыли нам ничего нового про местного создателя философского камня. Подумаешь, дожил старичок до занятного возраста, но, если мне не изменяет память, ему так и не стукнуло заветное число Зверя, так что можно жить спокойно и не волноваться о конце света или иных катаклизмах в этом несовершенном мире.

  Теперь оставалось только понять, зачем камень хранят в школе, полной детей, и что четырём из этих самых детей делать с полученной информацией.

  — Нас не пускают в целый коридор, а не только в одну комнату с опасным зверем, — вновь пустилась в рассуждения Гермиона. — Быть может, в тех комнатах есть ещё что-то интересное, что раскроет перед нами больше тайн?

  Или наоборот, только осложнит и запутает дело, — вставил я, так как мне не хотелось, чтобы детишки лишний раз совались куда не надо.

  — Даже если так, истина не скроется от нас! — упрямо заявила Гермиона. — Раз мы все не помещаемся под плащ-невидимку, на разведку пойдут только Гарри и Снитчи.

  Ну вот. Делать мне больше нечего.

  На лице Гарри можно было прочитать аналогичные мысли.

  — Ну а мы займёмся слежкой за Снейпом, — сказала девочка, а Рон с Невиллом закивали, не споря и не желая отрываться от игры в шахматы.

  С чего бы это именно за ним? Предлагаю следить за всеми в Хогвартсе, потому как мы уже выяснили, что шансы у всех нас равны.

  — Снитчи, ты всегда сомневаешься во всём и, кажется, не знаешь о таком понятии, как "чутьё сыщика". Вот я, например, чую, что с нашим преподавателем по зельеварению что-то не так. Он определённо скрывает какую-то тайну.

  Отчасти она была права. Но тайна эта не имела никакого отношения к тому, что задумал Квиррелл насчёт камня.

  Если говорить о чутье, — гнул я своё, — то мне кажется самым подозрительным Квиррелл.   За ним бы стоило последить. А вообще, всё это чепуха. И без нас разберутся. Директор тоже не дурак.

  Но мне не удалось её отговорить.

  *

  Тишина, царившая в школе в столь поздний час, прерывалась лишь редкими всхрапами Пивза на третьем этаже около запретного коридора. Надо же, я и понятия не имел, что этот смутьян может спать! Хотя, черт его знает, может, он — мастер притворства. Когда мы, я собственными усилиями и Гарри под мантией, прошмыгнули мимо него, он лишь завис на мгновение и перевернулся на другой бок. В воздухе. Зрелище было впечатляющим.

  Комнаты в коридоре, кроме запертой, не представляли никакого научного интереса; они были завалены старыми партами и рухлядью, скопившейся, наверное, со времён основания Хогвартса. В одном из этих заброшенных классов мы и наткнулись на печально известное зеркало Еиналеж, прикрытое всего лишь запылившейся тряпкой.

  "Посмотрим?" — Гарри не решался говорить вслух, и правильно.

  Нет, пора возвращаться в башню, — мне не хотелось смотреться в это поганое зеркало. Ведь я знал, что увижу там.

  Но предпринять что-либо мы не успели — из коридора послышались шаги, и нам пришлось ретироваться за баррикаду из парт. На пороге возник директор собственной персоной.

  Видимо, сюда он заглянул целенаправленно, ибо уверенно прошествовал к зеркалу, шурша мантиями, и ловко скинул с него ткань. Даже отсюда было видно... был виден...

  Я! Да чтоб мне пусто было! Там был я собственной персоной, сидящий за кухонным столом и жующий чертов бутерброд! Нет, это было невозможно. Этот наглец, то бишь я, делал, что хочет, спал, когда хочет, и попивал спокойно чаёк. Смотреть на него, из плоти и крови, такого знакомого, было невыносимо.

  Я попытался отвлечься и заметил, как директор осторожно прикоснулся к поверхности зеркала и что-то тихо прошептал. Очевидно, у него тоже ничего радужного не было и в помине. Потом, резко повернувшись в нашу сторону, Дамблдор строго спросил:

  — Гарри?

  Парнишка был плох. Но силы настроиться на меня нашёл.

  "Снитчи... я видел там своих родителей. Они... они были живы! Я точно знаю, что это они"

  Это зеркало показывает самые сокровенные желания. А теперь нам лучше выйти к директору и поговорить по душам. Только меня спрячь и ни за что на свете не смотри ему в глаза!

  Мы послушно вышли пред светлы очи директора.

  — Сэр, простите, я не хотел подглядывать...

  — Быть может, ты скажешь, что и приходить сюда не хотел? — спросил Дамблдор, добродушно улыбаясь.

