Девочки любят сверху

И проходя мимо ванной, слышу обрывки фраз. Катя явно с кем-то говорила по телефону. И хотя я не из тех, кто подслушивает чужие разговоры, но меня просто раздирало любопытство, до чертиков захотелось узнать, с кем же она говорит.

— Почему ты не можешь меня отсюда забрать?... Ну и что, придумай что-то... Что значит "разбирайся сама"?.. Ну, Ста-а-ас, ну разве ты меня ни капельки не любишь?..

А вот после этих слов я резко отпрянул от двери. Что могла значить последняя реплика, мне даже думать не хотелось. Какие у них отношения со Стасом? Они встречаются до сих пор или может, живут вместе? Почему-то от этой мысли стало как-то не по себе. Я мог с уверенностью сказать, что никого у Кати не было. Но ведь это Катя, у нее семь пятниц на неделю. Разве она когда-либо могла усидеть на месте, впрочем, как и Маринка. Так что с ними обеими никогда нельзя было быть в чем-то на сто процентов уверенным.

И я не успел пойти дальше, как внезапно щелкнул замок, и Катя вышла, чуть не стукнув меня дверью.

— Ты что это тут дверь стоишь, подпираешь?

— Ты спишь с ним? — выдал я единственный вопрос, который сейчас волновал меня больше всего, хоть это и прозвучало несколько грубовато.

Я даже усмехнулся, увидев, как округлились ее глаза от удивления. Красивые у нее глаза, большие и удивительно синие с пушистыми длинными ресницами. Почему раньше я этого никогда не замечал? Дурак.

— С кем? — она меня не понимала, я и сам себя не понимал, но должен был знать.

Я тут же пойму врет она мне или нет. Слишком хорошо и слишком давно я ее знаю. Катя не умеет врать правдоподобно, ее сразу выдают уши, которые тут же начинают краснеть.

— Со Стасом. Вы до сих пор вместе?

— А тебе какое дело? — Катя тут же встала в оборонительную позу, скрестив руки на груди, чем привлекла мое внимание к этим соблазнительным полушариям. А затем, когда поняла это, резко сложила руки по швам.

— Просто ответь. Вы все еще встречаетесь?

— По-моему ты сначала поинтересовался, спим ли мы. Но я вообще-то не намерена отвечать. Ты мне никто, чтобы знать такие подробности о моей жизни.

И больше не говоря ни слова, девушка обошла меня и возвратилась назад в комнату. А я так и остался стоять, глядя ей в след и чувствуя себя полнейшим ослом. Я что-то упустил или она и в самом деле научилась хорошо скрывать свои эмоции? Ни один мускул не дрогнул, даже бровью не повела. Ну, ничего, об этом я могу спросить и Стаса, мы, кстати, с ним давно не виделись. Я ведь так и не встретился с ним по приезду из Лондона. Пора бы уже пойти и устроить холостяцкий вечер.

Я не стал тут же возвращаться в комнату, а, как и планировал, отправился через кухню на балкон. Вернее это был даже не балкон, а небольшая лоджия, очень просторная и светлая. С гармонично вписавшимися в интерьер плетеными креслами и стеклянным столиком, где уже стояла пустая пепельница. Не иначе, как место уединения главы семейства. И открыв окно, я закурил.

Первая затяжка тут же принесла чувство расслабленности, хотя, судя по всему, расслабляться мне еще рано. Может зря я все это затеял? Марина и так собиралась пригласить Катю в гости, а тут еще и я.

Я уже неделю наблюдаю за ее работой, то, как быстро она влилась в коллектив, не стало для меня неожиданностью. Она всегда и со всеми могла найти общий язык, только вот со мной не нашла. Да и я никогда не пытался с ней сдружиться, особенно после того случая, который поставил крест на каком-либо хорошем отношении с моей стороны. Вот только теперь мне это прошлое кажется смешным и нелепым. Как можно было столько лет ненавидеть друг друга из-за какой-то мелочи, ничего не значащего проступка? А ведь я ее действительно после того терпеть не мог, ненавидел любое упоминание ее имени. Наши словесные перепалки только еще больше раззадоривали меня. Мужская гордость была уязвлена, и я хотел, чтобы лучшая подруга моей сестры навсегда исчезла из моей жизни. А что же теперь?

