— Реально осуществить — груз сопроводить без эксцессов и прочего такого?
— Вне всякого сомнения! А что, есть предпосылки?
— Кто знает. Мы — мирная страна, но действовать придётся не на границе, а прямо на базе у союзников. И в контакте с ними сопровождать "груз" до места нового базирования уже у нас.
— Тогда вообще нечего опасаться.
— Только учти: союзники союзниками, но будем на чужой территории, как ни крути. И там у них свои неписаные законы и заморочки. Ты уж постарайся держать себя в руках, а то я наслышан о твоих гражданских "подвигах"!
— Я работу с отдыхом не смешиваю!
— Знаю, просто сам всё понимаешь, и не мне тебя учить! Лишний раз напомнил...
— Как прикажете, а и в отставку подам, если потребуется, но после выполнения поставленной задачи! А непременно будет выполнена вся в точности и без эксцессов! Я профессионал!
— Тогда считай себя уже полковником...
— А как же вы — и куда?
Речь зашла об отставке.
— Пора подумать об уютном кресле и кабинете, — намекнул командир о генеральских погонах и новом статусе. — Сам мне сказал — и не за глаза. А Он умеет держать данное слово!
— Как и я — вам, — отдал должное Азаровский своему командиру, передав бойцам группы инструкции с документами, кои сам успел поверхностно изучить благодаря зрительной памяти. Карты с соответствующими пометками отпечатались у него в памяти, и он мог воспроизвести их в любое время дня и ночи последующие две, а то и три недели безошибочно, поскольку в дальнейшем бы уже стала наслаиваться новая информация и не одна из разных источников по выполнению иных боевых заданий и прочих серьёзных поручений в роли группы сопровождения и захвата при случае.
* * *
Их уже встречали на аэродроме скрытом в лесном массиве в пределах России. Некогда огромная страна распалась, и теперь на её останках возводилось нечто новое, но пока что по старому шаблону. В первую очередь военная помощь и сотрудничество, а уж во вторую экономическая составляющая. И если в первой области всё было на должном уровне, то в иной — настоящая баталия сродни информационной войны. Хотя могло случиться и так: всё это для отвода глаз простых обывателей и СМИ, дабы те не совали свой нос куда непотребно. Отсюда и секретность миссии по сопровождению груза. И то, что легко обнаружить в небе, также сокрыть на земле от сил блока НАТО. Спутники спутниками, а отследить действия военных в разных уголках огромной страны не так просто и тем более закономерность. Ведь всё сделано под видом учений. Отсюда и переброска техники из одной страны в иную на полигоны. И не всегда обычные, а ядерные. Вот на один такой и приземлились вертолёты из Беларуси — транспортные, а не боевые, пусть и вооружение на них имелось соответствующее — для необходимого отражения атак извне. Ну так обычная практика. Без этого никуда. Безопасность экипажа и десанта или груза военного предназначения должна быть на должном уровне и в мирное время. А оно таковым не казалось тем, кто был знаком с планами США. И Азия — плацдарм. Подбирались...
— С прибытием, бульбаши! — рапортовал офицер встречающий с российской стороны.
— Здорово, союзнички, — выдал Азаровский, не став озорничать — обзывать москалями. Это прерогатива хохлов. — Ближе к делу и по существу! Нам куда и когда отчаливать?
— Уже, за мной, пожалуйста. И убедительная просьба: не отставать...
Выгнали транспорт. Гости облепили БМП-3 снаружи, не забираясь внутрь — по-боевому, устремились за "УАЗ" сопроводителя. По прибытии на железнодорожную ветку заняли своё место на одной из платформ и двинули по направлению родины.
Всё произошло быстро. Россияне подготовились и ждали только их для отправки. Обошлось без нервозности и взаимной неприязни. Это политики на ножах, а обычнее люди и тем паче военные — братья. Тем более если учесть, что ещё совсем недавно являлись военнослужащими одной страны, разваленной теми же политиками. И случись что, скорее выступят вместе против них, нежели пойдут на поводу. Но опять же — низшие чины. Высшие в генеральских креслах будут и дальше отстаивать свои тёплые места. А простым офицерам терять нечего. Квартироваться и то негде. Россиянам — вне всякого сомнения. В Беларуси чуть лучше, но не то чтобы. Общаги, как ни крути. И не приватизировать — коммунальное жильё.
