Будущее воина

Именно так — с большой буквы. Наряду с мифологическими сюжетами присутствовали и реалистические картины. А уж всевозможных портретов непредставимое количество. Ей ничего не стоило взять за образец реального человека и изобразить в виде бога, духа или давно умершей личности. Некоторые откровенно бесились с появления в сюжетах вроде классического приношения в жертву собственного сына первым Императором. Уж очень история и сам персонаж неоднозначен.

Зато Райан обнаружив себя в виде Хозяина Стад долго изучал фреску и заговорщицки согласился, что не самый худший вариант. В его нынешней работе главного управляющего тцарства присутствует очень много общего с автарой бога. Тот не только скотом, но и урожаем занимался, создавая новые полезные сорта растений и плодов.

Блор об этом услышал в первый раз, с умным видом покивал и специально проверил — так и оказалось. Об этой стороне его деятельности мало кто знал, повсеместно обращались к Владельцу домашних животных, а он и растениями занимался. Почему почитается в основном пастухами неизвестно. Люди иногда странно себя ведут не замечая очевидных вещей.

Жанель умудрялась заглядывать в самую душу и не просто так вставляла в свои картины конкретные лица. Иногда долго бродила разыскивая единственно верное, случалось забрасывала сюжет, не обнаружив подходящего, но если уж писала — всегда в точку. Убийца и злодей из прошлых веков действительно таковым и оказался, стоило попросить Денеса присмотреться к человеку послужившему моделью.

До верного помощника так и не дошло почему Блор показал конкретно на определенного старосту в деревне, тем более никогда того не видел. Денес всерьез проникся, уверившись еще больше в неком божественном прикосновении к старшему брату и его уверенном попадан в цель.

На самом деле он или она, а Блор так и не смог уверено определить бога, ни про одного таких вещей не говорили и легенд не рассказывали, коснулся отнюдь не его, а художницу. Попытки расспросить заводили в тупик. Жанель искренне не понимала, чего он добивается. Она так видит, а почему объяснить не могла.

В конце концов плюнул, перестав задавать вопросы и просто внимательно смотрел на очередную фреску. Хуже всего давно ждал собственного появления. Раздражался, не понимая чего ждать и все же хотел увидеть. Интересно ведь в каком виде это произойдет.

— Художник обязан знать мастерство во всех его видах, — наставительно говорила женщина, уверено работая мастерком каменщика, перетирая нечто в лотке, — правильное нанесение штукатурки на стену позволяет быстро закончить. Если неправильно рассчитать сроки краски на подсохшую лягут неправильно и завтра придется все сбивать, потому что цвета отличаются. Сколько не переписывай, разница всегда заметна. Идеально повторить краски, влажность и многое другое никому не удастся.

— И зачем это требуется знать знатному фему? — поинтересовался Блор, рассматривая эскизы. Он уже твердо знал — сначала идея, затем сюжет переносится на картон, увеличиваются до правильного размера детали и изготовляется макет фрески. Обычно подмастерья разбивают изображение на квадраты и копируют с изменением длины. То есть то что он видит пока общие наброски.

— Это мой сын! — гневно сказала Жанель.

— Правда? А я думал мой младший брат, — удивился Блор. — Что-то такое помнится смутно. Юристы, отсутствие угрозы с его стороны для Кнаута и прочая белиберда. Или я перепутал и это вовсе не Гейл, мой родственник и подопечный?

Мальчишка без особой охоты ковыряющийся пестиком в ступке, моментально их забросил и уцепился за его штанину.

— Кататься, — потребовал он.

— Ты ж видишь, я разговариваю.

— На нем, — пухлый пальчик показал на Возмездие.

— Догонишь — прокатишься.

— Я вам не лошадь! — возмутился демон, торопливо отступая перед целеустремленно направляющимся к нему ребенком.

— И за хвост подергай, — посоветовал Блор.

— Пусть догонит сначала.

