Раскрытие

А этот... Серушин... Нет, ему не поверить. Зачем он вообще его призвал, что от него хочет?

— Допустим, — парень не стал показывать свои подозрения, предпочтя осторожно во всем разобраться. — Только почему я тебе понадобился? Не рассказывать же о "шараках" ты меня сюда... сбросил.

— Бледнолицые готовы платить за твой скальп, — Серушин впал в детство, когда любил играть в "вождя краснокожих". — Успокойся, мне твоя смерть не нужна. Хотя я и вызвался помогать тебя поймать, я этого делать не буду. Хочу лишь понять, в чём твоя ценность для Охотников. Нет, убийства двух людей недостаточно для такой внезапной кровной вражды... Что в тебе такого... Тёмного? — Рыжий склонил голову набок, сверкнув глазами в полумраке.

* * *

Соня потянула за потёртую ручку деревянной двери подъезда, выкрашенной лишь немного облупившейся зелёной краской. Приклеенные к преграде между улицей и подъездом объявления об "отключке" воды, услугах парня, предлагавшего помочь установить винду за скромный гонорар, и квартире, готовой сдаться семье непременно "арийской" национальности (фашисты, и где же ваша расовая толерантность)... вся эта шуршащая на ветру мишура осталась вне внимания, промелькнув где-то на периферии зрения. Поправив на шее красный шерстяной шарф, Соня вошла в тёмное нутро доходного дома, сумевшего сохраниться до наших дней, несмотря на малую историческую ценность и удалённость от оживлённых улиц третьего Рима. Его дислокация рядом с одним из немногих до сих пор не застроенных пустырей оправдывалась лишь хорошей сохранностью, потому застройщики его до сих пор не сносили.

Золотая табличка на двери одной из квартир первого этажа появилась только сегодня. Соня бы заметила её обязательно по дороге на работу, если бы табличка была на месте ещё с утра.

— Кто же теперь стал моим соседом? — Девушка подошла к табличке с целью её рассмотреть. И прочла текст, написанный чёрными строгими буквами: АНУ "Симуран". Так сразу и не догадаешься, какая контора прописалась за этой дверью. Несмотря на неведомо откуда знакомое слово "семуран". Но не теребить же работников праздным любопытством? Она и сама могла найти ответ...

Соня отошла на шаг назад, и на месте её фигуры вспыхнула короткая светлая вспышка. Если бы кто и наблюдал сейчас за ней — не смог бы рассмотреть, как это существо поменяло форму. Теперь на лестничной клетке стоял зверь с белым мехом и длинной гривой, рогатый и когтистый, но совсем не излучающий агрессии. Загадкой стало и исчезновение одежды — всей, кроме шарфа. Но Соня гордилась не столько своим внешним видом, сколько своим старым изобретением — крыльями. Основной их функцией, конечно, было превратить Соню в небольшой самолёт, с частью конструкции вертолёта благодаря винтам в несущей поверхности. Но попутно крылья были напичканы вспомогательной техникой и электроникой, среди которой значились и перья, волокна которых — ни что иное, как оптоволокно с переменной темпоральной проводимостью фотонов, продукт малоизвестной землянам нанотехнологии. С их помощью можно пропускать через крыло только те корпускулы света, которые в своих хаотичных странствиях по вселенной от источника во все стороны пролетели определённое расстояние и обладали определённым нерастраченным импульсом. Глаз и большинство оптических приборов могут принять только таковые с максимальной скоростью — "скоростью света" — и видят только происходящее в самом недавнем прошлом, отстоящим от настоящего на микроскопические доли секунды. Но с помощью перьев можно было придать дополнительную энергию "отстающим" фотонам, чтобы глаз смог их воспринять. Как результат — видеть прошлое.

Именно это Соня сейчас и сделает, расправив перед собой крыло и настроив картинку на начало рабочего дня.

