Оцифрованный человек 2

— Вот уж не ожидал от паладина доверия к явной некромантии, — пробормотал он, но булаву все же опустил.

— А я и не доверяю. Но пока что оснований сомневаться в ней у нас нет. Впрочем, — МастаДонт оглядел парящую в воздухе кость. — Не своди с нее взгляда.

— Угу, — был ему ответ.

Тем временем Мила и Татси, имевшая начальные навыки врачевателя, а также липнущие к рукам всевозможные полезные зелья, откачали Тандера. Маг пришел в себя и сейчас сидел у стены, опершись на нее спиной и залпом глотая зелье восстановления.

— Теперь ты, — целительница ткнула пальцем в МастаДонта. Паладин покорно подошел к женщине, и та наложила на него заклинание исцеления. Плечо встало на место, а ноющая боль пропала. Мужчина благодарно кивнул Миле, после чего посмотрел на Тандера.

— Ты как? — спросил он.

— Жить буду, — прохрипел маг, допивая очередную склянку. Его статус стремительно восстанавливался. — Магическое истощение пройдет через пять минут. Хотя я и выложился на полную.

— Да, если бы не ты, боюсь, мы бы там и погибли, — сказал паладин. — Сейчас отдохнешь, и мы пойдем дальше.

Трудно отдыхать в таком месте. Крошечная комната с трудом вмещала в себя пятерых. За дверью их ждала мерзость, которая то и дело обрушивала удары на дверь, содрогающуюся под ними и грозившую вот-вот слететь с петель. В воздухе парит кисть скелета с указующим перстом. Чадят факелы, затрудняя дыхание. А еще забег по коридорам дался всей пятерке тяжело. Однако останавливаться было нельзя. Неизвестно, сколько продержится дверь — лучше продолжать путь.

И в конце концов так они и сделали. Едва Тандер оклемался и смог самостоятельно подняться на ноги, вся команда отправилась по лестнице наверх. Первым шел МастаДонт, как самый живучий — в случае чего он примет на себя первый удар. Двуручник был заменен на одноручный меч и треугольный щит.

Следом за паладином шла Татси, одной рукой сжимающая взведенный арбалет, достаточно легкий и удобный для того, чтобы использовать его одной рукой, а другой удерживая факел, которым она поджигала все попадающиеся в процессе подъема источники света.

В центре группы шел бледный, но собранный Тандер, сжимающий свой посох и использующий его в качестве дополнительной точки опоры при ходьбе. Все-таки он еще не до конца восстановился.

Его подстраховывала Мила. Целительница держала второй факел, освещая путь и себе, и замыкающему шествие Бомбастеру, то и дело бросающему взгляд назад, дабы проверить — не следует за ними эта проклятая жижа. Но пока что все было тихо.

Подъем закончился узкой площадкой и очередной дверью, которая, впрочем, открылась без каких-либо проблем. За ней оказалась старая и достаточно просторная, а главное — освещенная галерея. И пусть тусклый лунный свет исходил из разбитых окон, это уже было прогрессом. Галерея вела ко второй башне замка и заканчивалась такой же, как и все в Темноте, дверью — массивной, окованной металлическими полосами. Рядом с ней снова парила костяная кисть, указывающая на дверь. Правда, в этот раз она сложилась тремя пальцами в форме пистолета со взведенным курком — вытянутые вперед указательный и средний пальцы, оттопыренный вверх большой палец и собранные в кулак безымянный и мизинец.

Убедившись, что погони за ними нет, группа немного расслабилась. Возможность разглядеть обстановку без факелов и свежий воздух их изрядно приободрили. Впрочем, терять бдительность было нельзя. И потому группа медленно и осторожно продолжала свое движение по галерее... до тех пор, пока замыкавший группу Бомбастер не бросил взгляд в окно и не замер, как вкопанный.

— Что-то не так... — пробормотал гном. — Что-то очень сильно не так...