А теперь я ревную ее ко всем носителям члена в нашем офисе. Мужики тут же бросались выполнять любую ее просьбу, чуть слюна не текла, глядя на прелести новенькой сотрудницы. А когда она мило им улыбалась, так вообще могли и на руках ее по офису носить, если бы могли. Мне она так не улыбалась, вообще, ни разу за это время. Держала дистанцию, а-ля подчиненная — начальник. И я придерживался нашей договоренности, с наслаждением отмечая, как она вздрагивала при звуке моего голоса или опускала глаза, когда я дольше обычного смотрел на нее. А ведь ей совсем было непривычно, а тем более понятно мое поведение. Ей проще с Денисом, который мог шутить по поводу незначительных умственных способностей блондинок или же отсутствию нужных частей тела. Ну, там скажем груди или попы, хотя у нее все было в порядке, даже более чем. Фигурка у девочки была отменная, спортивная, с высокой небольшой грудью, стройными длинными ножками и упругой попкой. И я ведь не могу остаться равнодушным, когда Катя так открыто все это демонстрировала. Нет, конечно же, она делала это не специально, это у нее получалось само собой. Женственная и сексуальная от природы, она не могла не привлекать мужские взгляды. Она могла просто нагнуться над столом, а я, глядя на вырез ее платья, уже представлял, как беру в руку ее податливую мягкую грудь, как удобно она умещается у меня в ладони. А Катя выгибается мне навстречу и просит о большем одним лишь томным взглядом.

— Бл*ть! — выругался я, почувствовав, как тлеющая сигарета в моих руках обожгла пальцы.

Затушил окурок, с удивлением отметив, что это не единственный "бычок" в пепельнице. И когда это я успел скурить столько сигарет? Да уж, подобные эротические фантазии еще никого не оставляли равнодушным. А, черт с ним, беру из пачки еще одну сигарету, поднимаясь с кресла. Не к месту появившееся возбуждение доставляло дискомфорт в определенных местах. Разрядки я уже не получал почти две недели подряд. Сначала не было времени из-за перелетов и покупки квартиры, теперь же все мои мысли занимала только одна девушка, которой, скорее всего, наплевать на меня. Она все еще живет прошлым и ждет от меня подвоха, а как объяснить ей, что такого не планируется? И все что мне от нее нужно, так это забросить на плечо и уединиться в какой-нибудь комнате, желательно с большой и очень удобной кроватью. И долго, очень долго не выпускать ее оттуда.

— Ну, ты и накурил, братик. — Маринкин голос, прозвучавший так внезапно, чуть не заставил меня подавиться дымом.

— Ты бы хоть колокольчик носила, чтобы было слышно приближение или кашлянула, — ответил я, выбрасывая окурок в окно, но, все еще не поворачиваясь к сестре. Мысленно всячески стараясь подавить эрекцию.

— Фу, задымил мой зимний сад.

И это она три несчастных пальмы в горшках называет зимним садом?

Сестра уселась в кресло. Я знал, что смотрит она на меня, чувствовал кожей сердитый взгляд и уже был готов ответить на все ее вопросы. И Маришка меня не разочаровала, тут же начала допрос с пристрастием.

— Дёнь, что все это значит?

— А на что похоже? — я наконец-то повернулся к ней лицом и сел на соседнее кресло.

— Похоже на то, что ты каким-то образом решил еще больше достать Катьку. Я права?

У-у-у, какие же мы сердитые.

— Нет, сейчас все несколько иначе.

— Как иначе? Я что-то не поняла, Дёнь. Сам в гости напросился, да еще и бабушку прихватил, которая во всю поет тебе дифирамбы, мне уже на Катю жалко смотреть. Зачем ты так над ней издеваешься? Опять эти ваши приколы? Когда же вы наконец-то уйметесь?

— Марусь, — я резко остановил поток ее речи. — Ты сейчас нафантазируешь себе невесть что. Нет, я не издеваюсь над Катей, а скорее наоборот.