  — Ну...

  — Любопытство, мой мальчик, сгубило многих. Это зеркало опасно, и скоро его уберут отсюда. Надеюсь, ты не станешь искать его. А чтобы я был уверен в этом и не беспокоился лишний раз, пожалуй, назначу тебе отработки по вечерам, скажем... недельки на две.

  — Хорошо, сэр.

  Дамблдор ненадолго задумался, а потом спросил:

  — Так ты знаешь, что показывает зеркало?

  — То, что мы очень хотим увидеть? Наши желания?

  — Именно. Наши самые отчаянные желания. Кто-то видит себя в окружении любящей семьи, — при этих словах Дамблдора Гарри вздрогнул, — кто-то — чемпионом мира. Многие люди, смотрящие в это зеркало, сходили с ума, становились зависимыми от него, не зная, показывает ли оно недостижимый идеал или возможное будущее. Вот почему я не хочу, чтобы ты искал его.

  Какая забота!

  "Снитчи, не начинай!" — сломал мне весь кайф мальчик и, глядя в пол, монотонно сказал вслух:

  — Не буду, сэр.

  Всё-таки я рад, что мне он верит безоговорочно. Я, конечно, не святой, но злых умыслов за собой не наблюдал.

  — Отлично. А теперь, думаю, тебе пора возвращаться в спальню.

  — Профессор, можно вопрос? — осмелел Гарри.

  — Почему бы и нет?

  — Что вы видите в этом зеркале?

  — Я? Я вижу себя с парой шерстяных носков в руках, — невинно пробормотал директор.

  Заливает! Недоговаривает! — высказался я, когда мы покинули комнату.

  "Ну, у всех нас есть нечто, о чём не поведаешь другим. А что видел ты, Снитчи?"

  Ты не поверишь! Какого-то фрика, жующего МОЙ бутерброд в МОЁМ теле.

  Гарри не сдержал смешок.

  "Так это же ты и был, дурачина!"

  А теперь готовься, умник. По курсу Снейп.

  И действительно, в коридоре, встав в позу озлобленного препода, нас поджидал хмурый зельевар в компании миссис Норрис.

  — Так-так, Поттер, — процедил он, — и почему я не удивлён?

  — Всё в порядке, Северус, — за спиной Гарри вырос директор. — Я уже назначил ему отработки у тебя.

  Особой радости по этому поводу ни Гарри, ни профессор не испытали.

  — Вы уверены? Может, к Филчу его отправите? — попытался откреститься от такого "счастья" Снейп.

  — Нет-нет, так будет лучше. У Аргуса и без Гарри хватает помощников. Миссис Норрис, проводите ученика в башню.

  От нас благополучно избавились.

* * *

  Рубеус Хагрид, с грехом пополам затолкавшись в один из вагонов урезанного на время учебного года Хогвартс-экспресса, с ветерком доехал до Лондона. Он собирался прикупить к весне удобрений в огород, да и просто пропустить пару стаканчиков в "Дырявом котле", слушая городские сплетни. Такие прогулки в город были отдушиной для лесничего, его маленькими радостями. Но сегодня, похоже, судьба решила преподнести ему радость побольше...

  В баре Хагрид успел хлебнуть порядочно, чтобы спокойно отнестись к предложению какого-то незнакомца, скрывающего лицо, сыграть в карты. Вряд ли можно было сказать, что Хагрид был спецом в карточных играх, но, видно, сегодня везение было на его стороне, и он выиграл, причём немалую сумму.

  — У меня нет на руках столько налички, — сказал незнакомец, — но есть кое-что, что может заинтересовать вас. Хотите посмотреть?

  Хагрид согласился, они вышли из бара и направились в один из тёмных закутков между зданиями Лютного переулка. Там, в большой корзине, с которой обычно маглы ходят в лес по грибы, что-то шевелилось. Неизвестный подошёл к корзине и откинул ткань. Хагрид заглянул внутрь и увидел маленького барса с дымчатой шёрсткой и пятнышками на ней темнее, мирно спящего, свернувшись в клубочек.

  — Она ваша, если вы подскажете мне кое-что.

  В голове полувеликана, затуманенной алкоголем, пронеслось лишь две мысли: "Какой миленький котёночек" и "Хочу".

  Глава 8. Детишки умничают

  Вечерние отработки у Снейпа отличались однообразием и скукой. Профессор не доверял мальчику ничего сложнее чистки котлов, а действие это было весьма утомляющее.

  Узнав у нас подробности вылазки в запретный коридор, ребята огорчились, что ценное зеркало прошло мимо них, но ненадолго — Хагрид стал вести себя очень подозрительно, и только идиот не догадался бы, что он скрывает нечто поинтереснее зеркал, показывающих желания.