Мальчик проявил заметную сноровку, пытаясь отрезать от двери зверя. В эти игры он уже баловался и прекрасно знал порядок действий. Загнать в угол, с воплем коснуться и тогда можно залезть сверху. Правда в одиночку такое не выходило, обычно требовалась целая охотничья команда, иначе поймать крайне тяжело. Возмездие бегал много быстрее малышей и мелькал под самым носом, не позволяя приблизиться.

Зато гонять огромного зверя много интереснее, чем сидеть и выслушивать всякую ерунду. И падения на этом пути не столь уж важны, вставая и отряхиваясь, опять потянулся вперед. Вряд ли ему приходилось выслушивать лекции от демона или еще кого считающего себя умным о наличии в мире всего двух типов существ — хищников и жертв, но без сомнений во вторую не попадет. Охотники жертвами не бывают.

— Ты издеваешься! — возмутилась Жанель.

— Нет, — рассеяно отказался Блор, кажется дождался. Правда не про мифическое прошлое и пока общие контуры вместо лица, но меч точно мой. Злюку не спутаешь. — Я вполне серьезен. Боюсь и так излишне много позволяю вам проводить времени вместе. Чему полезному его научит мать?

— Еще скажи такая как я! — задохнувшись от негодования, вскричала Жанель.

— Нет, — пробурчал он, пропуская мимо ушей возмущение, — это неправильно. Ладно еще наличие стола, но почему мы все сидим с одной стороны? Никто не повернулся спиной к зрителю. Это... неестественно.

— Перспектива, — ответила она мгновенно.

— Ну это неприлично, — почти жалобно сказал Блор, — это ж судя по рожам и обстановке окончательное подписание соглашения о включении в войско трех племен на общих основаниях посадких. Не так это было! Не пили, празднуя, а ругались до последнего момента.

— И могли еще долго, не шуми под окнами толпа народа, тобой же через Тадера настропаленная.

Она всплеснула руками, чуть не зацепив измазанным белым пестиком по носу.

— Удивительные претензии! Это кто ж такой умный требовал для лучшей продажи приукрашивать действительность?

— А я еще и купить это обязан? — ужаснулся Блор почти всерьез.

Давно уже при написании фресок и картин Жанель пользовалась его деньгами. Точнее он дал указание выдавать все необходимое без промедления за свой счет. Хочет скорлупу от орехов, известку или куриные яйца — вручить не требуя подробного отчета. Попросит золота тоже не жаться. Не вполне широким жестом. Ей поручалось учить подмастерье, не менее двух одновременно, но разрешалось выбирать себе учеников самостоятельно.

В каком-то смысле сделанное ей было не менее важно всего остального. Более того, оно давало своего рода бессмертие, на что и постоянно указывал очередному недовольному своим изображением. Этот довод многие понимали, особенно усвоив, что не они одни такие. Если его дворец не сожгут очередные захватчики, фрески останутся на столетия.

И художественная школа тоже. При всей ее не слишком могучей внешности и далеко не бесконечной силе Жанель обладала жуткой работоспособностью и успевала рисовать, попутно гоняя пол дюжины учеников. Что именно тцарь Блор предоставил ей, она прекрасно поняла. Будущую славу первой женщины-художника, переступившей омертвелые каноны.

В классической живописи пропорции человеческого тела сознательно нарушались. Фигуры тоньше, пальцы на руках ногах удлинены, а тело практически целиком прячется под одеждой. Взгляд персонажа строгий и отрешенный, нередко направленный неизвестно куда. Даже позы стандартны.

На ее изображениях люди не смотрелись безучастными статистами. Они подобно богам проявляли чувства — гнев, зависть, страх, любовь, жадность, разочарование, унижение. Он не стояли, а жили. Когда она закончит, а произойдет это явно не скоро, дворец превратится в натуральное чудо света. Можно гордится и забыть на время постоянно мешающих мальчишек со строительными материалами и вечные перестановки в помещениях.

