Часть 6

— Я нёс им еду и вещи. Услышал плачь и скулёж, побежал в нору, они избивали детей. Дальше почти ничего не помню, схватил с пола железяку какую-то и бросился на них. Дальше туман, кажется в меня стреляли...

— Две пули ты получил и ножевое ранение. Арад, ты раньше видел их?

— Нет. И в нору ход знают только дети. Там далеко по туннелю.

— Хорошо. Мы с трудом уговорили кое-кого показать место событий, твои вещи нашли, дети оттуда ушли, мы не знаем куда.

— Кое-кого?

— Тебе предстоит интересное знакомство.

— Что меня ждёт?

— Я не судья Арад, не принимаю решений. Скорее всего накажут, но учитывая твой возраст, причину нападения и гм... рекомендации. На мой взгляд это будет какое-то требование или задание. Ты защищал жизнь детей как мог, а учитывая что один из твоих врагов имел стрелковое оружие, твои шансы были практически нулевые. Почему они сразу не начали стрелять — мы не знаем.

— Там темно, костёр почти не горел.

— А ещё они испугались. Сильно.

— Чего они хотели?

— Это ещё предстоит выяснить, без причины не стали бы гоняться за беспризорными детьми по стокам.

Арад закрыл газа, из под сомкнутых век потекли слёзы.

— Арад, я бы гордился таким сыном. Не все пойдут с голыми лапами на врага, не все захотят рисковать ради тех, кто не одной с ними крови. Ты поставил на кон свою жизнь. Вестник сделал свой выбор.

— Этого, который...

— Пока всё сложно, говорить он не хочет. Проблема в том, что... Арад, ты очень молод, многого не знаешь в силу возраста. Социальные явления порой очень необычны. Если мы его даже вдруг по какой-то причине выпустим, далеко он не уйдёт.

— Почему?

Страж подошёл к окну, приоткрыл занавеску, выглянул.

— Ты не один такой. За детей нор убивают. Им... вам... в большинстве всё равно что будет потом. Это явление называют по разному, Стражи в своей среде называют таких Ксарр — Кормящие. Это те, кто помогает детям нор, те, кто защищает их и они единственные кого эти дети слушаются. Ты ведь знаком с Домом Нор?

— Ой...

— Об этом не говорят и не вспоминают, — тихо продолжил Страж, — мальчик Рид когда-то очень давно жил в стоках. А теперь он Князь Перуна. Высшая власть колонии. Твой Дом тоже в этом Княжестве. Князь Рид многое прощает, даже своим врагам. Но...

— Не простит?

— Да. Если его не добьют Кормящие за ближайшим углом, значит добьют воины Дома Нор. Это приговор и никто отменить его не в силах. Этих детей можно не любить, не давать им ничего, ругать за воровство. Но поднявший лапу на такого ребёнка скорее всего не доживёт до следующего утра. Дети нор обычно не жалуются на побои, однако мало кто в состоянии рассчитывать свою силу, удар взрослого приводит к серьёзным травмам, а потом им приносят еду и видя что произошло начинают выяснять кто и за что, дальше всё по накатанной, ровно как с тобой ярость глушит разум и Ксарр выходит против любых "врагов" в любом количестве с любым оружием. Были случаи разные, иногда лишь самопожертвованием Стражей нам удавалось остановить кровавое побоище. Кормящий, это не только название, это нечто ирреальное, никто не может объяснить, но слова этих Ксарр всегда ранят душу, как огонь, рядом с костром тепло и уютно, но стоит лишь приблизить лапу, будет ожог.

Арад ждал продолжения, но Страж молчал.

— Вы чего-то хотите от меня?

— Арад, ты когда-нибудь общался с Кольцом?

— Нет, что вы? Я их даже не видел вживую. Но я читал, да, да.

— Однажды я видел Хозяйку в ярости, больше не хочу. Князь Рид такой же. Он очень хороший правитель. Только норы наложили на него отпечаток, причинивший боль детям нор должен умереть, такова невысказанная воля Князя. Они не умеют останавливаться, всегда идут до конца. Но иногда надо дать шанс.

— Чего вы от меня хотите?

