1.2.Вечные сумерки

— Тишина в борделе! Смотрите кто к нам явился!

Действительно дрянное заведение, но Рострон чувствовал себя тут вполне комфортно. Пока его бравые трое вахтенных, вместе с тремя механиками в пьяном угаре вытворяли все что бог на душу положит, он лишь со смехом наблюдал за ними. Кроме того тут была возможность пообщаться с такими же капитанами сухогрузов как и он. А новости никогда не были лишними.

— Вот те на. Уже и железки лазят по нашим заведениям — вдрызг надравшийся капитан балкера "Коллосус", Доусон повернув голову лишь покачал головой.

Рострон всегда удивлялся способности этого человека нажравшись в хлам излагать умные мысли и сдерживаться от пьяного угара. Не то что второй вахтенный.

Последний, только что провалив попытку провести фокус с выдиранием скатерти, валялся на полу, широко раскинув ноги, весь в тарелках и бутылках. Глаза его как и всех были направлены на вошедших в заведение троих империал. Трое офицеров, но разительно отичавшихся друг от друга. Впереди — женщина старшй офицер, позади — медик с повязкой красного креста, в серого цвета доспехах, и мледший офицер, но в доспехах защитного цвета, с легким камуфляжем.

— Привет железные друзья! — наконец третий вахтенный Рострона, не сдержав эмоций подошел к старшей империал — Ух ты какие тефтельки! Мужики, всегда интересовался, зачем этим железякам такие сиськи!

Он сделал попытку потрогать нагрудную броневую пластину, но легким движением руки был послан в противоположную сторону. По пути, сбив официантку с подносом, вахтенный повалил ее наземь уткнувшись лицом прямо между грудей. Та наигранно завизжала, словно невинная гимназистка, на что толпа отдыхающих офицеров ответила лишь бурным ржанием.

— Сраные шлюшки — бросил Доусон — накачали сиськи силиконом что они вываливаются, но ведут себя словно целки непорочные.

Рострон лишь хихикнул, под пиво наблюдая за всем происходившим. Зачем бы не зашла в этот бар дама империал, она мастерски отвела от себя основное внимание.

Под шумок кто-то опять задрал юбку выступавшей на сцене певичке, открывая остальным тайну того что на ней одето. Хлесткая пощечина, и стармех с "Коллосуса", с очень умным видом валится со сцены в зал.

— Сосунки — покачал головой Рострон — порой я, Томас, чувствую себя патриархом среди этой молодежи.

— Да уж — лишь бы нажраться и натрахаться вволю.

На эту реплику, Рострон ответил лишь диким хохотом, посмотрев на своего приятеля. Тот еще бравый звездный волк, старый и прожженный. И тем не менее из кармана торчит чей-то розовый лифчик, и выпито им не менее двух литров чего-то потяжелей чем пиво. Далеко он ушел от второго вахтенного, снова пытавшегося содрать скатерть с другого стола.

Когда-то на заре космической эры экипажами кораблей были лучшие из лучших. Морально подкованные, в высших чинах, со степенями докторов наук. Наблюдая теперь за своими офицерами, Рострон с усмешкой сравнивал их со средневековыми моряками. И это — офицеры. Что касается матросов, то когда они в порту то от них лучше держаться подальше. В пьяном угаре от чувства твердой земли под ногами, они запросто могут надавать по шапке даже своему любимому капитану.

Пока бравый офицерский корпус занимался разгадкой цвета нижнего белья певички, делавшей вид что она отбивается от поклонников, или соблазнением официанток, делавших вид что они не занимаются проституцией, Рострон тем не менее не отрывал взгляд от троих империал. Для него было странным видеть в такой дыре представителей экспедиционного корпуса. Что могло потребоватся в этом храме пьянства и разврата бесплотным существам?

— Не иначе, как работу ищут. Томас. Томас!

Доусон отключился, уронив голову на руки, но когда Джеймс позвал его, вдруг задергал головой.