Короче пошли знакомиться — сначала командиры в отдельный вагон, а затем и их бойцы при них меж собой на платформах, оборудованных под контейнеры, где имелось место для отдыха. Не полки, ну так и не нары. Даже матрасы с прилагающимися к ним комплектами постельных принадлежностей прилагались — одеяла и жалкое подобие подушек.
Отдыхать можно, но не положено, да и мало ли что. Это и пожелал выяснить у союзников Азаровский.
— Добрый день... — объявился он в штабном вагоне.
— Скорее, спокойной ночи, — пожелал ему всё тот же офицер, встретивший их на взлётно-посадочной полосе.
— Без разницы. До границы мы у вас в гостях, потом вы у нас...
— В таком случае угощайся, чем Бог послал...
— Я бы вас и подальше... Надымили!..
— Предлагаешь нам не курить?
— Хорошо и то, что не стали пить. Хотя с другой стороны...
— Чего-чего?
— Демаскируете! Снаружи вагона кажется: горим — пожар устроили!
— Из боевых офицеров, стало быть...
— Доводилось пострелять и в мирное время уже при развале в родной стране. Но всё больше отморозков.
— Азаровский... — подал голос полковник.
— Он прав, — затушил сигарету капитан. И его примеру последовали иные офицеры за исключением одного полковника с российской стороны. Тот потягивал сигару как ни в чём не бывало.
Азаровский спустил штаны.
— Нет, — зажмурился на мгновение его командир. — Только не это...
Майор собрался оправиться прямо здесь.
— Опять то же самое! Прям как ребёнок малый!
Полковник с российской стороны подавился сигарой.
— Это что такое!?
— Пока сцу, а потом и насру, — выдал Азаровский. — А чё? Что естественно, то не безобразно! Вы же курите, и я вам не мешаю!
— Вот ...мля, — избавился полковник от сигары.
— Ну, чё уставились? — выдал в продолжение Азаровский. — Чай не на зоне — военные!
И натянул штаны.
— Что-то резко перехотелось!
В ответ раздался смех. Так и познакомились, вспомнив, что не на пикник собрались — задание всё-таки сверхсекретное и боевое. Распределили обязанности и полномочия.
— Тогда не прощаюсь, — отправился майор-белорус к своим бойцам. Тем более что путь пролегал вблизи с территорий Украины, и пересекать границу меж Россией и Беларусью предстояло в месте слияния трёх границ. А там всякое могло случиться. Кто знает, чего могут выкинуть хохлы. Хотя и они в последнее время при смене президента страны стали более лояльно относиться к политике восточной державы, меньше заглядываясь на запад. И потом братья-славяне. Но придурков хватало, чего говорить про россиян или отмечать про белорусов. А уж агентурных разведок различных стран, как мух — все завербованы в посольствах и тех, кто приписан к ним.
— Та ещё поездка будет, — дал понять Азаровский: не стоит расслабляться. С ядерным вооружением шутки плохи. Не доглядишь и поминай как звали. И спиртное не поможет избавиться от проблем с лучевой болезнью.
На железке продолжало изрядно трясти, и дабы не сидеть без дела бойцы занимались прихваченным оружием, сменяя на часах часовых...
Запись N3
— НЕЗНАКОМЦЫ -
Первое занятие на курсах сантехников.
"Забудьте всё, чему вас учили порнофильмы!
Наша профессия гораздо жёстче!"
(Р.Е.А.Л.)
Эластичные ремни не устояли под напором острого лезвия затемнённого клинка, и лопнули, освобождая конечности психа.
— Ха-ха... — радостно подскочил тот с прокрустова ложа, потирая запястья рук, а затем массажируя голенища.