  Поэтому Гермиона наметила новое партийное задание: как только у Гарри закончатся отработки, заглянуть к Хагриду и выведать его секрет. Детишки снова искали приключений на свою голову.

  Последний день отработок пришёлся на пятницу, и в преддверии выходных Снейп решил, что можно сделать Гарри подарок в виде задания, кардинально отличающегося от чистки котлов. В итоге он посадил его резать каких-то мерзких на вид червяков, большая часть из которых была ещё жива. Но это был не предел мечтаний — вместе с Гарри тем же самым занялся Малфой. Что этот вельможа из высших кругов забыл в подземелье у плебеев, мы не знали, да и не стремились узнать.

  — Не твоё дело, Поттер, в чём я провинился, — сказал Малфой, хотя его никто не просил прояснять ситуацию. — Продолжай работу и не пялься на меня!

  Гарри только хмыкнул и выудил из банки нового червяка. Не очень-то он любил пустопорожние пререкания с этим слизеринцем. Тем более, в то же время мы вели более интересную беседу (не вслух, конечно) про фэнтезийных писателей и возможность реализовать некоторые вещи из их книг.

  Я успел пристроиться между банок на столе, где сидели мальчики, и оставаться при этом незаметным. В кармане сидеть скучно, а так хоть какая-то потеха.

  Отработки закончились неожиданным появлением профессора. И выглядел он, мягко говоря, неважнецки. Словно взорвал что-то у себя в подсобке — мантия его вконец истрепалась и годилась теперь только на помойку, да и лицо профессор основательно перепачкал.

  — Поттер, — выдохнул Снейп, держась за дверь подсобки, — вы можете гордиться: вместе с вами учится гений. Я до сих пор не могу понять, как Лонгботтом создаёт свои "шедевры"... Так, оба свободны на сегодня. Вон с глаз моих!

  Настроение, похоже, у него было отвратительнейшее.

  Вот видишь, Снейп — совершенно безобидный экспериментатор. А вы всё под него подкапываетесь, горе-сыщики, — заметил я, когда мы покинули профессора и его взрывные смеси.

  Малфой уже куда-то исчез.

  — Эта его безобидность совершенно не мешает ему стащить философский камень, — возразил Гарри.

  Да уж, и не поспоришь...

  Гермиона, почему-то одна (как она сама потом объяснила, Рон и Невилл предпочли шахматы прогулке по школе), уже поджидала нас, и слышала, о чём мы толкуем.

  — О, а я кое-что вспомнила, — воскликнула она, копаясь в блокнотах по дороге в гриффиндорскую башню, — Профессор Снейп ведь был слизеринцем. А тогда, во времена его юности, именно слизеринцы примыкали к так называемому Тёмному Лорду. И знаете, какой вывод можно сделать из этого? Снейп хочет достать камень для него.

  Ну, это скорее не вывод, а предположение, Герми. Мы не знаем наверняка, был ли он в числе последователей Лорда.

  Я-то знал, но в свободном доступе информации о точном списке Пожирателей нигде не было. Так, были известные личности, но помимо них оставались ещё и люди в тени.

  — А я думаю, что это "предположение" близко к истине, — упрямо сказала девочка. — И прекрати меня уже так называть, Летающее Недоразумение!

  Хм, я думал, что это у нас кличка Пивза. А зачем им камень?

  — Ты сам говорил, Снитчи, что им можно оживить кого-нибудь, — напомнил Гарри, — Может, они хотят оживить Волдеморта?

  От такого прозрения ребята остановились на полпути.

  — Ох, тогда плохи наши дела!

  Пока рано беспокоиться. Ещё никто не пробрался к камню, да и директор всегда начеку, — успокоил я их.

  Уж кто-кто, а Дамблодор знал больше всех нас, вместе взятых. В этом я был уверен. Но вот какие цели были у директора?

  И какие цели были у того, кто за нами следил?

  — Итак, — подвела черту Гермиона, — у нас есть два дела: выведать, что творится с Хагридом и не допустить, чтобы Сн... ладно, кто-нибудь плохой, добрался до философского камня!

  А Хагрид знает о том, что вы собираетесь проведать его? Не думаю, что он обрадуется незваным гостям.

  — Обрадуется. Кроме нас к нему никто не заглядывает.

  Ясненько. А теперь не мог бы кто-нибудь разобраться вон с тем шпиком позади нас?

  Навязчивое чувство слежки не покидало меня всё время, что мы шли по небольшой зале с древними доспехами и сонными портретами.