Перед сияющей новизной вывеской стояла девушка с пышными рыжими волосами до пояса. Миловидное лицо не портил даже нос кнопкой... Тем не менее, сейчас мимика выражала крайнюю степень гнева и недовольства. Образ взбешённой девицы прекрасно дополнили бы сжатые до белых костяшек кулачки, но вместо этого пальцы были широко растопырены.

— Урррррою, — описанная особа зарычала не хуже дикого волка. — Пума, живо подь сюды и прочти первые четыре буквы своего шедевра!

— Агентство необыкновенных услуг "Симуран", — такая же длинноволосая блондинка показалась в коридоре. Кажется, она не осознавала, в какое положение поставила всю компанию.

— Нет... Это адрес, куда я тебя сейчас засуну... — От злости рыжая полностью перестала себя контролировать и кинулась прямо на Пуму, превращаясь в волчицу с перепончатыми крыльями уже в прыжке. — Мало того, что "семуран" пишется через Е, теперь каждый прохожий сочтёт долгом приписать к твоей табличке несмываемым маркером грубое слово "попа"!

Пума от рыка подруги скукожилась в маленький пернатый комочек:

— В Яндекс-словаре через И!

— В самом деле, не обязательно на русском слово пишется именно так, как у тебя на праговоре, — откуда-то из глубин квартиры урезонивал женский голос.

Соню поражала не неловкая ситуация, свидетельницей которой она стала, а то, что крылья этих существ, так похожих на неё саму, были самые настоящие. Между прочим, из родичей до сих пор она встречала лишь свою тихую подругу. И не знала, что на этой планете существуют ещё другие... Светлая зависть к созданиям с настоящими крыльями и желание познакомиться с другими не-людьми побудило Соню позвонить в дверь, даже толком не решив, о чём она поведёт беседу с работающими (или живущими?) по соседству иными.

— Сама знаю, что мы работаем в полной заднице! — Визг той самой рыжей крылатой оборотницы прорвался через дверь сразу после звонка. Через несколько секунд дверь открылась, и в проём просунулась мордочка, недовольная ещё пуще, чем раньше.

— Эм-м... привет, — Соня просто улыбнулась, ожидая, пока в голову придёт, как начать знакомство. — Если хочешь, я могу другую табличку сделать.

— Так не бывает, чтобы хорошую вещь дали совсем за бесплатно, — у хозяйки не было причин доверять даже другим демонам. Которые-то как раз обманывали чаще остальных...

— Разве что расскажите, — Соня всё же нашла, что попросить, — почему вы такие... с крыльями.

Рыжая волчица придирчиво дотронулась лапой до крыльевого плеча незнакомки и почувствовала лишь холодный металл. А любопытно... ведь при беглом взгляде крылья смотрелись естественными (Соня догадалась отключить оптические свойства перьев перед тем, как позвонить, и теперь имела вполне обыкновенные белые перья с красным кончиком).

— Заходи, — демоница сняла дверь с цепочки и раскрыла её полностью, пропуская Соню, — зови меня Лина.

За последующим приглашению чаепитием потекла беседа... вернее, обмен историями собственных жизней. От спиртного Соня твёрдо отказалась, к большой радости третьей обитательницы квартиры-конторы — и единственной обладательнице коричневой чешуи — Эсе. Вылитая драконесса, образ, но не облик, портила только золотистая грива.