Конечности затекли.
— Сам сможешь идти? — поинтересовался Фомин.
— Как нефиг нафиг! — выдал на-гора псих. — Мне бы ещё оружие...
— Служил?
— Воевал! — выдал однозначно пациент.
— Хреново... — отметил лишний раз сотрудник ФСБ.
— Не бзди, а бди, сопляк! Прорвёмся!
— Сорняк — не путать, псих! И слушаться меня — и только! Ни шагу от меня — всё понял?
— Как скажешь, а прикажешь, гражданин начальника! Руки чешутся! Так бы и съездил по харям этим тупорылым санитарам! А лучше бы ногой по самому больному месту!
— Никак приставали?! — изумился Егор.
— Если бы, я их порвал, как сам мои ремни! Зубами бы кадык выгрыз!
— Да ты и впрямь псих! Тебе самое место в психиатрической клинике!
— На себя погляди — собрался воевать с психопатами!
На шумный разговор отреагировал некто, чуть приоткрыв дверь. В щели мелькнул глаз с носом из любопытства. В него — ноздрю — и воткнул дуло ГШ-18 сотрудник ФСБ.
— Пикнёшь — пристрелю!
Вместо этого послышался иной внутриутробный звук провокационной направленности.
— Засранец! — ухмыльнулся псих.
Фомин распахнул дверь настежь. Перед ним предстал дежурный психиатр, поскольку дело было уже к вечеру, то он здесь за главного. Хотя как взглянуть, если учесть статус залётного гостя.
— Я забираю его у вас, — кивнул он на психа, довольно выглядывающего из-за спины.
— Не делай этого, сопляк, — выдал психиатр. Зря. Эта была, пожалуй, его главная оплошность.
Егору надоело неуважительное отношение к себе, как к сотруднику ФСБ и он решил проявить себя во всей красе.
— Это не обсуждается! И никаких претензий на сей счёт не принимается! Он больше не в вашей юрисдикции!
— Тогда документ гони!
— Да пристрели ты яво, ить отстрели чаво ни того... — подал голос свидетель.
— Заткнись, псих!
— Признаёшь ошибку, сопляк? — не унимался психиатр.
Его и взял Фомин в заложники, понимая: иначе за пределы психиатрической клиники не выбраться.
Охранник на КПП ошалел, когда узрел, что происходит.
— Руки в небо! И раскрытыми ладонями ко мне! — рявкнул в приказном тоне Егор.
— Делай, что он говорит, — смирился психиатр с незавидной участью заложника.
КПП осталось позади. Гость с пациентом минули его без особых проблем.
— Ура-Ра-А... — разорался псих.
— Ты чего кричишь? Т-с-с! Тихо... — настаивал Егор на тишине.
Псих не послушался. А зря. Кто-то караулил его здесь — точнее их. Последовало появление силуэта некоего мрачного типа, выскользнувшего из тени и...
"Вспышка!" — подкинуло сознание Фомину, прежде чем он погрузился в кромешную тьму, продлившуюся всего ничего, но её ему хватило. И вновь очередной всплеск пламени, но уже за спиной. Оглянулся мельком назад. КПП поглотил огненный взрыв, напоминая по форме ядерный в миниатюре.
И новая вспышка, исходящая от незнакомца-террориста. Снова едва успел увернуться каким-то чудом. Иное в лице психа бросилось в кусты, укрываясь поспешно за ними. Но тщетно. Растительность в следующее мгновение испарилась. В зарослях образовалась гигантская проплешина, куда устремился незнакомец, преследуя свидетеля преступления.
Егор уже держал его на прицеле, выстрелил по ногам. Последовал одиночный выстрел. О предупредительном в воздух и речи ни шло, он бил исключительно на поражение, но с минимальным риском для здоровья, возникшего из неоткуда противника. Толку — всё без толку. Пуля даже не достигла его. А затем иная, и все прочие из обоймы.
— Да что это такое!? — было невдомёк ему, с кем столкнулся. — Какой-то неуязвимый! Прям пуленепробиваемый!