— Вот скажи, ну зачем? Ну зачем? Ну зачем, а? Прихожу в порт каждый раз... и нажираюсь так что не могу даже трахаться... Нервы, мать итих... может уже пора на пенсию, а, Рости?

— И ты оставишь дело всей свой жизни? — усмехнулся Рострон — а что, может женить тебя на какой бабенке, может матроске с твоего экипажа. И будешь ты сидеть детей плодить.

— Дееерьмо! — Доусон даже сильно ударил Джеймся по плечу — бабенки эти твои. Поди найди из них кого еще в шестнадцать не проткнули во все щели!

Действительно, порой Рострон считал что работа на транспортных и военных судах женщин создавала лишь проблемы. На одном его "Интергэлекси Джаент" служило 30% прекрасных и не очень дам, и капитану частенько приходилось порой решать довольно интересные вопросы. Да и моральный дух у команды, имевшей в матросской среде 13 вертихвосток был не лучшим. Разгул у команды на берегу не заканчивался, и лишь затухал в рейсе, продолжаясь в матросских кубриках и технических помещениях.

— Что поделаешь, сами таких нанимаем. У нас грузовозы — даже не чартерные пакетботы.

Действительно, матросы да и унтер офицеры на кораблях — тот еще сброд. Конечно можно нанять морально устойчивую команду как на пассажирский лайнер. Но и платить тогда им придется как на пассажирском лайнере. Так было не всегда. Еще шестьдесят лет назад, помнится общество было здоровым, и верным императорскому совету. А что твоится с нынешними поколениями, после краха империи, выросшими в нищете и окружении уголовной романтики...

— Деееьмо! — Доусон снова хлопнул Рострона по плечу, отрывая его от процесся наблюдения за империал, нарезавшими круги по залу. Казалось, они ищут кого-то в толпе, но не могут найти.

— Ты по прежнему о невинности своих матросов и матросок?

— В анус я имел твоих матросок. Пакетботы — дерьмо! Слышал новости? "Рэд Стар". Уже третий в этом месяце. Без вести. А сколько наших сгинуло — Доусон закатил глаза, показывая наверное величину своего горя и возмущения.

— Пираты?

— Полно. Сам две недели назад едва унес ноги. Слушай-ка сюда.

Рострону было неудобно и неприятно наклоняться к выдыхающему чистым спиртом Доусону, но тот положив свою медвежью руку ему на шею с силой сам наклонил его к себе.

— Корабль повстречали вот. Вышел на нас внезапно. Чудной какой-то с рогами. Так ты знаешь что? Навел орудия на нас, заставил сбавить ход. Я уж автоматы раздавать... а он просто передал файл. Просто фильм какой-то. Только мой радист от того фильма поседел.

Рострон с легким недоумением глядел в лицо Доусону, силясь сквозь неприязнь понять, о чем ему говорят.

— Что за фильм? Хочешь сказать что до тебя дорвались пираты, но не ограбили тебя, вспоров брюхо, а решили пополнить твою фильмотеку?

— Слушай сюда. Ты видел хоть раз расчлененку?

Рострон фыркнул.

— Сомнительное развлечение для наших педофилов из правительства.

— Нееет. Не то. Эти сраные говнюки передали нам фильм где три часа. ТРИ ЧАСА какие-то уроды в скафандрах дрючат людей. И если ты, невинный ангелочек фыркаешь от простого порно изнасилования, то от того видео ты бы умер. Так как расхерачили тех мужиков и баб... тут бы задроченный маньяк побледнел и креститься б начал. Вот скажи что за люди, а? Какой кайф в том чтобы тупо кромсать людей на части?

Рострон лишь сморщился, не желая себе представлять эту картину. Каждый день ложась спать у себя в каюте с пистолетом под подушкой, он засыпал в тревоге. Случись что и его супертанкер даже сманеврировать толком не сможет. И пойдут все дамы и господа на невольничьи рынки дикого космоса. Больше всего он переживал за стармеха, и его жену — старшего помошника. Отмороженная семейка умудрялась без боязни таскать с собой пятерых детей. Случичь что — с ними то что будет?