— Что наоборот? Только не говори, что воспылал к ней внезапной страстью? Или... — Сестра замолчала, изучая мое выражение лица, а потом все поняла и на мгновение улыбка озарила ее лицо, но так же быстро сменившаяся хмуро сдвинутыми бровками. — Денис, ты это серьезно? Она же тебя всегда раздражала, вы всегда готовы были друг друга поубивать, ненавидели, хотя я понятия не имею почему и...

— Она мне нравится.

— Кто?

Нет, ну ей-богу, кто поймет этих женщин?

— Марина, а ты всегда производила на меня очень догадливой девочки, — не мог не поддеть я.

— Так, подожди. Тебе Катя нравится? Моя Катя? Та Катя, которая сейчас сидит в моей гостиной?

— Да. И я все еще лелею надежду, что когда-нибудь она будет моей.

М-да, наверное, слишком много информации загрузило и так переполненный мозг моей сестренки. Иначе как назвать тот недоуменный взгляд, которым она меня одарила и смотрит так, как будто я на идиота похож.

— Боюсь, дорогой, не видать тебе Катьки, как своих ушей, — философски заключила Марина, погладив себя по животику, разглаживая на одежде не существующие складочки.

— Это еще почему?

— Ты знаешь, что после общения с бабушкой она будет бежать от тебя, как черт от ладана. Неужели думал, что после воспевающих тебя речей, она бросится к тебе с криками "бери меня всю, бери без остатка"?

— Как один из вариантов, — я улыбнулся, но сестра по ходу моей шутки не оценила.

— Я не хочу, чтобы ты ее обидел и не хочу, чтобы из-за тебя она отказалась крестить моего малыша, — Марина погладила свой кругленький животик. — А если ты ее обидишь, то тогда она вообще будет обходить наше семейство десятой дорогой, чтобы не встретиться с тобой и не дай Бог с бабушкой.

— Я ее не обижу, Мариш. Будет у вашего малыша крестная, можешь не переживать.

— А ты уверен, что тебе все это нужно? Я имею в виду, тебе же, по-моему, совсем другие девушки нравились?

— С возрастом мои вкусы изменились. И нет, чтобы помочь любимому братику в завоевании девушки, так ты мне тут нравоучения читаешь.

— Я? Я читать ничего не буду, но и помогать тоже. Нравится девушка — вот вперед и с песней, дорогой. А теперь помоги мне подняться, я опять в туалет хочу, а ты меня еще и разнервировал не на шутку.

Я подал ей руку, помогая подняться и пропуская вперед. Марина медленно пошла, приговаривая что-то, обращаясь к своему животу.

— Вот видишь, милая, какой у тебя дядя тугодум. Ему понадобилось десять лет, чтобы понять, в чем именно заключено его счастье, хотя твоему папашке и того больше понадобилось. Эх, мужики... Ну, ничего, тебе мы найдем нормального, такого, чтобы посмекалистей был.

Я только усмехнулся ее словам. Став мамой, Маришка очень преобразилась, хотя задор не пропал, он только перетек в более мирное русло.

— Так вы уже знаете, что будет девочка?

— Нет, будет сюрприз. На УЗИ малыш так и не повернулся как надо, но я чувствую, что будет девочка, хотя на моем мочевом пузыре отплясывает не хуже какого-нибудь Майкла Флетли*. (солист ирландского шоу Lord of the Dance)

Мы посмеялись. Марина пошла в ванную, а я вернулся в гостиную. И, слава Богу, бабушка уже перестала докучать Кате, так как всем ее вниманием завладел Костик. А Катерина о чем-то мило общалась с Никитой. Завидев меня, девушка тут же смутилась, но с явным превосходством в глазах демонстративно отвернулась, к своему собеседнику.

Вскоре, вернулась Марина, и далее разговор перетек в более мирные русла. Сестра предложила Кате быть крестной и та, конечно же, с радостью согласилась. И, когда вечер подходил к концу, а бабушка отправилась на такси домой, Маринка, зараза мелкая, посмотрев на нас с Катериной, задала самый каверзный вопрос, чем застала нас обоих врасплох.