— Я хочу, чтобы этот раненый Ксарр покинул Перун живым. Знаю, шансов мало, но у меня тлеет надежда, он может измениться.

Арад долго не отвечал.

— А его просто отпустят?

— Думаю да. Дело в том, что на него ничего нет, есть какие-то мелкие грешки, что-то украл, подрался, но до этого ни разу кровь не проливал. Кости ему поставили на место, срастили череп, ты его знатно помял. Я хочу, чтобы он поверил в справедливость и честь.

— А меня самого потом не...

— Тебя уже точно никто и никогда не тронет. Желающих проверить терпение Дома Нор на прочность очень мало. За Кормящего оторвут не только хвост. Тебе надо будет довести его до космодрома, дальше пусть уходит на все четыре стороны.

Арад задумчиво прикрыл глаза.

— Вы сказали про интересное знакомство.

— Стражи тут ни при чём, у тебя вообще интересные друзья. Она обещала зайти когда освободится.

— ?

— Сказала, вы давно знакомы. Арад, дела фурий не обсуждают, их свершения принимают как должное. Я не могу у неё спросить ничего, нужен очень серьёзный повод, чтобы заставить фурию говорить.

— Я не знаю ни одной фурии.

— Догадываюсь. Что-то её связывает с детьми нор. Не буду задавать лишних вопросов. Это её дело.

— Страж... скажите... чего они испугались?

— Мы не знаем. С его слов они услышали низкое рычание, словно зверь рычит. А потом глаза как угольки во тьме, вот и замешкались, потом стало поздно.

— Отблески костра?

— Думаю да. Всё-таки для них подземные коммуникации чужая среда.

Никто из них не знал, что именно Мурра подарила эти секунды Араду, ментальной атакой.

— Раньше я бы побоялся даже зайти в такую трубу. Когда первый раз провалился, два дня бродил, выход найти не мог. Прошло всего пару недель, может месяц. И я не понимаю, как мог заблудиться. За пару дней до нападения пытался уйти подальше по стокам, не могу заблудиться. Чувствую куда идти. А ещё я тогда крысу съел... очень голодный был.

— Больше не ешь такое, мы хищники и даже немножко падальщики, по крайней мере наши дальние предки ели падаль. Но мы утратили многие защитные механизмы в процессе эволюции, мало ли, вдруг отравишься или заболеешь. Арад, ты не ответил.

Ксарр закрыл глаза, потом как-то грустно улыбнулся.

— Я выполню волю Стража-искателя, ради будущего и призрачной веры в справедливость.

— Спасибо.

Через день Арад встал и тайком проскользнул в палату.

— Слушай меня внимательно, — лежащий Ксарр вздрогнул, — сегодня сразу как стемнеет, спустишься на второй этаж к кладовым.

— Убьёте меня?

— Доведу до космодрома.

— За что такая честь?

— У каждого из нас должен быть шанс на справедливость.

— Мне некуда идти.

— Страж дал карточку.

Арад передал небольшую пластиковую карту.

— И...

— Он сказал, длинная дорога закончится там. Если найдёшь среди них своё место, значит получишь шанс на будущее.

— Ирд... я про него слышал.

Арад провёл его вечером в кладовые и там через подвал, всё ниже и ниже, под лапами хлюпала вода, где-то что-то парило. Ксарр шёл за Арадом, стараясь попадать след в след, он изредка мотал головой, запомнить все эти трубы и отводы, отнорки и лестницы не представлялось возможным.

— Как ты здесь ориентируешься? Мы не заблудимся?

— Тут моя жизнь, — тихо ответил Арад.

Через полтора часа они дошли до космодрома.

— Сейчас ночь, мы выйдем со стороны лесопосадки около стартовой площади, Страж сказал, у вас есть свой корабль?

— Да... был...

— Иди и улетай. Я выполнил обещанное Стражу.

Ксарр поклонился, взобрался по лесенке наверх, потом обернулся и замер.

— Благодарю тебя Арад из Дома Тикавы. Я должен тебе жизнь.

В темноте Ксарр скользнул к кораблю, тихо вспыхнули двигатели и космос принял того, кто решил изменить свою судьбу.