— Вот скажи мне скажи а? Какой кайф?

— Думаю тебе стоит отдохнуть от выпивки — попытался перевести разговр на другую тему Рострон, зная что сейчас Доусон изойдет на гнев...

— Нееееет, Джимми... нееет я пью. Пью заупокой моих четырнадцати ребят. Шел значит с рейсом сюда и в Гало сигнал бедствия. Планета. Рудовоз упал, мать его в рот. Работает только автомат буй. Отправил на катере команду. Нырнули туда и не вернулись. Отправил еще одну — и она пропала. Ни связи... ничего вообще. Только буй этот голосит и голосит. Третий катер отправлять не стал... покружил трое суток над планетой и дал деру... а потом эти уроды... вот как вот как тут не напиться а? Где тот мирный спокойный космос? Где Джимми та романтика, блять, за которой мы пошли в этот мать его звездный торговый флот? — Доусон уронил голову на руки и в пьяном угаре разревелся. Рострон только покачал головой.

С каждым годом все хуже и хуже. Империя распалась, республика на ее осколках прогнила насквозь еще не родившись. Фактически одна восьмая часть пространства Млечного пути находилась в состоянии какого-то дикого космического средневековья. Поначалу на что-то надеясь, Рострон с течением времени уже утерял веру во что-либо. И все цели кроме одной — выжить.

— Есть разговор.

Рострон, оставив Доусона лить пьяные слезы резко повернулся и увидел перед собой Ту самую, старшую из империал. Потеряв их из виду он даже вздрогнул, увидев всех троих перед собой.

— Сомневаюсь что это хорошее место для деловых решений — Рострону аж самому стало смешно. Сколько раз к нему обращались со всякими интересными просьбами все кому не лень. Кому груз провести кого пассажиром взять. Всегда он начинал разговор с этой фразы, но еще никогда к нему не обращались империал.

— Нам нужен кое-кто.

— И вы кое-кого нашли.

— Кое кто могущий купить кое-что. В большом объеме.

Это уже явно не к нему. Рострон отвернулся.

— Ну тогда ничем не могу помочь.

— Быть может вы подумаете? — перед ним на столе появилась купюра с тысячей кредитов.

— Мне нужно хорошо подумать — произнес капитан, с удовлетворением наблюдая как перед ним на столе появляется еще три бумажки. Теперь перед ним лежала ровно половина его зарплаты как капитана.

— Вы очень настойчивы, и заставили меня вспомнить кое о ком. Спросите Майка Картера. Вон тот кучерявый тип с модными очками. Гасится на шестнадцатым столиком.

Быстрым движением руки, Рострон убрал купюры в нагрудный карман кителя. Когда он оглянулся рядом с ним уже никого не было — серьезная железная леди вместе со спутниками уже подсаживалась за столик к местному контрабандисту.

— Сраные железяки раздался над ухом пьяный голос Доусона — я думаю может это они пиратствуют напропалую? Потерь у них нет, корабли с пушками... серезными пушками а не как у нас... Да и на видео вроде похожие чуваки с темными харями...

— Нахрен бы им это сдалось — пожал плечами Рострон — все знают зачем они здесь и что им надо на самом деле.

— Да нееет, тут подумать надо. Давай выпей-ка Миньурончику...

— Э нет, мне пора — Рострон знял что лучше отвалить сейчас, чем когда применив весь свой талант, эта груда мяса вольет в него всю бутылку.

Встав и как можно быстрее отбежав от обиженного Доусона, уже держащего открытую бутылку в руке, Рострон, отстранив официантку, и певичку, кажется желавшую станцевать с ним ламбаду, пошел к выходу, и вышел наружу.

Вот уже вечер. А завтра утром отправляться в новый рейс. И снова в одиночестве каюты думать о том как совершить его, чтобы не оказаться на невольничьем рынке или разобранным на органы. Черт, и после этого всего та дама еще спрашивала почему он уже полностью седой... В восемьдесят семь лет...