— Что случилось? — спросил МастаДонт, заметивший замешкавшегося гнома и остановившийся посреди галереи. Вместе с ним остановилась и вся группа, на всякий случай взявшая наизготовку оружие и готовая отражать возможное нападение. Поскольку их внимание было сосредоточено на алхимике, никто из них не заметил, как парящая в воздухе кисть раскрыла ладонь, покачалась вверх-вниз, словно прощаясь с ними, и исчезла.

— Я не совсем понимаю, но... Такое ощущение, будто все это, — гном обвел рукой пейзаж за окном галереи. — Какое-то неправильное. Не могу объяснить словами. Зудит в голове и никак не перестанет. Черт!

Не выдержав, гном в приступе эмоций замахнулся булавой и саданул по подоконнику. Точнее, попытался. Ибо в процессе полета булава, стоило ей попасть в пустой оконный проем, на что-то наткнулась. И от места столкновения с невидимым препятствием во все стороны начала стремительно расползаться густая сеть черных трещин. И было бы это не так жутко, если бы трещины не пошли по небу, луне и всему тому пейзажу, что был за окном!

Теперь плохо стало всем. Никому не нужно было говорить — вся пятерка сорвалась с места и побежала к дверям. Точнее, попыталась это сделать, ибо никто из них не смог сдвинуться с места. Опустив взгляды вниз, они с ужасом обнаружили, что их ноги обвили тонкие антрацитовые жгуты, напоминающие ту самую жижу, от которой они еще совсем недавно убегали. Вот только жгуты эти были значительно плотнее и не причиняли урона — только не давали сдвинуться с места. В итоге, вся команда была вынуждена стоять на месте и бессильно смотреть, как трескается и осыпается множеством осколков реальность за окнами галереи. Вот, исчез кусок реальности в котором была луна, словно бы провалившись внутрь и открывая за собой белое ничто. Вот в нескольких местах белые неровные куски света появились на месте звезд, а вот долина за окном словно рухнула вниз, открывая за собой все тот же белый свет, будто картинка, нарисованная красками на стекле, пошла трещинами и рассыпалась, показывая, что спрятано за ней на самом деле.

А в следующий миг отвратительный звук разрываемого пространства ударил по ушам всей пятерки. Остатки пространства за окном распались на две неровные части, и сквозь этот разрыв галерею пронзил взгляд огромного глазного яблока с абсолютно белой радужкой, почти сливающейся с белком. Волна света пронеслась по галерее, сдувая удерживающие игроков на месте жгуты, и тут же исчезла. Вот только радоваться было рано.

Над головой Бомбастера висела надпись "Отмеченный Оком" — что бы это ни значило. И было у всех предчувствие, что они не хотят узнавать правду. А потому единственный выход — это бежать со всех ног к двери и надеяться, что толстые стены башни укроют их от взгляда жуткого белого ока.

Но стоило группе сделать несколько шагов, как пол за ними затрясся, а факелы, установленные в держателях на стенах галереи, вспыхнули и заметались. Свет выхватывал из темноты все новые и новые детали.

Гротескные, непропорциональные подергивающиеся фигуры медленно приближались к группе игроков с обеих сторон. Их внешний вид невозможно описать словами, ибо сложно подобрать слова, способные передать всю глубину мерзости приближающихся к игрокам тварей. Ковыляющие, истекающие слизью и источающие вонь, с непропорционально большими головами и руками разной длины, некоторые — со множеством щупалец и деформированными изогнутыми скелетами, некоторые — просто переплетение шевелящихся жгутов, усыпанное десятком глаз и парящее в воздухе. Все они то появлялись, то исчезали в темноте, освещаемые мерцающими факелами и мигающим светом за окном, словно стробоскопом на дискотеке. Бомбастер, повернув голову к окну, с ужасом понял, что это гигантсткое око моргает так быстро, словно стремится избавиться от попавшей туда соринки.

