Век Дракона 3. Вожди проклятых

Однако, Амелл уже определился.

— Подождите, капитан, — он твердым жестом без слов прикрыл рот Андерсу. — Почти все Серые Стражи Ферелдена находились здесь в момент атаки тварей и... погибли. Но даже до нападения Стражей было недостаточно для противостояния порождениям и экспедиций на Глубинные тропы. Я до сих пор провожу набор в наши ряды и знаю Андерса. Он хороший целитель. Мне это известно не понаслышке. Такие люди мне нужны, — он обернулся к отступнику и понимающе кивнул. — У меня есть полномочия объявить Право Призыва на этого мага. Освободите его.

На миг-другой над развалинами крепости повисло молчание. Его прерывал только шум льющегося дождя и шипение гаснущего пламени.

— Ежели вам нужны Стражи, — вдруг ни с того ни с сего вмешался рыжий гном, который так и остался торчать в стороне после того, как в тюрьму увели его друга Айдана Кусланда. — То я как раз пришел вступить!

— И я тоже, — женщина в легком доспехе, что была с группой храмовников, отделилась от них, спешно выходя вперед. — Испытайте меня, Страж-Командор!

Храмовница резко дернула рукой.

— Вы... Страж-Командор, этот человек — отступник! Одумайтесь! Ваше величество, — видя, что ее слова не достигли цели, капитан обернулась к потиравшему лоб королю. — То, что здесь происходит — неправильно. Этот маг, Андерс, он должен ответить за... он преступник!

Тейрин неслышно вздохнул.

— Полагаю, Серые Стражи не утратили Права призыва, — стряхивая со светлой шевелюры воду, проговорил он. — Ни у Церкви, ни у короны нет полномочий этому препятствовать.

Андерс передернул плечами, стряхивая руки своих конвоиров. Нагло подмигнув побледневшей от ярости храмовнице, он быстро пересек пространство, отделявшее его от Дайлена Амелла, и встал за его спиной.

— В Серые Стражи вступаешь? — рыжий гном харкнул в лужу и поддернул ремень на штанах. — Молодца! А юбчонка не намокнет?

Рослый отступник, который довольно быстро перестроился в изменившихся для него реалиях, бросил сверху насмешливый взгляд.

— Вы посмотрите, гном, смердящий пивом. Экое диво, — он посмотрел сперва на гнома потом зачем-то на подол своей робы мага. — Нравится моя одежда? Хочешь забрать себе?

— Страж-Командор, — король, которому надоело стоять под дождем, снова смахнул воду с головы и, потряся шлемом, надел его обратно на голову. — Идем под крышу. Нам нужно посоветоваться.

— Прощай, капитан. Удачной вам дороги!

Лицо храмовницы будто свело судорогой. Однако, она уже овладела собой.

— Ты делаешь ошибку, Командор, — уже отвернувшись, чтобы уйти, она в последний миг задержалась. Ее блеклый взгляд уперся в лицо старшего над Серыми Стражами. — Андерс — хороший целитель. Это верно. Но еще он — подлый, трусливый, грязный мерзавец. Он не будет верен вашему Ордену. Точнее, будет, но только до тех пор, пока это будет приносить ему выгоду. А вы... ты и твои люди взамен на его сомнительные услуги можете ожидать в ответ только предательства. В любой момент. Пусть сейчас ты мне не поверишь. Вы, маги, любите покрывать друг друга. Но рано или поздно... скорее рано, ты узнаешь, какую змею пригрел сегодня на своей груди! Попомни мои слова!

Часть 7

Когда-то в Башне Бдения была настоящая тюрьма, с десятками вместилищ для узников, длинными, извилистыми коридорами, караульными и пыточной. Однако после перехода крепости во владение Серых Стражей, по совету гнома, который отвечал за строительные работы, эта часть помещений была заложена камнем и замурована. Для тюремных нужд выделили небольшой дом с одной комнатой и подвалом на две камеры неподалеку от входа в твердыню крепости. Единственными атрибутами темницы была укрепленная дверь на входе в дом и решетки в подвале, что разделяли установленную там клетку на две части. Все прочее мало чем отличалось от других внутренних комнат башни. Не было похоже, чтобы Страж-Командор Амелл готовился к приему и содержанию сколько-нибудь значимого числа узников.