Воспоминание резануло душу. Черт, почему он до сих пор не смог забыть ее? Было лишь одно средство, помогающее временно облегчить тяжесть воспоминаний. Поглядев на часы, Джеймс понял что у него как раз достаточно времени. И достаточно денег, благодаря империал. Можно обеспечить себе в довольно приличном заведении довольно бурную ночку. С одной из тех дам которые умудряются превратить свою паршивую профессию в искусство. И дать мужчине все что он только сможет только захотеть...

Кроме обретения душевного покоя.

Запахнув шинель, Рострон неторопливо побрел на знакомую всем в данном порту улицу.

Впервые в своей жизни Антон четко и ясно чувствовал, что такое ностальгия. В тот момент, когда они с Николь полностью отключили все системы Ориона, оставив кабину темной и холодной, он почувствовал себя так, словно перелиструлась очередная страница его жизни. А в тот момент, когда, захватив всё, что могло им хоть как-то пригодиться, они покинули корабль, Антон почувствовал, что словно прощается с ролным домом. Пусть этот казавшийся когда-то большим, а сейчас лежащий в трюме одного из самых маленьких кораблей во вселенной был для него домом всего четыре дня. Но от него веяло чем-то родным и знакомым в сравнении с неизвестностью окружающего...

Не сортируя, вещи разложили по мешкам, затем все вывалили на застеленную белой простыней кровать Николь. Получилась солидная куча всякого нужного и не совсем нужного барахла.

— Большая часть тут — еда. Может, устроим пикник? — предложил Антон полушутя.

— Нет уж, если хочешь, питайся дальше из тюбиков. Я предпочту тарелку в столовой — фыркнула Николь, и позвала Миллону. Та появилась незамедлительно, красивая и нарядная, как всегда.

— Вот куча еды из нашего корабля — показала Николь на отсортированную кучу — чтобы она не испортилась, может пригодится в хозяйстве?

Миллона пожала плечами, с сомнением рассматривая тюбики и пакетики:

— Сомневаюсь, что кто-то будет это есть. Но я пришлю роботов, они увезут все в рефрижераторные камеры. Положим на хранение.

— На случай, если Антона пробьет на ностальгию?

Миллона почему-то с легкой хитрецой посмотрела на последнего:

— Возможно. Но я предпочту сохранить ваши запасы при почти космическом холоде как можно дольше. Опять таки, может они вам самим пригодятся.

— Зачем? — пожала плечами Николь — или вы хотите вернуть нас домой в нашем корабле с нашими запасами?

— Увидим — улыбнулась Миллона, и растворилась в воздухе. Откуда-то точно сверху раздался ее голос:

— Ждите роботов!

Скотт начала рассортировывать оставшиеся вещи. Вдруг к ней в руки попал странный запечатанный конверт. Внутри было что-то объемное.

— Что там?

— Эм, стойте! — спохватился Антон, быстро подбегая к ней. Но она уже распечатала конверт. На пол упало несколько листков бумаги, николь успела схватить фотографию пухлощекой девушки довольно немалого формата, подписанная на оборотной стороне "Твоя Светлана".

— Это что за кегля? — заинтересованно подняв бровь, Николь наблюдала, как Антон, с расстроенным видом собирает листки, исписанные мелким почерком — ты что собирался прочитать душераздирающее письмо на весь свет во время сеанса связи? Или берешь пример с астронавтов Аполло 15? Это письмо, облетело луну девяносто раз, любовь моя? — изтевательси произнесла она, делая ударение на последней фразе.

— Не ваше дело, командир! — Антон буквально вырвал фото из рук командира и запихнул его обратно в конверт, с довольно злым видом. Николь, ничего не говоря, улыбаясь про себя, оглядела вещи.

— Ну когда твой праведный гнев пройдет, забери свой комплект одежды, лекарств, и части от скафандров. Видео и фотоаппаратура остается мне — хочу запечатлеть "Миранду" на случай если мы вдруг каким-то невообразимым образом окажемся дома. Что с тобой?