Среди жутких чудовищ особенно выделялся кентавр. Огромное и почти полностью ободранное лошадиное тело с кое-где сохранившимися обрывками шкуры с серой свалявшейся шерстью, подломленная передняя правая нога... и ужасно деформированное тело мужчины неопределенного возраста в клоунском наряде, изрядно заляпанном кровью, с высоким лбом, узким треугольным лицом с нанесенной на него клоунской раскраской и раскрытым в немом крике ртом. Лицо грязными сосульками обрамляла блеклая шевелюра неопределенного цвета с местами проглядывающей рыжиной. Тело его было буквально пришито к лошадиному нарочито грубыми черными нитками, а из развороченного живота торчали часть лошадиной морды и внушительной длины рог, видимо, намекающий, что создатель сего... творения использовал в качестве ресурса освежеванного единорога.

— Похоже, придется драться, — нервно заметил Бомбастер и, не дожидаясь ответа от своих товарищей, запустил в медленно приближающихся тварей несколькими склянками со взрывной смесью. Взрывы проделали в толпе небольшую прореху и подожгли нескольких монстров, однако почти сразу на место выбывших чудовищ встали новые.

— Черт... Надо прорываться, — скомандовал МастаДонт и, активировав Святую Ауру — навык паладинов, причиняющий урон попавшей в зону действия нежити — побежал в сторону тварей, перегораживающих выход из галереи во вторую башню. Набрав приличную скорость, паладин на полном ходу врезался в строй монстров и принялся разбрасывать их мечом и щитом. Его поддержали своими атаками Татси и Тандер, в то время как Бомбастер тщетно пытался сдержать подступающих с другого конца галереи тварей, а Мила попеременно лечила и поддерживала то одних, то других игроков.

Вот только преимущество все равно было не на стороне группы приключенцев. Тварей было слишком много. Хоть они и не были особо сильны — за исключением отдельных особей — но тупо давили массой и казались бесконечными. На место одного разрубленного, застреленного, подожженного или взорванного чудовища вставали двое других, и скоро группа завязла, оказавшись в плотном кольце. Это был конец.

Первой погибла Татси. Ее зацепило взрывной волной от очередной бомбы алхимика и бросило прямо в руки клоуна-кентавра. Он схватил ее и без особых усилий свернул воровке шею. Полукошка, пытавшаяся было трепыхаться, повисла в его руках сломанной безвольной куклой.

А вот вторым стал сам Бомбастер. Увидев, что Татси попала в руки монстров, он опрокинул в себя усиливающие эликсиры и бросился прямо в гущу врагов в безнадежной попытке спасти подругу. Вот только хватило его ненадолго. Все тот же жуткий клоун-кентавр легко перехватил руку гнома с занесенной для удара булавой и одним коротким движением оторвал ее, откидывая Бомбастера в сторону. Гном как будто не заметил потери конечности и оставшейся рукой сорвал с себя оба патронташа, которые в следующее мгновение полетели прямо в толпу тварей.

Яркое зарево взрыва затмило свет за окном. Вспышка ослепила всех, а взрывной волной оставшихся в живых игроков подхватило и, протащив по воздуху сквозь толпу тварей, припечатало прямо о ту самую дверь, к которой они пытались прорваться. Ударом из всех троих вышибло дух, и они мешками повалились на камень. Сражаться в таком состоянии было невозможно.

Приподнимаясь на локте правой руки и преодолевая звон в ушах, МастаДонт пытался хоть что-нибудь разглядеть сквозь завесу пыли, поднявшуюся на месте взрыва. Левая рука со щитом, которым он прикрылся сам и попытался прикрыть Милу и Тандера от взрывной волны, повисла безвольной плетью. Часть латного наруча и наплечника сорвало, и белеющий осколок кости, прорвавший мышцы, кожу и поддоспешник, намекал на то, что левой рукой паладин еще нескоро сможет сражаться. Доспех был изрядно покорежен, а накидка дотлевала на плечах.

Рядом скорчилась Мила. Пучок волос распустился, разметав их по плечам. Ее живот был пробит одним из болтов Татси, расстрелянных воровкой до своей смерти. Медленно натекающая лужа и стремительно уменьшающаяся полоска здоровья в статусе говорили о том, что целительнице осталось недолго. У нее даже не было сил самостоятельно стабилизировать свое состояние.