Лина, как самая бойкая, первой взяла речь. Происходила новая подруга из древнего таумического клана демонов минус третьего слоя — об этом красноречиво рассказывал символ, нарисованный на перепонке: пентаграмма, напоминающая трилистник, окружённый тремя запятыми. Впрочем, Лина не заморачивалась преданностью Пути. Не чувствовала в себе моральной предрасположенности крушить всё что ни попадя, совращать и убивать ради самого процесса злодеяния. Для политической карьеры она не обладала необходимыми для этого занятия хваткой, смекалкой и блистательным умом интриганки. Боевая слава ей тоже не светила — не самой сильной и свирепой демоницей она была. Потому Лина решила, что будущее ей светит только в срединном мире. По сравнению с его жителями любой, даже самый замызганный чёртик был великим дельцом, или сильным волшебником, или исполнительным киллером... Почему-то демоницу привлекла карьера последнего. Сколько одной романтики в бесшумной тени хищника, выслеживающей в море ночных огней жертву, цена головы которой покроет богатую и весёлую жизнь днём. Но чем больше Лина жила смертью других, тем больше её тошнило от чужой крови. Наконец, она прошла тот рубеж, за перелёт которого Светлые должны пожаловать титул варекра. Решила полностью реверсировать свою профессию, и вместо убийства граждан помогать им в разных трудных делах. Только вот как такая профессия называется... не знает.

Пума и Эса познакомились с Линой ещё во время её занятий ассасинатом, и даже поступили к ней на работу пом... коллегами. Пуме было всё равно, чем заниматься, лишь бы утолить тягу к приключениям и риску. Простая жизнь уже не казалась яркой и интересной после утраты любимого спутника жизни. Эса тоже чувствовала свою нужность, но уже в качестве голоса разума, охлаждающего пыл пушистых сестёр по небу. Заодно и лечить их тела, повреждённые в не слишком удачных миссиях. Именно Эса образумила демоницу заняться чем-то более благодарным и благородным, чем "наёмные убийства". Тем более, пока что не было ни одной успешно завершённой миссии, хотя самой Лине в этом было стыдно признаться. И всё равно вскоре заказчики перестанут обращаться в контору — смысл, если весьма вероятен провал?

Очень странная компания, Соня заключила в мыслях. Неужели они действительно прекратили злодеяния, а не лишь убеждают её, Соню, в обратном? В словах их не чувствовалось лжи, а её она превосходно умела чувствовать. Но чувства и обмануть можно...

— Вы очень похожи на оборотней, только с настоящими крыльями, — Соня отметила взглядом перепончатые у Лины и пернатые у Пумы (в природном облике такой же, как Соня, альбиноски, но сохранившей светлый льняной цвет волос, удлинившихся до настоящей роскошной гривы, из которой помимо острых ушей выходили два длинных драконоподобных рога). — Я такого народа не видела до сих пор.

— Мы особые оборотни, симураны, — Пума особо отчётливо проговорила букву "и", вынудив Лину запыхтеть, выпустив когти в клетчатую скатерть. — Только по женской линии наш ген передаётся.

Такой ереси Лина уже не смогла вынести... Захлопнув лапой пасть неразумной блондинки, она поспешила поправить:

— Если честно, мы демоны. И мужчины среди нас есть, только с тех пор, как покинула пекло, их не встречала ни разу.

Пума протестующе зарычала, обнажив зубы в уголках рта. Эса перевела грозные звуки следующим образом:

— Но Пумка, хотя и бесбашенная, не тянет на демоницу. И нашей новой знакомой идея с крыльями не просто так пришла в голову...

— Меня всегда тянуло в небо, — гостья чаепития подтвердила догадку, — его глубина и свобода... Для оборотницы странная мечта. Но именно ради неё пошла учиться в авиаконструкторский вуз, и потом смогла воплотить мечту. И не только для одной себя, но и для своей подруги, с которой мы теперь неразлучны.

— Кто подруга? — Любопытствовала Пума, которой рыжая демоница уже отпустила морду. — Расскажи, пожалуйста!

Соня посмотрела вбок, туда, где находилась её с Тишиной квартира. Почему она забыла сообщить подруге, где сидит? Она, наверное, волнуется, что Соня не вернулась к ней до сих пор и, вероятно, уже навообразила множество страшных глупостей.

— Тихая, вместе со мной живёт. Она тоже дракон, как ты, Эса. Только синяя. И почему-то была бескрылой. Почему — говорить не хочет, как ни расспрашивала. Она вообще скупа в описании своего прошлого.