— В любом застолье, — произнес Блор и так ясное, — существует строгая иерархия. Кто где сидит и почетное место находится не здесь, — он показал, — а во главе стола. И абсолютно точно не мне там сидеть престало в Гезерди. А вообще, дальняя кромка стола больше передней.

— У тебя хороший взгляд. Точный. Правила прямой перспективы требуют, чтоб рисунок имел только одну точку зрения-внимания, совпадающую с точкой схода на горизонте изображенных на картине линий, перпендикулярных плоскости картины. И лучше всего, чтоб эта точка была в правом глазу главного героя...

— А? — озадачился Блор.

— Все равно поймаю! — раздался азартный крик и мимо пронесся очень довольный Возмездие. Ему догонялки нравились не меньше ребенка. В такие моменты гораздо заметнее становилась его вечно щенячья сущность. Он так и не повзрослел, не давая себе труд задуматься дальше обычных действий, а будущее для демона просто не существовало. Есть нынешний миг и не больше того.

— Рисунок получает большую глубину, — вздохнув, сказала она, проводив взглядом пронесшегося мимо мальчишку, не пытаясь его остановить, все равно бесполезно. — Обязательно и очень важно учитывать точку, с которой мы смотрим на происходящее, что мы видим с этой точки, под каким углом мы видим предметы на рисунке. Более близкие всегда кажутся крупнее удаленных, пусть на самом деле все наоборот.

— Ага, — согласился Блор, смутно догадываясь о неком озвученном для него законе мастерства художника. На этот раз прозвучало много внятнее и разборчивее, чем линия горизонта в правом глазу. — И какая связь с безусловно выдуманной обстановкой собрания? При том, что уж кто-кто а ты там побывала неоднократно и внутренность помещения занимаемой нами виллы изучила самым замечательным образом.

— Иногда именно жизнь и требует улучшить реальное событие. Легенда должна быть красивой.

— А я что всегда говорил?!

— Иногда, — тоном умудренной старухи подчеркнула. — В особых случаях. Похоже до тебя так и не дошел общий замысел моего труда.

— Только не говори о моем прославлении!

— Скорее истории.

— Ты меня пугаешь. Эдак недолго и до откровенного вранья: с раннего детства на небе появились знаки и двухголовый вепрь принялся вещать о великом будущем младенца Грая на чистом имперском диалекте со столичным аканьем.

— Очень жаль, — склонив голову на бок и глядя на Блора взглядом совы, обнаружившей мышь, произнесла, — что упорно не хочешь поделить происходящим до появления в Ранткуре у Жаклин.

— Э?

— Я опросила кого смогла о подробностях прошлого, но...

— Кстати, насчет этого, — резко сказал Блор, прерывая, — я не стал лезть с вопросами и выполнил просьбу без всяких условий. — Он посмотрел в угол, где Возмездие наконец поддавшись, позволил себя ухватить за хвост и осторожно волок мальчишку за собой. — Почему он не пришел ко мне, а буквально прятался?

И ведь не догадался бы никогда, если б не попалась на глаза лежащая на столе у Жаклин "Книга удивительного народа". Не волновали Блора ее мужики и не собирался он лезть в ее жизнь, но в тот момент всерьез поразился. Быть рядом и даже не попытаться встретиться. Может реально не в себе? А может и не человек вовсе.

— Мне, знаешь ли обидно. Немногих я могу назвать своими друзьями. Фактически их нет. Даже с Жоайе не могу позволить себе забыть о, — он запнулся.

— Разнице в положении.

— Да, — подумав, подтвердил Блор. — Дружить можно с равным. И с тем кто от тебя ничего не добивается. Ни прямо, ни косвенно. В последнее время таких нет совсем, — он криво усмехнулся.

— К этому придется привыкнуть, — кивнула женщина. — Хорошо у тебя есть Визи. Все-таки не один.