— Мне всегда хотелось узнать, почему вы так невзлюбили друг друга?

Послышался звон посуды, Катя уронила на пол вилку и нагнулась, чтобы ее достать. А так как я сидел рядом, она потянула и меня вниз.

— Я ей помогу, — ответил я и тоже полез под стол.

Не знаю, как это выглядело со стороны, но смешки сверху говорили о многом.

— Я ничего не скажу, — выпалила сходу Катя, испугано уставившись на меня.

— Почему? Ты же была виновницей.

— Мне стыдно. И ты тоже молчи.

Мы поднялись. Катя поправила волосы, а я оглядел всех присутствующих, отмечая, как с интересом все ждут рассказа, пряча смешки.

— Ну, так что? С чего все началось?

С чего началось? Хм... это было давно и ситуация получилась довольно смешной, хотя на тот момент мне так не казалось. Глянув на Катю, я понял, что рассказать ничего не смогу и не буду. А вот вспомнить... да, воспоминания, пожалуй, остались незабываемыми и на всю жизнь...

Глава 6.

Это знаменательное событие произошло в памятном десятом классе на новогодней дискотеке. В тот день Маринка впервые не составила Кате компанию, так как заболела ангиной и отлеживалась дома с температурой и микстурками, которые прописал ей врач. Так что, Катерина с досадой думала о том, что на сегодняшнем вечере ей одной придется отбиваться от назойливых приставаний Витьки Лаврентьева из 11-го-А, который вроде как считался ее парнем. А на самом деле они только пару раз встречались и один раз поцеловались, что Кате не очень-то и понравилось. Зато Витюша, кажется, наоборот даже чересчур как-то воодушевился и стал делать более смелые попытки, так сказать к их сближению. То руки начинал распускать, то угрожал, что бросит ее и найдет девчонку посговорчивей. Катя все это терпела до поры до времени, так как не совсем еще была опытна в любовных делах, да и не хотелось выглядеть клушей в глазах остальных девчонок, когда всем станет известно о том, что ее бросил самый первый красавчик школы. К тому же Витька ей нравился, хотя не до такой степени, чтобы вестись на его уговоры. И тот бред, которым он ее кормил каждый день — мол, все девушки это делают и в этом нет ничего страшного, он все продумал и в случае чего, готов жениться, потому что очень ее любит. М-да, аргументы очень убедительные, особенно и потому, что после всех уговоров, Витька кричал, что каждая в школе спит и видит, как бы раздвинуть перед ним ноги, одна только Катька, как ледышка.

Маринку он в расчет не брал, так как у них была объявлена негласная война, да и честно говоря, Лаврентьев побаивался Женьку, потому что та когда-то чуть ему не открутила все хозяйство из-за того, что Витюша не лестно отозвался о Маринке и та "имела наглость" пожаловаться старшей сестре.

Подруга часто убеждала Катерину бросить этого напыщенного индюка и забыть его, как страшный сон, но опять-таки, несмотря на всю свою спесь и раздутое до невообразимых размеров самомнение, Кате он нравился. Но, повторюсь, до поры до времени.

Звучал очередной медленный танец и Катя, как обычно танцевала его с Витькой, который постоянно тяжело дышал ей в шею и старался нечаянно погладить пониже спины. И всякий раз девушка недовольно сбрасывала его руку, оглядываясь по сторонам, не заметил ли кто-нибудь этот неприличный жест. Но бдящих приличия учителей и завуча, которые в этот вечер должны были следить за порядком, почему-то где-то запропастились. "Очевидно, решают важные педагогические вопросы в кабинете трудовика", — подумала Катя. Не зря же их молодая преподавательница по немецкому под руку с физруком и завучкой, так старательно прятали в пакетах бутылки из-под... кока-колы, наверное. Особенно если судить по названиям на этикетках. А на самом деле там было обычное вино из виноградников все того же трудовика. Который всю оставшуюся до каникул неделю рассказывал ученикам о полезных свойствах этого чудодейственного напитка.