Однако когда рыцари короля втолкнули вверенного им рыжего великана в одну из клеток, оказалось, что другая все же была занята. Хотя на первый взгляд в тусклом свете выгоревшего факела худощавая фигура узника у стены была едва приметна.

За то короткое время, которое потребовалось, чтобы исполнить королевский приказ, конвоиры не обменялись с арестованным ни единым словом. Так же молча они заперли клетку и покинули тюремный дом, заменив только почти прогоревший факел над пустовавшим теперь столом приемщика.

После того, как затихли шаги рыцарей и грохот дверных засовов, арестованный великан некоторое время стоял, сжимая в кулаках прутья и опустив голову. Тишину в подвале нарушало только потрескивание факела и человеческое дыхание.

— Не... не может быть! Кусланд, ты? В самом деле ты? Здесь??

Великан нехотя отпустил решетку и обернулся. Голос показался ему смутно знакомым. Память не сразу явила образ того, кто теперь говорил с ним из темноты второй клетки. Однако сегодняшний день устроил столько встреч, что еще одна уже не удивляла.

— Кто здесь? — негромко спросил он, оборачиваясь к невидимому пока узнику. — Выйди на свет. Я тебя не узнаю.

Послышалось шуршание. Тот, кто до сих пор прятался в темноте, поднялся на ноги. Его узкое худое лицо в пляшущих отсветах пламени казалось длиннее и старше, чем при свете солнца. Однако теперь рыжий великан узнал.

— Х-Хоу?

— Так я не ошибся. Это ты, Айдан! — глаза узника сверкнули. Лицо исказила гневная гримаса. — Проклятие, а я почти поверил в то, что ты мертв! О твоей героической, — он издевательски выделил это слово, — смерти треплются больше, чем даже о голоде или новых налогах!

Кусланд потер лоб, отступая от решетки. Несмотря на неприятную встречу так близко от себя, питать вражду, которая с отцов перешла на детей, теперь не было ни желания, ни сил. Усталость последних событий давила, словно чугунная плита.

— Что еще про меня говорят? — не глядя на собеседника, словно бы не к месту спросил он. Молодой Хоу, впрочем, не обратил внимания на нарочитое игнорирование того, что недавно случилось между их семьями. Он подступил к самой решетке, берясь за нее худой рукой. В отличие от Кусланда, его настрой был явно боевым.

— Говорят, что ты убил моего отца! — он стиснул прутья так, словно это было горло врага. — Ты, Кусланд, признался в этом перед всем Собранием Земель! Неужели и это — тоже ложь?

Айдан поднял голову. С минуту он и Хоу прожигали друг друга взглядами.

— Нет, это правда, Натаниэль, — тяжело проговорил он наконец. — Эрл Рендон Хоу пал от моей руки. В тот миг, когда пытался для забавы ослепить Фергюса, моего брата.

Тот, кого назвали Натаниэлем, презрительно искривил губы.

— Ты рассчитываешь, что я в это поверю? Ты, лживый ублюдок! Мой отец... он, конечно, не подарок, но он не стал бы... как ты говоришь — пытать дворянина для забавы! Ты — подлый убийца, и ты только что сам сознался в содеянном — теперь передо мной! Клянусь Создателем, ты ответишь за смерть моего отца! Ты и весь твой проклятый род! Проклятье! Дай мне только выбраться из этой клетки!

Последнее он выкрикнул, уже не владея собой. Кусланд поморщился, отступая от решетки в тень.

— Пока ты не выбрался, — он вскинул руку, предвосхищая новую волну ненависти, которую с набранным в грудь воздухом собрался обрушить на него молодой Натаниэль Хоу. — Да погоди ты! Я... даже не знаю точно, сколько времени я... Свадебный подол Андрасте! Погоди, говорю! Расскажи, как тебя вообще сюда занесло.