— А давай вернемся к моему вопросу?

— Разве я могу отвечать за Дока? — без особой охоты пробормотала Жанель.

— Я достаточно уважаю тебя и твой ум, чтоб выслушать соображения. Ну не могли вы встречаясь, — он опять невольно перевел взгляд на мальчишку и удержал себя от усмешки, — при достаточно близких отношений вообще не говорить. Тем более обо мне.

— У тебя мания величия развивается.

Блор демонстративно пожал плечами и постучал пальцами по лежащим на столе рисункам. Он-то себя пока не записывал в легендарные герои, а вот она явно к этому шла. И сознательно. Раньше подобных поползновений он не наблюдал. А здесь пахло Доком, его влиянием. Понять бы еще зачем и с какой целью. Рано или поздно беседа должна была состояться. Он долго колебался и ждал, сам не зная чего. Прихода старого знакомого или ее слов. Не дождался. Значит придется самому.

— Это его термин, — сказал негромко. — Я даже не понял, в первый раз услышав. В Храмах лечат душу, а не мозги. Если вообще пытаются. Душевнобольных почти всегда, — он повел рукой по горлу, — чтоб еще один разломанный не вылупился. Хотя вслух говорят другое. Об общей пользе и лишнем рте. Проговорилась сразу.

— Сложно все ж скрывать такие вещи, — принимаясь опять помешивать раствор, произнесла Жанель. Вряд ли с целью. Скорее просто машинально заняла руки, не задумываясь зачем. — Множество глаз вокруг и не важно кому доносят Шарлотте, Денесу или еще кому. Уж больно удивительное происходило.

— Вот только и дела мне тогда было проверять с каким мужиком живет тетка леди Кнаута. Хвала всем богам мне не родственница и сама сняла ответственность за свою безопасность отправившись за Каменный пояс с армией.

— Неужели не интересовался? — со знакомой насмешкой спросила.

— Я несколько занят был военными действиями, — ответил Блор язвительно. — Ну когда живот стал заметен не без этого — доложили. Но я не представлял кто папаша.

— И кто? — невинно спросила женщина.

— Я не знаю, — после долгой паузы ответил он, — в тех горах его считали чуть ли не новым воплощением бога. Только дошло это до меня с огромным запазданием и задним числом. И вспоминая былое, я не могу весело рассмеяться и отбросить от себя подозрения, что доля истины в этом есть.

— Совсем не важно, что сам человек думает о себе, много существенней каким его видят находящиеся вокруг.

— В смысле?

— Пока ты не подозревал о неких странностей нормально общался и считал другом. С кем может находиться в дружественных отношениях воплощение высшей сущности?!

— Только не надо об этом, — выставляя перед собой ладони, вскричал Блор. — Я был молод, глуп и наивен.

— Ты можешь считать себя по-прежнему парнем из глухой деревни, но окружающие наблюдают нечто гораздо значимее.

— Удачливого завоевателя.

Она посмотрела, знакомо склонив голову и подняв бровь.

— А как назвать любовницу бога и его сына, — с иронией спросил Блор, — божонком?

— Да нормальный мальчишка, — с гордостью сказала Жанель, посмотрев на сына. — Крепкий, умный и без малейших странностей. Заметь — здесь кроме тебя никто ничего удивительного не заметил. Ну лекарь, ну с заскоком, на хромую старую бабу нацелился — и что? Я с деньгами, а он без. Все понятно без долгих объяснений.

Допустим золота у нее не имелось за исключением сущей мелочи. Жаклин высылала, однако не сказать что сильно баловала тетку. На житье более чем достаточно, а на ее художества нет. Удовольствие откровенно много стоящее.

С самого начала в числе моих домочадцев числится и все принимают это как должное. Тоже вот сразу наводит на мысли о юродстве. Не девочка малая и не глупая, а принимала будто так принято. Да и ладно. Талант ей дан свыше и от меня не убудет.