Арад вернулся к себе в палату и свернувшись калачиком заснул. Заседание у судьи прошло на редкость неприятно. Арад пытался оправдываться, что он не специально так, просто не мог не защищать детей, в общем его долго и со вкусом возили мордой по столу. В итоге как и предсказывал Страж, признали убийство защитой, погрозили чтоб больше не вытворял такого и назначили неделю общественных работ, так сказать, чтобы проникся. Арад поклонился Судье и принял вердикт с поклоном, сказав спасибо. Он не видел как улыбалась фурия, сидящая в конце зала.

Все четверо оказались в нормальном состоянии, не считая содранной чешуи и подбитых глаз.

— Что вы стащили?

— Да ничего! Что они кинулись? Бутылку мы хотели с газировкой. А они как погнались... вот!

— Из-за бутылки?

— Ну да.

— И где она?

— Так потеряли по дороге, убегали же, где-то валяется тут по пути. Ну её, не хотим, другую найдём.

— Всё будет хорошо, — Арад сгрёб всех четверых в охапку и прижал к себе.

— Ты приходи когда есть время, нам это очень надо, да, так все говорят.

Арад облазил все стоки вместе с детьми, бутылку нашёл. Обычная бутылка с газированной водой, только на дне были какие-то белые полупрозрачные шарики. Выдав детям взамен огромную бутыль сока, Арад ушёл.

— Спасибо, Арад.

— Не за что. А что это?

— Пока не знаю, отдадим на экспертизу, но скорее всего какой-то наркотик.

— В бутылке?

— Их много всяких, отрава они и есть отрава.

— У меня был печальный опыт... и я не помню никаких прозрачных шариков. Обычно синий или белый порошок, иногда жидкие для инъекций, но их мало кто берёт.

— Какие у тебя интересные познания.

— Они дорого обошлись моему Дому и родителям.

— Вот и не повторяй этого никогда. Арад, я сообщу тебе, что там, нужно пару дней. Ты с фурией то встретился?

— Нет, так и не пришла, видимо занята. Да я не особо и хочу, дел очень много Дома и с детьми надо почаще бывать, им там совсем одиноко.

— Арад, я знаю, ты учишься в академии инженерной техники. Скажи, ты веришь в справедливость?

— Ну, по разному.

— Подумай над ответом, может быть тебе стоит выбрать другой путь в жизни? Нам бы не помешал такой искатель, уж точно с лапами оторвут.

— Стражем?

— Да. Ты подумай, если будет желание, готов пару дел вместе посмотреть, чтобы ты смог увидеть, чем мы занимаемся.

— У нас Дома нет Стражей, я спрашивал.

— Не всем это интересно, мы же разные, кто-то любит корабли, кто-то сидеть с паяльником, уравнения решать.

— Я завтра приду. У нас будет два дня выходных в академии, к экзаменам я уже подготовился.

Жизнь Арада круто изменилась, о нём перестали плохо отзываться, родители начали чаще улыбаться.

— Привет Арад!

— Чего такие довольные?

— У нас пополнение! Вот!

— В смысле?

— У нас теперь девочка есть! Веселее будет!

Арад с удивлением уставился на чумазую мордочку, та зыркнула глазами и тут же исчезла под трубой коллектора.

— Кто такая?

— Вита, она без Дома, родители... отец ушёл от них, что-то там случилось, не жили вместе, мать видимо разочаровалась в жизни, Вестник пришёл за ней раньше положенного срока. Вита жила дома, пока оставались деньги, теперь пришла к нам.

Арад знал что беспризорников среди мальчиков всё же на много больше, самок всегда во всех случаях стараются пристраивать куда-нибудь. Слишком ценный социальный ресурс, как сказал один знакомый.

— Может её куда-нибудь пристроить?

— Никто не возьмёт такую.

— Гм... Вита, выходи, я всех вас обожаю, даже если выглядите не очень, в стоках все равны.

Ксарр фыркнула, но послушно вышла. Она прихрамывала на одну лапу и чешуя на сгибах лап была словно стёсана, в остальном нормальный ребёнок.