А вот Тандер уже был на ногах. Правда, его очень сильно шатало. Лицо орка было разбито, руки сжимали обломки посоха, которыми, тем не менее, маг сумел наколдовать пусть хлипкий, но хоть какой-то магический щит. Однако иллюзий он явно не питал. Им не справиться. Они провалили квест. Хотя, судя по окну группы, Бомбастер был все еще жив. Изрядно побит, но жив.

Наконец, завеса улеглась, обнажая поле боя. По всей галерее были разбросаны слабо шевелящиеся и сильно обгоревшие куски тел. Рядом с МастаДонтом, Милой и Тандером никого не было — только изуродованные трупы, оказавшиеся достаточно хрупкими, чтобы взрывной волной их разорвало на куски.

Но взгляды МастаДонта и Тандера были прикованы к эпицентру взрыва. Там, освещаемый светом переставшего моргать ока, стоял живой и совершенно невредимый клоун-кентавр. У его ног слабо шевелился Бомбастер. Гнома было не узнать. Большая часть его кожи была сожжена, обе руки отсутствовали, лицо изуродовано и застыло восковой маской. Его рот шевельнулся. Он явно пытался что-то сказать, но не смог. А в следующий момент клоун-кентавр одним движением копыта перебил алхимику шею. Бомбастер погиб и вместе с Татси отправился на перерождение, а его обожженное и изуродованное тело осталось лежать у ног монстра.

Кое-как поднявшись, МастаДонт крепче вцепился в меч, готовый дать последний бой. Он знал, что не выживет. Квест, можно сказать, провален. Двое... трое из пяти — Мила, затихнув за их спинами, умерла и отправилась на перерождение — погибли. Оставшиеся двое практически небоеспособны. А враг, стоящий перед ними — силен и, кажется, практически не устал. Да что там, такое ощущение, что он вообще бессмертен!

Ни паладин, ни маг не знали, как бороться с таким противником. Они никогда с таким не сталкивались. Но и просто так умирать не хотелось. Они хотя бы попытаются, раз уж их участь определена.

Вот только у судьбы были другие планы. Клоун-кентавр развернулся и вместе с остатками тварей покинул галерею. Свет, исходивший от белого ока, погас, и пространство погрузилось в непроглядный мрак. Потребовалась почти минута, прежде чем Тандер зажег последний оставшийся у них факел. Они с МастаДонтом были готовы к тому, что увидят монстров прямо перед собой, но никого не было. Только куски тел монстров и следы недавнего взрыва, только чудом не обрушившего галерею, не иначе. Тела Милы, Татси и Бомбастера исчезли без следа.

— Что будем делать? — спросил Тандер.

— Так ли это важно? — ответил вопросом на вопрос МастаДонт. — Так или иначе, вдвоем мы не сможем закончить квест. Боеспособность на нуле. Что ждет впереди — мы не знаем. Но... почему бы не попробовать? В конце концов, нам так и так придется умирать, чтобы выбраться отсюда. Так хотя бы посмотрим, что за дверью.

Подумав пару секунд, маг кивнул. Вдвоем они открыли дверь и очутились в библиотеке, представлявшей собой неожиданно огромное помещение с тусклыми лампами на стенах, заставленное множеством стеллажей с бесчисленным количеством книг и свитков. Книги выглядели почти новыми, но толстый слой пыли говорил однозначно — здесь давно никого не было.

Маг и паладин медленно брели между стеллажей с книгами, оглядываясь по сторонам. Тишина, царившая в библиотеке, нервировала. Тени, отбрасываемые светильниками, казалось, оживали и обретали объем, однако на Тандера и МастаДонта никто не нападал.

Один из проходов вывел их в центр библиотеки. Идеально ровный круг, огороженный небольшими — всего лишь по пояс — деревянными перилами, внутри которого были установлены два кресла, круглый столик с водруженной на него стопкой книг и диванчик. И на этом самом диванчике сидел скелет в черном одеянии, удерживающий в руках, затянутых в кожаные перчатки с металлическими вставками, толстую книгу и периодически ее перелистывающий. К диванчику был прислонен узловатый посох с мерцающим в навершии сапфиром, удерживаемым четырьмя треугольными металлическими зубьями.