Пожалел, что не имеет гранаты при себе, схватился за "Пернач". И вновь полетела короткая очередь пулями калибра 9-мм. И снова хоть бы хны. Преследователь психа даже не удосужился обернуться на него, словно намеренно игнорировал, как какого-то назойливого паразита, и, веря: после прихлопнет, едва разберётся с психом.
— А чтоб тебя-А-А... — кинулся Егор вдогонку за беглецами.
Психиатр почувствовал себя на какое-то мгновение психопатом. То, что твердил ему при встрече в клинике псих, оказалось сущей правдой, а он не верил. Хотя и теперь даже узрев всё воочию, считал обманом зрения.
— Мои глаза-А-А... — кричал он не столько от боли, сколько обиды. В одночасье ослеп. Поэтому не видел того, что происходило дальше, иначе бы окончательно рехнулся, сменив место врача на ложе пациента в собственной клинике.
Охраннику повезло меньше. Он и подумать не мог, что пуля окажется столь мощным взрывным устройством, а тем более с ядерной начинкой. Обгорел, отлетев от места взрыва на пару-тройку метров, и сейчас висел обмякшим телом на заборе с колючей проволокой, стараясь собрать расползающиеся из утробы внутренности.
Егор не обратил на это внимания, сосредоточившись целиком и полностью на незнакомце. Он наконец-то дождался того, о чём и мечтать не мог всю свою сознательную и несознательную юность, особо не заморачивался, чем всё это в конечном итоге обернётся для него. Приключения захватили его — эмоции били через край, напоминая фонтан страстей. Это было стоящее дело. Он уже грезил очередной звездой на погонах и не в качестве дополнения к лейтенантскому званию подстать старшего, а минимум майора. Сильно размечтался. Незнакомец спустил его с небес на грешную землю, упустив беглеца. И теперь мог выйти на него разве что за счёт сотрудника ФСБ. Объявился перед ним в самый неподходящий момент.
Последовал навал тени и удар, отбросивший Егора наземь, а затем прыжок и новый пробой в живот рукой, а после дополнительно ногой.
Незнакомец делал отбивную из Фомина, лишая того возможности оказать достойное сопротивление — выбивал оружие, лишая последовательно всего того, что тот пытался противопоставить ему. Поначалу Егор утратил "Пернач", затем "ГШ-18". Та же участь постигла клинок. А после противник нанёс решающий удар в лицо.
Фомин неестественно дёрнулся и завалился всем телом с грохотом на траву, отваливаясь от ствола дерева.
— Убью гада-А-А... — заорал сверху псих, прячась в густой кроне дерева.
Незнакомец упредил его ответные действия, полагаясь на всё тоже странного вида оружие, стреляющего ядерными пулями, вылетающими из ствола подобно лазерным лучам или трассирующим зарядам.
Егор очнулся от оглушительного взрыва и ударной волны, почувствовал, как на нём горит одежда, кинулся инстинктивно в сторону, спасаясь бегством, а заодно стремился затушить огонь на теле. Прыжок пришёлся в воду. Он с головой погрузился в водоём — всплыл. Пруд по виду напоминал...
— Лужа-А-А... — дошло до него: он на месте преступления — и уже второго подряд. Совпадение или случайность? Как знать! Но мрачный тип явно находился в засаде. Тогда почему на него никто не отреагировал? И где сотрудники ФСБ? Неужели не поверили? Эх, Фетисов! Егор пожурил его про себя. А затем и себя. — Лажа!..
Подался на поиски психа. Картина увиденного заставила вывернуться его нутро наизнанку. Рвотный рефлекс не удалось сдержать. Зато стало значительно легче, но никак не на душе. Егора не то что кошки скребли изнутри, а как минимум хищные сородичи из числа тигров или львов.
Древо предстало опалённым. С него до сих пор осыпались иссохшие в одночасье листья и пепел, на который распалась крона, устилая всю землю вокруг, в том числе и тело психа. Тот добегался из клиники на свою погибель.