— Что с лапой?

— С рождения и мелкая чешуя такая тоже с рождения. Не лечится. Родители наградили счастьем.

— Мы не выбираем родителей, увы. В остальном ты как? Ничего не болит?

— Нет. А вы правда нам помогаете?

— Вита, я всего лишь молодой Ксарр, самый обычный, не богатый, не знаменитый. Самый обычный какого только можно представить. У меня нет мешка денег, нет знакомств с Высшими Королевства. Я помогаю норе едой, книжками, медикаментами, да и в жизни много всего такого, о чём стоит просто поговорить.

— Спасибо. Нет, у меня пока всё хорошо.

— А с квартирой твоей что?

— Не знаю, я там уже месяц не была, не хочу туда, там всегда плакать хочется.

— Адрес скажи, я сдам её в найм, а деньги вам пойдут, раз ты там всё равно не хочешь жить.

— Там не очень хорошее место, бедные кварталы, социальное жильё. Его нельзя сдать, скорее всего туда уже кого-нибудь заселили.

— Да и пусть. Тут тоже хорошо. Верь в жизнь, ты та, что однажды станет её проводником. Но до этого тебе ещё надо многому научиться и главное, нора подарит тебе свободу, то что не даст ни один Дом. Ты научишься любить жизнь.

— Не поняла, но говорите хорошо, красиво, — она заулыбалась.

— Ребят, а фурия к вам не приходила?

— Мурра? — неуверенно спросил один из них.

— Я не знаю имени, но наверное.

— Она очень редко приходит, витамины нам носит. Всегда какие-то странные вопросы задаёт, то про грибы светящиеся, то про светодиодные панели старинные...

— Придёт если, скажите ей, встретиться хочу.

— А вы разве не знакомы? Она про тебя много раз спрашивала.

Арад задумчиво уставился на костёр.

— Она меня знает, но я её даже не видел никогда.

— Конечно скажем.

Мурра долго выжидала, когда же Ксарр наконец заинтересуется ей и терпение было вознаграждено. Она легко обошла охрану Дома и поцокала когтями в окно. Ксарр тут же вскочил с постели и уставился на гостью.

— Ну привет, ты хотел меня видеть?

— Ты?!!! — Ксарр чуть не зарычал на неё, но фурия продолжала улыбаться.

— Я! — ответила она.

— Это ты всё устроила!

— Твой Дом удачно расположен, прости за беспорядок, пока гонялась за местным криминалом, приходилось то убегать, то преследовать. У всех оружие лучевое, как будто законов нет. А видел бы ты как я через заборы драпала...

— Меня зовут Арад.

— Мурра. А чего ты хотел то?

— Ты тоже детьми занимаешься?

— Я лишь помогаю, у меня нет дара Кормящей. Однако в стоках много времени провожу, местный криминал с наркотой совсем с катушек поехал, торгуют на каждом углу.

— Сейчас лучше стало, как Князь Рид пришёл к власти. Раньше их сильно давили, постоянно силовые операции были, но их всё равно много было. А сейчас по другому стало, само отношение изменилось. Не убьют, так покалечат. Не догонят, так потом найдут. Из тех кого я знал все разбежались, сейчас наркотики сложно купить и самое главное, то, что продают не смертельно. Синий иней, лёд, всякое такое, от этого умерли тысячи Ксарр, сейчас продают желе, розовую воду, от этого не умирают.

— Арад, ты больше ведь не будешь...

— Это пройдённый этап жизни.

— Не надо расстраиваться, у меня тоже много всего плохого в жизни было.

— Мне кажется больше чем эта болезнь проблем в жизни быть не может.

— Я её получила в совсем детском возрасте, а первые годы жизни вообще провела в плену вместе с матерью. На Перун меня сослали за то, что натворила на Агаве.

— Мурра, я не совсем глупый, скажи, кто тебя нанял... или как это правильно называется?

— Арад, я бы не хотела отвечать. Не обижайся пожалуйста. Это не твой Дом сделал, когда-нибудь ты узнаешь, но не сейчас и не от меня. И на будущее, фурию невозможно нанять, можно лишь попросить.