Часть 8

— Ну? Ты что-нибудь нашел?

Амелл, который сидел за столом в окружении сваленных, как попало книг, протер глаза основаниями ладоней. Небольшое помещение, в котором находились король и Серый Страж, более походило теперь на хранилище общественных записей в пору ревизии. Тома, фолианты, книги, свитки, справки и брошюры в беспорядке лежали на столе, возле стола и под столом, и даже громоздились в стороне, подобно рукотворным холмам из отработанной руды, что оставляли после себя человеческих шахтеры; в отличие от людей, гномы никогда не позволяли себе такого обращения с земельными недрами. Все выглядело так, словно в бумагах в сильной спешке копалась стая кур, и могло вызвать раздражение у любого, кто хоть сколько-нибудь чтил порядок.

— Нет. Здесь ничего нет. Да и быть не может, — маг обвел взглядом сотворенный им разор. Поморщившись, он несильно пихнул от себя один из свитков. — Слетать бы в библиотеку Круга. Бьорн... по старой... памяти разрешит мне покопаться даже в тех бумагах, которые в закрытом доступе, я уверен. Особенно когда узнает, для чего это нужно...

— Твой друг... тот маг во дворе утверждал, что сэра Хосека нет теперь в Круге.

— Что? — Амелл сбился с собственной мысли, с трудом принудив себя прислушаться к словам короля. — А, да... Ну, значит, вместо него там теперь капитан Алесар. Этот... храмовник предан Бьорну куда больше, чем Верховной Жрице, и осведомлен о... наших с ним делах. Уговорить его не составит труда. Но не в этом дело. Среди бумажного хлама ферелденского Круга вряд ли есть то, что нам нужно.

Алистер прошелся из угла в угол.

— Ты хочешь сказать, что такое... то, что мы видели своими глазами — невозможно совсем?

Маг моргнул, встряхивая головой.

— Нет, — после паузы, проговорил он, вновь окидывая тоскливым взором устроенный беспорядок. — Боюсь, это все же возможно.

— Боишься? — пока Страж-Командор предавался размышлениям, король выглядывал во двор. Спешно созванные из ближайших селений работники растаскивали завалы из обгорелых обломков и лежащих вповалку тел. Услышав последнее, Тейрин с раздражением повернулся к своему соратнику и другу. — Что это значит, гарлок побери? Если хотя бы предположить, что ритуал... воскрешения из мертвых возможен, значит, та тварь — вовсе никакая не тварь, а Айдан! И он... теперь жив! О, Создатель, разве это плохо? Почему ты этого боишься?

Амелл отвлекся от горы свитков у него перед носом и поднял глаза на короля. В облике его читалась неуверенность и та самая отрешенность, которая не проходила с мига, когда он увидел Кусланда во дворе разгромленной крепости.

— Я не меньше твоего хочу, чтобы он оказался настоящим, — медленно проговорил маг, тщательно подбирая слова. — Да, хочу. Но... подумай сам...

Король сдержался. Вместо этого он поднял брови в ожидании продолжения.

— Подумай сам, — тем временем хрипловато предложил Командор и прокашлялся. — То, что существуют... способы поднять на ноги труп, ты знаешь. Видел сам, тогда, в Редклиффе. Мы все видели. Десятки безмозглых мертвяков, сильных, выносливых, быстрых... Послушных...

Маг снова помедлил. Тейрин повернулся к окну спиной и присел на лавку. Кабинет сенешаля Варэла, где они копались в бумагах всей крепости уже несколько часов, постепенно погружался во тьму. Тлевшие остатки дров в камине и несколько свечей на столе пока еще справлялись с ее приходом, но уже понемногу начали сдавать свои позиции.

— Нужна сильная магия крови, и воля сильного мага... или демона, — Амелл потер трехдневную небритость под носом, потом — на подбородке, потом — пробарабанил пальцами по незанятой части стола. — И труп пойдет. Даже заговорит. Но все равно останется трупом.