— Может, ей... — драконесса высказать своё предположение не успела. Прервал короткий, но отчётливый звонок в дверь.

У Пумы воодушевлённо разгорелись глаза:

— Уже клиенты?

— Или опять жалуются на вывеску? — Обхватила лапами шевелюру параноидальная Лина.

— Превратитесь обратно, на всякий случай, — Эса вразумляла советом. И первая подала пример, став представительной женщиной с прямыми охряными волосами. Остальные не задержались. Лишний раз не стоило тревожить людей, очень пугливый народ. Перед остальными можно показаться, но это когда развеются сомнения, что это не будет вызывать вспышек беспричинных эмоций у собеседника. И в глазок удобнее смотреть! Лина отметила разницу, когда прижалась ко стальной двери относительно (длинной мордочки) плоским лицом.

За дверью стоял обычный, с первого взгляда, человек: тёмные волосы, серые глаза, рост немного ниже среднего, и только коварная, многозначительная полуулыбка оживляла портрет в круглой раме глазка. Мужчина будто знал или чувствовал, в какой момент на него посмотрят: сразу после этого он вынул из кармана корочку и развернул документ перед собой. Фотография, вероятно, совпадала с оригиналом (даже больше, чем бывает обычно — ведь люди немного меняются с момента, как отснят фотокадр), остальное не различить через мутноватое стёклышко даже с хорошим зрением, которым обладал каждый демон из клана Лины.

— Откройте, полиция, — бодро, но с лёгкой накуренной хрипотцой подгонял следователь зазевавшуюся хозяйку жилплощади.

Что поделать — пришлось открыть, по ходу стараясь сделать личико как можно более невинным. Остальные оборотницы, как ни странно, не захотели прятаться по углам, напротив, всей гурьбой высыпали в прихожую.

— Подполковник Марин, — служитель закона огласил содержание своего удостоверения работника МВД, перешагивая через порог. — Обо мне предупреждали? О том, что я вас посещу.

Пума только отрицательно покачала головой. Она бы успела достойно подготовиться, сложись обстоятельства иначе. В квартире куча оружия, целый арсенал, а денег, как назло, ни копейки. Или пихнуть взятку патронами?

— Жаль, я надеялся почаёвничать, — совсем по-хозяйски, уверенно и бесцеремонно, полицейский прошёл на кухню. Как знал, где именно она располагается не в самой маленькой квартире! — Надо же, как повезло, — увидев на столе натюрморт прерванного чаепития, инспектор налил в чистую чашку чая, сел за стол перед опешившими девушками и прихлебнул почти чистой заварки. "Ещё бы ноги на стол положил", — мрачно вообразила Эса.

— По какому делу? — Едко, но вежливо отвлекла Лина милиционера от столь приятного времяпровождения незваного гостя.

— По серьёзному, очень серьёзному... — Марин отложил чашку и облокотился о спинку стула. — Вам, Акулина Диоскуры, и вашим сообщникам вменяется двойное покушение на убийство. Понимаю, безосновательные обвинения никого не интересуют. Презумпция невиновности: не пойман — не вор, даже если шапка горит. Однако, — из внутреннего кармана мужчина выложил диктофон и положил на покрытую крошками скатерть, — убийцы разговаривали вашими голосами, вот запись, если не верите. Разумеется, это копия...

Диктофон щёлкнул и принялся воспроизводить звуки вечерней улицы. Особенно отчётливо среди них проступил требовательный голос рыжей демоницы Лины:

— Здрасте, а можно взять автограф?

— Что-о? — Возмущённо и удивлённо пробасил другой голос — депутата, которого Лине заказали грохнуть. — У Киркорова бери! У меня дела.

Депутат подал неслышный знак охране, та скрутила Лину и принялась её вежливо выпроваживать. Та такого обращения с собой в качестве хрупкой девушки не потерпела, потому сменила ипостась:

— Руки уберрРРРЭА!