Алистер кивнул. Пока он не услышал ничего нового или пугающего. Ходячие трупы он видел сам, и даже сражался с ними.

— Но то, что... Айдан не труп. Я чувствую в нем скверну. Такую же, как в любом из Стражей. Ты знаешь, что скверна на дохлятине — чувствуется, но молчит, а услышать ее можно только на живом. А значит, либо кто-то... похожий как две капли воды на нашего друга прошел посвящение в Стражи... причем прошел его здесь в Ферелдене, ибо говор у него ферелденский... И это было еще до начала Мора, ибо среди наших павших товарищей его не было. Мы бы запомнили, — Амелл покачал головой. — Создатель, это уже дебри и вовсе нечто неправдоподобное... Так вот, либо это просто очень похожий на нашего друга Страж, которого во время Мора не было в стране и который зачем-то явился именно теперь морочить нам головы...

Он умолк, вновь подбирая слова. Алистер уже не мешал ему собираться с мыслями, молча ожидая продолжения.

— Либо кто-то... это невозможно, но все же... По крупицам воссоздал тело Айдана Кусланда, а потом так же по крупицам собрал его душу. И притянул ее в воссозданное тело. Зачем? Не знаю. Не знаю! — повысил он голос, видя, что король снова пытается открыть рот. — Притянуть душу... даже душу архидемона можно. Это абсолютно точно. Для этого есть ритуал... Темный, как сущности проклятых богов, но есть. Есть ли способ восстановить душу Стража после разрушения... До сих пор я был уверен, что ответ на этот вопрос знает только сам Создатель.

— Выходит, не только, — мрачно пробормотал ничего не понимающий Тейрин. Амелл кивнул с неменьшей мрачностью.

— Если спросишь меня, даже если такое возможно человеческими силами, без вмешательства свыше, никто из магов Ферелдена на это не способен. Они... да и я... попросту не знаем — как, — Командор Серых Стражей вновь с силой потер уже порядком покрасневший лоб. — Записи о чем-то похожем можно найти разве что в Тевинтере. Ну, или в каких-то чрезмерно секретных церковных закромах, что хранятся под десятью замками за двадцатью дверьми в мрачных, сухих подвалах где-то в Вал-Руайо...

Король и маг посмотрели друг на друга.

— Почему сухих подвалах? — сам не зная зачем, уточнил Алистер, осознававший, что основными свойствами подобных помещений всегда была вездесущая сырость.

Дайлен Амелл подпер голову рукой.

— Чтобы не портилась бумага, — безразлично пояснил он.

Некоторое время молчание нарушалось только криками рабочих за окном и грохотом разбираемых кровель и стен, что лежали в руинах. Наконец, король шумно вдохнул и сам оперся ладонями в колени.

— Я... догадываюсь, но поясни до конца, что же тебя все-таки пугает в возвращении нашего друга, — попросил он, наконец. Маг, не глядя, дернул щекой.

— Если отбросить то, что было совершено неслыханное... по мощи магическое действо, которое под силу только Создателю, — Амелл говорил медленно и спокойно, давая прочувствовать другу серьезность положения настолько, насколько это было возможно, ибо до конца что-то не было понятно даже ему самому. — Я не буду говорить, что для такого обязательно потребовалось бы совершить... что-то ужасное и мерзкое. Это закон маготворчества — чем объемнее и сложнее творимое действо, тем большие ресурсы оно должно забирать... И "ресурсы" эти — не просто сила мага, а и... если хочешь, жертва мира за вторжение в него того, что ему не свойственно... За извращение самой сути мироздания. Ведь для мира не характерно, чтобы в нем оживали мертвецы. Подобные эксперименты противны Создателю, противны людям... И практиковались только в Империи Тевинтер, и то — в период поклонения темным драконам. Такой обряд может потребовать чего угодно — крови множества девственниц, либо жаренных чресел девственников, либо дерьма молодых драконов, либо гарлоковых отрыжек, и все это — варить в моче архидемона, а после вдыхать полученный... аромат или купаться в нем...